Все без изменений между Россией и Ираком

Результаты парламентских выборов в Ираке поставили вопрос о перспективах и российско-иракского взаимодействия. Для иракцев, вне зависимости от их политического окраса, выгодно иметь Москву в качестве одного из ориентиров во внешней политике. Кроме того, отворачиваться от России Ираку незачем — Москва и так имеет ограниченное влияние в стране. Муктада ас-Садр не станет легким партнером для России, но именно прагматизм и трезвость в отношениях зачастую дают лучшие результаты. Несмотря на грядущие изменения, Россия и Ирак наработали определенную базу двустороннего взаимодействия и в целом разделяют мнение о региональных проблемах.

Результаты парламентских выборов в Ираке поставили вопрос о перспективах и российско-иракского взаимодействия. На первый взгляд, победившая на парламентских выборах коалиция Саирун не имеет особых контактов с Россией. Несмотря на то, что отношения относительно лимитированы, представляется, что сторонам ничего не мешает их углублять и расширять. Однако ключевым моментом являются внутрииракские договоренности по формированию правительства, в чем Саирун может испытывать определенные сложности. Прагматичные заявления Садра о необходимости совместной работы с другими внутрииракскими политическими игроками позволяет предположить, что и во внешней политике он сохранит тот же подход. Тогда существует возможность не только сохранения нынешнего уровня отношений между Москвой и Багдадом, но и их развития.

Руслан Мамедов:
Выборы в Ираке: главное не результаты, а договоренности

Проблема Муктады ас-Садра и его коалиции заключается в нескольких аспектах, влияющих на будущее внешнеполитических приоритетов Ирака. Во-первых, коалиция Саирун не набрала необходимого для продавливания исключительно своей повестки большинства мест в парламенте. Это вынуждает Садра маневрировать, искать возможности для достижения общих позиций с другими силами, в конечном счёте где-то идти на уступки. Во-вторых, сама коалиция Саирун достаточно разнородна, что и позволило ей получить такое количество голосов. Но в этом и ее слабость. Различные силы внутри Саирун (напомним про Иракскую коммунистическую партию) могут быть несогласны между собой и способны к продвижению альтернативных генеральной линии интересов. В-третьих, в случае возникновения одной действительно сильной фигуры все остальные политические игроки в Ираке стремятся ограничить ее возможности. Для внешнеполитической деятельности Ирака это все означает многовекторность и ориентацию на различные глобальные и региональные силы.

Для иракцев, вне зависимости от их политического окраса, выгодно иметь Москву в качестве одного из ориентиров во внешней политике. Кроме того, отворачиваться от России Ираку незачем — Москва и так имеет ограниченное влияние в стране. Кроме того, Россия может быть полезна в сфере военно-технического сотрудничества. Так, глава офиса Муктады ас-Садра Ибрагим аль-Джабири отмечал: «Мы будем работать над тем, чтобы увеличить обороноспособность страны, а также усилить МВД для защиты страны от внешних и внутренних угроз. Мы будем стремиться отойти от конфессионализма, фракционизма и сосредоточимся на борьбе с коррупцией». Можно предположить, что правительство, которое сформируется в результате договоренностей между ключевыми коалициями, вряд ли откажется от российского вооружения, а также помощи в разработке нефтяных месторождений или реконструкции.

Руслан Мамедов:
Муктада ас-Садр — выход в арабский мир?

Для многих будет ошибкой считать, что благодаря левым в стане Садра возможны какие-то подвижки в российско-иракских отношениях. Главное здесь именно то, что само по себе наличие светских сил будет влиять позитивно на внутриполитическую динамику. От этого выигрывают все акторы.

Муктада ас-Садр не станет легким партнером для России, но именно прагматизм и трезвость в отношениях зачастую дают лучшие результаты. Когда новый посол России в Ираке Максим Максимов встречался с главой парламентского комитета по обороне и безопасности, связанным с движением садристов Хакимом аз-Замили в 2017 г., последний положительно оценил роль России в поддержке иракского правительства в борьбе с ИГ. Он отметил «необходимость развивать отношений между двумя дружественными странами, протягивать мосты сотрудничества в военной, экономической сфере и сфере услуг». С Хакимом аз-Замили связано и другое событие, которое насторожило многие страны региона и США. Глава парламентского комитета по обороне и безопасности в феврале 2018 г. заявил о праве Ирака на «защиту своей земли и воздуха от воздушных угроз извне». Речь шла о возможных поставках Ираку продвинутых российских ракетных комплексов С-400, которыми Ирак, по слова аз-Замили, стремится обладать. О том, что такие переговоры не ведутся, позже заявил посол Ирака в Москве Хайдар Хади.

Руслан Мамедов:
Партнерские отношения Багдада и Москвы выгодны всем. США и Ирану в том числе

Кадровые перестановки в правительствах Ирака и России внесут изменения в работу функционирующих двусторонних институтов. Так, сопредседателями российско-иракской межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству являлись вице-премьер России Дмитрий Рогозин и министр иностранных дел Ирака Ибрахим аль-Джаафари. По итогам электорального цикла в России, Дмитрий Рогозин больше не является вице-премьером и перешел на должность генерального директора государственной корпорации по космической деятельности «Роскосмос», что может означать и его замену на посту сопредседателя российско-иракской комиссии. То же самое можно сказать и об Ибрахиме аль-Джаафари, чье дальнейшее пребывание на посту министра иностранных дел Ирака остается под вопросом.

Несмотря на грядущие изменения, Россия и Ирак наработали определенную базу двустороннего взаимодействия и в целом разделяют мнение о региональных проблемах. На такое положение дел вряд ли повлияет назначение нового премьер-министра. Мы полагаем, что любой следующий премьер-министр Ирака будет стремиться к сохранению нынешнего уровня контактов Москвы и Багдада, но и, возможно, даже двигаться по пути их поступательного развития. Российские энергетические компании, такие как «Газпром нефть» и «Лукойл», продолжают работать на крупных иракских месторождениях (что оценивается положительно многими внутрииракскими игроками). Единственный вопрос, который, возможно, потребует разрешения — это статус деятельности в Ираке российского нефтяного гиганта «Роснефти». Вероятно, российская компания анализирует ситуацию и ждет итогов формирования нового правительства. 23 мая 2018 г. «Роснефть» распространила информацию о том, что ее дочернее предприятие «Bashneft International B.V.» открыло новое месторождение «Салман» на юго-западе Ирака. Объемы запасов не раскрываются, но компания «рассматривает данное открытие в качестве важной вехи в развитии проектов по разведке и добыче за рубежом».

Таким образом, результаты иракских выборов и победа коалиции Саирун Муктады ас-Садра не внесут кардинальных изменений во взаимодействие России и Ирака. Москва продолжит свой курс на планомерное взаимодействие со всеми иракскими игроками и, что самое главное, государственными институтами. Обе страны будут стремиться продолжать выстраивать отношения на взаимовыгодной основе в самых разных сферах.