Чрезвычайное положение в Турции и экономика: первые комментарии

23 июля 2016 года, выступая в стенах Меджлиса, президент Турции Р.Т. Эрдоган сделал ряд важных заявлений, касающихся экономики страны. Приведем некоторые из них.

 

«... Здесь ещё одна тема, которая муссируется: экономика рухнет. Экономика не рухнет. В настоящее время правительство функционирует. Воооруженные силы и прочие /ведомства/, все выполняют свои обязанности. Полиция – выполняет свои обязанности. Что проиходит анормального? Правительство продолжит выполнять те же функции. Какое-либо отклонение от финансовой дисциплины ни в коем разе невозможно... Турция в течение этого периода стала свидетельницей открытия моста Османа Гази (прим.: через Измитский залив), его значимость очевидна. Обращаюсь к финансовому сектору, пожалуйста, снижайте процентные ставки (прим.: тема процентных ставок озвучивается президентом регулярно и не раз становилась предметом споров с ЦБ страны). Если вы предоставляете услуги этому народу, этой стране – снижайте, зарабатывайте немного меньше и пусть инвестор с помощью этого дешевого кредита сможет предпринять совсем другие шаги. И пусть он принесет нам другую занятость. Я обращаюсь к тем, кто со ссылкой на объявление ЧП начинает поднимать цены на продажу некоторых товаров: кто будет вовлечен в этот неправильный подход, в их главу станет государство...».

 

Деловое сообщество, включая различные объединения и руководство крупных корпораций, широким фронтом выступило с серией заявлений в поддержку введения в стране режима чрезвычайного положения.

 

Влиятельный Союз Палат и Бирж (TOBB) устами руководителя объединения Р. Хисарджиклыоглу отметил, что решение о введении РЧП является уместным и эффективным инструментом: «Для защиты общественного порядка и эффективного предоставления услуг, это решение принять было необходимо».

 

Вторит Союзу и Совет по внешнеэкономическим связям Турции (DEIK). Так, его глава Д. Вардан отметил: «мы с удовлетворением отмечаем сделанные официальные заявления о том, что процесс режима чрезвычайного положения ни коим образом не повлияет на функционирование экономики и продолжающиеся государственные инвестиции. Заявления о том, что понимание рациональной политики и экономических реформ не претерпит изменений, придает уверенности иностранным инвесторам и турецким предпринимателям».

 

В то же время председатель совета директоров одного из ведущих турецких холдингов – «Сабанджи», Зафер Куртул, отметил быстрые и своевременные меры, предпринятые правительством и экономическим блоком с тем, чтобы избежать отрицательного влияния на экономику страны, а также подчеркнул важность, в этот период времени, для экономического руководства страны и делового сообщества, демонстрации единства и скоординированных мер. В то же самое время, З. Куртул заявил, что снижение рейтинговым агентством «Standard & Poors» рейтинга экономического положения Турции является «поспешным, неверным и беспочвенным».

 

Аналогичным образом о принятом решении отозвался и помощник премьер-министра Мехмет Шимшек: «Экономика должна оцениваться не на основе дневных падений и ростов, а с учётом большой картины» и далее он уточнил: «Наши темпы роста – хорошие. Если потом случится замедление, то /мы все равно/ будем расти темпами, близкими к 4%. Невзирая на падение доходов от туризма, дефицит по текущим операциям снижается. Он упал ниже 4% от национального дохода. У нас нет проблемы с дефицитом бюджета. Мы почти обеспечиваем баланс бюджета. Центальный банк продолжает жесткую денежную политику. Продолжает даваться уверенность рынкам. Соотношение нашего внешнего долга к национальному доходу - низкое. У нас экономика, которая в год создает новые рабочие места для 1 млн человек. Достаточность собственных средств у наших банков находится на уровне 15,5%. Это почти в два раза выше, чем у банков ЕС. Доля проблемных кредитов в общей кредитной массе – меньше 3,3%. Продолжает работать биржа. Никаких ограничений не будет применяться в отношении движения капитала и в отношении свободного рынка...».

 

Напомним, что 20 июля Международное рейтинговое агентство Standard & Poor's (S&P) понизило суверенный рейтинг Турции с BB+ до BB, прогноз по рейтингу — негативный. Как сообщается, понижение рейтинга напрямую связано с событиями 15 июля, а негативный прогноз обусловлен сложными инвестиционными перспективами страны, равно как и с рисками, связанными с обслуживанием внешнего долга. Днем ранее, 19 июля, аналогичный шаг предприняло и рейтинговое агентство Moody’s, поместившее кредитный рейтинг Турции, который находится на уровне Baa3, на пересмотр в сторону понижения.

