Мал соловей, да голос велик: особенности внешней политики Монголии

Монголия — одно из немногих государств в мире, на деле сохраняющих позицию нейтралитета. Внешняя политика Улан-Батора учитывает различные тенденции в изменении геополитической и геоэкономической картины мира, особенно в условиях нынешнего комплексного кризиса, однако страна явно нацелена на развитие международных связей исключительно в соответствии с собственными воззрениями, суверенными правами и национальными интересами.

Переход Монголии к капиталистическому способу производства, рыночной экономике и политической либерализации объективно создал необходимость расширения числа партнеров через развитие торгово-экономических и гуманитарных связей с западными странами, однако негативными эффектами такой открытости стали вестернизация, стирающая национальные особенности, коррупция, ущерб природе из-за нерациональной хозяйственной деятельности. Ни один из «третьих соседей» так и не предпринял меры по укреплению национальной безопасности Монголии, поскольку все они заинтересованы либо в получении прибыли, либо в разжигании нестабильности на границах России и Китая. Среди граждан страны также постепенно стало распространяться мнение о бесперспективности следования западному пути и полезности большей экономической интеграции с крупными соседями, Китаем и Россией, по принципу взаимной выгоды. Один из предпочтительных способов трехстороннего взаимодействия — создание экономического коридора в виде объединения транспортных сетей, открытия новых маршрутов, развития производства и инфраструктуры.

Природные ресурсы составляют 90% от экспорта Монголии. Значительная их часть, в частности уголь, идет в Китай, а в 2025 г. планируется нарастить объемы его продаж на 20% посредством развития железнодорожного сообщения. Однако Пекин постепенно переориентируется на новые источники энергии и старается контролировать рост объема закупки углеводородных ресурсов, и в случае резкого падения импорта монгольского угля Улан-Батор рискует оказаться в непростом положении. По этой причине страна нацелена на отход от «угольной» модели экономики и рассчитывает на приток зарубежных инвестиций. Так, с Индией, Францией и Австралией уже реализуются совместные проекты в сфере нефтепереработки, добычи урана, металлических руд, включая крупнейшее в мире медное месторождение Оюу Толгой. Интерес к сотрудничеству в энергетике проявляют Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн. С Россией были заключены соглашения о модернизации и строительстве объектов тепловой генерации, предусматривающие финансирование по линии РФПИ. В 2024 г. существенно возрос объем поставок электроэнергии в Монголию из Бурятии, рассматривается возможность обеспечения потребителей природным газом на льготных условиях.

Для монгольских властей одним из приоритетных инструментов развития международного сотрудничества и продвижения благоприятного имиджа за рубежом является военная дипломатия. Проведение совместных учений, обменные и образовательные программы, взаимные визиты и консультации способствуют поддержанию партнерских связей и оказывают положительное воздействие на другие области сотрудничества. В России и Китае настороженно относятся к взаимодействию Монголии с НАТО, особенно в свете активизации членов альянса в АТР. Вместе с тем монгольское руководство не намерено дистанцироваться от Москвы и Пекина или же вовсе искать полноценную замену в любой из областей взаимодействия с соседями и главными партнерами. Напротив, на всех уровнях звучит тезис о монголо-российском и монголо-китайском сближении, не исключается и расширение многостороннего сотрудничества в форматах ШОС и БРИКС как отвечающих национальным интересам безопасности и развития.

Монголия — одно из немногих государств в мире, на деле сохраняющих позицию нейтралитета. Внешняя политика Улан-Батора учитывает различные тенденции в изменении геополитической и геоэкономической картины мира, особенно в условиях нынешнего комплексного кризиса. Однако страна явно нацелена на развитие международных связей исключительно в соответствии с собственными воззрениями, суверенными правами и национальными интересами. В сентябре 2024 г. российский президент В. Путин посетил Улан-Батор, что немедленно вызвало шквал критики на Западе, вплоть до угроз, однако и стало свидетельством стремления даже малых и средних государств к самостоятельности.

Скажи, кто твой друг

Виктория Намжилова:
Россия и Монголия: к активизации внешнеторговых связей

Монголия уже порядка 30 лет придерживается широко известной концепции «политика третьего соседа», сформулированной бывшим государственным секретарем США Дж. Бейкером. Однако, несмотря на попытки толкования некоторыми публицистами особенностей внешнеполитической линии исключительно в духе преодоления «опасной зависимости» от Китая и России, развитие связей с другими странами все же имеет иную логику. Переход к капиталистическому способу производства, рыночной экономике и политической либерализации с 1990-х гг. объективно создал необходимость расширения числа партнеров через развитие торгово-экономических и гуманитарных связей с Японией, Республикой Корея, Индией, ЕС и США. В начале 1990-х гг. и Россия, и Китай находились далеко не в лучших социально-экономических условиях и сами страдали от недавнего слома биполярной схемы мироустройства. Однако негативными эффектами такой открытости для новой Монголии стали вестернизация, стирающая национальные особенности, коррупция, ущерб природе из-за нерациональной хозяйственной деятельности. Можно утверждать, что обещания западных идеологов о скорой счастливой жизни при отказе от социализма и разрыве с Китаем и Россией обернулись только новыми бедами.

