Предвыборная кампания США 2020. Призрак российского вмешательства

Очередной политический сезон в США становится по-настоящему беспрецедентным. Наиболее активная фаза предвыборной кампании, едва начавшись, была фактически отменена из-за общенационального карантина. Буквально за месяц американская экономика резко развернулась в сторону тяжелейшего кризиса, несмотря на то, что в предыдущие годы показывала уверенный рост. Президент Трамп, несмотря на перевыборы, вынужден принимать непопулярные антикризисные меры, что не может положительно сказаться на предвыборных рейтингах. При этом возможности вести полноценную кампанию у его оппонента также сильно ограничены. Предвыборная повестка дня сметена эпидемией коронавируса, на фоне которой все остальные вопросы отошли на второй план.

В таком контексте тема российского вмешательства не выглядит как самая серьезная проблема, тем не менее она не перестаёт напоминать о себе и едва ли способствует нормализации двусторонних отношений. В текущем политическом сезоне тема российского вмешательства уже имеет заметные отличия. Если вмешательство России в выборы 2016 года воспринималось как внезапное нападение, то в 2020 году оно оценивается как логическое и предсказуемое продолжение событий четырехлетней давности и становится, скорее, условием политической игры.

За прошедшие четыре года американские специальные службы неоднократно отчитывались о том, что проделали серьезную работу над ошибками и подготовились к тому, чтобы отразить российскую киберугрозу во всеоружии. После масштабных предпринятых усилий у американских правоохранительных органов, специальных служб и вооруженных сил не может быть права на ошибку: иностранное вмешательство не должно настигнуть Америку врасплох. Допустить внезапную информационную атаку в таких условиях означает признать все эти меры пустыми или по крайней мере неэффективными.

В связи с переводом почти всей предвыборной деятельности в онлайн-формат в условиях пандемии коронавируса, американское общество все больше обращает внимание на вопросы информационной безопасности, угрозы фейковых новостей и необходимости доступа к объективной, достоверной информации. Прочно устоявшийся за Россией имидж информационного агрессора, «кибербулли» и источника фейковых новостей является благоприятной почвой для новых подозрений и возрастающего недоверия. Недавно заявленный грант Госдепартамента США на разоблачение дезинформации России в сфере здравоохранения, столь широко освещенный в российской прессе, — хороший пример одной лишь из таких инициатив.

В политическом сезоне 2020 года изменения происходят и в сути претензий к России. В 2016 году российское вмешательство увязывалось с конкретными компьютерными преступлениями — взломом паролей Демократического комитета, публикацией компромата на Wikileaks, троллингом в социальных сетях и подтверждениями заявлений профильных ведомств и ответственных лиц. Сегодня сообщения о вмешательстве появляются через утечки в прессу, без конкретных деталей, и к тому же опровергаются другими высокопоставленными официальными лицами.

В условиях эпидемии в США активно обсуждается и проблема дезинформации. Многие вопросы о коронавирусе остаются без ответов, что порождает колоссальное количество домыслов, обоснованных опасений и безосновательных обвинений. С учетом уже сложившегося имиджа неудивительно, что одним из основных источников масштабной кампании по распространению дезинформации американцы называют именно Россию.

Очередной политический сезон в США становится по-настоящему беспрецедентным. Наиболее активная фаза предвыборной кампании, едва начавшись, была фактически отменена из-за общенационального карантина. Буквально за месяц американская экономика резко развернулась в сторону тяжелейшего кризиса, несмотря на то, что в предыдущие годы показывала уверенный рост. Президент Трамп, несмотря на перевыборы, вынужден принимать непопулярные антикризисные меры, что не может положительно сказаться на предвыборных рейтингах. При этом возможности вести полноценную кампанию у его оппонента также сильно ограничены. Предвыборная повестка дня сметена эпидемией коронавируса, на фоне которой все остальные вопросы отошли на второй план.

В таком контексте тема российского вмешательства не выглядит как самая серьезная проблема, тем не менее она не перестаёт напоминать о себе и едва ли способствует нормализации двусторонних отношений. Американский политический истеблишмент еще не оправился от шока, вызванного событиями 2016 года. Некоторые из многочисленных расследований вмешательства Кремля в выборы 2016 года еще продолжаются, а в тех, которые завершились, обнаруживаются противоречия. Многие претензии, озвученные прессой, основаны на секретных, недоступных общественности разведданных. Кроме того, судебные разбирательства, посвященные событиям, связанным с российским вмешательством, одно за другим прекращаются без вынесения приговора, а соответственно, и без какого-то юридического решения. Даже обвинения против президента в ходе несостоявшегося импичмента были вынесены не в связи с российским вмешательством.

