Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 7, Рейтинг: 5)
 (7 голосов)
Поделиться статьей
Павел Гудев

К.и.н., ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, эксперт РСМД

Арест российского судна «Норд», проведенный в явно провокационной манере, — очевидное нарушение всех двухсторонних договоренностей. Де-факто этот недружественный шаг украинской стороны ставит вопрос о том, являются ли соглашения 2003 г. до сих пор действительными и собирается ли украинская сторона уважать и исполнять эти договоренности.

Тем не менее, на Украине понимают, что разрыв всяческих договоренностей сделает и Россию свободной от выполнения тех или иных обязательств, что в конечном итоге ударит по экономическим интересам Украины в области судоходства, рыболовства, защиты морской среды. Можно ожидать, что с украинской стороны формально будет декларироваться приверженность предыдущим договоренностям, однако на деле не обойдется без дальнейших провокаций.

Вполне возможно, что в действиях Киева нет никаких долгосрочных целей, а главный «цимес» этого действа — просто пощекотать нервы «ненавистной Москве». Для украинской стороны было бы крайне удобно, с точки зрения сбора доказательной базы по этому процессу, чтобы реакция России на задержание «Норда» была максимально жесткой и, по сути, дискриминационной.

И хотя Украина с апреля 2016 г. ведет реестр нарушителей, говорить о полноценной блокаде Крыма пока преждевременно. Мировую торговлю, 80% которой осуществляется по морю, не так просто остановить, даже если речь идет о «незаконно оккупированном» Крымском полуострове.


25 марта 2018 г. примерно в 20,5 км (или 11 морских милях) от Обиточной Косы [1], вдающейся в Азовское море практически на 30 км, украинскими пограничниками было задержано и отконвоировано в Бердянск судно «Норд». Этот рыболовецкий сейнер с 2014 г. ходит под российским флагом, а портом его приписки является порт города Керчи.

Любые рассуждения о том, на каком расстоянии от украинского берега произошел захват российского судна и, в зависимости от этого, была ли его деятельность законной, абсолютно неуместны.

Этот инцидент получил широкую огласку. Украинская сторона фактически была обвинена в совершении акта государственного пиратства, в России было возбуждено дело по ст. 211 УК «Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава». Несмотря на то, что это уже не первый подобный случай [2], его отличие от предыдущих заключается в том, что Украина арестовала именно российское судно, и произошел этот арест в акватории не Черного, а Азовского моря.

Попробуем разобраться, в чем специфика именно этого кейса, а также ответить на вопрос, могло ли такое произойти до присоединения Крыма и чего этим хочет добиться официальный Киев, уже пугающий Москву продолжением подобной практики. Какие ответные меры может предпринять Россия — тоже немаловажный вопрос для обсуждения.

Суть вопроса

bb1.jpg
kp.ru
Инфографика Дмитрия Полухина

Первое, что необходимо вспомнить, — это то, что в целом ряде двухсторонних договоренностей между Россией и Украиной — Договор о государственной границе 2003 г.; Договор о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива 2003 г.; Совместное заявление Президента России и Президента Украины по Азовскому морю и Керченскому проливу от 24 декабря 2003 г. — за Азовским морем и Керченским проливом был закреплен статус внутренних вод обоих государств. Более того, эти акватории рассматривались как целостный хозяйственный и природный комплекс, используемый в интересах России и Украины. В документах подчеркнуто и то, что все спорные вопросы должны решаться исключительно мирным путем в ходе консультаций и переговоров.

С точки зрения норм и положений современного международного морского права статус «внутренних вод» предполагает распространение полного государственного суверенитета государств (в данном случае — России и Украины) на всю акваторию, равно как воздушное пространство над ней, ее дно и недра. По согласию сторон, в акватории Азовского моря не были образованы предусмотренные Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. морские зоны —12-мильное территориальное море, 24-мильная прилежащая зона, 200-мильная исключительная экономическая зона (ИЭЗ).

