Эхо Второй мировой
Память о Второй мировой войне за рубежом
Спецпроект РСМД «ЭХО ВТОРОЙ МИРОВОЙ»
Италия
Италия и Вторая мировая война
Автор
В 2025 г. Итальянская Республика отмечает 80-ю годовщину освобождения от гитлеровских оккупантов и фашистского режима Муссолини. 25 апреля 1945 г., 80 лет назад, силами партизан, участников движения Сопротивления, в северных городах Италии, находившихся под управлением марионеточной Итальянской социальной республики во главе с Б. Муссолини и оккупированных немцами, было поднято восстание, положившее конец национал-фашизму. Сегодня это главный национальный праздник, связанный с окончанием Второй мировой войны. В сопротивлении и партизанской борьбе принимали участие не только сами итальянцы, но и антифашисты — представители многих народов и наций, включая более 5 тыс. советских партизан.
Каждый год 25 апреля в разных городах по всей Италии проходят публичные мероприятия в память об Освобождении. Одна из главных церемоний — торжественное почтение памяти Неизвестного солдата президентом Итальянской Республики и высшими должностными лицами государства у Алтаря Отечества в Риме с возложением лаврового венка в память о павших и пропавших без вести итальянцах. Кроме того, по всей стране проходят приуроченные к важной дате выставки, конференции, лекции и иные просветительские мероприятия, призванные увековечить память о трагической странице итальянской истории, оставившей глубокий отпечаток в сознании итальянцев и навсегда изменившей внутреннюю и внешнюю политику страны.
Каждый год 25 апреля в разных городах по всей Италии проходят публичные мероприятия в память об Освобождении. Одна из главных церемоний — торжественное почтение памяти Неизвестного солдата президентом Итальянской Республики и высшими должностными лицами государства у Алтаря Отечества в Риме с возложением лаврового венка в память о павших и пропавших без вести итальянцах. Кроме того, по всей стране проходят приуроченные к важной дате выставки, конференции, лекции и иные просветительские мероприятия, призванные увековечить память о трагической странице итальянской истории, оставившей глубокий отпечаток в сознании итальянцев и навсегда изменившей внутреннюю и внешнюю политику страны.
Ценностный консенсус
Освобождение от фашизма итальянцы воспринимают как отправную точку зарождения демократии и новой системы ценностей, в основе которой лежат свобода, справедливость и социальная сплоченность — основы единства итальянского народа и его идентичности. 25 апреля 1945 г. считается датой «возрождения» итальянского народа, который, по словам президента С. Матареллы, с тех пор получил «прививку от тех микробов ненависти и безумия, которые питали злобную нацистско-фашистскую авантюру». Сегодня итальянское общественное сознание надежно хранит память о последствиях диктаторского режима «черного двадцатилетия», безудержного имперского милитаризма и расизма, нетерпимости к инакомыслию и насаждения конформизма.
В обществе присутствует широкий консенсус по вопросу оценки значения Освобождения. По словам министра иностранных дел А. Таяни, Освобождение — «это национальное достояние, оно не принадлежит ни одной партии». Партии правой коалиции, формирующие сегодня правительство Италии, четко обозначили свой разрыв с идейным наследием неофашистского Итальянского социального движения. Премьер-министр Дж. Мелони согласилась с тем, что «фашизм — это абсолютное зло», неоднократно подчеркивала, что «ее политическая партия не имеет ничего общего с ностальгией по «черному двадцатилетию»», а накануне 79-й годовщины Освобождения отметила, что «победа над фашизмом заложила основу для возвращения к демократии» и подчеркнула «отвращение ко всем тоталитарным и авторитарным режимам».
Восстановление статуса
Вторая мировая война оказала и по сей день оказывает большое влияние на внешнюю политику Италии. Пожалуй, основной ее чертой в послевоенную эпоху можно назвать стремление вновь обрести (и не утратить впоследствии) вес и статус на международной арене. Желание войти в круг «великих держав» было движущей силой римской внешней политики и до Второй мировой войны, однако с приходом Муссолини оно приобрело невиданный масштаб. Решение Италии о вступлении в войну на стороне Третьего рейха, будучи неготовой к этой войне, неудачные кампании в Греции и Северной Африке, высокая зависимость в реализации своих наступательных операций от поддержки нацистской Германии, показали, что амбиции Муссолини не имеют под собой достаточных оснований, и Рим не в состоянии отстоять свою безопасность собственными силами. По мнению одного из ведущих исследователей послевоенной итальянской внешней политики М. де Леонардиса, капитуляция 8 сентября 1943 г. стала тем решающим «водоразделом», после которого Италия навсегда лишилась возможности вступить в число «великих» держав [1].
