Роль буддизма в развитии политической и правовой системы Мьянмы

Статья посвящена взаимодействию буддизма и права в Мьянме (Бирме). В ней последовательно рассматриваются представления бирманских буддистов о политике, история отношений бирманской сангхи и государства, современная ситуация (в том числе события, последовавшие за государственным переворотом 2021 г.), правовые инструменты защиты религии, организация и практика церковных трибуналов (судов Виниччая). Предметом анализа являются политико-правовые концепции, политические события, нормативные правовые акты (Конституции 1947, 1974, 2008 г., Закон об организации Сангхи, законы о защите расы и религии 2015 г. и др.) и судебные решения (государственных судов и судов Виниччая).

По сравнению с правовыми системами других государств Тхеравады бирманская правовая система выглядит более сложной в той части, которая касается регулирования вопросов религии. Данные вопросы, наряду с вопросами национальной политики, являются главными темами, беспокоящими бирманское общество и определяющими правовую политику государства. После получения страной независимости политическая система Мьянмы находится в состоянии постоянной турбулентности: демократические институты остаются неразвитыми и не имеют органической основы в правосознании населения, режимы военных не обеспечивают процветания страны, не обладают достаточной степенью легитимности и провоцируют массовое сопротивление. В этих условиях сангха является важным гарантом стабильности и фактически выступает в качестве самостоятельной ветви власти: она ведет постоянный диалог с правительством, обеспечивает его легитимность, сдерживает его авторитарные устремления, формирует позицию по политическим вопросам и отстаивает ее в рамках законодательного процесса. Обратной стороной этой активности представляется политизация сангхи, которая оказывает сдерживающее влияние на развитие буддистской доктрины и практики, результатом чего может быть уменьшение значения буддизма и дальнейшая секуляризация общества.

Мьянма (Бирма) внесла в развитие буддизма Тхеравады богатый и уникальный вклад, особенно в последние два столетия: здесь прошли Пятый и Шестой буддистские соборы и были разработаны практики медитации, ставшие популярными во всем мире [1]. С другой стороны, бирманская правовая система остается малоизвестной, во всяком случае по сравнению с правовыми системами Таиланда и Шри-Ланки. Буддистское учение и буддистское монашество (сангха) — важные элементы бирманского конституционализма. Во-первых, они легитимируют политическую власть и могут рассматриваться как часть механизма разделения властей; во-вторых, они представляют собой «государство в государстве», т.е. обладают определенной автономией и могут выступать в качестве союзника или, наоборот, оппонента власти; в-третьих, они являются особым объектом регулирования, воздействие на который влияет на общую социальную и политическую ситуацию.

Представления бирманских буддистов о политике [2]

Ксения Ефремова:
Военный переворот в Мьянме: причины и последствия

Согласно Агганнья-сутте изначально в мире обитали бестелесные светящиеся существа. Спустя некоторое время над водами появилась земля со вкусом меда. Одно существо попробовало ее, и им (а затем и другими) овладело желание есть ее. Существа утратили светоносность, у них появились тела, они стали тщеславными, и вкусная земля исчезла, после чего люди стали есть грибы, потом растения, потом рис. Появились половые отличия, и люди поддались страсти. Чтобы скрыть аморальность, они стали строить жилища. Далее они стали собирать рис впрок, после чего он стал расти на отдельных участках. Тогда люди поделили рисовые поля. После этого одно жадное существо, охраняя свой надел, взяло чужой, и было наказано. Так появились воровство и наказание. Тогда люди решили избрать кого-то, кто бы судил и изгонял преступников в обмен на часть риса (Маху Саммату, господина полей) [3].

Согласно Чаккаватти-сиханада-сутте, царь должен опираться на истину и преследовать ложь, защищать жителей, наделять имуществом неимущих, советоваться с отшельниками и брахманами. Один царь отступил от этих правил и не наделил имуществом неимущих, тогда некоторые люди стали красть. Царь стал наделять их имуществом, но воровство умножилось. Тогда царь стал рубить ворам головы, и люди взяли мечи и стали убивать и разбойничать. Далее они стали лгать, произносить грубые речи, предаваться разврату, не уважать родителей и отшельников. Их срок жизни и красота уменьшились, и они стали есть грубое зерно [4].