Павел Шариков:
Итоги расследования Мюллера: перспективы российско-американских отношений

После первых сообщений о российском вмешательстве, появившихся летом 2016 года, могло показаться, что обвинения против России — предвыборный трюк демократов, чтобы сильнее ударить по Дональду Трампу. Позднее, когда самые дерзкие версии о связях Дональда Трампа и Кремля не подтвердились, тема российского вмешательства перестала увязываться с выборами и до сих пор продолжает оставаться заметным фактором американского внутриполитического процесса.

Российская киберагрессия декларируется как одна из наиболее серьезных угроз американской демократии и национальной безопасности в киберпространстве. Обвинения в кибератаках в ходе предвыборной кампании 2016 года нанесли серьёзный ущерб и без того напряженным российско-американским отношениям. Обвинения стали поводом введения очередного раунда санкций. Как следствие, сформировался устойчивый образ России-киберагрессора, тем более когда СМИ регулярно сообщали о разных громких делах с участием русских хакеров не только в контексте американских выборов.

Несмотря на то, что тема вмешательства России в выборы 2016 года не закрыта, в текущем политическом сезоне она уже имеет заметные отличия.

Работа над ошибками

Если вмешательство России в выборы 2016 года воспринималось как внезапное нападение, то в 2020 году оно оценивается как логическое и предсказуемое продолжение событий четырехлетней давности и становится, скорее, условием политической игры. Даже изощрённые юридические формулировки в самом главном докладе о российском вмешательстве, подготовленным под руководством Роберта Мюллера, не опровергают версию сговора Д. Трампа и Москвы. (В докладе говорилось, что «доказательства не были найдены», что подразумевает, что они все-таки могут существовать, но спрятаны настолько надежно, что даже комиссия спецпрокурора не смогла их найти). После событий 2016 года обвинения Дональда Трампа в сговоре с Россией доказали свою эффективность как способ давления на президента.

Андрей Кортунов:
Мы говорим Трамп, подразумеваем — Кремль. Как сложатся американо-российские отношения после расследования Мюллера?

За прошедшие четыре года американские специальные службы неоднократно отчитывались о том, что проделали серьезную работу над ошибками и подготовились к тому, чтобы отразить российскую киберугрозу во всеоружии. В частности, отдел Министерства внутренней безопасности, первым сообщивший детали российского взлома в 2016 году, запустил масштабный проект «Выборы 2020» по обеспечению безопасности на выборах. На сайте содержится множество рекомендаций и обучающих материалов. В ФБР создана рабочая группа по противодействию внешнему вмешательству. Масштабные изменения произошли и в полномочиях вооруженных сил в киберпространстве: одним из решений, свидетельствующих о приоритетах администрации Д. Трампа в сфере кибербезопасности, стало изменение статуса военного киберкомандования до уровня самостоятельного единого боевого командования. В доктрине кибербезопасности акцент заметно сместился в сторону наступательных операций. Доктрина кибербезопасности декларирует теперь новую форму взаимодействия с киберагрессорами — «persistent engagement» — постоянные информационные и кибератаки, относительно незначительного масштаба, наносящие определенный ущерб, но не провоцирующие другую сторону на действия, не переходящие в полноценную военную эскалацию, и не приводящие к боевым действиям.

В структуре Управления национальной разведки создана специальная должность по обеспечению безопасности на выборах. Её занимает Шелби Пирсон, неоднократно позволявшая себе при общении с прессой весьма противоречивые высказывания. После столь масштабных предпринятых усилий у американских правоохранительных органов, специальных служб и вооруженных сил не может быть права на ошибку: иностранное вмешательство не должно настигнуть Америку врасплох. Допустить внезапную информационную атаку в таких условиях означает признать все эти меры пустыми или по крайней мере неэффективными.

Предвыборная кампания на удалёнке

Большое влияние на предвыборную кампанию оказала эпидемия коронавируса. Правительство Соединенных Штатов было вынуждено ввести карантинные меры вскоре после первых праймериз и «супервторника». Кандидаты лишились возможности проводить основные предвыборные мероприятия — встречи с избирателями и агитацию от двери к двери. Важно заметить, что именно офлайн-мероприятия до сих пор составляют значительную часть избирательной кампании в США. Даже в тех штатах, где карантинные меры были относительно мягкие, проведение мероприятий с участием тысяч человек представляет большую опасность и очевидную безответственность. Таким образом, вся предвыборная агитация перешла в Интернет.