Соответственно, любые рассуждения о том, на каком расстоянии от украинского берега произошел захват российского судна и, в зависимости от этого, была ли его деятельность законной, в данном случае абсолютно неуместны. Во-первых, по причине того, что ввиду отсутствия таких зон российское судно не могло как осуществлять незаконное рыболовство в пределах ИЭЗ, так и нарушить правовой режим территориального моря, где любой вылов водных биологических ресурсов (ВБР) априори запрещен.

Любые односторонние действия как по разграничению, так и по изменению правового статуса Азовского моря прямо запрещены в рамках вышеупомянутых двухстронних договорённостей и могут не признаваться другой стороной.

Во-вторых, несмотря на договорённости сторон, в Азовском море так и не удалось согласовать линию проведения государственной границы. Это было связано как с тем, что у каждой из сторон было свое видение этого вопроса, так и с тем, что в этом была заинтересована больше украинская, чем российская сторона. Присоединение Крыма сделало эту проблему фактически нерешаемой — если раньше Киев мог претендовать на контроль над 2/3 акватории Азовского моря, то теперь, принимая во внимание наличие береговой линии Крымского полуострова в юго-западной части Азовского моря, эта пропорция сократилась примерно до 1/3. На сегодня очевидно, что такой вариант разграничения, основанный на применении метода срединной (равноотстоящей) линии, никогда не будет поддержан Киевом.

При этом, и это крайне важно отметить, любые односторонние действия как по разграничению, так и по изменению правового статуса Азовского моря прямо запрещены в рамках вышеупомянутых двухстронних договорённостей и могут не признаваться другой стороной. Более того, общее международное право предполагает, что любые разграничения как сухопутной территории, так и водного пространства, могут быть оформлены либо в виде двухстороннего соглашения, а если его достичь не удалось, то тогда уже могут быть запущены соответствующие процедуры урегулирования споров.

В-третьих, осуществление рыбопромысловой деятельности в масштабах всей акватории Азовского моря является абсолютно легитимным. Оно регулируется Соглашением между компетентными службами России и Украины, заключенным еще в далеком 1993 г.

Арест российского судна «Норд», проведенный в явно провокационной манере — очевидное нарушение всех двухсторонних договоренностей.

В рамках Соглашения был установлен режим совместного пользования живыми ресурсами бассейна Азовского моря, при котором каждая из сторон разрешает юридическим и физическим лицам другой Стороны на взаимной и равноправной основе вести промысел в своей (предполагая в данном случае перспективу дальнейшего разграничения) части Азовского моря. При этом было подтверждено, что правом ведения рыбного промысла в Азовском море пользуются только суда под флагами России и Украины. Было также зафиксировано, что стороны будут на основе наиболее достоверных научных данных разрабатывать и согласовывать единые меры регулирования рыбного промысла; осуществлять совместную программу по поддержанию запасов анадромных видов рыб на безопасном биологическом уровне; производить обмен данными об уловах, а также научной, промысловой и статистической информацией относительно живых ресурсов Азовского моря.

Можно ожидать, что с украинской стороны формально будет декларироваться приверженность всем предыдущим договоренностям, чье действие бесспорно в равной степени направлено на защиту интересов обоих государств.

В целях содействия реализации Соглашения была учреждена российско-украинская Комиссия по вопросам рыболовства в Азовском море. Кстати, ее последняя 29-ая сессия состоялось относительно недавно — 24–26 октября 2017 г. в Ростове-на-Дону. В рамках сессии были обсуждены вопросы состояния запасов, согласованы общебассейновые объемы добычи основных промысловых объектов и определены национальные квоты на 2018 г.

Кроме того, был утвержден Порядок осуществления контроля изъятия промысловыми и иными судами ВБР в акватории Азовского моря и Керченском проливе. Он, в частности, предусматривает, что судно, подозреваемое в нарушении, направляется в порт базирования или в порт выхода на промысел (в ситуации с «Нордом» — это порт Керчь). Именно там уполномоченные органы должны принимать решение по дальнейшим действиям в отношении этого судна.