Агганнья-сутта определяет основание политической власти, которое политики обычно принимали, но модифицировали. Чаккаватти-сутта связывает нравственное поведение и социально-политическую ситуацию.

По принципу кармы личная ситуация человека каждый раз является результатом его прошлых поступков. Определенные действия помогают очистить ум и понять природу мира (восьмеричный путь, пять обетов и др.). Нравственное поведение не только путь к окончательному освобождению; оно также может привести к мирским благам, таким как богатство, социальный статус и власть. Многие бирманцы в этой связи считают, что потрясения, переживаемые их страной, — результат морального разложения.

Политикой изначально занимались только короли и их советники. Доколониальное государство было сосредоточено на поддержании порядка под влиянием взглядов, согласно которым люди нуждаются в управлении, сдерживающем их низменные инстинкты. Риторика легитимации предполагала, что поддержание порядка должно способствовать цели духовного освобождения, т.е. людям требуются определенные условия для поощрения нравственных действий. В конце XIX – начале XX вв. бирманские националисты связали перспективы духовного развития с национальной независимостью. В конце 1930-х гг. левые добавили акцент на освобождении от эксплуатации, ставший более заметным после обретения страной независимости в 1948 г. Аун Сан (1915–1947), и расширили границы политики, обозначив ее как практику, ориентированную на мирской успех. В конце 1950-х гг. бирманская элита отвергла марксизм и обратилась к буддизму как к главному основанию политики.

Конечный источник суверенитета никогда не находился в народе, который по определению был аморальным. Легитимность государства коренилась в поддержании нравственного закона (Дхаммы) в обществе. В течение последних 50 лет военные выработали дискурс, согласно которому демократия является целью, но люди пока не готовы к ее ответственному осуществлению, находясь под влиянием загрязнений. Несколько деятелей, в том числе Аун Сан Су Чжи, оспорили эту точку зрения.

Бирманское понимание демократии в одних случаях совместимо с западным, а в других — бросает ему вызов. Некоторые монахи и активисты рассматривают демократию как свободу действовать по своему усмотрению, создавать собственную карму. Тем не менее многие буддисты также считают, что практики гражданственности уходят корнями в правильную моральную практику. Свобода от тирании и авторитаризма занимает центральное место в либерально-демократической традиции. Однако достижение свободы от омрачений может предполагать ограничение определенных видов свободы.

Государство и сангха

Ксения Ефремова:
Недисциплинированная демократия

В XIX в. Бирма была колонизирована англичанами, которые в 1885 г. взяли Мандалай. Государство стало светским и перестало контролировать сангху, в страну приехали христианские миссионеры, нарушения Винаи оставались безнаказанными, монахи были отстранены от образования. Эти процессы вызвали к жизни движение за возрождение буддизма, главную роль в котором сыграли миряне. Оно носило антиколониальный характер и включало в себя не только религиозную (популяризацию практик медитации), но и светскую повестку (вегетарианство, основание школ и др.).

Конституция Бирманского союза 1947 г. признала особое положение буддизма как религии большинства населения, но запретила религиозную дискриминацию и допустила ограничения свободы вероисповедания в целях защиты общественного порядка, морали, здоровья. В 1948 г. Мьянма приобрела независимость, и премьер-министр У Ну предпринял ряд мер, направленных на поддержку буддизма. В 1949 г. был принят Закон о судах Виниччая; в 1954–1956 гг. — проведен Шестой собор; в 1961 г. — принята поправка к Конституции, провозгласившая буддизм государственной религией, а правительство — его защитником, и Закон о поощрении религии, который ввел буддистское образование в школах и тюрьмах. Правительство выделяло большие средства на строительство храмов и предпринимало меры для объединения сангхи. Все это вызвало беспокойство меньшинств — христиан (качинов) и мусульман (рохинджа).