Само по себе использование интернет-технологий в политической кампании в США далеко не в новинку, принципиальным отличием нынешнего сезона от всех предыдущих является лишь то, что сегодня агитация в Интернете не является дополнением обычных предвыборных мероприятий, а стала едва ли не единственным инструментом взаимодействия кандидата и электората. Первые опыты по использованию Интернета ставил еще президент Б. Клинтон. Барак Обама ловко использовал Интернет для привлечения молодежи в 2008 году, а президент Д. Трамп умело воспользовался тем, что в 2016 году почти каждый избиратель был пользователем Интернета и социальных сетей. Уникальность же ситуации сейчас в том, что кандидаты и вовсе потеряли возможность связи с избирателями иначе как через Интернет.

Анастасия Толстухина:
«Коллективная кибероборона» по-американски

В этой связи, американское общество все больше обращает особое внимание на вопросы информационной безопасности, угрозы фейковых новостей и необходимости доступа к объективной, достоверной информации. Прочно устоявшийся за Россией имидж информационного агрессора, «кибербулли» и источника фейковых новостей является благоприятной почвой для новых подозрений и возрастающего недоверия. Недавно заявленный грант Госдепартамента США на разоблачение дезинформации России в сфере здравоохранения, столь широко освещенный в российской прессе, — хороший пример одной лишь из таких инициатив.

Американская избирательная система, в которой и без того в последние годы обнажались серьезные проблемы, сталкивается с тяжелым испытанием. Практически все штаты, в которых были намечены праймериз, перенесли или даже отменили свои предвыборные мероприятия. Каждый такой случай сопровождался громкими скандалами и обострением политической борьбы. Так, в штате Висконсин, после неудачной попытки перенести голосование на лето, возникли разногласия относительно голосования по почте. Потребовалось оперативное решение Верховного суда США для того, чтобы урегулировать конфликт. Аналогичные проблемы возникли и в штате Огайо, где избирательные участки вообще не открылись, а голосование было полностью организовано по почте. Ряд штатов отменили республиканские праймериз. Штат Нью-Йорк попытался пойти еще дальше и предложил отменить праймериз Демократической партии, считая, что Джозеф Байден остался безоговорочным кандидатом. Решением федерального судьи праймериз, однако, не были отменены, и должны состояться в конце июня, вопреки недовольству многих граждан.

Большинство предвыборных мероприятий, запланированных на март, апрель и май, перенесены, а, возможно, и будут совсем отменены. Под большим вопросом проведение партийных съездов, намеченных на конец лета. Уже появлялись предложения об отмене очных мероприятий и проведении виртуальных съездов. Кроме того, давно и бурно обсуждается возможность организации ноябрьского голосования по почте. В этом случае вопрос фальсификации, как и явки, усугубится, предоставив обоим кандидатам множество оснований опротестовать результат.

В любом случае количество критиков американской избирательной системы заметно увеличится, нельзя исключать и того, что выборы 2020 года приведут к все больше назревающему политическому кризису в стране. В данном контексте вызывает большое беспокойство то, что в отчете Комитета по разведке Сената США о российском вмешательстве в выборы 2016 года сообщалось о взламывании машин для голосования российскими хакерами, заполучившими доступ к спискам избирателей. Данный эпизод не был основным среди обвинений во вмешательстве, однако в отчете утверждается, что ущерб от этих действий может быть нанесен в будущем.

Новые и старые фейки

В политическом сезоне 2020 года изменения происходят и в сути претензий к России. В 2016 году российское вмешательство увязывалось с конкретными компьютерными преступлениями — взломом паролей Демократического комитета, публикацией компромата на Wikileaks, троллингом в социальных сетях и подтверждениями заявлений профильных ведомств и ответственных лиц. Сегодня сообщения о вмешательстве появляются через утечки в прессу, без конкретных деталей, и к тому же опровергаются другими высокопоставленными официальными лицами.

К примеру, российское вмешательство вновь появилось в повестке дня накануне кокуса в Неваде. Основным поводом стала утечка о состоявшемся в середине февраля 2020 г. секретном брифинге в Комитете разведки Палаты Представителей, на котором конгрессменам было доложено о повторном оказании Россией поддержки действующему президенту Трампу. Более того, утверждалось, что когда президент узнал о том, что разведывательные ведомства сообщили эту информацию его основным политическим конкурентам (прежде всего Адаму Шиффу, демократу из Калифорнии, главе Комитета по разведке, менеджеру процесса по импичменту), Трамп разозлился и отправил в отставку директора национальной разведки Джозефа Макгуайра. Менее чем через сутки было публично объявлено о российском фаворите Демократической партии — Берни Сандерсе.

Позже доминировала версия, что у России нет фаворита, а вмешательство не связано с поддержкой конкретного кандидата, а имеет лишь цель посеять хаос и дискредитировать американскую политическую систему в глазах американских избирателей. Официальных заявлений относительно российского вмешательства не последовало. Советник по национальной безопасности заявил, что ему неизвестно о каких бы то ни было фактах российского вмешательства в выборы 2020. А несколько высокопоставленных представителей разведывательных ведомств признались, что оценка угрозы российского вмешательства была сильно преувеличена. Тем не менее среди американцев и особенно среди демократов укрепилось мнение и исчезли сомнения в информационной агрессии со стороны России.