«Норд» имел все необходимые документы для ведения промысла и вел лов в полном соответствии с действующими правилами рыболовства. Однако украинская сторона заявила о непризнании предоставленных «Колхозу 1 мая», расположенному в Керчи, разрешений на вылов, как выданных «оккупационными» органами и не имеющих юридической силы. Но это был лишь повод для задержания, так как позднее были выдвинуты принципиально другие обвинения.

Действуют ли двухсторонние договоренности?

bb1.jpg
forums.airbase.ru
Корабль морской охраны BG62 «Поділля»

Как было указано выше, все спорные вопросы между Россией и Украиной, касающиеся Азовского моря и Керченского пролива, де-юре должны решаться исключительно мирным путем в ходе консультаций и переговоров. Арест российского судна «Норд», проведенный в явно провокационной манере, с этой точки зрения — очевидное нарушение всех двухсторонних договоренностей. Де-факто этот недружественный шаг украинской стороны ставит вопрос о том, являются ли соглашения 2003 г. до сих пор действительными и собирается ли украинская сторона уважать и исполнять эти договоренности.

Ответ на этот вопрос, как представляется, выглядит следующим образом.

С одной стороны, идея денонсации Договора о сотрудничестве в использовании Азовского моря и Керченского пролива 2003 г. в украинской повестке дня не нова. Еще летом 2015 г. такой Законопроект был внесен в Верховную Раду. Официальная позиция Киева по этому вопросу следующая: именно Россия, оккупировав Крым и начав строительство Керченского моста, является ключевым нарушителем этого двухстороннего соглашения, а значит, несет первостепенную ответственность за размывание режима, сформированного этими договоренностями.

Действия Украины привели к ряду негативных последствий, в том числе и для российских интересов в регионе.

С другой стороны, несмотря на безусловное самодурство верховного законодательного органа, на Украине, видимо, еще не перевелись трезво мыслящие эксперты на уровне различных министерств и ведомств, указывающие на негативные последствия такого шага. Ведь разрыв всяческих договоренностей сделает и Россию свободной от выполнения тех или иных обязательств, что в конечном итоге ударит по экономическим интересам Украины в области судоходства, рыболовства, защиты морской среды и т. д.

Поэтому можно ожидать, что с украинской стороны формально будет декларироваться приверженность всем предыдущим договоренностям, чье действие бесспорно в равной степени направлено на защиту интересов обоих государств. Однако на деле не обойдется без дальнейших провокаций. Причем их осуществление, как и в случае с «Нордом», будет привязано к фактам нарушения украинского национального законодательства, направленного на защиту интересов Украины в связи с российской «оккупацией» Крыма. То есть фактически Киев будет всячески пытаться поставить свои внутренние нормы выше двухсторонних договорённостей.

И хотя Украина, как декларируется, с апреля 2016 г. ведет реестр нарушителей, говорить о полноценной блокаде Крыма пока преждевременно.

Так, в частности, еще 15 апреля 2014 г. Верховная Рада приняла Закон «Об обеспечении прав и свобод граждан на временно оккупированной территории Украины», во многом пересекающийся по сути с соответствующим Законом Грузии «Об оккупированных территориях». В соответствии с ним, режим въезда и выезда с территории оккупированного Крыма (кроме сухопутной территории, сюда относят все морские зоны вокруг него, воздушное и подводное пространство) возможен только:

  • через контрольные пункты;
  • для граждан Украины, которые постоянно проживают на временно оккупированной территории или постоянно проживали здесь по состоянию на 1 марта 2014 г., только при наличии паспорта Украины;
  • для граждан Украины, которые не проживают на временно оккупированной территории, а также для иностранцев и лиц без гражданства — только при наличии паспортного документа и специального разрешения (ст. 10).