Капитуляция положила начало периоду борьбы страны за восстановление своей репутации и своего статуса на международной арене. Высокая степень недоверия, питаемая к Италии государствами-победителями после двукратной смены Римом союзнических коалиций в обеих мировых войнах, стала решающим фактором, благодаря которому Италия, сделав окончательный «выбор лагеря» (“una scelta di campo”) в пользу институтов евроатлантической солидарности (прежде всего НАТО и ЕС) впредь старалась выступать последовательным сторонником блока и реабилитироваться в глазах партнеров. И сегодня мы видим, как часто в официальном политическом дискурсе итальянских лидеров звучит формула “un partner affidabile”, призванная подчеркнуть, что Рим является надежным партнером, заслуживающим доверия.
Отказ от политики силы и абсолютного суверенитета
Фактически, полноценное возвращение Италии из числа побежденных врагов в круг союзников состоялось лишь 4 апреля 1949 г., когда страна без всяких оговорок вошла в число полноценных государств-учредителей Атлантического альянса. Однако в данном новом качестве она не мыслила себя как «великую державу», способную проводить «политику силы». Министр иностранных дел К. Сфорца, выступая в парламенте по случаю присоединения Италии к Атлантическому пакту подчеркивал, что «у нас нет инструментов для проведения политики силы, и мы не намерены их иметь» [2].
Отказ от политики силы был заложен и в Конституции Итальянской Республики. Все антифашистские силы, принимавшие участие в формировании новой итальянской государственности после окончательного разгрома фашизма, исходили из того, что основой внешней политики Италии должен стать отказ от националистического прошлого страны и от войны как способа реализации внешнеполитических интересов. После проведенного 2 июня 1946 г. референдума, на котором был сделан выбор в пользу республики, новая Конституция страны в ст.11 провозгласила, что Италия «отвергает войну как инструмент покушения на свободу других народов и как средство разрешения международных споров» и «соглашается, на условиях равенства с другими государствами, на ограничение суверенитета ради обеспечения мира и справедливости в отношениях между государствами», а также «инициирует и поддерживает создание международных организаций, преследующих эту цель». Сознательный отказ от абсолютного суверенитета и от политики экспансионизма, таким образом, были призваны зафиксировать окончательный разрыв с внешнеполитическими традициями не только фашистского правительства, но и с предшествующим ему опытом либеральной Италии. Даже сам термин «национальный интерес» надолго был исключен из официального дискурса итальянских политиков.
Вместе с тем нельзя сказать, что итальянский пацифизм эквивалентен полному отказу от участия в военных операциях. Наряду с отрицанием «агрессивных войн» Италия выступает активным участником миротворческих операций ООН, НАТО, ЕС, а также многократно присоединялась к так называемым коалициям желающих под эгидой США и НАТО (в Ираке, Афганистане, Ливии и т.д.). Участие в последних не всегда, однако, единогласно одобрялось политическими силами и итальянским обществом. Так, например, итальянцы в подавляющем большинстве (68%) были против американской войны в Ираке 2003 г. Кроме того, президент Карло Адзелио Чампи, гарант Конституции, открыто подтвердил 14 марта 2003 г., что участие Италии в войне без соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН было неконституционным и нарушало статью 11 Основного Закона [3]. Еще меньше энтузиазма у политических элит Италии, включая премьер-министра С. Берлускони, вызывала операция в Ливии, ставшая причиной непрекращающейся гражданской войны и неконтролируемой миграции.
Тем не менее заложенные в послевоенные годы три «круга» итальянской внешней политики — атлантизм, европеизм и Средиземноморье — стали главными константами итальянского позиционирования в мире. В рамках каждого круга Италия демонстрирует готовность отказа от части собственного суверенитета в пользу единства действий с союзниками.
В обществе присутствует широкий консенсус по вопросу оценки значения Освобождения. По словам министра иностранных дел А. Таяни, Освобождение — «это национальное достояние, оно не принадлежит ни одной партии». Партии правой коалиции, формирующие сегодня правительство Италии, четко обозначили свой разрыв с идейным наследием неофашистского Итальянского социального движения. Премьер-министр Дж. Мелони согласилась с тем, что «фашизм — это абсолютное зло», неоднократно подчеркивала, что «ее политическая партия не имеет ничего общего с ностальгией по «черному двадцатилетию»», а накануне 79-й годовщины Освобождения отметила, что «победа над фашизмом заложила основу для возвращения к демократии» и подчеркнула «отвращение ко всем тоталитарным и авторитарным режимам».
