Андрей Кортунов: Новое измерение российской дипломатии

В феврале Президент РФ Владимир Путин представил Совету Безопасности РФ новую редакцию Концепции внешней политики России, а затем утвердил её. С просьбой прокомментировать факт появления и основные положения этого документа обозреватель газеты "Красная звезда" обратился к генеральному директору Российского совета по международным делам Андрею Кортунову.

В феврале Президент РФ Владимир Путин представил Совету Безопасности РФ новую редакцию Концепции внешней политики России, а затем утвердил её. С просьбой прокомментировать факт появления и основные положения этого документа обозреватель газеты "Красная звезда" обратился к генеральному директору Российского совета по международным делам Андрею Кортунову.

- Андрей Вадимович, чем, на ваш взгляд, вызвано появление на свет новой редакции Концепции внешней политики России?

- Как известно, концепция внешней политики – система взглядов на содержание, принципы и основные направления внешнеполитической деятельности России. Нынешняя редакция концепции развивает предыдущую, принятую в июле 2008 года. А та в свою очередь базируется на редакции, утверждённой в июне 2000 года. Четыре с половиной года, отделяющие нас от документа 2008 года – срок по историческим меркам совсем небольшой. Но мир в наши дни меняется столь стремительно, что возникает необходимость заново оценить и состояние международной системы, и перспективы нашей внешней политики.

Я бы выделил три крайне важные глобальные тенденции, которые проявили себя в последние годы. Во-первых, ускорилась динамика перераспределения сил в мире – Китай и другие «незападные» лидеры всё активнее теснят Запад в мировой экономике, да и в политике тоже. Во-вторых, резко возросла нестабильность не только в мировых финансах, но и на мировых рынках, произошёл сбой в глобальной системе производства и потребления. Бум «нулевых годов» закончился, обнаружились пределы нынешней модели экономического миропорядка. В-третьих, в мировую политику буквально ворвались новые информационные и коммуникационные технологии, во многом меняющие привычные для нас правила игры. Всё это и потребовало принятия новой редакции концепции.

- В чём её принципиальные особенности по сравнению с предыдущими документами такого рода?

- Подчеркну, что речь идёт всё же не о принципиально новом документе, а о новой редакции концепции. Основные принципы российской внешней политики, её главные приоритеты, стратегические задачи – всё это остаётся неизменным. Вообще говоря, последовательность в политике – очень важная особенность, поскольку последовательность означает предсказуемость, а предсказуемость предполагает надёжность страны как партнёра. Однако, без сомнения, внимательный читатель обнаружит в нынешней редакции многочисленные новации. Например, в концепции 2013 года подробно говорится о явлении «мягкой силы» в мировой политике, о тех вызовах, которые «мягкая сила» порождает для нашей страны, и о тех новых возможностях, которые эта сила нам даёт.

С моей точки зрения, очень важно и то, что в концепции делается акцент на роль внешней политики как инструмента российской модернизации. В документе практически отсутствует «великодержавная» риторика, зато много говорится о том, что Россия должна получить максимально широкий доступ к внешнему модернизационному ресурсу – инвестициям, технологиям, рынкам, управленческим практикам и т.д. Ставится задача органичной интеграции России в мировую экономику на глобальном и региональном уровнях, о продвижении российских компаний за пределами страны, о формировании отношений взаимозависимости с ведущими мировыми экономическими силами. Речь идёт и об участии в формировании будущих механизмов и институтов с максимальной пользой для нашей страны.

На мой взгляд, заслуживает внимания и тот раздел концепции, где описан механизм принятия внешнеполитических решений. Впервые столь большое внимание уделено роли независимого экспертно-аналитического обеспечения, необходимости подключения к формированию внешней политики институтов гражданского общества. Кстати, эта особенность проявилась уже на стадии подготовки самой концепции – многочисленные конкретные предложения поступили от наших профильных академических институтов, университетских учёных, независимых аналитических центров, общественных движений и некоммерческих организаций. Наверное, не будет преувеличением сказать, что итоговый документ в целом отражает доминирующие в нашем обществе и в экспертном сообществе взгляды на современный мир и желательное место России в этом мире.