В 1962 г. в результате переворота к власти пришел Революционный совет во главе с генералом Не Вином. Политика У Ну была свернута: помимо страха перед расколом страны, Совет считал, что пожертвования монахам загнали бирманцев в нищету. Закон о судах Виниччая и Закон о поощрении религии были отменены. Конституция 1974 г. носила светский характер: право иметь религию было упомянуто в одном ряду с правом на свободу мысли; указывалось, что религия не должна использоваться в политических целях; запрещались акты, подрывающие единство и солидарность народов, национальную безопасность или социалистический порядок.

В конце 1970-х гг. власти снова стали поддерживать буддизм, стремясь заручиться лояльностью населения и одновременно отстранить сангху от участия в политике. Отношение Сангхи было двойственным: с одной стороны, она стремилась сохранить автономию, полученную при британцах; с другой стороны, опасалась упадка cасаны и надеялась на поддержку властей. Бирманское общество поддержало эти меры.

В 1980 г. государство провело «Первый съезд всех никай (братств)». В ходе Съезда были учреждены три совета; ключевой — Государственный совет верховных старейшин (ГСВС), состоящий из 47 членов: он определяет правила регистрации монахов, следит за соблюдением Винаи, занимается буддистским образованием и строительством монастырей. ГСВС следит за тем, чтобы монахи не участвовали в политике, особенно в период кризисов [5]. В 2021 г. он отступил от этой линии, выразив солидарность с протестующими. Его члены назначаются Министерством по делам религий.

В 1988 г. произошел еще один переворот, и власть перешла к Совету по восстановлению закона и порядка во главе с генералом Со Мауном. Вплоть до 2008 г. страна жила без конституции. В 1990 г. был принят Закон об организации Сангхи, который признал девять существующих никай членами единой сангхи и под страхом уголовного наказания запретил учреждение новых. По слухам, он был принят после того, как монахи в Мандалае отказались принимать подаяния от полицейских и членов их семей; после этого в городе прошли облавы и многие монашеские структуры были объявлены вне закона.

В 2008 г. была принята новая конституция, которая воспроизвела положения о религии Конституции 1947 г.: государство признает особый статус буддизма, как веры большинства (ст. 361); признает христианство, ислам, индуизм и анимизм (362), поддерживает все основные религии (363); эксплуатация религии в политических целях и деятельность, направленная на возбуждение религиозной ненависти, запрещены (364); монахи (члены религиозных братств) лишены права участвовать в выборах (392 (а)). На закрепление привилегированного статуса буддизма во-многом повлияло Восстание 8888 (1988 г.) и Шафрановая революция 2007 г., активную роль в которых сыграли монахи [6].

В 2010-х гг. в стране активизировались радикальные буддистские организации — Движение 969 [7] и созданная на его основе Ассоциация по защите нации и религии (Ma Ba Tha, Ма Ба Та). Ма Ба Та лоббировала законопроекты, направленные на защиту религии и национальной культуры, выступала против мусульман и изначально пользовалась поддержкой ГСВС. После прихода к власти Национальной лиги за демократию эта поддержка сократилась. В 2017 г. ГСВС постановил, что название «Ма Ба Та» не соответствует Закону о Сангхе 1990 г., и запретил символику организации. В том же году он запретил ее лидеру — монаху Ашину Вирату — в течение одного года выступать с речами, после того как тот публично одобрил убийство одного из лидеров мусульман — У Ко Ни [8].

В 2015 в стране прошли выборы, по итогам которых к власти пришла Национальная лига за демократию во главе с Аун Сан Су Чжи. В 2016–2017 гг. власти провели широкомасштабную операцию против рохинджа, обвиненных в организации беспорядков. Она сопровождалась массовыми нарушениями прав человека и была квалифицирована внешними наблюдателями как геноцид. Операция была поддержана радикальной частью сангхи [9] и нанесла большой ущерб репутации Лиги и лично Аун Сан Су Чжи.

Андрей Губин:
С кем будет «сердце» Индо-Тихоокеанского региона?