Восстановление статуса
Вторая мировая война оказала и по сей день оказывает большое влияние на внешнюю политику Италии. Пожалуй, основной ее чертой в послевоенную эпоху можно назвать стремление вновь обрести (и не утратить впоследствии) вес и статус на международной арене. Желание войти в круг «великих держав» было движущей силой римской внешней политики и до Второй мировой войны, однако с приходом Муссолини оно приобрело невиданный масштаб. Решение Италии о вступлении в войну на стороне Третьего рейха, будучи неготовой к этой войне, неудачные кампании в Греции и Северной Африке, высокая зависимость в реализации своих наступательных операций от поддержки нацистской Германии, показали, что амбиции Муссолини не имеют под собой достаточных оснований, и Рим не в состоянии отстоять свою безопасность собственными силами. По мнению одного из ведущих исследователей послевоенной итальянской внешней политики М. де Леонардиса, капитуляция 8 сентября 1943 г. стала тем решающим «водоразделом», после которого Италия навсегда лишилась возможности вступить в число «великих» держав [1].
Капитуляция положила начало периоду борьбы страны за восстановление своей репутации и своего статуса на международной арене. Высокая степень недоверия, питаемая к Италии государствами-победителями после двукратной смены Римом союзнических коалиций в обеих мировых войнах, стала решающим фактором, благодаря которому Италия, сделав окончательный «выбор лагеря» (“una scelta di campo”) в пользу институтов евроатлантической солидарности (прежде всего НАТО и ЕС) впредь старалась выступать последовательным сторонником блока и реабилитироваться в глазах партнеров. И сегодня мы видим, как часто в официальном политическом дискурсе итальянских лидеров звучит формула “un partner affidabile”, призванная подчеркнуть, что Рим является надежным партнером, заслуживающим доверия.
Отказ от политики силы и абсолютного суверенитета
Фактически, полноценное возвращение Италии из числа побежденных врагов в круг союзников состоялось лишь 4 апреля 1949 г., когда страна без всяких оговорок вошла в число полноценных государств-учредителей Атлантического альянса. Однако в данном новом качестве она не мыслила себя как «великую державу», способную проводить «политику силы». Министр иностранных дел К. Сфорца, выступая в парламенте по случаю присоединения Италии к Атлантическому пакту подчеркивал, что «у нас нет инструментов для проведения политики силы, и мы не намерены их иметь» [2].
Отказ от политики силы был заложен и в Конституции Итальянской Республики. Все антифашистские силы, принимавшие участие в формировании новой итальянской государственности после окончательного разгрома фашизма, исходили из того, что основой внешней политики Италии должен стать отказ от националистического прошлого страны и от войны как способа реализации внешнеполитических интересов. После проведенного 2 июня 1946 г. референдума, на котором был сделан выбор в пользу республики, новая Конституция страны в ст.11 провозгласила, что Италия «отвергает войну как инструмент покушения на свободу других народов и как средство разрешения международных споров» и «соглашается, на условиях равенства с другими государствами, на ограничение суверенитета ради обеспечения мира и справедливости в отношениях между государствами», а также «инициирует и поддерживает создание международных организаций, преследующих эту цель». Сознательный отказ от абсолютного суверенитета и от политики экспансионизма, таким образом, были призваны зафиксировать окончательный разрыв с внешнеполитическими традициями не только фашистского правительства, но и с предшествующим ему опытом либеральной Италии. Даже сам термин «национальный интерес» надолго был исключен из официального дискурса итальянских политиков.
Вместе с тем нельзя сказать, что итальянский пацифизм эквивалентен полному отказу от участия в военных операциях. Наряду с отрицанием «агрессивных войн» Италия выступает активным участником миротворческих операций ООН, НАТО, ЕС, а также многократно присоединялась к так называемым коалициям желающих под эгидой США и НАТО (в Ираке, Афганистане, Ливии и т.д.). Участие в последних не всегда, однако, единогласно одобрялось политическими силами и итальянским обществом. Так, например, итальянцы в подавляющем большинстве (68%) были против американской войны в Ираке 2003 г. Кроме того, президент Карло Адзелио Чампи, гарант Конституции, открыто подтвердил 14 марта 2003 г., что участие Италии в войне без соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН было неконституционным и нарушало статью 11 Основного Закона [3]. Еще меньше энтузиазма у политических элит Италии, включая премьер-министра С. Берлускони, вызывала операция в Ливии, ставшая причиной непрекращающейся гражданской войны и неконтролируемой миграции.