 

Немедленное снижение рейтингов в ситуации, подобной той, в которой оказалась Турецкая Республика образца июля 2016 года - разумеется, абсолютное предсказуемое последствие произошедших событий. Что бы ни говорили турецкие официальные лица и бизнесмены, уважающие себя рейтинговые агентства не могли не послать международному бизнес-сообществу предупредительный сигнал - «Внимание!». Не предприняв этого, по словам турецкой стороны - «поспешного шага», агентства подорвали бы доверие уже в отношении самих себя как авторитетных источников актуальной информации.

 

Конечно, делать панические прогнозы в отношении положения турецкой экономики пока преждевременно, однако, заявления о том, что иностранные компании не пересмотрят своих планов в отношении Турции и, как минимум не переждут «шторм» (а в глазах инвесторов он продолжается до тех пор, пока действует режим ЧП и ещё некий «гарантийный период») – попросту несерьезные.

 

Очевидно, что подобный настороженный взгляд на турецкий бизнес будет теперь и в отношении любой (!), вне зависимости от своей серьёзности и репутации, компании, которая претендует на крупный, долгосрочный проект за рубежом. Очевидно, что перед тем как присудить, скажем пятилетний, подряд, заказчик должен пребывать в твердой уверенности относительно того, что за эти годы с его подрядчиком не произойдет каких-либо катаклизмов, а в стране «исхода» подрядчика не наступит «форс-мажора», то есть «события непреодолимой силы», которое согласно международным нормам является законным основанием для того, чтобы сначала а) приостановить выполнение обязательств на срок форс-мажора, б) отказаться от них вообще, причем с минимальными компенсациями в пользу заказчика или вовсе без них.

 

Так что, получение новых инфраструктурных проектов для турецких подрядчиков на ближайшие месяцы станет весьма проблемным. А «мусорный» кредитный рейтинг страны серьезно ограничит их в возможностях перекредитоваться на период сделки.

 

Также нельзя не отметить, что турецкие события накладываются и на негативную внешнюю конъюнктуру, как внешнеполитическую – региональную и даже выходящую за её пределы, так и и экономическую. Внешняя торговля стагнирует, ряд традиционных внешнеторговых партнеров для турок утерян, многие из них испытывают серьезные финансовые трудности. Последнее обуславливает заметный рост конкуренции за новые проекты и заказы, который и близко не сопоставим с тем, который был двадцать и даже десять лет назад.

 

Таких драйверов роста для турецкой экономики, каким стал распад Советского Союза – с либерализацией внешней торговли вновь образованных государств, нет и не предвидится. А нынешняя модель турецкой экономики, с опорой на строительно-подрядный сектор и рынок услуг, себя исчерпала и вовсю «проедает» ранее достигнутое. Промышленность «4.0» для Турецкой Республики при традиционно слабых фундаментальных исследованиях и невысоких отчислениях на НИОКР, особенно бросающихся в глаза на фоне технологических лидеров, пока остается лишь далекой мечтой. Конечно, турки умеют заниматься коммерциализацией своих «придумок», но какой от этого прок при проблемах с прорывными разработками?

 

Невозможно не сказать и про линии разлома в турецком обществе и про массовые аресты, увольнения в госсекторе и среди академических кадров, закрытие множества образовательных учреждений, фондов и ассоциаций (что, собственно, стало предметом первого принятого правительством постановления, получившего «силу закона»).

 

Все это самым непосредственным образом сказывается на экономике страны, как с точки зрения управляемости госаппарата, так и с точки зрения роста у определенного среза интеллектуальной элиты страны «чемоданного настроения», то есть её кадрового потенциала. Введение же вновь смертной казни, в случае если оно произойдет, вообще способно стать поворотным решением с плохо предсказуемыми последствиями для зашатавшейся экономики страны.

 

Очевидно, что нынешняя ситуация диктует турецкому руководству максимально жесткую линию поведения. Однако, отсутствие её регулярной должной сверки с деловым климатом способно повергуть страну в экономический хаос. И думается, все это отлично понимают, невзирая на достаточно оптимистичные заявления с высоких трибун.