За последние десятилетия наполнение внешней политики Улан-Батора претерпело существенные изменения. Ни один из «третьих соседей» так и не предпринял меры по укреплению национальной безопасности Монголии, поскольку все они заинтересованы либо в получении прибыли, либо в разжигании нестабильности на границах России и Китая. Среди граждан страны также постепенно стало распространяться мнение о бесперспективности следования западному пути и полезности большей экономической интеграции с крупными соседями по принципу взаимной выгоды. Один из предпочтительных способов трехстороннего взаимодействия — создание экономического коридора в виде объединения транспортных сетей, открытия новых маршрутов, развития производства и инфраструктуры. Перемена подхода выступает следствием осознания важности географического положения. В рамках реалистского подхода безопасность связана прежде всего с обеспечением мирного сосуществования с ближайшими соседями. Диверсификация внешнеполитических и торгово-экономических связей может выступать только лишь дополнительной мерой достижения баланса и устойчивости, получения дополнительных доходов и улучшения международного имиджа.

Несмотря на ставку либеральных сил на «демократизацию» страны, то есть фактически на установление подконтрольного режима и распространение западных ценностей, монгольская молодежь испытывает заметные симпатии к Китаю и России, не демонстрируя признаков ксенофобии и национализма. По мере усиления поддержки Западом украинского режима в Монголии стали открыто выражать одобрение действий России, исходя из реальной опасности активности НАТО вблизи российских границ накануне конфликта. Таким образом Улан-Батор показал и собственное восприятие политики стран Запада как несправедливой и даже унизительной.

Энергия превыше всего

Виктория Намжилова:
Экономический коридор Китай — Монголия — Россия: инфраструктурный фокус

Одним из направлений, где еще актуален тезис о развитии сотрудничества с «третьими соседями», остается энергетический сектор. Монгольское руководство уделяет значительное внимание развитию инфраструктуры, обеспечению стабильности работы энергосистемы и снижению уровня вредных выбросов. Реализация разработанных правительством 14 «мегапроектов» подразумевает активное содействие, в том числе финансовое, ближайших партнеров — России и Китая, однако остается место и для участия других стран.

Правительственная коалиция во главе с премьер-министром Л. Оюун-Эрдэнэ в рамках реализации ранее утвержденной государственной политики в сфере энергетики до 2030 г. приняла долгосрочную программу развития «Видение 2050». Согласно представленным приоритетам, Улан-Батор настроен на увеличение роли зарубежных партнеров в диверсификации источников электроэнергии, капитала и технологий. Внимание уделяется развитию ветряной и солнечной энергетики, строительству хранилищ энергии на основе батарей. Например, Великобритания утвердила 11 проектов стоимостью 460 млн долл. в энергетике и других областях. Европейский союз активно финансирует программу модернизации через Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) с целью повышения надежности энергосистемы. По возобновляемым источникам развивается сотрудничество с Финляндией. В 2024 г. объем прямых зарубежных инвестиций в Монголию увеличился на 177 млн долл., направленных на «зеленые» проекты.

Природные ресурсы составляют 90% от экспорта Монголии. Значительная их часть, в частности уголь, идет в Китай, а в 2025 г. планируется нарастить объемы его продаж на 20% посредством развития железнодорожного сообщения. Однако Пекин постепенно переориентируется на новые источники энергии и старается контролировать рост объема закупки углеводородных ресурсов. Например, в 2023 г. «зеленая» энергетика стала одним из наиболее заметных драйверов экономического роста в КНР, сгенерировав не менее 1,6 трлн долл. национального продукта. В случае резкого падения импорта монгольского угля Улан-Батор рискует оказаться в непростом положении. По этой причине страна нацелена на отход от «угольной» модели экономики и рассчитывает на приток зарубежных инвестиций. Так, с Индией, Францией и Австралией уже реализуются совместные проекты в сфере нефтепереработки, добычи урана, металлических руд, включая крупнейшее в мире медное месторождение Оюу Толгой. Интерес к сотрудничеству в энергетике проявляют Саудовская Аравия, ОАЭ и Бахрейн.

Важное место в успешной реализации реформ принадлежит России. В частности, в рамках визита президента В. Путина были заключены соглашения о модернизации и строительстве объектов тепловой генерации, предусматривающие финансирование по линии Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ). Также в 2024 г. существенно возрос объем поставок электроэнергии в Монголию из Бурятии, рассматривается возможность обеспечения потребителей природным газом на льготных условиях.

