Эра дипломатического милосердия

Современная дипломатия комплексна и многогранна. Рассуждений на этот счет уже довольно много как в специализированной научной литературе, так и в рассчитанной на «широкого читателя», а псевдонаучных и подготовленных разного рода экспертами, имеющими порою весьма абстрактное представление о дипломатическом ремесле, и того больше. Среди первой категории работ внимания заслуживает вышедшая монография профессора, доктора политических наук, Чрезвычайного и Полномочного Посланника 2 класса В.Ф. Пряхина «Мировоззренческие начала дипломатии».

Приводимые в конце каждой из восьми глав контрольные вопросы наделяют книгу дидактическими чертами. Вместе с тем учебником ее тоже не назовешь — во всяком случае, в классическом понимании термина. Вид и структура «Мировоззренческих начал дипломатии» предстают в значительной степени нетривиальными. Формулировки некоторых разделов выглядят до крайности амбициозно в силу своего масштаба, в то же время в иных раскрываются частные сюжеты. Разные части книги сильно разнятся и по содержанию, и по объему, но их общий знаменатель — неконвенциональность. Сотканное автором таким образом лоскутное одеяло поражает своей пестротой и при первом рассмотрении может даже напугать ею.

Конечно, как и любое сочинение, книга не лишена и недостатков. Основные из них — «пунктирность» изложения отдельных аспектов тематики и превалирование вопросов над ответами. С другой стороны, нельзя и это вкупе с общей оригинальностью расценить и как достоинство? Ведь не всякое чтение подталкивает к собственным рассуждениям и стимулирует мыслительный процесс. Учит думать и разбираться в предмете, «вставать на плечи титанов», не испытывая страха ни перед первым, ни перед вторыми.

Заключительная, хотя, по существу, центральная тема рецензируемого издания — русский космизм. Традиции, заложенные в конце XIX — начале XX вв. В.И. Вернадским, К.Э. Циолковским, А.Л. Чижевским, транслируемые другими выдающимися умами той плеяды, многих из которых В.Ф. Пряхин упоминает на страницах своей монографии, продолжают жить и развиваться. В ряду же современного поколения космистов автор книги сам занимает видное место.

Восприятие данной школы мысли не просто как теоретического направления, но как холистической, междисциплинарной, взаимосвязанной системы знаний и ценностей методично и мелодично пытается передать читателю В.Ф. Пряхин. При этом пристальное внимание он уделяет важнейшему личному качеству дипломата — беззаветной и безусловной любви к Отечеству. Это чувство и такая установка, выходящие за рамки обычного — если угодно, нормального и привычного — патриотизма, но и не принимающие фанатичных, экзальтированных, гипертрофированных приставкой «ура» его форм, красной нитью проходят через анализируемую книгу.

В духе сурового Жеглова, героя В. Высоцкого из телевизионного фильма «Место встречи изменить нельзя», ныне многие склонны считать дипломатию «поповским словом». Не секрет, что некоторые приличные и, казалось бы, вполне разумные политики, равно как и политологи, мысленно «похоронили» ее, причем не раз. Мы же разделяем исторический оптимизм В.Ф. Пряхина и вслед за соседом Шарапова по коммуналке полагаем, что, возможно, именно сейчас, в наблюдаемой локально, а отчасти и глобально духовной бедности, правовой скудости, политической нищете, экономических и иных лишениях зарождается новая эпоха — эра дипломатического милосердия. Ее предтечей во многом выступает рецензируемая книга.

Современная дипломатия комплексна и многогранна. Рассуждений на этот счет написано уже довольно много — как в специализированной научной литературе, так и в рассчитанной на «широкого читателя» — и здесь мы не видим смысла ни в их воспроизводстве, ни тем более в разборе. Ограничимся констатацией того, что о недостатке серьезных трудов, посвященных дипломатической проблематике, на текущем этапе говорить не приходится [1]. А псевдонаучных и подготовленных разного рода экспертами, имеющими порою весьма абстрактное представление о дипломатическом ремесле, и того больше. Среди первой категории работ внимания, безусловно, заслуживает вышедшая монография профессора, доктора политических наук, Чрезвычайного и Полномочного Посланника 2 класса В.Ф. Пряхина «Мировоззренческие начала дипломатии» [2].

Владимир Пряхин:
Мировоззренческие начала дипломатии

Интрига данной книги начинается с ее заголовка. Много ли читателю — будь то «широкому» или «узкому», то есть специалисту, — приходилось видеть подобных сочинений? Рецензенту — в явном виде ни одного. Писать о том, что работа В.Ф. Пряхина прорывная, инновационная, не имеющая аналогов, «новое слово в теории» и тому подобное, ни к чему. Автор книги, насколько мы знаем, не любит громких слов и едва ли оценит их из-под чужого пера. Как некогда мудро подметил Сергей Довлатов, «чтобы быть услышанным в Америке, надо говорить тихо». В профессиональных кругах, вне зависимости от страны, думается, еще тише. Именно в такой тональности выдержано рецензируемое издание.