Тем не менее заложенные в послевоенные годы три «круга» итальянской внешней политики — атлантизм, европеизм и Средиземноморье — стали главными константами итальянского позиционирования в мире. В рамках каждого круга Италия демонстрирует готовность отказа от части собственного суверенитета в пользу единства действий с союзниками.
1. Ferraris L.V. Prefazione. P. XV-XVI. In De Leonardis M. Guerra fredda e interessi nazionali. L’Italia nella politica internazionale del secondo dopoguerra. Rubettino, Catanzaro. 2014.
2. Цит.по: De Leonardis M. Ibid. P. 23.
3. Del Sarto R., Tocci N. (2008) 'Italy's politics without policy: Balancing Atlanticism and Europeanism in the Middle East', Modern Italy, Vol. 13, No. P. 138.
Атлантический выбор Италии не был предопределен. Стремление избежать вовлечения Италии в еще одну войну и, как следствие, нежелание присоединяться к военным блокам, стало предметом жарких дискуссий в течение 1948 г., предварявших вступление Италии в НАТО. Будучи сторонником присоединения к блоку, А. Де Гаспери считал новую войну маловероятной и стремился прежде всего добиться помощи в восстановлении Италии в рамках «Плана Маршалла» и равного партнерства с союзниками на международной арене. Кроме того, он был убежден, что начавшиеся процессы европейской интеграции могут успешно развиваться лишь «под зонтиком атлантической безопасности». Против вступления в НАТО, участия в межблоковом противостоянии и за «активный нейтралитет» и европейское единство выступали сторонники христианских демократов во главе с Дж. Гронки, Дж. Доссетти и А. Моро, а также левые католики, социалисты и коммунисты. «Пактом, ведущим к войне» называли НАТО участники массовых манифестаций, прокатившихся по стране. Протестное движение развернулось затем и против размещения баз и ракет НАТО на территории Италии. До сих пор отношение к НАТО в итальянском обществе неоднозначное — согласно опросам, проведенным в декабре 2024 г., менее половины итальянцев (45%) считают НАТО союзником Италии, а 38% считают союзником США. Более 50% итальянцев не поддерживают увеличение затрат на оборону свыше 2% ВВП.
И тем не менее в количественном выражении участие Италии в операциях НАТО растет [4]. С 2014 по 2024 гг. Италия увеличила свой военный бюджет для того, чтобы соответствовать требованиям Вашингтона по разделению расходов (+30,7% расходов на оборону, +39% расходов на оборудование, +156% военного вклада, огромные инвестиции в бронетехнику). Кроме того, Рим увеличил свое присутствие в Расширенном Средиземноморье, отвечая требованиям США по разделению рисков (военное присутствие увеличилось на 99% в Африке, на 120% на Ближнем Востоке и на 220% на Балканах) [5]. Наконец, впервые в своей республиканской истории Италия спроецировала свою морскую мощь в Индо-Тихоокеанский регион, действуя в русле требований Вашингтона по наращиванию совместных действий в ключевых регионах. Кроме того, в 2023 г. Италия разместила контингент из 2120 ед. на восточном фланге Альянса в рамках инициатив по усилению сдерживания НАТО против России [3].
И тем не менее в количественном выражении участие Италии в операциях НАТО растет [4]. С 2014 по 2024 гг. Италия увеличила свой военный бюджет для того, чтобы соответствовать требованиям Вашингтона по разделению расходов (+30,7% расходов на оборону, +39% расходов на оборудование, +156% военного вклада, огромные инвестиции в бронетехнику). Кроме того, Рим увеличил свое присутствие в Расширенном Средиземноморье, отвечая требованиям США по разделению рисков (военное присутствие увеличилось на 99% в Африке, на 120% на Ближнем Востоке и на 220% на Балканах) [5]. Наконец, впервые в своей республиканской истории Италия спроецировала свою морскую мощь в Индо-Тихоокеанский регион, действуя в русле требований Вашингтона по наращиванию совместных действий в ключевых регионах. Кроме того, в 2023 г. Италия разместила контингент из 2120 ед. на восточном фланге Альянса в рамках инициатив по усилению сдерживания НАТО против России [3].
