Инцидент со сбитым самолетом обнажил давно существующие разногласия между Анкарой и Москвой
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
События 24 ноября и последовавшая реакция российского руководства являются результатом не только скрываемого до сих пор обоюдного недоверия, но и накопившегося груза политических противоречий по ряду вопросов.
До недавнего времени Турция и Россия демонстрировали стабильное развитие в торговых отношениях. Экономическая взаимозависимость на лицо: обе страны являются для друг друга наиважнейшими торговыми партнерами, объем торговли между странами составлял в 2014 году более $30 млрд.долларов со стабильной тенденцией к росту. В экономическую составляющую отношений входят также многочисленные проекты, среди которых планы по строительству амбициозного Turkish Stream и АЭС в Аккую объемом в более чем $30 млрд.долларов.
Успешные экономические отношения, как подчеркивают эксперты, не были подкреплены политическим сотрудничеством. Начало гражданской войны в Сирии, участие обеих страны на стороне противостоящих друг другу сил стало испытанием для двухсторонних отношений. Руководство стран старалось демонстрировать до недавнего времени в рамках международных инициатив желание хоть как-то сотрудничать, по крайней мере, создавать видимость сотрудничества.
С появлением российских самолетов в сирийском небе и началом в октябре этого года прямого военного участия Москвы в операциях против сирийской оппозиции недовольство Анкары стало еще заметнее. Вступление России в конфликт не только путало карты Турции и ее союзников из Персидского Залива по поддержке верных ей политических сил, но и сами планы по свержению ненавистного ей сирийского президента.
Многократное нарушение турецкого воздушного пространства российскими самолетами было по праву расценено турками как прямой вызов. Нескрываемое нежелание союзников по НАТО принять требуемые Анкарой жесткие меры против дальнейших нарушений подобного рода убедили турков в необходимости действовать решительно.
С середины ноября проходило медленное, но все-таки успешное продвижение правительственных войск в районе Алеппо, а также возобновление попыток сирийской армии зачистить северные районы провинции Латакии, на границе с Турцией. Сама провинция является местом базирования российской авиабазы, с которой взлетают самолеты, оказывающие авиаподдержку наступающим войскам.
Среди целей российских бомбардировщиков оказываются и группы местных сирийских туркменов, ведущих при поддержке Турции вооруженную борьбу с Дамаском. Турция с началом операции в приграничных районах заявляла, что действия Москвы вызвали большие жертвы среди гражданского населения среди сирийских туркменов, в турецких СМИ стали говорить о массовой резне гражданских, устроенной сирийскими и иранскими солдатами при поддержке российских самолетов.
Интересно, что в 2014 году наблюдатели во время стремительного продвижения ИГИЛ к турецкой границе также сообщали о свидетельствах массовых убийство мирного населения среди сирийских туркменов. Недовольство последних было в частности вызвано пассивной позицией турецкого руководства, которое предпочитало игнорировать действия террористической организации, даже если они были направленны против близкой по крови этнической группы.
Удар по двусторонним отношениям нанесло также изменение российской стратегии по уничтожению ресурсной базы ИГИЛ. С середины ноября российское командование приступило к активной бомбардировке нефтеперерабатывающей инфраструктуры на подконтрольной террористами территории. По словам российского руководства, конечная цель авиаударов – лишить организацию финансовых ресурсов, получаемые от контрабандной торговли нефтью с приграничными государствами, прежде всего, Турции.
Между тем с конца октября стало известно об усилении политических контактов между Москвой и сирийскими курдами. Москва рассматривает курдов Роджавы под руководством Партии демократического союза не только в качестве потенциального партнера в борьбе с ИГИЛ, но и в качестве части умеренной оппозиции, которая должна вести переговоры с официальным Дамаском. Помимо этого, как представляется, потенциальное сотрудничество с курдами должно оказать давление на Турцию. Партия демократического союза считается террористической организацией в Турции, а любая помощь сирийским курдам рассматривается Анкарой как непрямая помощь турецкой Рабочей партии Курдистана, которая уже несколько месяцев ведет боевые действия с центральным правительством. Турция всерьез обеспокоена тем, что Россия планирует делать с курдами.
