Дипломаты сделали все, чтобы мы победили

В преддверии юбилея Великой Победы в Издательском доме МГИМО вышла в свет коллективная монография «Советская дипломатия в годы Второй мировой войны». ИД поговорил с ответственным редактором книги, заведующим Кафедрой дипломатии, кандидатом исторических наук, Чрезвычайным и Полномочным Послом России Кириллом Михайловичем Барским о работе Наркомата иностранных дел СССР в военные годы и о том, какие страницы дипломатической истории тех лет следовало бы изучить и осветить более широко.

В преддверии юбилея Великой Победы в Издательском доме МГИМО вышла в свет коллективная монография «Советская дипломатия в годы Второй мировой войны». ИД поговорил с ответственным редактором книги, заведующим Кафедрой дипломатии, кандидатом исторических наук, Чрезвычайным и Полномочным Послом России Кириллом Михайловичем Барским о работе Наркомата иностранных дел СССР в военные годы и о том, какие страницы дипломатической истории тех лет следовало бы изучить и осветить более широко.

Кирилл Михайлович, монография «Советская дипломатия в годы Второй мировой войны» получилась по-настоящему интересной. Расскажите, пожалуйста, почему события восьмидесятилетней давности остаются актуальными и по сей день?

Советская дипломатия в годы Второй мировой войны. Монография под ред. К.М. Барского

Очень хорошо, что Великая Отечественная война не уходит из нашей памяти, остается важнейшей составляющей нашей идентичности. Хотя каждый раз, думая о ней, читая о ней, мы пропускаем через сердце боль, связанную с войной. Война вывернула всю нашу огромную страну наизнанку, преобразила ее облик, изменила траекторию ее исторического движения, коснулась каждой семьи.

Для нас сохранять память о войне исключительно важно, причем память во всех ее измерениях. Конечно, прежде всего воевали отважные бойцы Красной армии, ими командовали доблестные офицеры, генералы, маршалы, победа была добыта в первую очередь на полях сражений. Но воевали еще и партизаны, которых фашисты боялись, как огня! Что бы мы делали без героических врачей и медсестер, спасших миллионы жизней? Колоссальный вклад в дело Победы внесли труженики тыла, снабжавшие наши войска вооружениями, военной техникой, боеприпасами и всем необходимым. Низкий поклон работникам транспорта, которые обеспечивали доставку всех этих грузов. Были ученые, которые совершенствовали наши танки, артиллерийские орудия, самолеты, стрелковое оружие, создавали новые образцы. Была творческая интеллигенция — бесстрашные люди, которые выезжали на фронт, поддерживали солдат, писали стихи и песни, снимали фильмы. Военкоры месяцами находились на передовой, нередко вступали в бой с оружием в руках.

Свою войну вели и дипломаты, сотрудники Наркомата иностранных дел СССР. Не только в своих рабочих кабинетах в Москве на Кузнецком мосту, а позже на улице Галактионовской в Куйбышеве, куда был эвакуирован центральный аппарат НКИД, но и «на переднем крае», в наших посольствах в зарубежных странах. Сотрудники НКИД осенью 1941-го копали траншеи под Москвой, уходили на фронт добровольцами, многие погибли.

Эта часть военной истории хорошо знакома специалистам, но мало известна широкому читателю. И мне кажется, что об этом нужно рассказывать — не преувеличивая значение вклада дипломатов и административно-технического персонала посольств в Победу, но и не забывая о нем. Об этом и хотели поведать авторы коллективной монографии «Советская дипломатия в годы Второй мировой войны», которая несколько дней назад вышла из печати.

Дипломаты, может быть, не так известны, как герои войны, но их тяжкий труд, их собранность и дисциплина, их интеллектуальное превосходство — наше великое достояние.

Служба во многих загранпредставительствах была сопряжена с риском для жизни. Работать приходилось порой под бомбежками гитлеровской и японской авиации. Серьезно пострадали здания наших посольств в Лондоне и в Чунцине.