Таким образом, первоначальное требование украинских властей к российским морякам предоставить именно украинские паспорта (!) становится полностью понятным — въезд и выезд с «оккупированной» территории без них для украинцев или же без специального разрешения для иностранцев невозможен.

Кроме того, в рамках закона на «оккупированной» территории Крыма запрещены любая хозяйственная деятельность, в которой государством применяются такие средства регулирующего воздействия, как лицензирование, патентование и квотирование; организация железнодорожных, автомобильных, морских, речных, паромных, воздушных сообщений; пользование государственными ресурсами (ст. 13).

Для украинской стороны было бы крайне удобно, с точки зрения сбора доказательной базы по этому процессу, чтобы реакция России на задержание «Норда» была максимально жесткой и, по сути, дискриминационной.

За нарушение порядка въезда на оккупированную территорию Украины и выезда из нее с целью причинения вреда интересам государства [выделено автором. — Г.П.] ст. 332-1 УК Украины предусматривает ограничение свободы от 3 до 8 лет с конфискацией транспортных средств. Именно такое обвинение украинская сторона пытается выдвинуть против капитана судна «Норд», который в данной ситуации является представителем судовладельца и отвечает за эксплуатацию судна.

В отношении же экипажа судна предполагалось применение другой статьи, а именно ст. 204-2 КОАП Украины, которая за «нарушение порядка въезда на временно оккупированную территорию Украины и выезда из нее» предусматривает наложение штрафа от 100 до 300 необлагаемых минимумов доходов граждан или административный арест на срок до 15 суток. При этом данные обвинения необходимо рассматривать с привязкой к другому акту — Приказу №255 Министерства инфраструктуры Украины «О закрытии морских портов».

В соответствии с ним, все крымские порты — Керчь, Севастополь, Феодосия, Ялта, Евпатория — были объявлены закрытыми. Что это означает на практике? То, что украинские власти, считая Крым «временно оккупированной» украинской территорией, приостанавливают функционирование этих портов и, соответственно, признают нарушением этого закона заходы и выходы любых судов из этих портов. С точки зрения норм и положений современного морского права, все портовые воды относятся к категории внутренних вод, находящихся под полным государственным суверенитетом, и регулирование захода в них — исключительная прерогатива прибрежного государства.

Украинская сторона на этом не остановилась и добилась уведомления секретариата Международной морской организации (ИМО), ответственной за обеспечение безопасности судоходства, ее членов и представителей иностранных компаний, аккредитованных в ИМО, что соответствующие крымские порты являются закрытыми и Украина не может гарантировать принятие мер в области обеспечения портовой безопасности, безопасности судоходства и контроля морского трафика с целью предотвращения опасных инцидентов и т. д. Отдельно было отмечено, что суда под российским флагом систематически заходят в закрытые украинские морские порты без получения предварительного разрешения со стороны Украины, что является нарушением правового режима внутренних вод. Позицию Киева напрямую поддержала Грузия, имеющая аналогичную позицию в отношении абхазских портов. Впоследствии Грузия и Украина выпустили совместное заявление по этому вопросу.

Логика официального Киева может исходить из известного тезиса «чем хуже, тем лучше».

Упор на невозможность гарантировать безопасность является ключевым. Это обусловлено тем, что закрытие Украиной морских портов означает их дальнейшее не соответствие Кодексу ОСПС (Международный Кодекс охраны судов и портовых средств, часть Конвенции СОЛАС), их свидетельства о соответствии формально утратили силу. Это, в свою очередь, ведет к тому, что заход любого судна в такой порт ставит под вопрос соответствие самого судна требованиям Кодекса ОСПС. Последний же предусматривает, что в этом случае государство следующего порта захода может применить к судну определенные меры — от расширенной инспекции до задержания или запрета на заход в порт.

