Артём Лукин: Корея – новая великая держава?

Недавно мне довелось участвовать в российско-южнокорейском симпозиуме, по завершению которого был устроен банкет. Как водится, звучали тосты. И я решил предложить свой: «За то, чтобы Корея в скором будущем стала великой державой - такой же как Россия!».  После того, как я это произнес, мой российский коллега, специалист-кореевед, тихо сказал мне: «Вообще-то ты их только что сильно обидел, потому что корейцы уже считают свою страну великой державой». Кислые лица корейских гостей не оставляли сомнений в его правоте – тост, вопреки моим ожиданиям, их не порадовал, а скорее огорчил.

Этот момент неловкости заставил меня всерьез задуматься над вопросом, а может ли Республика Корея претендовать на статус великой державы? Чтобы ответить на него, нужно для начала определить качества нужные для великодержавности. Я бы выделил пять таких критериев:

Во-первых, способность самостоятельно, без опоры на другие государства и/или международные институты, обеспечивать собственную военно-политическую безопасность и сохранение суверенитета. Ключевое значение здесь имеет наличие достаточного военного потенциала, включая ядерное оружие.

Во-вторых, страна должна обладать экономическими, политическими, военными, демографическими ресурсами (то, что называется hard power), а также привлекательным имиджем (soft power), достаточными для проецирования влияния в глобальном масштабе.

В-третьих, государство должно проявлять желание и готовность оказывать активное, лидерское влияние на глобальные политико-экономические процессы и формирование мирового порядка, распространять на другие страны свою идеологию и ценности.

В-четвертых, членство в наиболее влиятельных и престижных международных институтах и группировках (СБ ООН, G20 и т.п.).

Как выглядит Республика Корея (Южная Корея) на фоне этих критериев? Пойдем по порядку.

I

Вооруженные силы Южной Кореи -  одни из крупнейших в мире по численности (650 тыс.), обладают широким спектром современных боевых систем и осуществляют планомерную модернизацию.  По некоторым оценкам, Республика Корея имеет самую лучшую сухопутную армию в Азии[1]. Как же отмечалось в этом блоге, южнокорейский военный флот быстро развивается и уже представляет из себя грозную силу, которая способна действовать далеко за пределами вод Корейского полуострова[2].

Однако, несмотря на внушительный потенциал своих вооруженных сил (12-е место в мировом рейтинге военных расходов), в сфере национальной обороны Сеул по-прежнему сильно зависит от  США. Это прежде всего выражается в сохранении американо-южнокорейского военного альянса, в котором Вашингтон играет роль старшего партнера, а Сеул – младшего. На территории Южной Корее размещаются американские военные базы, а в случае войны южнокорейские военные должны перейти под командование американцев. Кроме того, у Южной Кореи нет еще одного критического военного атрибута великодержавности – ядерного оружия, хотя, заметим, страна обладает технологическими и финансовыми возможностями по его созданию в сравнительно короткие сроки.

II

Экономика Южной Кореи – 13-я в мире по объему ВВП (почти 1,6 трлн. долл.), входит в число мировых лидеров в ряде технологических областей (судостроение, автомобилестроение, электроника), а темпы ее роста существенно обгоняют развитые страны Запада и Японию. Правда, с точки зрения демографии Южная Корея выглядит сравнительно слабовато  - 49 миллионов человек, причем в силу очень низкой рождаемости население неумолимо стареет. Что касается мягкой силы Южной Кореи, она пока еще не столь заметна в глобальном масштабе, но уже вполне осязаема в виде, например, феномена K-Pop.

III

Южная Корея проявляет бесспорное желание войти в ряды  «передового актива» международного сообщества, то есть быть в числе стран, которые определяют правила игры в мировой политике и экономике. Это, например, проявляется в стремлении южнокорейцев проводить у себя крупные международные мероприятия (например,  встреча «большой двадцатки» в 2010 г. и ядерный саммит в 2012 г.). В октябре 2012 г. совет директоров Зеленого климатического фонда (Green Climate Fund) ООН принял решение о том, что его штаб-квартира разместится в Инчхоне[3], став первой крупной международной организацией, которая будет базироваться в Южной Корее. Республика Корея наращивает свое участие в международных миротворческих операциях. С 2007 по 2010 год расходы Сеула на эти операции выросли в три раза[4].

Кажется, что в  национальном характере корейцев присутствует мессианская жилка, которая подстегивает их стремление к международному лидерству. Вспомнить хотя бы недавно почившего преподобного Муна, сумевшего распространить  культ своей «Церкви объединения» по всему миру. Другое наблюдение: корейцы все настойчивее предлагают другим странам свою модель менеджмента. Этот мессианизм – закваска, без которой вряд ли возможно превращение страны в великую державу.

IV

Несмотря на то, что пост генсека ООН занимает южный кореец, Республика Корея пока не может похвастаться статусом постоянного члена Совбеза ООН (хотя она недавно стала непостоянным членом на 2013-14 годы). Однако Сеул прочно занял место в «большой двадцатке», не говоря уже о том, что он играет важную роль в азиатско-тихоокеанских региональных структурах.

Итак, можно утверждать, что, несмотря на заметный рост экономического, политического и военного потенциала Южной Кореи за последние десятилетия, она все же не дотягивает до ранга великой державы. Это становится совершенно очевидно, если сравнить Республику Корею с какой-нибудь далеко не самой могучей великой державой, скажем,  Францией. Южная Корея явно проигрывает Франции и по населению (49 против 66  млн.), и по ВВП (1,6 против 2,2 трлн. долл.), и по военно-стратегическому потенциалу (Париж, например, обладает собственными ядерными силами и, хоть и является членом НАТО, вполне способен самостоятельно защитить свой суверенитет).