Из архивных документов и мемуаров известно, в каких тяжелых бытовых условиях трудились наши дипломаты и техсостав. Так, Чунцин, военная столица Китая в 1939–1945 гг., находится в зоне с жарким и влажным климатом, и в годы войны там сложилась крайне неблагоприятная эпидемиологическая ситуация. Были проблемы с чистой питьевой водой, ощущался дефицит продуктов питания, все без исключения болели дизентерией. В 1944-м году серьезно заболел и был вынужден раньше времени покинуть свой пост наш посол А.С. Панюшкин. Поскольку большинство сотрудников посольства были людьми молодыми, многие находились в командировке с маленькими детьми, которые переносили все тяготы быта вместе со взрослыми, часто болели. У нашего известного дипломата, впоследствии посла и академика С.Л. Тихвинского заболел и умер сын. И таких случаев было много — не только в посольстве СССР в Китае, в советских посольствах и консульствах в других странах тоже, просто о них мало пишут. Мне кажется, что это неправильно, об этом нужно писать.

Некоторые дипломаты встретили смерть, находясь на своем посту. Среди них, например, посол СССР в США К.А. Уманский, погибший в авиакатастрофе.

Заслуги дипломатов и других сотрудников внешнеполитического ведомства в приближение Победы были отмечены руководством советского государства. В монографию, которую мы подготовили, в качестве приложений включены Указы Президиума Верховного Совета СССР о награждении сотрудников НКИД и списки награжденных. В них 391 фамилия. Важная деталь: в этих списках не только дипломаты, но и административные и технические сотрудники — завхозы, бухгалтеры, шоферы, машинистки. Это тоже говорит о многом: все работали «на износ», все трудились во имя Победы, и страна о них не забыла. Отдельные дипломаты были удостоены высших государственных наград.

Мария Орешина:
В поисках вакцины от нацизма

Почему еще важно знать дипломатическую историю Второй мировой войны? Потому что на Западе вклад Советского Союза в достижение Победы замалчивается и искажается. Ну а про военную дипломатию и говорить нечего — для западного обывателя ее как будто бы и не было. А нам нужно о ней рассказывать и доносить эту правду до зарубежной, в частности до западной аудитории всеми возможными средствами.

Из истории деятельности советской дипломатии в годы Второй мировой войны — в этом убежден не только я, но и все мои коллеги, соавторы монографии — можно извлечь очень полезные уроки для сегодняшнего дня. То, как работала наша дипслужба в сложнейших условиях войны с Гитлером — бесценная сокровищница опыта и образец для подражания.

Дипломатическая история той войны имеет огромное воспитательное значение. Прежде всего это нужно иметь в виду тем, кто работает здесь, в МГИМО, да и в других наших вузах тоже. Дипломаты верой и правдой служили своему Отечеству в годы войны, терпели лишения — и сделали все для того, чтобы мы победили, чтобы победа пришла раньше. Они заслуживают того, чтобы их самоотверженный труд, их судьбы изучались и прославлялись. Они заслуживают того, чтобы студенты брали с них пример, старались быть похожими на них. Мне кажется, именно поэтому выход в свет книги об истории советской дипломатии в годы войны накануне 80-летия Великой Победы и в ответственный исторический момент, когда мы побеждаем в конфликте на Украине и когда формируется новый многополярный миропорядок, является не только очень символичным, но и очень своевременным.

Никита Белухин:
Калейдоскоп исторической памяти в Северной Европе: от датской «оккупационной» вышивки до «100 лет шведского нацизма»

Как Вы считаете, почему МГИМО был создан именно во время войны?

Вся история нашей страны соткана из побед и трагедий. В конце 30-х годов ХХ века большая беда обрушилась на Народный комиссариат иностранных дел СССР — массовые репрессии. Место репрессированных дипломатов заняли молодые люди, набранные по специальному призыву. В большинстве своем эти новобранцы были способными, преданными делу сотрудниками, они демонстрировали исключительный трудовой энтузиазм, «рвались в бой». Но вначале многие из них плохо представляли себе, что такое дипломатия, что такое международные отношения. Они никогда не выезжали га границу, слабо знали иностранные языки.

