Сирийские проблемы как часть внутренней политики Турции

Политические партии Турции вступают в завершающую стадию коалиционных переговоров после прошедших в июне парламентских выборов. Правящая Партия справедливости и развития присматривается к крупнейшей оппозиционной Республиканской народной партии в качестве возможного партнера по коалиции. В то же время партия не исключает и досрочные выборы, если сторонам не удастся прийти к компромиссу. Несмотря на то, что переговоры с другой оппозиционной силой, Партией национального движения, зашли в тупик из-за непримиримости позиций, эксперты обращают внимание на попытки правящей партии политизировать внешнеполитические проблемы страны в ходе переговоров с националистами.

Переговоры представителей правящей Партии справедливости и развития (ПСР) с Республиканской народной партией (РНП) проходят в достаточно благоприятных условиях. Стороны переговоров выразили уверенность в возможном создании коалиционного правительства из представителей обеих политических партий[1]. Кроме того, согласно последним опросам, общественное мнение склоняется в пользу создания коалиции в ближайшем времени: длительное отсутствие правительства вредит экономике страны и внутриполитической стабильности.

Самого предпочтительного партнера ПСР видит в правой Партии национального движения (ПНД). Успех коалиции был бы продиктован не только близостью идеологических позиций, но и взглядом широкой общественности на сложившуюся после выборов внутриполитическую ситуацию. Впервые в турецкой истории представители курдов завоевали места в парламенте не в качестве самостоятельных кандидатов, а в составе единой политической силы - Демократической партии народов. Партия сумела выйти за рамки своего этнического профиля и привлекла голоса левых и отчужденных правящей партией избирателей, преодолев, таким образом, высокий по турецким меркам избирательный порог в 10%[2].

Фото: netgazete.com

Празднование результатов выборов сторонниками Демократической партии народов в Стамбуле

Переговоры между ПСР и ПНД состоялись в первой половине июля, сразу после избрания Спикера парламента страны. Несмотря на давление, исходящее из рядов обеих партий, достичь договоренностей все же не удалось. Националисты выдвигают много требований, среди которых прекращение переговорного процесса с Рабочей партией Курдистана, прекращение политической ангажированности действующего президента и пересмотр дела четырех бывших министров, фигурировавших в коррупционном скандале в 2013 году. Кроме того, руководство националистов опасается, что партия потеряет избирателей в пользу консерваторов в случае возможной коалиции правых сил[3]. В сложившейся ситуации ПНД выразила готовность возглавить оппозицию, если правящая партия все же достигнет компромисса с РНП, не дожидаясь досрочных выборов[4].

Примечательно, что политическим торгам партий сопутствуют, как свидетельствует анализ событий, попытки пока что действующего правительства политизировать внешнеполитические проблемы страны. С целью создания благоприятной для себя политической атмосферы Партия справедливости и развития, помимо всего прочего, пытается представить недавние успехи сирийских курдов в качестве угрозы национальным интересам Турции[5]. Курды Сирии под руководством Партии демократического союза (ПДС), которая признана в Турции в качестве террористической организации, не только успешно борются с боевиками «Исламского государства», но также расширяют политический контроль вдоль турецкой границы.

О крайнем недовольстве Анкары изменением расклада сил на севере Сирии свидетельствуют слова турецкого президента Реджепа Эрдогана (Recep Erdoğan). В конце июня 2015 года он заявил о недопустимости образования какого-либо независимого государства вблизи границ Турции, правительство которой готово любой ценой воспрепятствовать не только подобным инициативам, но также и попыткам определенных политических изменить этнический состав местного населения[6]. За резкими заявлениями президента последовала и реакция административного аппарата. В первых числах июля было проведено несколько заседаний Совета национальной безопасности (СНБ) Турции, в рамках которых обсуждались возможные планы проведения ограниченной военной операции вооруженных сил страны на территории, охваченной гражданской войной, Сирии.

Фото: milliyet.com.tr

Учение с участием тяжелой военной техники на турецко-сирийской границе

Ко 2-му июля СНБ определило так называемые три «красные линии», условия, при которых Турция будет готова перейти к активным действиями. Во-первых, среди casus belli указано нападение «Исламского государства» или сирийских курдов на территорию Турции, во-вторых, любые попытки Партии демократического союза взять под контроль город Джераблус, тем самым соединив подконтрольные курдам территорию в единое пространство, а также создание коридора к Средиземному морю будет расцениваться как угроза для Турции. Наконец, Совет национальной безопасности выразил готовность задействовать войска в случае резкого увеличения потока беженцев в результате военных действий[7].

