Турция: противник или союзник России?

Многие считают президентов Эрдогана и Путина похожими друг на друга в том, как они ведут политику в целом. Им удалось установить между собой рабочие отношения, основанные на взаимных интересах и выгоде. Эти отношения играют важную и даже центральную роль в сегодняшних связях между Турцией и Россией.

Источник: ensonhaber.com

Специальная военная операция России на Украине усилит давление на политику балансирования Турции, прольет свет на роль антизападничества в отношениях Анкары и Москвы и изменит отношения Турции с Россией и Западом. Политика балансирования столкнется с менее благоприятными условиями. Однако ухудшение отношений между Турцией и Россией ожидать не стоит. Учитывая непомерно высокую стоимость разрыва, Анкара будет стремиться поддерживать функциональные двусторонние отношения с Москвой. В более широком смысле, несмотря на изменившийся контекст, Турция будет продолжать стремиться к автономии в своей внешней политике и политике безопасности. Это стремление предшествовало политике балансирования и было вызвано не только недовольством Западом. Оно также было продиктовано тем, что, по мнению Турции, мировой порядок становится более многополярным и менее ориентированным на Запад. Несмотря на сходство нарративов, турецкий и российский антизападнизм по-разному проявляется в политике. Наконец, геополитический ревизионизм России приведет к относительному сближению Турции и Запада в геополитических и стратегических вопросах.

Темпы и глубина развития турецко-российских отношений с 2016 года были интригующими. Недовольство Западом стало основным фактором быстрого улучшения отношений. Фактически, можно утверждать, что именно антизападничество стало причиной политики Турции по балансированию между Россией и Западом, в сочетании с пониманием того, что многополярный мировой порядок находится в процессе становления. Тесные отношения с Россией привели к дальнейшему расколу между Турцией и Западом. Однако, несмотря на общее недовольство Западом, российское и турецкое антизападничество отличаются по своей природе, происхождению и проявлениям.

Турецкое антизападничество имеет тенденцию быть избирательным и ориентированным на политику и идеологию, в то время как российская версия более структурная и всеобъемлющая. Например, министр иностранных дел России Сергей Лавров говорил о прекращении доминирования США и Запада в международной системе как о главной цели специальной военной операции (СВО) России на Украине. В отличие от России, Турция также получает экономическую выгоду от западноцентричной международной системы, которую она критикует. Эти различия имеют серьезные политические последствия. СВО также привнесло целый ряд новых динамических моментов в треугольник Турция-Россия-Запад. Политика геополитического балансирования Анкары теперь становится сложной, если не сказать невыполнимой, поскольку НАТО и Запад однозначно рассматривают Россию как врага. Стоимость такой политики, вероятно, возрастет. Но даже если балансирование станет неосуществимым, Анкара все равно будет стремиться поддерживать в той или иной форме функционирующие двусторонние отношения с Москвой.

Политика балансирования

Основное различие между политикой балансирования Турции и ее стремлением поддерживать функциональные двусторонние отношения с Россией заключается в масштабах сотрудничества. Функциональные двусторонние отношения подразумевают культивирование экономических, энергетических и политических связей, но не распространяются на стратегические сферы геополитического и оборонно-промышленного сотрудничества. Геополитическое балансирование включает стратегическое сотрудничество, военные закупки (приобретение российской системы ПВО С-400) и геополитическое участие в зонах конфликтов в Сирии, Ливии и Нагорном Карабахе. Политика балансирования обусловлена недовольством Западом и основана на особом видении глобальной политики, которая, по мнению Анкары, становится все более многополярной и менее западоцентричной (если не постзападной). Анкара также исходит из того, что Западу не хватает внутренней сплоченности, видя признаки фрагментации между Европой и США (особенно во время президентства Трампа) и внутри Европы после Брексита.

Разновидности недовольства Западом

Недовольство Турции Западом имеет две стороны: политическую и геополитическую. В политической сфере целый ряд политических факторов вбил клин между Турцией и Западом и породил взаимное недовольство, если не вражду: от европейской оппозиции членству Турции в ЕС, часто ориентированной на идентичность, до персонализации власти и авторитарного поворота во внутренней политике Турции; от вялой реакции Запада на попытку переворота 2016 года до уничтожения верховенства закона в эпоху после переворота.