В первые годы войны этому новому набору каким-то чудом удалось реализовать поставленные руководством цели — обеспечить дипломатическое сопровождение военной стратегии, сформировать внушительную антигитлеровскую коалицию, не допустить нападения Японии на Советский Союз и вступления в войну против СССР Турции. Однако перед страной вставали новые задачи. Нужно было пополнять ряды дипломатических работников, повышать уровень их квалификации и думать о том, что будет после войны.

Идея создания специального факультета для подготовки дипломатов была осуществлена в 1943 году, что само по себе необычно. Ведь до конца войны было еще далеко. Но перелом уже произошел. Уже тогда у нашего руководства сложился четкий план того, как необходимо готовить новую плеяду дипломатических кадров, чтобы строить послевоенный мир.

Конечно же, у нас и в 30-е годы были учебные заведения, которые готовили дипломатических работников — Высшая дипломатическая школа, Московский институт востоковедения и др., но их потенциала оказалось недостаточно для новых задач. Поэтому создание Международного факультета Московского государственного университета, а затем и Института международных отношений отвечало требованиям времени. Там были сосредоточены лучшие преподавательские кадры, способные подготовить дипломатов, которые затем вольются в ряды сотрудников НКИД, позже МИД, и будут выполнять сложные задачи дипломатии уже в мирное время. Но их еще надо было всему научить. Началась большая и многотрудная работа по закладке фундамента мощного дипломатического вуза.

Первые выпуски МГИМО составляли в основном фронтовики. У них, конечно же, было преимущество перед выпускниками школ, потому что они не понаслышке знали, что такое война, знали цену знаний, которые им, выжившим в этой «мясорубке», посчастливилось приобретать в здании возле Крымского моста. Большинство из них училось на «отлично», они подавали пример ребятам помоложе. Многие впоследствии стали не только выдающимися дипломатами, послами, но и известными учеными. Вместе со своими великим учителями — И.Д. Удальцовым, Ю.П. Францевым, Е.В. Тарле, С.Б. Крыловым, В.Н. Дурденевским и многими другими — они заложили основы мгимовской научной школы.

Наш институт — дитя войны, а память о войне священна. Именно поэтому нам — тем, кто работает и тем, кто учится в МГИМО — нужно высоко нести знамя этой исторической памяти. Наши разговоры со студентами должны быть сосредоточены не только на передаче им знаний о Второй мировой войне, о дипломатической истории войны, но и на воспитании особого духа, идеи дипломатии как служения, которые были всегда присущи нашему университету.

Иван Тимофеев:
День Победы: сохранить будущее

А какие страницы истории советской дипломатии в период Второй мировой войны остаются недостаточно изученными?

Во-первых, не все архивы еще изучены, многое еще предстоит открыть.

Во-вторых, в прежние годы наибольшее внимание уделялось дипломатии на западном направлении, нашей работе с главными союзниками по антигитлеровской коалиции — США и Великобританией. Но есть у военной истории дипломатии и другие «грани». На конференции «Советская дипломатия в годы Второй мировой войны», которая успешно прошла в МГИМО в июне 2023 г., Анатолий Васильевич Торкунов отметил, что следует больше внимания уделять тому, как работала наша дипломатия на Востоке. Сегодня, когда поднимается глобальный Восток, глобальный Юг, это особенно актуально. Работа на восточном направлении должна быть сегодня магистральным направлением нашей дипломатии, об этом многократно говорили и Президент В.В. Путин, и министр иностранных дел С.В. Лавров. В этом смысле существует очевидная необходимость более внимательно присмотреться к опыту, накопленному советской дипломатией в странах Востока.

Взять, к примеру, Китай. Во время войны в Китае ведь работало не только наше посольство (сначала в Нанкине, потом в Ухане и в Чунцине), на территории Китая функционировало еще и несколько консульств. У нас было дипломатическое присутствие в Маньчжоу-Го — в оккупированной японцами Маньчжурии.