На европейском направлении Италия последовательно поддерживала углубление и расширение европейской интеграции, выступая с рядом инициатив, многие из которых опережали свое время. Так, в 1941 г. появился Манифест за свободную и объединенную Европу (Манифест Вентотене), выдвигавший идею федеративного устройства Европы, которая бы превратила в иллюзию «фетиш национального суверенитета». Глава Фиат Джанни Аньелли писал в тот период: «Если действительно существует намерение сделать невозможным возврат к войне, то остается открытым один путь: федерализация европейских государств под руководством центральной власти, которая управляет ими» [7]. В мае 1949 г. Италия стала государством-основателем Совета Европы; весной 1951 г. присоединилась к договору о создании Европейского объединения угля и стали. В мае 1950 г. К. Сфорца передал американскому послу в Риме меморандум с предложением создать «интегрированную европейскую армию». В мае 1952 г. был подписан учредительный Договор о создании Европейского оборонительного сообщества (ЕОС), который затем не был одобрен Национальным собранием Франции, что в итоге и похоронило этот проект. В марте 1957 г. в Риме состоялось подписание договоров о создании Европейского экономического сообщества (ЕЭС) и Евроатома.
Лидеры Италии видели участие страны в процессе европейской интеграции прежде всего как как способ «возвращения» Италии в Европу и в число ее ведущих государств.
В последующие десятилетия Италия была последовательным сторонником евроинтеграции. Первоначальный евроскептицизм коммунистов был в основном преодолен к 1970-м гг., что нашло отражение в формировании «еврокоммунизма», а затем и в попытке «исторического компромисса» в 1978–1979 гг. В эти же годы определенная волна евроскептицизма была спровоцирована присоединением Италии к Европейской валютной системе. Впоследствии, однако, С. Берлускони, несмотря на довольно критичное отношение к евроинтеграции и к евро, не раз утверждал, что решение Рима о вступлении в валютный союз было проявлением ответственности со стороны Италии, а сам евро — незаменим для итальянской экономики. Италия также последовательно поддерживала все волны расширения ЕС, равно как и выступала за интеграцию Турции и балканских государств.
Мощнейшая волна евроскептицизма пришлась в Италии на период преодоления последствий глобального экономического кризиса и кризиса еврозоны в 2010–2013 гг., которая продлилась вплоть до 2018 г., когда правительство было впервые сформировано коалицией популистских евроскептических партий («Лига» и «Движение 5 звезд»), и в обществе фиксировался пик критических настроений [8]. Однако последовавшая за этим пандемия и российско-украинский конфликт привели к снижению скептических настроений и росту поддержки проевропейского и атлантического позиционирования Италии.
Сегодня мы видим новые призывы правительства Дж. Мелони в отношении ЕС «делать меньше, но делать лучше» [9], то есть углублять интеграцию в вопросах общей обороны и безопасности, содействовать повышению международной конкурентоспособности, активнее действовать в миграционной сфере и др., оставив в компетенции государств вопросы, требующие учета национальной специфики. Общая программа правящей коалиции 2022 г. подчеркивает европейский и атлантический выбор Италии.
Лидеры Италии видели участие страны в процессе европейской интеграции прежде всего как как способ «возвращения» Италии в Европу и в число ее ведущих государств.
В последующие десятилетия Италия была последовательным сторонником евроинтеграции. Первоначальный евроскептицизм коммунистов был в основном преодолен к 1970-м гг., что нашло отражение в формировании «еврокоммунизма», а затем и в попытке «исторического компромисса» в 1978–1979 гг. В эти же годы определенная волна евроскептицизма была спровоцирована присоединением Италии к Европейской валютной системе. Впоследствии, однако, С. Берлускони, несмотря на довольно критичное отношение к евроинтеграции и к евро, не раз утверждал, что решение Рима о вступлении в валютный союз было проявлением ответственности со стороны Италии, а сам евро — незаменим для итальянской экономики. Италия также последовательно поддерживала все волны расширения ЕС, равно как и выступала за интеграцию Турции и балканских государств.
Мощнейшая волна евроскептицизма пришлась в Италии на период преодоления последствий глобального экономического кризиса и кризиса еврозоны в 2010–2013 гг., которая продлилась вплоть до 2018 г., когда правительство было впервые сформировано коалицией популистских евроскептических партий («Лига» и «Движение 5 звезд»), и в обществе фиксировался пик критических настроений [8]. Однако последовавшая за этим пандемия и российско-украинский конфликт привели к снижению скептических настроений и росту поддержки проевропейского и атлантического позиционирования Италии.