Недовольство Анкары Западом имеет множество источников. Поддержка Вашингтоном сирийских курдов под руководством PYD и споры Турции с ЕС и европейскими державами по поводу конфликта в Восточном Средиземноморье - две основные проблемы. Запад, со своей стороны, не согласен с военными операциями Турции в Сирии, ее буровыми работами в спорных водах и военным позиционированием в Восточном Средиземноморье. Многие на Западе рассматривали приобретение Турцией российской системы ПВО С-400 как проявление новой геополитической идентичности, основанной на балансировании, а не просто как оборонную покупку. Следует отметить, что в последнее время Турция предпринимает шаги по закупке военного оборудования из западных источников. Турция обратилась к США с предложением приобрести 40 новых истребителей F-16 и комплекты для модернизации существующих самолетов, а также к Франции и Италии о потенциальном сотрудничестве по совместному производству оборонительных систем Eurosam SAMP/T. Эти инициативы важны и могут рассматриваться как косвенное признание Анкарой ограниченности своей политики балансирования, которая включала сотрудничество оборонной промышленности с Россией.

Недовольство России носит более комплексный и относительно структурный характер, в то время как недовольство Турции более избирательно и в значительной степени основано на конкретных проблемах. Россия давно хотела вести переговоры о будущем европейской безопасности с Соединенными Штатами, а не с европейцами, и стремилась к паритету с США в международных делах. Она выступала против расширения НАТО с момента окончания холодной войны, но была слишком слаба, чтобы остановить этот процесс. Анкара, напротив, жаждет повышения роли на международной арене, стремится к паритету с крупными европейскими державами, такими как Франция, Германия и Великобритания, и критически относится к политике США и ЕС. Но Турция также является членом НАТО. Она является одновременно как критиком, так и бенефициаром западноцентричного международного порядка. Несмотря на некоторые совпадения в амбициях обеих стран, недовольство Западом не привело к формированию общего видения международного порядка. Противодействие расширению НАТО и ЕС занимает центральное место в подходе России к международной системе. В отличие от нее, Анкара в основном поддерживает оба процесса. Единственным исключением является нынешний подход Турции к заявлению Швеции и Финляндии о вступлении в ЕС. Анкара связывает свое одобрение их заявок с выполнением предварительных условий, главным образом с тем, что обе страны должны изменить свой мягкий подход к Рабочей партии Курдистана (РПК), воздержаться от любой формы поддержки сирийских курдов YPG и отменить эмбарго на поставки оружия, введенное ими против Турции после военного вмешательства Анкары в Сирию в 2019 году. Несмотря на это, попытка Турции использовать предложения Стокгольма и Хельсинки о вступлении в НАТО для получения определенных выгод не связана с противодействием расширению НАТО как таковому. Однако этот эпизод еще больше снизит уровень доверия между Турцией и многими членами НАТО и углубит взаимное разочарование.

Российский ревизионизм сближает Турцию с геополитическим Западом

В то время как недовольство Западом и антизападничество способствовали установлению теплых отношений сотрудничества между Москвой и Анкарой, российский геополитический ревизионизм почти неизменно подталкивал Турцию к сближению с Западом. Логика здесь простая. Во-первых, российский ревизионизм представляет прямую угрозу безопасности Турции. Исторически сложилось так, что центром тяжести российско-турецкого соперничества было Черное море. С точки зрения Турции, действия России - от Грузии до присоединения Крыма и СВО на Украине - решительно склоняют баланс сил в этом регионе в пользу России. Хотя политика России в каждом из этих случаев может иметь свои особенности и контекстуальные нюансы, в совокупности они указывают на один безошибочный результат: российский ревизионизм на постсоветском пространстве и стремление превратить регион в сферу своего господства. Это только усугубит восприятие угрозы со стороны Турции по отношению к Москве.

Во-вторых, постсоветское пространство также является непосредственным соседом Турции. В случае успеха российская политика ограничит геополитическое пространство для маневра Анкары в этом регионе и подорвет ее позиции от Черного моря до Балкан и от Южного Кавказа до Центральной Азии. Кроме того, интересы Турции и Запада в этих регионах в целом совпадают, поэтому геополитический ревизионизм Москвы, скорее всего, приведет к относительному сближению Турции и Запада.

Сближение с Западом: но с каким Западом?

