Адекватно ли военное присутствие России в АТР региональным угрозам?
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
В дискуссионном клубе сталкиваются 2 экспертных мнения по одной из актуальных международных проблем.
В данном выпуске эксперты отвечают на вопрос: «Адекватно ли военное присутствие России в АТР региональным угрозам?»
.jpg)
Прохор Тебин, к.полит.н., независимый военный эксперт.
«Военный потенциал России в АТР является абсолютно недостаточным для проецирования силы»
Наименее вероятной, но потенциально наиболее серьёзной угрозой национальной безопасности России в АТР является начало военного конфликта с одной из великих держав: Китаем, США или Японией. Для большинства сценариев подобного конфликта военный потенциал России достаточен для обеспечения её территориальной целостности и нанесения серьёзного ущерба противнику без применения ядерного оружия. Единственным исключением является лишь тотальная война с Китаем, но полное превосходство России в стратегических вооружениях делает подобный конфликт практически невозможным.
Вместе с тем, нынешний военный потенциал России в АТР является абсолютно недостаточным для проецирования силы и обеспечения присутствия за пределами российских границ. Для того чтобы Россия могла эффективно использовать свою военную силу для сдерживания эскалации региональных конфликтов других государств, участвовать в совместных учениях, гуманитарных и миротворческих операциях, бороться с иррегулярными угрозами требуется создание сил быстрого реагирования в регионе и, прежде всего, восстановление мощи Тихоокеанского флота. Также следует уделить внимание развитию сил Береговой охраны, систем мониторинга и контроля морского и воздушного пространства.
Андрей Губин, к.полит.н., руководитель научных программ РИСИ на Дальнем Востоке, доцент Школы региональных и международных исследований ДВФУ
«Военное присутствие России в АТР возможно ограничить задачами ядерного сдерживания и эффективной обороны собственной территории»
Для России на тихоокеанском направлении существуют достаточно специфические угрозы военного характера, связанные как с наличием территориальных претензий со стороны Японии, так и увеличением активности США в Северо-Восточной Азии, и даже с ростом потенциала НОАК. Вместе с тем, вероятность реального боестолкновения с вооруженными силами какого-либо государства может быть оценена как крайне малая – несмотря на имеющиеся разногласия ключевые акторы склонны решать все вопросы переговорным путем, пусть пока и в двусторонних форматах. Именно потому военное присутствие России в АТР возможно ограничить задачами ядерного сдерживания и эффективной обороны собственной территории, включая ОЭЗ.
Новая концепция российских вооруженных сил делает акцент на мобильность, и проходящая в настоящий момент проверка боеготовности сил ВВО подтверждает необходимость наличия подразделений, способных к быстрой переброске, но находящихся за пределами возможного ТВД. В этой связи Россия при проведении «восточного вектора» дипломатии вкупе со стратегией развития Дальнего Востока может выполнять роль регионального интегратора, «стягивая» международную торговую и инвестиционную активность. Отличным примером являются совместные инициативы с Республикой Корея, которая вкладывает, в том числе, и в «длинные», инфраструктурные проекты на ДВ, подготавливая основу для дальнейшего политического диалога по региональной проблематике. Растёт заинтересованность американского, европейского бизнеса к российскому Дальнему Востоку, причём она носит не столь меркантильный характер, сколько является отражением конкретных реалий, в которых для классического «Запада» сотрудничество с «Востоком» должно выстраиваться при непосредственном участии нашего государства.