Сегодня мы видим новые призывы правительства Дж. Мелони в отношении ЕС «делать меньше, но делать лучше» [9], то есть углублять интеграцию в вопросах общей обороны и безопасности, содействовать повышению международной конкурентоспособности, активнее действовать в миграционной сфере и др., оставив в компетенции государств вопросы, требующие учета национальной специфики. Общая программа правящей коалиции 2022 г. подчеркивает европейский и атлантический выбор Италии.
Третий круг или «терцмондизмо» во внешней политике Италии означает приоритетное внимание Средиземноморскому региону. Начавшееся сближение позиций Италии и США по ближневосточным вопросам, произошедшее на фоне Суэцкого кризиса 1956 г., положило начало периоду так называемого неоатлантизма и позволило Италии при поддержке США повысить собственную роль в регионе в сравнении с Францией и Великобританией, испытывавших сложности во взаимоотношениях с бывшими колониями. Правительство А. Фанфани тогда предложило Эйзенхауэру проект экономической программы, своего рода План Маршалла, для оказания помощи странам, освободившимся от колониальной зависимости. Антиколониальный дискурс, взятый на вооружение итальянским руководством, был положительно встречен и в левых кругах, продолживших сближение с христианскими демократами в рамках «левого поворота». Глава компании ЭНИ и основатель нового подхода к взаимоотношениям с богатыми ресурсами странам региона Энрико Маттеи тогда заявил: «Италия в войне потеряла все свои колонии. Некоторые думают, что это большое несчастье. На самом деле это дает нам большие преимущества. Поскольку у нас нет колоний, нас прекрасно понимают в Иране, ОАР, Тунисе, Марокко и Гане» [10]. Движимая интересами энергетической безопасности, а также вопросами, связанными с нелегальной миграцией, изменениями климата, продовольственной безопасностью, Италия и сегодня активно использует антиколониальный дискурс Э. Маттеи о необходимости развития «равноправного» сотрудничества со странами Африки, выступая с инициативой «Плана Маттеи» [11].
Мультилатерализм стал еще одной важной чертой итальянской внешней политики, начало формированию которой было положено после Второй мировой войны. В 1947 г. Италия присоединилась к ведущим международным финансовым структурам (МВФ и МБРР), а также подписала Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ). С 1949 г. Италия — государство-основатель Совета Европы. В 1951 г. в Риме был открыт офис ФАО. Крайне болезненно воспринимался в Италии затянувшийся на 10 лет (с 1945 по 1955 гг.) процесс вступления в ООН. Участие в этих международных институтах, одновременно с интеграцией в рамках НАТО и Европейского сообщества, а также в таких структурах, как «Группа семи» и «Группа двадцати», — по сей день крайне важно для Италии, которая считает многосторонность главным инструментом на пути к миру, международному сотрудничеству и предотвращению конфликтов. Традиционное для Италии стремление присутствовать в ключевых многосторонних институтах и площадках часто иронично называют “politica del sedere” («политика кресел»), намекая на то, что наличие кресла вовсе не гарантирует способности оказывать реальное влияние на международные процессы. Вместе с тем многие исследователи считают, что именно этот инструмент позволяет Италии играть роль «средней державы с глобальными интересами», то есть иметь возможность вовлекаться в решение глобальных вопросов, несмотря на нехватку ресурсов. Стоит отметить, что важность присутствия Италии в ключевых международных институтах, включая ЕС, не оспаривалась даже самыми евроскептично настроенными правительствами, включая «правительство перемен» 2018–2019 гг. Последующие правительства (Конте-бис, М. Драги и Дж. Мелони) стремились добиться повышения роли Италии в ЕС и в других международных институтах. Италия последовательно выступает за усиление позиций ООН в международных конфликтах и, в частности, следует резолюциям ООН по Ирану, Палестино-Израильскому конфликту, Ливии и др.
За последнее десятилетие роль Италии как поставщика безопасности стремительно возросла. В настоящее время страна вносит наибольший вклад в операции ЕС по численности развернутого военного персонала. Италия — второй по величине участник операций НАТО и один из самых значительных участников миссий ООН. На 2025 г. Итальянская Республика занимает первое место среди всех развитых и европейских стран по числу контингента, участвующего в миротворческих миссиях ООН. За последние 35 лет эта страна принимала участие в 135 международных миссиях, а на сегодняшний день участвует в 40. Высокий авторитет ООН в восприятии итальянцев демонстрирует следующий факт: 41% населения считает нужным отправить итальянские войска на Украину в составе миссии ООН, и лишь 10% населения придерживаются мнения, что стоило бы сделать это совместно с другими членами НАТО.
