Япония и арбитраж споров в АТР: порядок на основе правил или казусов?

Как известно, 12 июля Постоянная палата третейского суда в Гааге отказала Китаю в приоритетных правах на использование Южно-Китайского моря, таким образом удовлетворив иск Филиппин. Китай не признал ни правомерность иска, ни правомочность суда.

Япония, напротив, поддерживала позицию Филиппин и заявила об окончательности и обязательности вердикта. Это соответствует политике Токио, регулярно призывающего к соблюдению в АТР порядка, основанного на правилах, и в целом акцентирующего нормативные аспекты международных отношений. Однако, как и многие крупные державы, Япония не всегда демонстрирует единый подход к международным арбитражам и их решениям.

Фото: www.uscnpm.org

Что касается Южно-Китайского моря, то поддержка Японией филиппинского иска основана не только на нормативном подходе, но и на жизненных экономических интересах. Через ЮКМ страна получает 90% поставок нефти и 60% природного газа, а доля морских коммуникаций в японской внешней торговле составляет 99,7%. Кроме того, в Юго-Восточной Азии располагается масштабнейшая транснациональная производственная цепочка японских предприятий. В интересах защиты этой артерии Токио активно поддерживает Ханой и Манилу, например, поставляя катера для береговой охраны. Помимо поддержки недавнего арбитражного решения премьер-министр Синдзо Абэ активно поднимал вопрос о ЮКМ на майском саммите «Группы семи» в Исэсиме и на июльской встрече Форума «Азия-Европа» в Улан-Баторе.

Василий Кашин: Южно-Китайское море — Гаагский суд и военная напряженность

Тем не менее непризнание Гаагой спорных территорий Спратли в качестве островов может ослабить позицию Японии в отношении атолла Окинотори в Филиппинском море. Токио считает Окинотори полноценным островом, на который в этом случае распространяется 200-мильная экономическая зона. Пекин и Тайбэй, в свою очередь, настаивают на том, что Окинотори — атолл, а не остров. Толкование решения гаагского арбитража как прецедента или аналога для Окинотори будет не в пользу Токио, и японские власти уже отметили, что вердикт по ЮКМ распространяется только на КНР и Филиппины.

Фото: AP Photo/Kyodo News. Острова Сенкаку/Дяоюй

Территориальный спор в Восточно-Китайском море — острова Сенкаку/Дяоюй — уже напрямую относится к японо-китайским отношениям. Здесь у японской стороны юридические аргументы были бы сильны в случае возможного обращения в арбитраж, да и фактически Сенкаку контролируются Японией. Однако Токио отмечает, что Пекин юрисдикцию международных арбитражей все равно для себя обязательной не считает. В целом по Сенкаку японская позиция схожа с позицией СССР по Курилам — отрицается наличие самого спора. К слову, в отношении курильской проблемы и Япония, и Россия варианту арбитража всегда предпочитали попытки достичь прямых двусторонних договоренностей.

Фото: AP Photo / Lee Jin-man. Острова Такэсима / Токто

Напротив, вокруг островов Лианкур, контролируемых Южной Кореей (корейское название Токто) и оспариваемых Японией (японское название Такэсима), ситуация обратная Сенкаку. Несмотря на заключение договора о нормализации двусторонних отношений в 1965 г., спор остался, и Токио неоднократно предлагал Сеулу воспользоваться услугами третейского суда. Однако неизменно получал отказ, мотивированный непризнанием в Сеуле наличия самого спора. Хотя С. Абэ нашел способ прийти к компромиссу с Южной Кореей по другой болезненной проблеме «женщин для утешения», громких публичных заявлений о спорных островах и возможном обращении в суд он избегал, чтобы не злить соседа и союзника.

Наконец, случай спора с участием Японии, все же дошедшего до разбирательства, но не являющегося территориальным. В 2014 г. Австралия выиграла иск против Японии в Международном суде ООН. Суд запретил японцам китобойный промысел в антарктической акватории, посчитав, что тот не подпадает под категорию исследования. Япония поначалу признала постановление и долго искала возможности адаптировать китобойную программу под юридические требования. Однако в итоге Токио решил возобновить промысел, заявив, что юрисдикция суда не распространяется на споры, связанные с исследованием, сохранением, управлением и эксплуатацией морских живых ресурсов.

Таким образом, на примерах японского взаимодействия с международными судами, видно, что установление и соблюдение единого регионального порядка, основанного на правилах, на практике продолжает натыкаться на мозаику казусов и исключений из правил. Эта ситуация отражает сохраняющееся несовершенство международных юридических институтов в АТР, а равно как и переменчивое отношение к ним со стороны ключевых региональных игроков.