Согласитесь, что при множественности измерений феномена в дискурсе о дипломатии мировоззрение и идеология — далеко не первые вещи, которые приходят на ум. Еще классик, один из пионеров-первопроходцев дипломатической теории Г. Никольсон отмечал, что в то время, как одни тематические сочинения вязнут в «песках внешней политики», другие тонут в «болотах международного права» [3]. Сейчас к этому можно добавить пласт статей и корпус книг по дипломатии экономической, научной, энергетической, спортивной, другим ее классическим, а также новым формам и методам [4]. Но где же, спрашивается, мировоззренческая база, идеологическая составляющая, попытка системного и всеохватывающего философского и религиозного осмысления отечественной и зарубежной дипломатии? Вот именно: «будем искать».

И что-то определенно найдем на немногим более 200 страницах (всего 240, но около 30 занимают список рекомендуемой литературы, а также весьма подробные именной и предметный указатели) книги В.Ф. Пряхина. Уже то, что автор, ставя столь фундаментальный исследовательский вопрос, подходит к его освещению так лапидарно, в некотором смысле ломает стереотипы и однозначно подкупает. Жанр книги определить сложно: она не вписывается в общепринятые классификации. Однако это точно не философский трактат — хотя бы судя по стилю изложения и формату.

Зачем скрупулезно подводить сложную теоретико-методологическую базу, если можно начать первый же параграф с вопроса о том, нужна ли дипломату идеология? [5]. Далее доступным языком постараться осветить проблему разграничения идеологии и мировоззрения. Очевидно, что отразить даже максимально кратко всю историю названной проблемы начиная с И. Канта и Г. Гегеля до наших дней и современных философов — задача едва ли посильная теоретику (не говоря уже о «прикладнике») и труднореализуемая даже в рамках многотомного издания. Впрочем, такой задачи автор перед собой и не ставит. Благодаря богатому, более чем полувековому опыту работы на поприще ведомственной дипломатии и преподавания в высшей школе, он пишет с позиций практика и к тому же педагога.

Приводимые в конце каждой из восьми глав контрольные вопросы наделяют книгу дидактическими чертами. Вместе с тем учебником ее тоже не назовешь — во всяком случае, в классическом понимании термина. Вид и структура «Мировоззренческих начал дипломатии» предстают в значительной степени нетривиальными. Чего стоят одни названия параграфов: скажем, пп. 1.1. Идеология и «идолология», 2.2. Исторические корни. От Ивана Висковатого до Андрея Карлова, 3.2. Всадники Апокалипсиса. Для выражения квинтэссенции других В.Ф. Пряхин выбрал строки из классиков русской и зарубежной литературы (пп. 2.1. «Люблю Отчизну я…», 7.1. «Тот, кто однажды нарисован, имеет право быть всегда», 8.5. Колокол звонит по всем: стихи Михаила Лермонтова, Беллы Ахмадулиной и перифраз названия известнейшего романа Эрнеста Хемингуэя, соответственно), пропагандистские клише (п. 4.9. «Полезные идиоты»), а также актуальные внешнеполитические «мемы» (пп. 2.3. Борьба с русофобией, 4.4. Осторожно! «Рашизм», 4.6. «Доктрина Примакова»).

Роман Райнхардт:
Забытая и незабываемая научная дипломатия: к юбилею соглашения Лэйси-Зарубина

Формулировки некоторых разделов выглядят до крайности амбициозно в силу своего масштаба (пп. 3.6. Глобальная проблема человека. Вечен ли Homo sapiens и 7.5. Смысл жизни), в то же время в иных раскрываются частные сюжеты (пп. 8.4. «Общее дело» Н.Ф. Федорова и мировоззренческая концепция Пьера Тейяр де Шардена или 8.7. Гуманистическое учение классика таджикско-персидской литературы Джалаладдина Руми и мировоззрение единства человечества). В шестой главе автор поверхностно, при том достаточно информативно «проходится» по атеизму (п. 6.2.), толерантности (п. 6.5.) и даже масонству (п. 6.7.). Указанные части рецензируемой книги сильно разнятся и по содержанию, и по объему. Их общий знаменатель — неконвенциональность.

Сотканное автором таким образом лоскутное одеяло поражает своей пестротой и при первом рассмотрении может даже напугать ею. Да и как по меньшей мере не удивиться соседству антисемитов (п. 6.6.) с бахаями (п. 8.6.), в которое композиционно вклинился еще и метафизический вопрос «Что же дальше?» (п. 7.4)? После него, как отмечалось выше, речь заходит, ни много ни мало, о смысле жизни. Подобную широту мысли и ее размах не всякому дано воспринять, но кто-то, бесспорно, воспримет.