Важно отметить существование широкого партийного консенсуса относительно итальянского военного присутствия в мире. Как правило, основные партии и политические лидеры подчеркивают его мирный, многосторонний и гуманитарный характер. Этот консенсус является частью итальянской стратегической культуры и в течение десятилетий основывался на убеждении, что сотрудничество в рамках международных организаций имеет важное значение для легитимации военных действий и поддержания мира во всем мире. Однако нельзя отрицать, что важный фактор такой политики — стремление обрести статус, роль и признание в качестве «средней державы» на международной арене. Это стремление исторически обусловлено итогами и последствиями Второй мировой войны.
Приверженность мультилатерализму проявляется сегодня и в реализации ключевых направлений итальянской внешней политики — Средиземноморского и Африканского, а также в ряде инициатив в Индо-Тихоокеанском регионе, в частности, во взаимодействии в рамках Партнерства для глобальных инвестиций и Экономического коридора Индия — Ближний Восток — Европа.
За последнее десятилетие роль Италии как поставщика безопасности стремительно возросла. В настоящее время страна вносит наибольший вклад в операции ЕС по численности развернутого военного персонала. Италия — второй по величине участник операций НАТО и один из самых значительных участников миссий ООН. На 2025 г. Итальянская Республика занимает первое место среди всех развитых и европейских стран по числу контингента, участвующего в миротворческих миссиях ООН. За последние 35 лет эта страна принимала участие в 135 международных миссиях, а на сегодняшний день участвует в 40. Высокий авторитет ООН в восприятии итальянцев демонстрирует следующий факт: 41% населения считает нужным отправить итальянские войска на Украину в составе миссии ООН, и лишь 10% населения придерживаются мнения, что стоило бы сделать это совместно с другими членами НАТО.
Важно отметить существование широкого партийного консенсуса относительно итальянского военного присутствия в мире. Как правило, основные партии и политические лидеры подчеркивают его мирный, многосторонний и гуманитарный характер. Этот консенсус является частью итальянской стратегической культуры и в течение десятилетий основывался на убеждении, что сотрудничество в рамках международных организаций имеет важное значение для легитимации военных действий и поддержания мира во всем мире. Однако нельзя отрицать, что важный фактор такой политики — стремление обрести статус, роль и признание в качестве «средней державы» на международной арене. Это стремление исторически обусловлено итогами и последствиями Второй мировой войны.
Приверженность мультилатерализму проявляется сегодня и в реализации ключевых направлений итальянской внешней политики — Средиземноморского и Африканского, а также в ряде инициатив в Индо-Тихоокеанском регионе, в частности, во взаимодействии в рамках Партнерства для глобальных инвестиций и Экономического коридора Индия — Ближний Восток — Европа.
3. Del Sarto R., Tocci N. (2008) 'Italy's politics without policy: Balancing Atlanticism and Europeanism in the Middle East', Modern Italy, Vol. 13, No. P. 138.
4. Gabriele Natalizia & Matteo Mazziotti di Celso (20 Feb 2025): The structural roots of Italy’s expanding foreign military deployments1, Contemporary Italian Politics, DOI: 10.1080/23248823.2025.2468041
5. Del Sarto R., Tocci N. (2008) 'Italy's politics without policy: Balancing Atlanticism and Europeanism in the Middle East', Modern Italy, Vol. 13, No. P. 138.
6. Del Sarto R., Tocci N. (2008) 'Italy's politics without policy: Balancing Atlanticism and Europeanism in the Middle East', Modern Italy, Vol. 13, No. P. 138.
7. Цит.по: Зонова Т.В. История внешней политики Италии. М., 2016. С. 186.
8. Алексеенкова Е.С. Страна победившего популизма: Италия после выборов // Современная Европа. №2, 2019. С. 106-117. DOI: http://dx.doi.org/10.15211/soveurope22019106117
9. Алексеенкова Е.С. "Искалеченная победа"? Итальянские итоги // Выборы в Европейский парламент 2024: этап эволюции партийной системы Старого Света: [монография] / [отв.ред. В.Я. Швейцер].– М.: Ин-т Европы РАН, 2024. С. 64-75.
10. Цит. по Зонова Т.В. Указ.соч. С.206.
11. Алексеенкова Е.С. Дискурсивные стратегии Италии в «Большом Средиземноморье» и Африке: новизна и преемственность. Современная Европа, 2024, № 6, с. 32-44. DOI: 10.31857/S0201708324060032
***
Внешняя политика современной Италии несет на себе отпечаток исторической ответственности, сформированный по итогам Второй мировой войны, что проявляется в последовательной приверженности взятым на себя союзническим обязательствам в рамках ЕС и НАТО, мультилатерализме, пацифизме в сочетании с активным участием в международных миротворческих и гуманитарных миссиях, стремлении к медиации и посредничеству в разрешении международных споров.