НАТО и Великая степь

Продвижение экономических интересов России в странах Восточной Азии. Рабочая тетрадь

Для монгольских властей одним из приоритетных инструментов развития международного сотрудничества и продвижения благоприятного имиджа за рубежом является военная дипломатия. Проведение совместных учений, обменные и образовательные программы, взаимные визиты и консультации способствуют поддержанию партнерских связей и оказывают положительное воздействие на другие области сотрудничества.

Улан-Батор уделяет значительное внимание участию в миротворческих операциях по линии ООН. Военнослужащие задействованы в миссиях в Южном Судане, Мали, Демократической Республике Конго, Чаде, Западной Сахаре и др. В январе 2025 г. генеральный секретарь ООН А. Гутерриш назначил генерала-майора Э. Батцуури командующим контингентом Вооруженных сил ООН по поддержанию мира на Кипре. Порядка 10 тыс. монгольских миротворцев, включая 900 женщин, прошли через Миссию ООН в Южном Судане, выполняя задачи по защите мирного населения и доставке гуманитарных грузов пострадавшим от гражданской войны, а также оказывая необходимую медицинскую помощь. Примечательно, что в 2022 г. в Монголии состоялась первая в мире конференция женщин — участниц миротворческих операций.

Монголия регулярно задействована в международных учениях различной направленности, программах тренировок и повышения мастерства, в том числе в сферах контртеррористической, радиоэлектронной борьбы и отражения киберугроз. Одним из наиболее значительных мероприятий можно считать учения «Хан квест», проводимые по инициативе Вооруженных сил Монголии совместно с Индо-Тихоокеанским командованием ВС США с 2003 г. В общей сложности в мероприятиях данного формата принимали участие представители 67 государств, в том числе Канады, Республики Корея, Германии, Франции, Японии, Индии и КНР.

Улан-Батор развивает партнерские связи и с НАТО. В частности, монгольские военные входили в состав контингента KFOR в Косово, участвовали в миссиях ISAF и Resolute Support в Афганистане. В Монголии функционирует тренировочный центр для участников миротворческих операций «Пять холмов», который финансируется по линии программы Государственного департамента США «Инициатива за глобальный мир» (GPOI). В августе 2023 г. премьер-министр Монголии Л. Оюун-Эрдэнэ во время встречи с Л. Остином достиг договоренности об обучении и снабжении монгольских миротворцев. В ходе визита Э. Блинкена в Улан-Батор в августе 2024 г. не затрагивались различия в позициях двух стран, а обсуждения касались в основном экономических вопросов и поддержки миротворческой деятельности.

Иван Тимофеев:
Система евразийской безопасности. Экономический аспект

Бесспорно, в России и Китае настороженно относятся к взаимодействию Монголии с НАТО, особенно в свете активизации членов альянса в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Вместе с тем монгольское руководство не намерено дистанцироваться от Москвы и Пекина или же вовсе искать полноценную замену в любой из областей взаимодействия с соседями и главными партнерами. Например, с ВС РФ регулярно проводятся учения «Селенга» (ранее — «Дархан»). Последние из них, в районе г. Чойбалсан, были приурочены к 85-летию победы советско-монгольских войск над японскими милитаристами на р. Халхин-Гол. В ноябре 2023 г. также прошли маневры «Сотрудничество по охране границ» совместно с Китаем в Чанцзи-Хуэйском автономном округе Синьцзян-Уйгурского автономного района. Ранее, в 2021 г., монгольские бойцы приняли участие в военных тренировках в китайской провинции Хэнань совместно с пакистанскими и тайскими коллегами, направленных на предотвращение трансграничной преступности. Кроме того, монгольская и индийские стороны проводят периодические двусторонние учения Nomadic Elephant.

***

В Улан-Баторе понимают значимость Северо-Восточной Азии для стратегических интересов Вашингтона, однако, скорее всего, не намерены оказывать американцам прямого содействия. США по-прежнему именуются в англоязычных монгольских документах «стратегическим третьим соседом», однако руководство страны ограничивает развитие контактов, потенциально способных нанести вред отношениям с Россией и Китаем. В настоящее время в Улан-Баторе все реже упоминают о перспективах сотрудничества с США и НАТО в сфере обороны и безопасности и избегают взаимодействия по вопросам внутренней политики, отсутствует и публичная поддержка западных, антироссийских или синофобских, взглядов на мировые и региональные проблемы. Напротив, на всех уровнях звучит тезис о монголо-российском и монголо-китайском сближении, не исключается и расширение многостороннего сотрудничества в форматах ШОС и БРИКС как отвечающих национальным интересам безопасности и развития.