Однако стоит заметить, что весь груз негатива связано не только с сирийским кризисом как таковым. Сирийское противостояние лишь обнажило политические противоречия позиций между Анкарой и Москвой. Наряду с успешными экономическими отношениями страны несли также и груз исторических неприязней. Недаром сразу после инцидента со сбитым российским самолетом многие эксперты в России начали смотреть на историческое прошлое отношений двух стран, подсчитывая, кроме всего прочего, сколько войн было между Россией и Турцией, и кто кого чаще всего побеждал. Идеологическое противостояние двух империи на Волге, Балканах и Кавказе сейчас может быть сегодня стоит не так остро, но оно все же присутствует, прежде всего, в сочетании с религиозным фактором.
Странная смесь турецкого национализма и религиозного радикализма 1990-х годов стала основным мотивов для негласной поддержки со стороны части турецкого правительства и близких к правительству кругов в адрес чеченских сепаратистов. Российское руководство до сих пор говорит о турецких добровольцах, воевавших в рядах формированиях самопровозглашенной республики Ичкерия. Даже после поражения сепаратистов Турция приняла у себя не только беженцев среди гражданского населения, но и многих представителей руководства Ичкерии. Видные деятели в изгнании продолжают выражать свою солидарность с действиями турецкого руководства, в том числе как показало и недавнее заявление премьер-министр правительства республики Ичкерия в изгнании Ахмета Закаева, в вопросе противостояния по сирийскому вопросу.
Религиозное и идеологическое измерение отношений проявилось и в деятельности школ турецкого проповедника Фетхуллы Гюлена. По мнению руководства страны и представителей сил безопасности, сеть школ, созданная в 1990-х годах в условиях кризиса российской школьной системы, способствовал созданию лояльной Турции прослойки молодых людей, знакомых с идеями пантюркизма, целью которого является объединение тюркских народов, проживающих в том числе на территории России, под политическим лидерством Анкары. Лишь после разлада отношений между правящей партией Турцией и движением Гюлена в 2013 году властям России удалось приостановить деятельность учебных заведений на территории страны.
Однако даже и после потери такого значительного ресурса давления на российское руководство нынешнее турецкое правительства негласно продолжает создание сети лояльных активистов из числа граждан России. Речь идет главным образом о религиозных деятелях из российских регионов с мусульманским большинством – Кавказа и Поволжья. Особое внимание вызывает факт миграции в Турцию значительного числа салафитов из кавказских республик России в самый разгар сирийского конфликта.
Наконец, турецкий политических истеблишмент заметно недоволен той ролью, которую Турция вынуждена играть в урегулировании Карабахского конфликта. Анкара не может смириться с тем, что, будучи всего лишь наблюдателем, не может оказывать давление на России, в то время как Москва располагает не только военным присутствием в регионе, но и имеет доступ к обеим сторонам конфликта, тем самым закрепляя за собой роль главного посредника между Азербайджаном и Арменией. Стоит ли удивляться, почему вслед за резкой критикой России в свой адрес после сбитого самолета, Анкара намекнула, что готова действовать в одностороннем порядке и помочь Азербайджану “вернуть оккупированные земли”.
Таким образом, видно, что успех двусторонних отношений, который стремились представить общественности руководство обеих стран, основывался лишь на экономической составляющей. Сирийский кризис стал серьезным испытанием для политической компоненты отношений, а инцидент со сбитым российским самолетом и дальнейший рост напряжений уже обнажил накапливающиеся годами противоречия между Москвой и Анкарой. По словам эксперта по Евразии турецкого центра по международным стратегическим исследованиям Керима Хаса, т.н. политика “компартментализации”, т.е. разделения экономических и политических составляющих российско-турецких отношений, подошла к концу. И это хорошо, ведь, стабильные отношения не могут основываться на недоверии и ряде нерешенных политических проблем.
Автор: Тимур Ахметов
Эксперт по Турции в международном консалтинговом агентстве Wikistrat Inc.
Блог: Политическая жизнь Турции
Рейтинг: 0