80-ю годовщину Освобождения в Италии отмечают большим числом памятных мероприятий во многих городах.
80-ю годовщину Освобождения в Италии отмечают большим числом памятных мероприятий во многих городах.
Фото: AFP
В Риме праздничные мероприятия проходили три дня — с 25 по 27 апреля. Программа включает в себя 80 событий: уроки, встречи, шоу, концерты, чтения, показы и мероприятия для детей, целью которых является напоминание и распространение основополагающих ценностей итальянского Сопротивления. Фестиваль Сопротивления пройдет в таких символических местах, как Сан-Лоренцо, Парко-деи-Кадути 19 июля 1943 г., Пьяцца-деи-Саннити, Пьяцца-дель-Иммаколата и других, где до сих пор видны следы бомбардировок, свидетельствующих о борьбе за свободу, которую с решимостью вели тысячи женщин и мужчин в период с 1943 по 1945 гг. «Это не просто круглая годовщина, которую следует помнить. Необходимо связать историю и память. Это событие является мощным средством связи прошлого и настоящего, передачи новым поколениям духа тех, кто выступал против оккупации», — сказал мэр Рима Роберто Гуалтьери.
Фото Пресс-службы посольства РФ в Италии
В Милане создана физическая и цифровая карта города под названием «80 мест х 80 лет свободы», рассказывающая историю Сопротивления нацистскому фашизму — по одному на каждый год, прошедший с 25 апреля 1945 г. Карта, созданная кафедрой исторических исследований «Федерико Шабо» Миланского государственного университета в сотрудничестве с муниципалитетом, разделена на семь тематических разделов: «Итальянская социалистическая республика», «Немцы», «Бомбардировки», «Преследования и депортации», «Репрессии», «Сопротивление и партизаны», «Восстание». В каждой из них показаны моменты, которые ознаменовали последовательность событий от объявления перемирия, падения режима и ареста Муссолини до всеобщего восстания в день Освобождения с прибытием в город партизанских формирований из окрестностей. Среди 80 мест, если назвать лишь некоторые из них, есть и штаб-квартира Мобильного автономного легиона Этторе Мути, Театр Лирико, где Муссолини произнес свою последнюю публичную речь, бывший Альберго Реджина, штаб-квартира гестапо. И, конечно же, Арена Чивика, где в 1943 г. состоялась первая казнь антифашистов, а также площадь Лорето, где 10 августа 1944 г. легионеры Мути расстреляли 15 заключенных, взятых из Сан-Витторе, и где 29 апреля 1945 г. было выставлено напоказ тело Муссолини.
Форум антифашистских ассоциаций представил к 80-й годовщине свой мемориальный логотип «Освобождение-80» в цветах итальянского флага (рис.1), а Национальная ассоциация итальянских партизан ANPI запустила социальную кампанию под лозунгом: «Знай. Понимай. Выбирай» — в противовес главному лозунгу фашистской пропаганды «Верь, Повинуйся. Борись». В рамках компании об истории Сопротивления будут повествовать все цифровые ресурсы Ассоциации и специальные проекты, включая MEMO (платформа, где представлены основные места Сопротивления), Noi Partigiani — Memoriale della Resistenza Italiana (портал, где собраны свидетельства партизан, участников Сопротивления), Атласа нацистско-фашистских расправ, проекта ProMemoria и др.
Форум антифашистских ассоциаций представил к 80-й годовщине свой мемориальный логотип «Освобождение-80» в цветах итальянского флага (рис.1), а Национальная ассоциация итальянских партизан ANPI запустила социальную кампанию под лозунгом: «Знай. Понимай. Выбирай» — в противовес главному лозунгу фашистской пропаганды «Верь, Повинуйся. Борись». В рамках компании об истории Сопротивления будут повествовать все цифровые ресурсы Ассоциации и специальные проекты, включая MEMO (платформа, где представлены основные места Сопротивления), Noi Partigiani — Memoriale della Resistenza Italiana (портал, где собраны свидетельства партизан, участников Сопротивления), Атласа нацистско-фашистских расправ, проекта ProMemoria и др.
Проект подготовлен редакцией сайта РСМД. В оформлении страниц использованы фотографии фотоагентств DPA, ТАСС, РИА Новости