Обратная тенденция выражается в стремлении насилие и агрессию табуировать: харассмент, ювенальная юстиция, дискредитация силовых структур. Эта локальная, точечная борьба может принимать истерические формы, но не способна изменить ситуацию. Как возможно поднимать пацифистские знамена и взывать к милосердию по отношению к противникам режима, братским народам, и тем более дальним странам, когда с ветхозаветных времен (христианские догматы еще сохраняют свои позиции) наши предки без долгих раздумий были готовы убить даже собственных детей. В последующие годы человечество лишь утвердило жестокость своей натуры по всему миру.

Война требует не только крови, но и фиксации - документальной и, что еще важнее, художественной, а в условиях дефицита правды особую роль обретает правда художественная.

Есть здесь и свои сложности. Если набрать в любой поисковой системе «война», обнаружится бесчисленное количество изображений конкретных военных конфликтов различных эпох и широкой географии, и выбрать среди них одну-единственную иллюстрацию может оказаться непосильной задачей для редактора. Вторая сложность является следствием первой – любое абстрактное повествование о Войне неизменно будет наделено чертами того или иного конфликта и отягощено имеющимися знаниями, не говоря о том, насколько однозначна и недвусмысленна Война для имевшего с ней дело. Третье, условно существуют два тона повествования о Войне - героически-патриотический, нередко требующий жесткой цензуры по отношению к неприглядным ее сторонам, и второй – критический, часто дилетантский, воображающий и транслирующий Войну как реконструкцию, перформанс и, если угодно, комедию.

Безусловно, широко известны старинные гравюры, изображающие аллегории Войны. К сожалению, они написаны уже утраченным нашими современниками символическим языком и требуют развернутой подсказки экскурсовода. Классические батальные полотна из музейных собраний так же имеют четкую привязку к тому или иному событию, наделяя желающих постигнуть Войну досадной близорукостью. Вплоть до сегодняшнего дня абсолютным эталоном в данной номинации является «Апофеоз войны» Василия Верещагина – эстетически совершенное и лаконичное разъяснение сути Войны, доступное ребенку и способное заставить ветерана содрогнуться. «Герника» Пабло Пикассо и «Предчувствие Гражданской войны» Сальвадора Дали даже на шаг не приближаются к высоте, взятой этой пирамидой из черепов.

Для воплощения художественной квинтэссенции Войны, ее образа, освобожденного от исторического и политического контекста, предельно абстрактного в своей отстраненности и тем самым до предела реалистически точного, потребуется воля культурных менеджеров и провластных структур. Кроме того, такая работа невозможна вне консультативной помощи аналитических центров и военных советников, при этом доля их участия должна быть недостаточной для того, чтобы политизировать проект. Ключевое условие для старта – понимание, что настало время подвести этот промежуточный итог для человечества о, и это тот самый случай, когда либо слишком рано, либо уже поздно.

Можно предположить, что при наличии необходимых слагаемых в начале 21 века российскими художниками будет создан Атлас Войны, выдающийся памятник культуры и науки, своеобразный свод иллюстраций к трактату о Войне, воплощенный в масштабной экспозиции и сам же являющийся этим трактатом. Как подлинный исторический памятник, его ждут многочисленные редакции и мистификации, включения глав и утери фрагментов.

Разумеется, наивно рассчитывать, что Атлас Войны, несмотря на свою уникальность, станет неким противоядием Войне, и в равной степени наивно опасаться, что он приведет к ее тотальному разрастанию. Как минимум, он поможет ответить на вечные вопросы: кто мы, и куда идем, а самому пытливому зрителю, напряженно вглядывающемуся в бездну Атласа, выпадет шанс постигнуть истинную суть Войны. И этот обреченный счастливец почувствует смутное и безнадежное чувство тревоги, словно в окружающей его толпе на миг промелькнуло лицо Сатаны.