Кризисные ситуации последних нескольких лет расширяют точки соприкосновения между Турцией и Западом. Вопрос в том, с каким Западом сближается Турция. В широком смысле можно выделить три различных понимания Запада в Турции в целом и среди правящих кругов в частности.

Во-первых, существует идея культурного Запада. Это можно рассматривать как процесс общественной и политической секуляризации и модернизации, в их «западных» концепциях. В то время как светская часть турецкого общества в большей степени идентифицирует себя с культурным Западом, консервативная/исламская часть общества, как правило, склонна себя ему противопоставлять. Соответственно, антизападничество последней группы было в значительной степени основано на культурологическом понимании Запада, отражая, по сути, неполное примирение с «западной» современностью и секуляризмом, а иногда и неприятие их.

Во-вторых, Запад является точкой отсчета для внутренних преобразований в Турции. Исторически это означает, что Европа служит моделью для внутренних политических преобразований, демократизации и экономической модернизации Турции. Например, в конце 1990-х и начале 2000-х годов Турция провела ряд важных реформ по демократизации в рамках стремления привести свою политическую, правовую и экономическую систему в соответствие со стандартами ЕС.

Третье - Запад как геополитический якорь. Это понимание имело большие последствия для внешней политики и политики безопасности Турции. С этой точки зрения Турция вынуждена частично подстраивать свои отношения с незападными крупными державами через западную геополитическую идентичность или геополитическую идентичность НАТО.

В последние годы Запад не воспринимается ни как геополитический якорь, ни как незаменимая сила для Турции. Хотя Турция избегала сотрудничества с советской оборонной промышленностью во время холодной войны, в 2017 году она приобрела ракетную систему С-400 российского производства. Однако российский геополитический ревизионизм подталкивает Турцию к сближению с Западом.

Заключение

Во-первых, Турция и Запад (особенно США) могут предпринять шаги по усилению геополитического сближения. В этом отношении примечательно, что администрация Байдена заявила, что удовлетворение просьбы Турции о покупке самолетов F-16 и комплектов для модернизации послужит интересам национальной безопасности США и долгосрочному единству НАТО в свете СВО на Украине. Однако по вопросу F-16 Турция сталкивается с противодействием враждебно настроенного Конгресса США. Но если администрация Байдена использует свой политический капитал, и эта покупка состоится, это может значительно улучшить турецко-американские отношения. Также это может потенциально подготовить почву для более серьезного взаимодействия с целью поиска формулы для решения кризиса с С-400. Вероятно, этот кризис не может быть разрешен в ближайшее время, но им можно лучше управлять, чтобы он не загрязнял общие отношения Турции и США. Другим позитивным событием является то, что США и Турция запустили новый «Стратегический механизм» для рассмотрения двусторонних тем с целью укрепления связей.

Во-вторых, учитывая значимость антизападничества и недовольства Западом в треугольнике отношений Турция-Россия-Запад, необходимо провести различие между антизападничеством как настроением, нарративом и политическим ответом. Недовольство Западом часто приводило к схожим настроениям и нарративам в Анкаре и Москве, но не обязательно к схожим политическим реакциям. Объединение недовольства обеих стран под одним зонтиком антизападничества без должного внимания к различиям в его источниках и проявлениях вряд ли приведет к лучшему пониманию подходов обеих стран к нынешней международной системе. Более того, современное антизападничество в Турции в значительной степени носит антиамериканский характер - например, антинатовская позиция является суррогатом антиамериканских настроений. Таким образом, антизападные настроения и нарративы не обязательно приводят к антизападным политическим реакциям. Это скорее вопрос анализа затрат и выгод.

Что касается отношений с Россией, то стоит сказать, что Турция может казаться страной, положительно настроенной на диалог и сотрудничество с Россией. Но не стоит обманываться таким поведением Турции. Анкара проводит хорошо обдуманную политику исключительно в своих собственных интересах. Тут стоит отметить политику балансирования, которая упоминалась ранее. Несмотря на совместное стремление к многополярному миру, ряду проблем на Ближнем Востоке, которые страны пытаются решить совместными усилиями (недавний саммит в Тегеране по Сирийскому кризису), не стоит воспринимать Турцию, как надежного союзника, так как внешняя политика страны крайне непредсказуема. Более того, Турция все также является членом НАТО, что может осложнить диалог между Москвой и Анкарой.