В качестве ответа Турция после соответствующих консультаций с США и Россией готова ввести войска на границе в районе Каркамыша\Джараблуса и создать зону безопасности глубиной 10 км и шириной 100 км, таким образом, разделив курдские кантоны. Подконтрольную территорию Турция намерена использовать для размещения беженцев, а также в качестве плацдарма для дальнейших операций против террористических организаций. Новостные агентства отмечают, что вслед за заявлениями СНБ в нескольких провинциях страны прошли военные учения, в частности на сирийско-турецкой границе с участием 55 тысяч солдат при поддержке 200 танков.

По ряду причин новости о подготовке страны к проведению ограниченной военной операции в Сирии вызвали у экспертов удивление. Во-первых, обращает на себя особое внимание отсутствие какой-либо координации операции с союзниками Анкары по НАТО. Так, 1 июля пресс-секретарь Госдепартамента США Джон Кирби (John Kirby) заявил, что администрация американского президента не располагает какой-либо информацией о планах Турции относительно установления зоны безопасности на границе[8]. Вероятно, громкие заявления высшего руководства Турции и отсутствие какой-либо информации на руках побудило Вашингтон организовать срочную встречу высокопоставленных чиновников с турецкими коллегами. С 7 по 8 июля в Анкаре были проведены переговоры с участием генерала США Джона Аллена (Gen.John Allen), ответственного за борьбу с ИГИЛ, заместителя министра обороны США Кристин Вормут (Christin Wormuth) и заместителя министра иностранных дел Турции Феридуна Синироглу (Feridun Siniroğlu)[9].

Во-вторых, важно отметить, что заявления о военной операции были сделаны на фоне успехов сирийских курдов в борьбе с «Исламским государством». Очевидно, что взоры руководства страны направленны именно на курдские политические силы в регионе. Данное обстоятельство вносит элемент неопределенности в вялотекущий переговорный процесс между турецким правительством и Рабочей партией Курдистана. Турецкие курды сомневаются в искренности правящей партии в деле решения курдского вопроса страны[10]. Курдские активисты настаивают на том, что инициативы руководства страны за последние несколько лет были направлены на завоевание голосов среди курдов накануне важных выборов. Что самое важно, до сих пор не была создана законодательная база для дальнейшего переговорного процесса.

Фото: hurriyet.com.tr

Боец Партии демократического союза устанавливает флаг в районе Тель-Абьяда

В-третьих, сложно понять, почему Турция, планируя подобную операцию, готова идти на конфронтацию с США. Как отмечают наблюдатели, Турция в связи с серией неудачных внешнеполитических решения потеряла инициативу в борьбу с «Исламским государством»[11]. Международная коалиция успешно сотрудничает с сирийскими курдами, которые, по заявлениям министра обороны США Эштона Картера (Ashton Carter), пока что являются по ряду причин идеальным партнером в борьбе с «Исламским государством»: они не только представляют военную помощь на земле, но и обеспечивают эффективное управление на местах при адекватных мерах обороны местного населения, что является «лучшим методом борьбы с «Исламским государством»[12].

Возможное объяснение действиям пока что действующего турецкого правительства можно найти в анализе политической ситуации, сложившейся внутри страны после парламентских выборов. Согласно результатам голосования, правящая партия потеряла большинство мест в парламенте и вынуждена искать партнеров по коалиции. Удачная операция могла бы принести дополнительные голоса националистически настроенных и консервативных слоев населения в случае ранних выборов[13]. Что самое главное, представители армии опасаются, по мнению экспертов близких к военным, что военная кампания может быть частью политической игры нынешнего правительства. Другим важным моментом военные называют отсутствие четко определенных целей при соприкосновении с противником[14].

Таким образом, очевидно, что заявления турецкого руководства о проведении военной операции не имеют объективных оснований. Реализация намеченных Советом национальной безопасности планов усугубит без того уже неудачную сирийскую политику Турции. Раздувание проблемы расширения влияния сирийских курдов возле национальных границ имеет цель повлиять на общественное мнение внутри страны в условиях политического торга о будущем составе коалиционного правительства. Ангажированность внешней политики вредит не только имиджу Анкары на международной арене, но и создает дополнительные трудности в решении существующих внутриполитических проблем.

Автор статьи: Ахметов Тимур