- Вы сказали, что главные приоритеты российской внешней политики остались прежними. И тем не менее как они всё же видятся согласно новой редакции концепции?

- В концепции приоритетам посвящено два раздела. В первом из них говорится о содержательных, функциональных приоритетах, а во втором – о региональных приоритетах. Если говорить о содержании, то главная задача нашей страны состоит в том, чтобы активно содействовать формированию нового мироустройства. Сегодня в мире наблюдается явный дефицит управляемости, многие объективные процессы развиваются хаотично, подчас деструктивно, порождая угрозы регионального, а то и глобального уровня.

Наша цель – создание стабильной и устойчивой системы, основанной на принципах равноправия, взаимного уважения, невмешательства во внутренние дела государств. Россия участвует и будет участвовать в новых международных проектах (таких как «двадцатка», БРИКС, ШОС), но она решительно возражает против любых попыток поставить под сомнение центральную роль ООН в мировой политике или начать ревизию основополагающих норм международного права.

В части региональных приоритетов на первое место ставятся, как и раньше, наши отношения со странами – участниками СНГ, подчёркивается важность задачи формирования Евразийского экономического союза. На второе место среди региональных приоритетов поставлены отношения со странами Евро-Атлантического региона, следом идёт Азиатско-Тихоокеанский регион, Ближний и Средний Восток, Африка и Латинская Америка. Таким образом, российская внешняя политика в полной мере сохраняет свой глобальный характер; наш внешнеполитический «инвестиционный портфель» остаётся максимально диверсифицированным. В концепции, как мне кажется, дан весьма определённый и недвусмысленный ответ тем, кто полагает, что Россия должна «повернуться спиной к Европе и лицом к Азии», что «нам нечего делать на Ближнем Востоке», что «надо забыть о глобальных амбициях» и так далее. В современном мире такие узкие географические подходы как минимум неуместны; российская политика будет эффективной только при условии сохранения своей многовекторности.

Сегодня нам не всегда хватает ресурсов для восстановления своих позиций в мире – особенно в таких местах, как Африка или Латинская Америка. Но это лишь повышает важность задачи сохранения там «точек входа» на будущее.

Эффективность внешней политики определяется в том числе её способностью обеспечивать присутствие страны в том или ином регионе с использованием минимума ресурсов. Задача непростая, но выполнимая.
При этом важнейшим принципом российской политики остаётся стратегическая самостоятельность страны на международной арене. Россия не является и не будет ничьим «младшим партнёром», не войдёт в союзы, где доминируют другие государства. Эта самостоятельность в сущности и подтверждает статус России как великой державы в современной системе мировой политики. Однако стратегическая самостоятельность ни в коей мере не означает стремления к изоляционизму или к созданию своей исключительной сферы влияния. Напротив, Россия – в большей степени, чем многие другие страны, – способна участвовать в самых разнообразных коалициях, ассоциациях и альянсах, создаваемых для решения конкретных задач, а также для регулирования отдельных измерений глобальной и региональной политики. Ограничусь всего лишь одним примером: Россия – единственная страна в мире, которая одновременно входит в «большую восьмерку», «двадцатку» и объединение стран БРИКС. Конечно же, наше уникальное положение в мировой политике даёт нам дополнительные возможности.

- Сегодня российско-американские отношения переживают не лучшее время. Сможем ли мы ожидать реальных подвижек в отношениях с Соединёнными Штатами?

- Я бы прежде всего отметил, что в концепции полностью отсутствует та жёсткая антиамериканская риторика, которая в последнее время характерна для многих наших дискуссий о российско-американских отношениях. Российское руководство исходит из того, что без сотрудничества между Москвой и Вашингтоном будет трудно, а скорее всего, просто невозможно решить многие острые проблемы – успешно бороться с международным терроризмом, остановить распространение ядерного оружия, предотвращать региональные кризисы, повышать эффективность работы ООН и т.п. Наши интересы далеко не всегда совпадают, но возвращение к «холодной войне» никому на пользу не пойдёт.