В феврале 2021 г. военные (Тамадо) заявили о фальсификации результатов выборов, задержали президента Ван Мьина и руководителей Лиги, передали всю власть генералу Мин Аун Хлайну, возглавившему Государственный административный совет, и объявили чрезвычайное положение. За этим последовали массовые протесты (Весенняя революция), переросшие в гражданскую войну. Против хунты выступило Правительство национального единства, сформированное бывшими парламентариями (членами Лиги) и представителями меньшинств; один из лозунгов ПНЕ — «политика, не основанная на религии» — означает отказ от привилегированного статуса буддизма. Военные демонстрируют приверженность буддистским традициям. Часть общества, однако, относится к этим демонстрациям скептически [10].

Часть сангхи поддержала переворот. Утверждается, что решение о нем было принято по совету влиятельного саядо (старшего монаха) и астролога Висипаке, который после начала сопротивления посоветовал Хлайну стрелять протестующим в голову (многие из них были убиты именно так). Некоторые протестующие в знак презрения прикрепляли фотографию саядо к хтамейнам (женским саронгам) и вешали их в публичных местах; Хлайн заявил, что каждый, совершивший этот акт, будет привлечен к ответственности за оскорбление буддизма. Вторая по численности Никая Швекин (Shwekin), наоборот, призвала Хлайна прекратить репрессии, напомнив ему о пяти обетах. В марте ГСВС выпустил похожее обращение, пообещав прервать свою работу в знак солидарности с протестующими. После этого глава ГСВС Бхадданта Кумарабхивамса был задержан.

По мнению International Crisis Group, в своем отношении к перевороту сангха разделилась на три группы. Одна группа, в основном состоящая из пожилых монахов, поддерживает режим военных, считая, что Лига предала их, подавив Ма Ба Та, сделав шаги в сторону большего секуляризма и возвысив мусульманских политиков. Другая группа заняла нейтральную позицию, стремясь избежать репрессий и полагая, что долг монаха состоит в отказе от политической активности и насилия. Наконец, третья группа, в которой много молодых монахов, активно участвует в сопротивлении; ее численность, впрочем, меньше, чем во время Шафрановой революции. Городская молодежь считает буддистские традиции устаревшими, что отчасти объясняет популярность ПНЕ, продвигающего плюралистический и инклюзивный подход. С другой стороны, монастыри продолжают играть важную роль в жизни страны — не только религиозную, но и социально-экономическую; в этой связи ожидания дальнейший секуляризации могут оказаться преждевременными [11].

Правовые инструменты защиты буддизма

Государство криминализует ряд антирелигиозных деяний; несмотря на общие формулировки, эти нормы носят выраженный пробуддистский характер. Уголовный кодекс предусматривает ответственность за нанесение ущерба храмам или их осквернение с намерением оскорбить религию, оскорбление религиозных чувств и нарушение религиозного собрания (ст. 295–296, лишение свободы на срок до двух лет и/или штраф). Закон об исполнении решений Виниччая 1983 г. объявляет преступлением получение «украденного» посвящения: если такой человек использует одеяние монаха, то будет приговорен к трем годам лишения свободы; аналогичное наказание предусмотрено в отношении «фальшивых монахов» (это позволяет сажать в тюрьму некоторых лиц, участвующих в протестах). Закон также предусматривает ответственность за неисполнение правительственных актов, вынесенных во исполнение вердиктов Государственного специального комитета Виниччая (6 мес. — 5 лет). Закон об организации Сангхи 1990 г. предусматривает ответственность за создание новой секты (gaing) или иной буддистской структуры; попытку раскола сангхи путем убеждения, проповеди или публикации (6 мес. — 3 года), неподчинение решениям судов Виниччая (до 6 мес.) [12].

После 2011 г. было возбуждено несколько громких уголовных дел, часто в результате давления со стороны Ма Ба Та. Так, в 2015 г. гражданин Великобритании и Новой Зеландии Фил Блэквуд и двое граждан Бирмы (Тун Тхурейн и Хтут Ко Ко Лвин) были признаны виновными на основании ст. 295 и 295-А УК и приговорены к 2,5 годам тюрьмы: они разместили в Facebook (Компания принадлежит Meta, деятельность которой признана экстремисткой и запрещена на территории России) рекламу бара в Янгоне с изображением Будды в наушниках и текстом «Безлимитная холодная маргарита — 15 тыс. кьят». Объявление стало вирусным, и после получения нескольких жалоб Ф. Блэквуд удалил изображение и опубликовал извинения. Суд, однако, счел, что эти извинения не снимают с него вину за «умышленный заговор с целью оскорбления религиозных убеждений».