Надо признать, что действия Украины привели к ряду негативных последствий, в том числе и для российских интересов в регионе. Сначала Европейский союз ввел запрет на заход круизных лайнеров под флагом стран ЕС в порты Крыма. Затем правительство Молдовы порекомендовало молдавским судовладельцам избегать захода в порты Крымского полуострова. В октябре 2017 г. Турция запретила своим портам принимать суда, следующие в или из Крыма.

Хотя, как показывает статистика, введение запретов со стороны государства — это одно, а экономические интересы судовладельцев и перевозчиков — немного другое. Хоть суда под российским флагом и лидируют по количеству заходов в крымские порты, причем их число по сравнению с 2014 г. увеличилось более чем вдвое, но на право обладания первым местом претендуют и суда под украинским флагом. И наконец, тройку лидеров замыкает Турция. Среди стран ЕС наибольшее количество нарушений зафиксировано за Грецией и Германией. Любят заходить в Крымские порты и суда под так называемыми удобными флагами — Антигуа и Барбуды, Белиза, Камбоджи, Кипра, Либерии, Мальты, Маршалловых островов, островов Кука, Панамы, Сент-Винсента и Гренадин, Тувалу.

И хотя Украина, как декларируется, с апреля 2016 г. ведет реестр нарушителей, в котором на февраль 2018 г. значатся 665 судов, говорить о полноценной блокаде Крыма пока преждевременно. Мировую торговлю, 80% которой осуществляется морем, не так просто остановить, даже если речь идет о «незаконно оккупированном» Крымском полуострове.

Мотивы Киева

bb1.jpg
Mehanoid / forums.airbase.ru
Российский пограничный сторожевой корабль «Сапфир»

Вопрос, который занимает многих более всего, — почему задержание «Норда» произошло именно сейчас и чего Украина этим хочет добиться?

Вполне возможно, что в действиях Киева нет никаких долгосрочных целей, а главный «цимес» этого действа — просто пощекотать нервы «ненавистной Москве». Особенно приятно, безусловно, воспользоваться ситуацией и устроить такую провокацию на фоне предельно деградирующих отношений между Россией и странами Запада, вызванных раскручиванием «дела Скрипаля».

Однако можно спрогнозировать и иное целеполагание.

Так, например, в рамках Постоянной Палаты Третейского Суда (ППТС) в Гааге Украина доказывает, что Россия нарушает её права, предоставленные ей в рамках Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., в прилежащих к Крыму морских акваториях. Для украинской стороны было бы крайне удобно, с точки зрения сбора доказательной базы по этому процессу, чтобы реакция России на задержание «Норда» была максимально жесткой и, по сути, дискриминационной. В качестве варианта, который предлагают осуществить в том числе и российские «эксперты», могло бы быть полное перекрытие Керченского пролива для прохода украинских гражданских судов и военных кораблей, а также иностранных судов, следующих в украинские порты Азовского моря.

Однако право прохода через Керченский пролив для судов и кораблей Украины как приазовского государства, имеющего действующие порты в этой акватории (Мариуполь, Бердянск), в зависимости от правового статуса этого пролива (не международный или международный) гарантируется нормами либо общего международного права, либо Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. Россия не вправе в одностороннем порядке как-либо препятствовать осуществлению судоходства с её стороны. И с этой точки зрения любое нарушение Москвой законных прав Киева по проходу через пролив вдобавок к строительству Керченского моста станет самым приятным подарком для истца по этому иску.

Что касается мер, которые Россия может предпринять, то они в значительной степени могут носить лишь превентивный характер.

Вторая модель, объясняющая поведение украинской стороны в этом конфликте, заключается в том, что с её стороны может быть взят курс на ревизию договорённостей, согласно которым Азовское море рассматривается как общий природный и хозяйственный регион со статусом внутренних вод. В предшествующие годы Киев неоднократно пытался в одностороннем порядке установить здесь границы своего территориального моря, ИЭЗ и континентального шельфа, т. е. морских зон и режимов, предусмотренных Конвенцией 1982 г. При таком развитии событий правовой статус как Азовского моря, так и Керченского пролива будет существенно принижен. Здесь появятся законные права уже не только России и Украины, но и других государств. И, несмотря на то, что такой вариант приведет к ухудшению ситуации в регионе для обеих стран, логика официального Киева в данном случае может исходить из известного тезиса «чем хуже, тем лучше».