В концепции также отмечена, пожалуй, основная причина хрупкости российско-американских отношений – отсутствие прочной торгово-экономической базы. Действительно, уровень нашего экономического сотрудничества совершенно не соответствует потенциалу двух стран. В Америке пока не сложилось влиятельных группировок бизнеса, которые лоббировали бы улучшение отношений с Россией, противостояли бы давлению со стороны неоконсерваторов. Да и наши связи в сферах культуры, науки и образования могли бы быть значительно масштабнее.

В то же время в концепции чётко заявлено, что в отношениях с Соединёнными Штатами наша страна будет последовательно и жёстко отстаивать свои законные интересы – будь то в отношении систем противоракетной обороны, соблюдения всеми странами общепризнанных норм международного права или в других вопросах. Задача заключается в том, чтобы разногласия по частным, пусть даже и очень важным или очень болезненным вопросам, не приводили бы к тотальному «обвалу» в наших отношениях.

Как мне представляется, состоявшиеся назначения в новой администрации Барака Обамы, первая встреча Сергея Лаврова с новым государственным секретарем США Джоном Керри дают основания для осторожного оптимизма в отношении российско-американских отношений. При этом речь идёт не о возвращении к «перезагрузке» четырёхлетней давности – она свою роль сыграла и свой потенциал исчерпала. Сегодня нам надо вывести отношения на новый уровень, создать новые, более эффективные механизмы продвижения наших интересов в Америке, отработать новые алгоритмы воздействия на общественное мнение США, привлечения американских инвестиций в Россию – словом, использовать те возможности, которые нам дала «перезагрузка».

- А как видятся разработчикам концепции основные угрозы и вызовы безопасности России?

- Особенность современного этапа развития мировой политики – исключительная подвижность, неопределённость, слабая предсказуемость угроз и вызовов. Если в годы «холодной войны» мы четко понимали, кто является нашим главным противником и чего от этого противника можно ожидать, то сегодня набор возможных угроз уходит в бесконечность. Конечно, вероятность вовлечения России в вооружённый конфликт с участием других великих держав на данный момент минимальна. А вот вероятность системного кризиса в одной из соседних стран исключить, к сожалению, нельзя. Как нельзя сбрасывать со счётов возможность крупного регионального конфликта на территории Евразии (например, вооружённое столкновение Северной и Южной Кореи или военная операция Израиля в отношении ядерных объектов Ирана). Меняющаяся геополитическая ситуация – взять хотя бы предстоящий вывод войск США и их союзников из Афганистана – неизбежно будет ставить перед Россией новые, подчас очень сложные проблемы. Да и угрозу дальнейшего распространения оружия массового уничтожения нам следует воспринимать максимально серьёзно.

И все-таки при всём значении угроз безопасности я бы поставил на первое место угрозы и вызовы развитию России, связанные с невоенными факторами мировой политики и экономики. Самое очевидное – возможность значительного падения мировых цен на энергоносители и другие сырьевые товары, составляющие основу российского экспорта. Или вероятность усиления нестабильности мировой валютно-финансовой системы, угроза резких изменений валютных курсов, девальваций национальных валют, банкротства крупнейших финансовых институтов, дефолтов и тому подобное.

Ещё одним вызовом является перспектива неконтролируемого оттока за рубеж наших стратегических национальных ресурсов – капитала и интеллекта. Нельзя забывать и о проблемах международного наркотрафика, об угрозах природных и технологических катастроф.

Но мне не хотелось бы завершать наш разговор на теме угроз и вызовов. Современный мир сложен и порой непредсказуем, но он постоянно порождает не только новые угрозы, но и новые возможности. Как для каждого человека в отдельности, так и для целых стран и народов. У России есть все основания добиться того, чтобы баланс новых угроз и новых возможностей складывался в нашу пользу.

Источник: «Красная звезда»