Много интересного можно почерпнуть из истории работы нашей дипломатии в Японии, в Иране, в Афганистане, в Турции. Очень широкое поле для деятельности исследователей.

На западном направлении тоже есть немало того, что заслуживает более глубокого изучения. О многом написали в монографии наши авторы, например, об усилиях советских дипломатов по выведению из войны тех стран, которые начали войну на стороне Гитлера. Но обо всем в одной книге не напишешь. Есть, скажем, еще и такой сюжет, как достижение договоренности о нейтральном статусе Австрии, как на заключительном этапе войны и сразу после нее работали наши дипломаты на Балканах, в Восточной Европе, в Скандинавии.

А еще мне кажется, что необходимо будет рассказать о судьбах дипломатов в военные и послевоенные годы. Они сделали просто невозможное — то, что трудно было бы сделать даже в нынешних условиях, при нашей технической оснащенности, с нашими средствами связи. Я преклоняюсь перед этими людьми.

Не обо всех из них написаны книги, не все оставили мемуары. Судьбы некоторых из них, к сожалению, неизвестны. Отчасти потому, что некоторые дипломаты параллельно были резидентами советской разведки, и информация о них хранится не в Архиве внешней политики Российской Федерации, а в других архивах.

Андрей Кортунов:
22 июня

Например, мидовские китаисты взялись изучать историю нашего военного атташе, а впоследствии посла Советского Союза сначала в Китайской Республике, а потом в Китайской Народной Республике Н.В. Рощина. После войны Николай Васильевич прожил не очень долгую жизнь, он умер в 1959 году. Он был военным разведчиком, имел воинское звание генерал-майора. Мы много знаем о нем из воспоминаний других дипломатов, из тех архивных документов, которые имеются в нашем доступе. Однако основные сведения о Рощине, видимо, хранятся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации. Я был бы очень рад, если бы наши молодые коллеги взялись написать обстоятельное историко-биографическое исследование про этого незаурядного человека, а мы им обязательно в этом поможем. Н.В. Рощин заслуживает того, чтобы мы помнили о нем.

Как и о многих других дипломатах, работавших во время войны — и не только в посольствах. В Центральном аппарате НКИД тоже месяцами «пахали» без отдыха, бессонными ночами — сначала в Москве, а затем в Куйбышеве в эвакуации. Любопытно, скажем, подробнее изучить судьбу тех, кто трудился под непосредственным руководством главы НКИД В.М. Молотова, его заместителей. Часть из них оставили воспоминания, некоторые опубликованы. Но наверняка есть еще архивные документы, которые ждут историков.

Было бы интересно посмотреть на ту эпоху через призму личного опыта дипломатов, работавших тогда рядом с руководителями НКИД СССР, с советскими послами, понять, что это были за люди, как они выдержали все испытания, какими качествами нужно было обладать для того, чтобы соответствовать тому уровню задач, которые ставило перед нашей дипломатией руководство. Вполне возможно, что какие-то материалы хранятся в частных коллекциях, в семьях их потомков, в краеведческих музеях.

Обо всем этом следовало бы поговорить на следующих конференциях и круглых столах, написать в будущих книгах.

В списке награжденных есть сотрудник Высшей дипломатической школы НКИД СССР М.М. Барский. Расскажите, пожалуйста, связан ли он как-то с Вами?

Нет, это просто однофамилец. Анналы нашей семейной истории не сохранили сведений о том, что у нас были такие родственники. Занятно, что я теперь тоже занимаюсь преподавательской работой, то есть в некотором роде продолжаю дело, которым занимался мой известный однофамилец.

Мои предки по отцовской линии — Барские — происходят из Владимирской губернии, Зиновьевы — из Дмитрова. Мамина девичья фамилия — Сыропятова, ее отец родом из Удмуртии. Это были простые люди, но они были хорошими, добрыми людьми, большими тружениками. В каждой из этих семей были те, кто ушли на войну и не вернулись с нее.

Сыропятов Михаил Никифорович.
Фото из личного архива К.М. Барского.

Об одном из моих предков я хотел бы коротко рассказать. Это мой дед, Михаил Никифорович Сыропятов, офицер Красной армии, кадровый военный (в РККА с 1922 г.), артиллерист, который прошел всю войну. В самом начале войны он участвовал в обороне Смоленска и в битве за Ржев. В составе 22-й армии майор Сыропятов в феврале 1944-го участвовал в Ленинградско-Новгородской операции, которая завершилась снятием блокады Ленинграда, а затем осенью 1944-го в составе 3-го Прибалтийского фронта освобождал Прибалтику. Весной 1945 г. он участвовал в организации блокады немецкой Группы армий «Север» на Курляндском полуострове. Закончил войну Михаил Никифорович в звании подполковника артиллерийской технической службы. Дед был награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, орденом Красного Знамени и медалью «За победу над Германией».

Жизнь Михаила Никифоровича Сыропятова оборвалась в 1956 г. — он еще до войны, отбывая по ложному доносу срок в сталинских лагерях, заболел туберкулезом легких. Я родился восемь лет спустя и, естественно, не знал дедушку Мишу лично. Но дома мы свято чтим память о нем и о тех членах нашей семьи, кто не вернулся с войны.

Какие книги Вы бы посоветовали почитать нашим студентам на тему работы дипломатии в период Второй мировой?

Начать можно с воспоминаний дипломатов, которые прошли войну. К примеру, у нас на кафедре долгие годы работал Чрезвычайный и Полномочный Посол, профессор Олег Павлович Селянинов. В нашей монографии есть очерк, составленный по его воспоминаниям. Этот очерк о том, как летом 1941 г. эвакуировали из Берлина наших дипломатов и административно-технический персонал, о том, что им довелось пережить. Не только с точки зрения сложной логистики эвакуации нашего полпредства, но и в морально-психологическом плане — эти люди были фактически заложниками, они не знали, что с ними произойдет, а ведь там были их дети, жены. Олег Павлович был в то время еще совсем молодым человеком, волею судьбы оказавшимся в эпицентре страшных событий. Воспоминания О.П. Селянинова — очень необычное, живое чтиво, написанное очевидцем.

Есть воспоминания нашего многолетнего посла в Лондоне Ивана Михайловича Майского, человека с огромным опытом дипломатической работы, потрясающими связями во всех кругах, на всех уровнях власти в Великобритании. К его мнению прислушивался И.В. Сталин. Иван Михайлович не боялся отстаивать свою точку зрения, и иногда ему даже удавалось Иосифа Виссарионовича в чем-то убедить. Майский обладал невероятной работоспособностью, каждый его день был наполнен работой, встречами, переговорами, перепиской. Но при этом он еще успевал писать дневники — это совершенно феноменально! Когда И.В. Сталин как-то раз с подозрением обмолвился по поводу его дневников, Майский сказал: «Я могу передать их Вам, а Вы сами решите, что с ними делать». Это были просто его наблюдения, заметки, размышления о политике и о жизни. Теперь они изданы, став достоянием широкой общественности, и я рекомендую их почитать.

Нельзя не упомянуть о книге «Памятное» Андрея Андреевича Громыко, который во время войны был послом СССР в США. Его книга — важный источник сведений для тех, кто интересуется историей войны.

Мне как китаеведу, конечно, интересно все, что связано с историей работы советской дипломатии в Китае. Изданы записки уже упоминавшегося посла А.С. Панюшкина, воспоминания академика С.Л. Тихвинского. Большой раздел о войне есть в книге нашего знаменитого дипломата Михаила Степановича Капицы, впоследствии заместителя министра иностранных дел СССР. Книга называется «На разных параллелях». М.С. Капица начинал работу в тот период младшим дипломатом в Чунцине, отсюда и яркость этих воспоминаний, их стоит почитать. Много информации читатель найдет в мемуарах К.А. Крутикова, А.М. Ледовского, Б.Н. Верещагина.

Спасибо, Кирилл Михайлович! Приступим к чтению!