Другой сюжет, потенциально имеющий отношение к российской информационной агрессии, связан с украинской энергетической компанией Бурисма. Еще в ходе импичмента республиканцы обратили внимание на то, что сын Джозефа Байдена Хантер входил в совет директоров этой компании в тот период, когда его отец был в должности вице-президента США. В связи с этим его должны были вызвать в Конгресс для дачи показаний. Причем это намерение сохранилось и после того, как было принято решение проводить импичмент без вызова свидетелей и после оправдания президента Сенатом. Кроме того, расследование связей семьи Байденов и Бурисмы ведется под руководством сенатора Рона Джонсона. Хоть публикация результатов и задержалась из-за карантина, она все же должна состояться летом. Примечательно, что бывший президент Барак Обама обратился к архивной службе с просьбой не удовлетворять запрос республиканцев на предоставление материалов об этом деле. Он мотивировал это тем, что расследование республиканцев подвергает сомнению вмешательство России в выборы 2016 года.

В начале 2020 года СМИ сообщали, что компания Бурисма подверглась хакерской атаке со стороны России. Тогда ряд экспертов предположил, что целью атаки был поиск компромата против Хантера Байдена. Не исключено, что тематика Бурисмы будет ещё активно эксплуатироваться в ходе предвыборной кампании, и любое упоминание России в этом контексте лишь усилит образ информационного агрессора.

В условиях эпидемии в США активно обсуждается и проблема дезинформации. Многие вопросы о коронавирусе остаются без ответов, что порождает колоссальное количество домыслов, обоснованных опасений и безосновательных обвинений. Наделавшая много шума статья в New York Times о «долгой борьбе президента Путина с американской наукой» широко обсуждалась в США, а авторы серии публикаций о российской информационной угрозе были удостоены Пулитцеровской премии 2020 года. С учетом уже сложившегося имиджа неудивительно, что одним из основных источников масштабной кампании по распространению дезинформации американцы называют именно Россию.

Самюэль Чарап, Иван Тимофеев:
Кодекс невмешательства

Заключение

Закрепившийся за Россией имидж киберагрессора препятствует нормализации российско-американских отношений. К сожалению, Россия и сама часто, порой целенаправленно, даёт основания для укрепления такого имиджа. Так, к примеру, ряд американских и европейских СМИ сообщали о скандальном выпуске передачи «Бесогон», в котором рассказывалось о планах Билла Гейтса чипировать население планеты. Случайно или намеренно, но тезисы Н. Михалкова совпадают с теориями заговора, распространяемыми маргинальными кругами в США. Американские медиа не смогли не отметить, что именно российская государственная телекомпания распространяет дезинформацию. Такую формулировку сложно опровергнуть в виду крайне сомнительных, неоднозначных и откровенно псевдонаучных мнений, нередко звучащих на федеральных каналах.

Показательно, что даже прекращенные в последние месяцы судебные разбирательства, связанные с подозрениями о сговоре Д. Трампа и В. Путина, никак не отразились на имидже России. 7 мая с Майкла Флинна были сняты обвинения после появления новых обстоятельств расследования. Ранее обвинения были сняты и с Е. Пригожина — фигуранта практически всех расследований о «российском следе». При этом прекращение судебного разбирательства против главы «фабрики троллей» увязывалось с невозможностью отправления правосудия, а не с доказательством невиновности.

В России формируется ошибочное восприятие, что появляющиеся опровержения сговора доказывают и подтверждают непричастность Москвы к вмешательству в выборы. Пресс-служба компании «Конкорд» сообщает, что Е. Пригожин дважды обращался к генеральному прокурору США с просьбой обеспечить судебное решение, доказывающее его невиновность, а также возбудить уголовное дело против Б. Обамы и группы лиц, причастных к клевете против него.

Даже с учетом ужесточившихся национальных мер контроля за достоверностью в РФ гарантировать нераспространение ложной и вводящей в заблуждение информации невозможно. И как следствие, появление любого очередного фейка будет лишь усиливать подозрения в деструктивной политике Москвы. К сожалению, информационному департаменту МИД не удалось изменить такое восприятие России в мире. Неудачи российского внешнеполитического ведомства на данном фронте связаны с неэффективным использованием инструментов публичной политики. Кроме того, возрастает вероятность провокаций, распространение (не обязательно по вине России) фейков о коронавирусе и непростые условия предвыборной кампании Д. Трампа — все это лишь усилит уже идущий «идеальный информационный шторм», который наносит репутации страны непоправимый ущерб.