В другом деле писатель и активист Лиги Хтин Лин Оо в своей речи на литературном фестивале подверг критике использование буддизма для пропаганды дискриминации. Он, в частности, заявил, что Будда не был ни бирманцем, ни шаном, ни кареном (народности Мьянмы): «Если вы хотите быть крайним националистом и так любите защищать свою расу, не верьте в буддизм… Наш буддизм разрушается этими людьми в рясах». После этого он был обвинен в нарушении ст. 295-A и 298 УК, оправдан по обвинению в «оскорблении религиозных чувств», но признан виновным в «оскорблении религии», приговорен к двум годам лишения свободы, затем освобожден, затем снова приговорен после переворота 2021 г. [13]

Особенностью правовой системы Мьянмы являются четыре закона о защите расы и религии, принятые в 2015 г. по инициативе Ма Ба Та. Первый из них (Population Control Law) предусматривает меры по контролю численности населения и, в частности, обязывает женщин, проживающих в «специальных районах», выдерживать паузу между рождениями детей не менее 36 месяцев; такие районы определяются правительством по запросу региональных властей. Другой закон (Religious Conversion Law) определяет процедуру смены веры: для этого необходимо пройти собеседование и религиозные курсы и получить согласие Регистрационного Органа по смене веры, который выдает соответствующий сертификат; закон предусматривает наказание за насильственное обращение. Третий (Monogamy Law) криминализирует многоженство и проживание с партнером, который не является официальным мужем/женой. Четвертый (Myanmar Buddhist Women’s Special Marriage Law) регулирует браки женщин-буддисток и мужчин-небуддистов: женщины младше 20 лет должны получить согласие родителей; органы ЗАГС вправе публиковать заявления о вступлении в брак, чтобы установить, имеются ли возражения против таких союзов. Если да, вопрос может быть передан в суд [14].

Все данные законы задумывались как антимусульманские. Закон о моногамии был применен уже через несколько дней после его вступления в силу: мужчина-мусульманин, сожительствующий с женщиной-буддисткой, был арестован после того, как Ма Ба Та сообщила об этом факте в полицию (и мужчина, и женщина были женаты/замужем за другими партнерами, но обвинение было предъявлено только мужчине). Однако уже в 2015 г. женщины-буддистки подали более 25 заявлений против своих мужей-буддистов, обвинив их в супружеской неверности и многоженстве (в соответствии со ст. 13 Закона супружеская измена влечет наказание до семи лет лишения свободы). В результате Ма Ба Та признала, что ошиблась: она хотела поймать кролика (мусульман), но вместо этого поймала кошку (буддистов) [15].

Суды Виниччая: организация [16]

Ксения Ефремова:
Мьянманский кризис как испытание на прочность: что ждет АСЕАН?

Особенностью правовой системы Мьянмы является система судов Виниччая, созданная для рассмотрения дел о соблюдении Винаи, а также дел о ереси (Дхамма/аДхамма) и правильной/неправильной Винаи (Виная/аВиная). Во втором случае вопрос состоит не в том, совершил ли кто-либо поступок, противоречащий Винаи, а в том, является ли поступок или учение правильным с точки зрения канона; иными словами, судьи определяют, что является правильным учением, а что — правильной практикой. Для рассмотрения дел первой категории ГСВС учреждает Государственный комитет Виниччая (ГКВ). Вопросы, рассматриваемые ГКВ, обычно сначала решаются в судах Виниччая на уровне города или области. Для рассмотрения дел второй категории ГСВС учреждает Государственный специальный комитет Виниччая (ГСКВ) из трех, пяти или семи монахов; эти дела сразу поступают в ГСКВ. Решения ГСКВ обычно не влекут прямых последствий; лицо, отказывающееся им следовать, однако, может быть привлечено к ответственности за неуважение к суду. С 1980 г. по 2017 гг. ГСКВ рассмотрели 21 дело; три из них касались Винаи, остальные — Дхаммы. Почти во всех делах вина обвиняемых была установлена. Ниже приведены три значимых дела из практики ГСКВ.

Первое — Решение по делу об учении Могок (Mogok) от 28 мая 2005 г. Могок Саядо (1899–1962) основал центр медитации Могок, который насчитывает более 300 отделений, в том числе за пределами Мьянмы. На момент рассмотрения дела он был очень известным монахом и носил престижный титул Aggamahāpaṇḍita («высочайший, очень образованный ученый»), присвоенный ему Революционным советом в 1962 г. и уступающий только титулу Abhidhajamahāraṭṭhaguru («великий учитель страны, подобный высокому знамени»). Большинство бирманцев считают его архатом. Его ученики записали сотни кассет с его выступлениями и впоследствии опубликовали их в серии книг. Дело было возбуждено после того, как член ГСВС У Висуддха нашел в выступлениях саядо 278 отклонений от канона — в основном ошибки в именах, географических названиях и терминологии, а также небольшие ошибки в интерпретации. Комитет не объявил учение Могока ни ложным, ни подлинным, но потребовал, чтобы Центр медитации Могок удалил ложные доктрины из книг и кассет. Кроме того, Центр должен был следить за тем, чтобы проповедники Дхаммы не распространяли неисправленное учение. Возможно, это компромиссное решение было принято из-за международной популярности Могока. Данное дело продемонстрировало, что существует риск вмешательства ГСВС в деятельность центров медитации с целью сверки их учений с каноном, комментариями или работами признанных учителей, что вынуждает данные центры придерживаться схоластического подхода и в некоторых случаях пренебрегать опытом и практикой.

Второе — Решение по делу о существовании или отсутствии монахинь от 27 мая 2005 г. Это дело касалось вопросов Винаи, а не Дхаммы. Линия монахинь Тхеравады прервалась в XIII в. В 1996 г. женская сангха была восстановлена на Шри-Ланке: монахини были посвящены в рамках традиции Дхармагуптака, которая в V в. была передана из Шри-Ланки в Китай и сегодня используется некоторыми школами Махаяны. Посвящение монахинь должно быть подтверждено «обеими сторонами» сангхи: монахини были посвящены сначала монахинями Дхармагуптаки, а затем монахами Тхеравады, и обязались практиковать Винаю Тхеравады. Иерархи Бирмы и Таиланда выступают против попыток восстановить линию монахинь (как, впрочем, и консервативные монахи Шри-Ланки). Один из их аргументов состоит в том, что посвящавшие монахини были монахинями Махаяны (а не Тхеравады). Исторически Махаяна охватывала только определенные доктрины, священные фигуры и тексты, но не Винаю: ее последователи могли жить и совершать обряды вместе с другими монахами. Однако сегодня Махаяна ассоциируется с регионами, где соблюдаются разные Винаи: Виная Дхармагуптака в Восточной Азии и Виная Муласарвастивада в Центральной Азии. Эти Винаи незначительно отличаются друг от друга и от Винаи Тхеравады. Многие монахи Тхеравады считают, что линии передачи Винаи Дхармагуптака и Винаи Муласарвастивада загрязнены из-за учения Махаяны. Сегодня женская сангха существует только в Восточной Азии, странах Запада и в последнее время в Шри-Ланке. Монахи в других регионах, в том числе тибетские монахи, не признают ее.

Бирманская послушница Саккавади (Saccavādī), получившая в Бирме степень учителя Дхаммы, отправилась в Шри-Ланку, чтобы получить степень магистра философии. Там, в 2003 г., она была посвящена в монахини, после чего вернулась в Бирму. При посвящении Саккавади и других женщин присутствовали 12 монахов из разных стран и 12 монахинь из Шри-Ланки. Посвящение было осуждено посольством Мьянмы в Шри-Ланке, Министерством по делам религий и ГСВС.

Комитет объявил концепцию посвящения в монахини аДхаммой и аВинаей одновременно, сославшись на исчезновение женской сангхи, а также на правила, согласно которым монахиня не может быть посвящена только мужской сангхой, а женщина-наставница может проводить посвящение только один раз в два года. После слушаний Комитет приказал Саккавади трижды поклониться сангхе; снять с себя одеяние монахини и облачиться в одеяния послушницы; подписать документ о признании вины; прочитать вслух признание и попросить прощения у монахов. Она согласилась со всеми наказаниями, кроме последнего. В результате ее отправили в тюрьму, где она провела 76 дней. Поскольку члены ее семьи были связаны с военными, ей дали еще один шанс; во второй раз она удовлетворила все требования и была освобождена. После этого она вернулась в Шри-Ланку, восстановив свой статус монахини, но в конце концов вышла из монашества.

Третье — Решение по делу об учении группы Мобия (Mo:byā) от 15 ноября 2011 г. Шин Ньяна (Shin Ñāṇa) утверждал, что является архатом. Ложное заявление такого рода нарушает четвертую параджику [17], в этой связи он был признан виновным сначала городским, а затем областным судом Виниччая; ГКВ поддержал позицию нижестоящих инстанций. После этого Шин Ньяна объявил, что отказывается от буддизма Тхеравады, чтобы основать новую организацию — «доктрину настоящего действия» (paccuppanna-kamma-vāda). Он сменил шафрановое одеяние на небесно-голубое, а его группа стала известна как Mo:byā («небесно-голубая секта»). За «притворство монахом» Шин Ньяна был приговорен к трем годам тюрьмы, но после освобождения продолжил проповедовать. Он отвергал концепции ада, рая, нирваны и сансары, а также учил, что подаяния монахам и подношения Будде не создают заслуг. Его учение привлекло много последователей. В 1991 г. он был снова приговорен к лишению свободы, на этот раз на 10 лет. В 1998 г. его освободили, он возобновил проповеди, и в 2010 г. был приговорен к 20,5 годам тюрьмы за распространение ложных взглядов и посягательство на нравственность населения (в соответствии со ст. 5 (е, j) Закона о чрезвычайном положении 1950 г.). В рамках процесса в ГСКВ против него были выдвинуты 52 обвинения. Комитет признал учение Шин Ньяны аДхаммой.

***

После приобретения независимости политическая система Мьянмы находится в состоянии постоянной турбулентности: демократические институты остаются неразвитыми, а режимы военных не обладают достаточной легитимностью и провоцируют сопротивление. В этих условиях сангха является важным гарантом стабильности и фактически выступает в качестве самостоятельной ветви власти: она ведет постоянный диалог с правительством, обеспечивает его легитимность, сдерживает его авторитарные устремления, формирует позицию по политическим вопросам и отстаивает ее в рамках законодательного процесса. Она также выполняет важные социальные функции.

Обратной стороной этой активности является политизация сангхи. Дискурсивный аспект политизации предполагает участие сангхи в общественно-значимых дискуссиях и формирование ею собственной позиции, не всегда соответствующей буддистским идеалам. Институциональный аспект предполагает разделение сангхи в зависимости от политических симпатий, а также выстраивание монашеской иерархии, копирующей государственную иерархию и претендующей на роль защитника изначального (чистого) буддизма. Указанная претензия создает напряжение внутри самой сангхи; деятельность ГСВС и судов Виниччая сдерживает развитие буддистской доктрины и практики, результатом чего может быть сокращение роли буддизма и дальнейшая секуляризация общества.

Исследование выполнено в рамках программы стратегического академического лидерства «Приоритет-2030» (Центр компетенций «ГЕОПРАВО»).

1. Данный материал составлен на основе статьи: Толстых В.Л. Роль сасаны и сангхи в развитии политической и правовой системы Мьянмы (Бирмы) // Сравнительное конституционное обозрение. 2023. № 3 (153). С. 105-122.

2. Данный раздел написан на основе работы: Walton M.J. Politics in the Moral Universe: Burmese Buddhist Political Thought. A dissertation submitted in partial fulfillment of the requirements for the degree of Doctor of Philosophy. University of Washington, 2012.

3. См.: Дигха-никая (Собрание длинных поучений) / пер. с пали, статьи, коммент. и прил. А.Я. Сыркина; отв. ред. В.П. Андросов; Ин-т востоковедения РАН. М.: Наука. Вост. лит., 2020. С. 585–596.

4. Там же. С. 570–584.

5. Во время революции 2007 г. Совет запретил монахам участвовать в светских делах; в 2009 г. он запретил рекламу лекций по Дхамме, в том числе в форме постеров; в 2012 г. он изгнал Швеняву Саядо (Shwenyawa) из его монастыря за проповедь в офисе Национальной лиги за демократию, призывающую к освобождению политических заключенных и прекращению гражданских войн.

6. См.: Васильев В.Ф. О новой конституции Мьянмы/Бирмы и намеченных на 2010 г. Всеобщих выборах // ЮВА: актуальные проблемы развития. 2009. №13. С. 272–290.

7. Эта цифра отражает 9 благих качеств Будды, 6 качеств Дхаммы и 9 качеств сангхи. Она противопоставляется цифре 786, которую используют в качестве символа мусульмане Мьянмы и за которой скрывается фраза «Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного». Буддистские радикалы утверждают, что, видя эту цифру, человек возносит хвалу чужому богу; кроме того, она означает, что в XXI в. мусульмане захватят страну (7+8+6 = 21). В 2013 г. ГСВС запретил использование символа 969 в политических целях и создание организаций, ассоциированных с ним.

8. В 2013 г. журнал Time опубликовал статью, в которой Вирату был назван «буддистским Бен Ладеном», – этот выпуск журнала был запрещен к продаже в Мьянме и Шри-Ланке. См.: Beech H. The Face of Buddhist Terror // Time. Monday, July 01, 2013. По истечении срока действия запрета Вирату выступил с речью, в которой сравнил Су Чжи с проституткой, обслуживающей иностранцев; после этого власти выдали ордер на его арест. За неделю до выборов 2020 г. он сдался в полицию и был арестован. В 2021 г. правительство Хлайна выпустило его на свободу.

9. Один из известных саядо – Ситагу – в частности, заявил: «небуддисты – не люди, поэтому их убийство оправдано». См.: Fuller P. Sitagu Sayadaw and justifiable evils in Buddhism. 13 Nov, 2017. https://www.newmandala.org/sitagu-sayadaw-justifiable-evils-buddhism.

10. См.: Mendelson A. Myanmar’s military turns to Buddhism in bid for legitimacy. 30 Jan 2022. https://www.aljazeera.com/news/2022/1/30/myanmars-military-turns-to-buddhism-in-bid-for-legitimacy

11. См.: A Silent Sangha? Buddhist Monks in Post-coup Myanmar Asia Report N°330. 10 March 2023. https://www.crisisgroup.org/asia/south-east-asia/myanmar/330-silent-sangha-buddhist-monks-post-coup-myanmar

12. См.: Ashin J., Crosby K. Heresy and Monastic Malpractice in the Buddhist Court Cases (Vinicchaya) of Modern Burma (Myanmar) // Contemporary Buddhism. 2017. 18 (1). P. 60–62.

13. Обзор дел см.: Frydenlund I. Buddhist Constitutionalism beyond Constitutional Law / Buddhism and Comparative Constitutional Law. Ed. by T. Ginsburg and B. Schonthal. CUP, 2023. P. 211–212.

14. См.: Burma: Four "Race and Religion Protection Laws" Adopted. Sept. 14, 2015. https://www.loc.gov/item/global-legal-monitor/2015-09-14/burma-four-race-and-religion-protection-laws-adopted

15. См.: Crouch M. Promiscuity, Polygyny and the Power of Revenge: The Past and Future of Burmese Buddhist Law in Myanmar // Asian Journal of Law and Society. 2016. Vol. 3. P. 86. М. Крауч сообщает, что этот закон также дает жене, чей муж был уличен в неверности, право на развод и на все имущество, нажитое во время брака.

16. Этот раздел составлен на основе статьи: Ashin J., Crosby K. Op.cit.

17. Параджика – обеты, нарушение которых влечет исключение из сангхи.