Заключительная, хотя, по существу, центральная тема рецензируемого издания — русский космизм. Традиции, заложенные в конце XIX – начале XX вв. В.И. Вернадским, К.Э. Циолковским, А.Л. Чижевским, транслируемые другими выдающимися умами той плеяды, многих из которых В.Ф. Пряхин упоминает на страницах своей монографии, продолжают жить и развиваться. В ряду же современного поколения космистов автор книги сам занимает видное место.

Здесь стоит отметить, что В.И. Вернадский был одним из первых ученых (если не первым), который ввел сам термин «мировоззрение» (исходно — калька с немецкого Weltanschauung) в отечественный нарратив [6]. Восприятие данной школы мысли не просто как теоретического направления, но как холистической, междисциплинарной, взаимосвязанной системы знаний и ценностей (что, надо признать, особенно важно в нашу эпоху) методично и мелодично пытается передать читателю В.Ф. Пряхин. При этом пристальное внимание он уделяет важнейшему, с нашей точки зрения, личному качеству дипломата — беззаветной и безусловной любви к Отечеству [7]. Это чувство и такая установка, выходящие за рамки обычного — если угодно, нормального и привычного — патриотизма, но и не принимающие фанатичных, экзальтированных, гипертрофированных приставкой «ура» его форм, красной нитью проходят через анализируемую книгу.

Конечно, как и любое сочинение, она не лишена недостатков. Основные из них — «пунктирность» изложения отдельных аспектов тематики и превалирование вопросов над ответами. С другой стороны, нельзя и это вкупе с общей оригинальностью расценить и как достоинство? Ведь не всякое чтение подталкивает к собственным рассуждениям и стимулирует мыслительный процесс. Учит думать и разбираться в предмете, «вставать на плечи титанов», не испытывая страха ни перед первым, ни перед вторыми.

Алексей Кожемяков:
Новая (обновленная) Концепция внешней политики России — в ожидании качественных перемен

В нобелевской лекции великого Иосифа Бродского находим такую максиму: «философия государства, его этика, не говоря уже о его эстетике, — всегда “вчера”; язык, литература — всегда “сегодня” и часто — особенно в случае ортодоксальности той или иной политической системы — даже и “завтра”». В связи с этим вынуждены отметить, что автор рассматриваемой книги, тоже не чуждый изящной словесности и в свое время с немалым трудом защитивший первую в Советском Союзе диссертацию по теме многополярности международных отношений, в очередной раз, по всей видимости, опередил свое время. Что ж, вероятно, так и положено истинному русскому космисту — такова, как говорится, его планида. Как писал один из не фигурирующих в именном указателе гениев:

«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал».

В заключение позволим себе привести еще одну художественную и завиральную ассоциацию, возникшую у рецензента при знакомстве с указанной монографией. Это сцена из романа братьев Вайнеров «Эра милосердия», широко известная по телевизионному фильму «Место встречи изменить нельзя», где диалог о грядущей эпохе происходит между героями Владимира Высоцкого и Зиновия Гердта.

В духе сурового Жеглова ныне многие склонны считать дипломатию «поповским словом». Не секрет, что некоторые приличные и, казалось бы, вполне разумные политики, равно как и политологи, мысленно «похоронили» ее, причем не раз. Мы же разделяем исторический оптимизм В.Ф. Пряхина и вслед за соседом Шарапова по коммуналке полагаем, что, возможно, именно сейчас, в наблюдаемой локально, а отчасти и глобально духовной бедности, правовой скудости, политической нищете, экономических и иных лишениях зарождается новая эпоха — эра дипломатического милосердия. Ее предтечей, на наш взгляд, во многом выступает рецензируемая книга.

1. Райнхардт Р.О. Настольная книга исследователя дипломатии // Мировая экономика и международные отношения. 2017. Т. 61. № 4. С. 119–122.

2. Пряхин В.Ф. Мировоззренческие начала дипломатии. — М.: Издательство «Аспект Пресс», 2023. — 240 с.

3. Никольсон Г. Дипломатия /пер. с англ. под ред. и с предисловием А.А. Трояновского. — М.: Издательство политической литературы, 1941. — С. 20.

4. Райнхардт Р.О. Новые формы и методы дипломатии // Международная аналитика. 2020. Т. 11. № 4. С. 11–20.

5. Пряхин В.Ф. Мировоззренческие начала дипломатии. — М.: Издательство «Аспект Пресс», 2023. — С. 12.

6. Вернадский В.И. Труды по всеобщей истории науки. — М.: Наука, 1988. — С. 277–279.

7. Райнхардт Р.О. История дипломатии России: профессионализм и любовь к Отечеству // Международная жизнь. 2017. № 3. С. 182–187.