Возможный ответ Москвы

Что же может и должна предпринять Россия в ответ на провокации с украинской стороны?

К сожалению, набор инструментов для противодействия достаточно ограничен. Россия, например, не может в данном случае обратиться в международные судебные инстанции, которые бывают обычно задействованы в делах о задержании судов. Так, Международный Трибунал по морскому праву, в компетенции которого находится рассмотрение споров, касающихся незамедлительного освобождения судов и их экипажей из-под ареста, не обладает в данном случае необходимой юрисдикцией. Он может рассматривать лишь споры, касающиеся применения или же толкования Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. А украинская сторона задержала судно «Норд», как было указано выше, вовсе не за нарушение правил рыболовства, а по обвинению в нарушении порядка въезда и выезда с «оккупированной» территории Крымского полуострова.

В текущей ситуации, видимо, лишь «силовая» составляющая способна удержать Киев от совершения подобного рода действий.

Обвинения Украины по ст. 224 УК России в пиратстве также не совсем корректны. Это обусловлено тем, что в международном морском праве квалификация того или иного действия как пиратства возможна лишь при соблюдении ряда условий.

Во-первых, любой акт насилия, незаконного задержания, грабежа может быть квалифицирован как пиратство только в случае, если он совершается в открытом море, т. е. за пределами юрисдикции прибрежного государства. Акватория же Азовского моря по двухсторонним договоренностям между Россией и Украиной имеет правовой статус внутренних вод, находящихся под полным государственным суверенитетом обеих стран.

Во-вторых, акт пиратства всегда совершается экипажем частного судна, если только экипаж военного корабля или же судна, находящегося на государственной службе, не поднял мятеж, захватил судно и совершает акт насилия. В случае с «Нордом» украинские пограничники явно действовали не без одобрения украинских властей.

В текущей ситуации, видимо, лишь «силовая» составляющая способна удержать Киев от совершения подобного рода действий.

В-третьих, акт пиратства всегда совершается в личных целях. В данной ситуации очевидно, что задержание судна было на 100% политически мотивированным. Соответственно, отождествление действий украинских пограничников с пиратством возможно де-факто, но не де-юре.

Что касается мер, которые Россия может предпринять, то они в значительной степени могут носить лишь превентивный характер. Так, Росрыболовство сформировало оперативный штаб, в акватории Азовского моря дежурит корабль Пограничной Службы ФСБ России, рыбакам рекомендовано уведомлять о выходе на промысел и о своем перемещении, а на случай чрезвычайной ситуации предусмотрен радиоканал для связи на определенной частоте.

Однако, учитывая большую вероятность повторения подобного рода провокаций, корабельная группировка ПС ФСБ в Азовском море, как представляется, должна быть усилена. В текущей ситуации, видимо, лишь «силовая» составляющая способна удержать Киев от совершения подобного рода действий. Сложность задачи состоит в том, что любой потенциальный конфликт, а тем более с применением оружия, будет априори использован украинской стороной для предъявления очередных обвинений в «агрессивности» Москвы.

1. Точные координаты места задержания судна: широта — 46°27.3’ N долгота — 36° 27.4’ E.

2. Сирийский капитан пострадал за Крым. Украина конфисковала груз и судно из Танзании за посещение Крыма; За заходы в Крым арестовано украинское рыболовецкое судно; Суд арестовал судно «Kanton» под флагом Тувалу за нарушение режима захода в порты Крыма; На Украине арестовали судно из-за захода в крымские порты.


Оценить статью
(Голосов: 7, Рейтинг: 5)
 (7 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся