В Соединенном Королевстве предметом национальной гордости является тот факт, что страна прошла обе мировые войны, ее территория не была оккупирована (если не считать ряда ее колоний и коронных владений/островов в проливе Ла-Манш), британский общественно-политический нарратив не отягощают дискуссии о коллаборационизме или сотрудничестве с нацистскими оккупантами (в отличие, например, от Франции).
Наиболее трагическая для Британии страница истории времен Второй мировой войны — Операция Блиц
[1] — германские бомбардировки крупных городов Британии (Лондона, Манчестера, Бирмингема, Ковентри и др.), в ходе которых погибло более 40 тыс. мирных жителей. События времен «Битвы за Британию» в общественном дискурсе позиционируют как важнейший акт объединения общества и символ того, что значит «быть британцем».
В период кризисов в Соединенном Королевстве принято обращаться к историческим аналогиям времен Второй мировой войны. Так, во время пандемии
COVID-19 частные лаборатории
сравнивали с «маленькими судами, которые помогали эвакуировать британских военных из Дюнкерка», королева Елизавета II
проводила прямые параллели между самоизоляцией и эвакуацией времен войны.
Вообще события Второй мировой войны находят постоянные отсылки в выступлениях британских политиков чаще всего в двух контекстах. Например, Б. Джонсон, представляя себя спасителем нации, в 2020 г. произносил пафосные речи в стиле Черчилля, который в далеком 1940 г.
обещал населению страны только «кровь, тяжелый труд, пот и слезы». Нередко политики Соединенного Королевства обращаются к роли Британии в формировании основ послевоенного миропорядка. Например, отсылки к новой Атлантической хартии 2021 г. были прямой аналогией с Атлантической хартией, которую
подписали Черчилль и Рузвельт в 1941 г.
Вместе с тем образ «хорошей войны» для Британии осложняет ряд травмирующих исторических эпизодов, таких как роль Лондона в политике умиротворения Италии и Германии, фактически бездействие в ответ на последующий захват Берлином в начале 1939 г. оставшейся территории Чехословакии (после Мюнхенского сговора 1938 г.), дискурс о том, что Британия осталась после капитуляции Франции в июне 1940 г. один на один с Германией. Однако на стороне Британии выступали колонии и доминионы, которые практически одновременно с метрополией вступили в войну с Германией в сентябре 1939 г. Не нашел консолидированных оценок в британском обществе и дискурс о Соединенном Королевстве как однозначной победительнице, поскольку окончание войны ознаменовало для Лондона перестройку всей ее международной политики в связи с начавшимся распадом империи.
Лейбористская партия Великобритании
продвигает идеи «народной войны», подчеркивая, что победу страны обеспечили простые британцы, которые испытали на себе тяготы мобилизации, воздушных налетов, ограничения военной экономики. В сентябре 1940 г. от авиаудара пострадал Букингемский дворец, что королева мать
прокомментировала так: «Я этому рада, потому что теперь мы можем смотреть в лицо ист-энду
[2]».
В этом контексте особенный акцент в Британии делают на первые месяцы после победы в Европе, когда лейбористы победили на всеобщих выборах в июле 1945 г. К моменту возвращения Черчилля на должность премьер-министра в 1951 г. Соединенное Королевство значительно изменилось: лейбористы сформировали британскую модель государства благосостояния, создали Национальную службу здравоохранения, были национализированы предприятия ключевых секторов экономики, утеряна Индия («жемчужина в британской короне»), Цейлон, Бирма, зрело национально-освободительное движение и в других колониях. Постепенно ослабевали связи внутри империи, появилось Содружество наций, жители которого еще пользовались свободой перемещения внутри империи и беспрепятственно мигрировали в поисках трудоустройства в Британии.
Несколько иные акценты в дискурсе о войне продвигала Консервативная партия, которая подчеркивала, что войну выиграли в первую очередь на поле боя, а наиболее значимыми фигурами в этом контексте становится премьер-министр У. Черчилль и такие исторические личности, как фельдмаршал Б. Монтгомери или изобретатель прыгающей бомбы Б. Уоллис. Для данного дискурса более важно, что война велась в том числе за сохранение империи, сохранение за Лондоном статуса ведущей мировой державы, незыблемость британских традиций и ценностей.
Именно эти две интерпретации во многом и сформировали отношение современного поколения британских политиков и общества к наследию Второй мировой войны.