Даже с учетом глобальных амбиций и более динамичного чем у стран Запада экономического роста, Южная Корея вряд ли может стать великой державой. Максимум на что она может рассчитывать – закрепиться в рядах влиятельных «средних держав» (middle powers). Но великодержавия может добиться единая Корея.

Если прибавить к населению Юга жителей Севера демографический потенциал объединенной Кореи составит 74 миллиона человек, заметно больше чем у Франции или Британии.

Сложнее обстоит дело с экономикой. Распространено мнение, что объединение будет иметь тяжелые экономические последствия для Сеула, поскольку Югу придется взвалить на себя бремя в виде нищего Севера. Мне кажется, что дело обстоит ровно наоборот. Разумеется, Сеулу придется вложить в развитие Северной Кореи большие средства, но все это окупится сторицей и довольно быстро. На Севере в изобилии есть самый ценный хозяйственный ресурс – рабочая сила, причем крайне дешевая и дисциплинированная.  Нет сомнения, что южнокорейский капитализм сумеет эффективно распорядиться этим ресурсом. Хорошим индикатором в этой связи может служить опыт индустриального парка в Кэсоне, где на принадлежащих южным корейцам производствах трудятся северокорейские рабочие. Принято считать, что это чисто политический проект. Однако он уже приносит реальную прибыль южнокорейским бизнесменам. Можно с уверенностью прогнозировать, что объединение Юга и Севера не затормозит, а существенно ускорит экономическое развитие Кореи и приведет к значительному увеличению ее ВВП.

Объединение Севера и Юга, каждый из которых обладает немалыми арсеналами и многотысячными армиями, безусловно, повысит военно-стратегический потенциал Кореи. Самый интригующий вопрос – сохранит ли единая Корея в качестве «приданого» от Севера его ракетно-ядерный арсенал?

Наконец, если сейчас две Кореи вынуждены тратить огромные ресурсы на противостояние друг другу, то после воссоединения они смогут использовать эти силы и средства для повышения роли своей страны на международной арене.

Конечно же, все это станет возможным, только если произойдет политическое воссоединение Севера и Юга и Корея превратится в единого внешнеполитического актора (пусть даже при сохранении конфедеративного внутреннего устройства). Случится ли объединение и когда именно, никому не известно. Важно, однако, что идея Кореи как новой великой державы может послужить дополнительным стимулом к воссоединению Севера и Юга, так как очевидно, что только единая Корея может быть великой державой. Возможно, национальное честолюбие корейцев, их жажда занять высокоранговое место в мировом сообществе, поможет северянам и южанам преодолеть раскол страны. 

Кроме самих корейцев, кто еще может быть заинтересован в Корее в качестве великой державы? Ключевое значение здесь будет иметь позиция соседей Кореи по Северо-Восточной Азии – региона, где все государства уже имеют статус великих (Китай, Россия, США), либо «наполовину великих» (Япония[5]) держав.

Китай вряд ли захочет видеть в Корее великую державу, поскольку рассматривает Корейский полуостров как свою традиционную сферу влияния. Появление Кореи в качестве еще одной азиатской великой державы значительно осложнит установление гегемонии Пекина в Восточной Азии.

Япония тоже едва ли будет рада великодержавной трансформации своего западного соседа, что в немалой степени обусловлено тяжелым историческом багажом двусторонних отношений. Японцы прекрасно понимают, что ни Север, ни Юг не питают к ним любви. Кроме того, так же как и китайцам, японцам не нужен еще один сильный конкурент в Азии.

США, с одной стороны, заинтересованы в появлении мощного противовеса Китаю. С другой стороны, если случится воссоединение Кореи, то исчезнет главное основание для американского военного присутствия на полуострове. Корея, как великая держава, по определению будет способна сама обеспечивать свою безопасность. Это будет означать либо прекращение альянса с США, либо его значительную трансформацию, где Корея уже не согласится играть роль подчиненного партнера.  Судя по всему, американцы готовы будут поддержать объединение только при условии, что новая Корея будет проамериканской.

Что касается России, то объединение Кореи выгодно ей безо всяких условий и оговорок. Главное – чтобы это объединение было мирным. Единая Корея устранит постоянно тлеющий очаг большой войны у самых границ России. Корея как великая держава создаст дополнительный противовес  на случай гегемонистских амбиций Китая и возможных рецидивов японского империализма. Бурно растущая экономика единой Кореи повысит спрос на ресурсы российского Дальнего Востока.

 Между Россией и Кореей никогда не было исторических конфликтов и споров, которые бы порождали взаимную неприязнь. Пожалуй, единственное, чего нам стоит опасаться в случае воссоединения Севера и Юга, - это риск потерять российских корейцев, которые могут откликнуться на зов своей исторической родины. Сейчас в России проживает до 200 тысяч этнических корейцев, из них до 100 тысяч на российском Дальнем Востоке. Большинство из них – предприимчивые, трудолюбивые и образованные люди. Если они начнут массово уезжать в Корею, Россия понесет большой урон.

Исторически Корея была вынуждена быть пешкой, часто даже жертвой, в соперничестве больших держав. Теперь перед ней открывается шанс самой стать великой державой. Будет ли он реализован, зависит, прежде всего, от самих корейцев – как южных, так и северных. Россия, во всяком случае, должна быть в этом заинтересована.

Автор: Артём Лукин, к.полит.н., доцент кафедры международных отношений, заместитель директора по науке, Школа региональных и международных исследований ДВФУ, artlukin@mail.ru

Подпись к фото: Глобальные амбиции Южной Кореи еще не делают ее великой державой.