Как Россия поможет защитить Китай от ракетного нападения?

Эксперт РСМД Дмитрий Стефанович прокомментировал для РСМД заявление президента Владимира Путина о сотрудничестве России и Китая в области разработки системы предупреждения о ракетном нападении для КНР. Эксперт высказал предположения о характере возможного сотрудничества, целях и задачах создаваемой системы и ее влиянии на региональную и глобальную системы международной безопасности.

Эксперт РСМД Дмитрий Стефанович прокомментировал для РСМД заявление президента Владимира Путина о сотрудничестве России и Китая в области разработки системы предупреждения о ракетном нападении для КНР. Эксперт высказал предположения о характере возможного сотрудничества, целях и задачах создаваемой системы и ее влиянии на региональную и глобальную системы международной безопасности.

Выступая на ежегодном заседании клуба «Валдай», Владимир Путин заявил о сотрудничестве России и Китая в области разработки системы предупреждения о ракетном нападении для КНР. В чем может заключаться такое сотрудничество: поставка оборудования, передача технологий, совместные мероприятия?

Российская газета / Антон Переплетчиков / Юрий Гаврилов

Впервые о реальности планов по сотрудничеству в области создания СПРН упомянул генерал Евгений Бужинский на площадке конференции РСМД «Россия и Китай: сотрудничество в новую эпоху» в мае этого года. По слухам, китайская сторона неоднократно выражала заинтересованность в изучении российского опыта создания СПРН, и, видимо, наконец-то встретила понимание. Полагаю, пока идет предварительная проработка параметров возможного сотрудничества. Руководитель межгосударственной корпорации «Вымпел» Сергей Боев подтвердил, что его предприятие участвует в «моделировании СПРН». Возможно, на данном этапе идет проработка вариантов архитектуры китайской СПРН, в том числе и параметров конкретного сотрудничества с российскими разработчиками и производителями. Следует отметить, что «Вымпел» обладает компетенциями по всему спектру задач защиты государства от ракетных угроз и угроз из космоса — как в части мониторинга, так и непосредственного противодействия. И здесь необходимо помнить о российско-китайских «компьютерных учениях по противоракетной обороне», третье из которых состоится в ближайшем будущем.

Следует также отметить, что если в части наземного эшелона СПРН России работы в целом завершены с созданием сети новых РЛС высокой заводской готовности серии «Воронеж», то космический эшелон все еще только развертывается (в сентябре на орбиту вроде бы выведен третий спутник Единой космической системы). Так что если и говорить о поставках, то, вероятно, в первую очередь будет идти речь о наземных РЛС, причем, скорее всего, об отдельных элементах.

Вместе с тем с учетом географии (в конце концов, мы с Китаем находимся на одном континенте), вполне возможна и отработка протоколов обмена данными между национальными СПРН. В целом же на данном этапе та самая «помощь в создании», скорее всего, носит характер консультационных услуг.

Есть ли в регионе угрозы, требующие системы предупреждения о ракетном нападении? Насколько Китай нуждается в помощи в создании подобной системы?

Василий Кашин:
Россия и Китай: союз или стратегическая неопределенность?

СПРН в первую очередь предназначена для обеспечения стратегического сдерживания, то есть своевременного реагирования на ракетные угрозы глобального масштаба. Вероятно, часть ракетно-ядерного арсенала США (МБР наземного базирования, БРПЛ) нацелена в том числе и на объекты на территории Китая. Какие-то ракеты сравнимого класса могут представлять угрозу и со стороны Индии. Вместе с тем с развалом ДРСМД растет вероятность появления американских баллистических ракет средней дальности в регионе, своевременное выявление и сопровождение пусков которых является еще более сложной задачей. В ходе «кризиса евроракет» в 1980-х гг., насколько мне известно, тогда еще советская СПРН нашла какие-то решения и для этой проблемы; к счастью, проверять эффективность не пришлось. Кроме того, американские партнеры ведут активную работу над гиперзвуковыми вооружениями всех видов базирования, в том числе и являющихся эволюционным развитием в рамках концепции Быстрого глобального удара — в сторону ухода от «глобальности» на «промежуточную дальность».

Согласно некоторым данным, Китай до настоящего времени не создал ничего подобного цельной архитектуре СПРН, несмотря на наличие соответствующих угроз в течение многих десятилетий. Помощь, безусловно, пригодится.

Насколько участие третьей стороны, даже в статусе стратегического партнера, допустимо в разработке критической военной инфраструктуры?

Все зависит от уровня «интрузивности» в рамках того или иного проекта. Пожалуй, в данной ситуации, как минимум, часть вероятных угроз являются общими для наших стран. Следует также отметить, что Россия и Китай уже уведомляют друг друга о пусках баллистических ракет в определенных направлениях в рамках соответствующего соглашения 2010 г.

Как Вы считаете, означает ли новый шаг в развитии российско-китайского сотрудничества, что мы движемся к военному союзу/блоку с КНР?

С учетом публикации Совместного заявления об укреплении глобальной стратегической стабильности в современную эпоху информации о подготовке нового российско-китайского соглашения о военном сотрудничестве, совместного патрулирования тяжелых бомбардировщиков над тихоокеанским ТВД, совместных учений различного масштаба, безусловно, идет дальнейшая синхронизация отдельных элементов военной политики.

Павел Гудев, Игорь Мишин:
Южно-Китайское море: второй фронт американо-китайского противостояния

Вместе с тем условия для полноценного военного союза все еще не просматриваются. Главное препятствие — наличие региональных интересов и противоречий, которые совершенно не разделяются двумя странами. Например, России совершенно не нужно «влезать» в проблематику Южно-Китайского моря или противоречий Китая и Индии; Китаю абсолютно не интересны ассоциации с Россией для своей политики в странах Центральной и Восточной Европы.

Как создание системы предупреждения о ракетном нападении для Китая повлияет на региональную и международную безопасность? Не станет ли этот шаг новым стимулом для глобальной гонки вооружений?

Все очень зависит от реальных параметров создаваемой системы. Если она будет направлена исключительно на своевременное уведомление китайского руководства о факте атаки и ее характеристиках, причем информация будет максимально детальная и достоверная, то влияние будет позитивным. Если же параллельно с этим начнется реструктуризация китайских ядерных сил с акцентом на упреждающие удары, сама система начнет приобретать черты элемента противоракетного щита и так далее, то классическая и нерушимая связь между стратегическими оборонительными и наступательными системами «сыграет» в очередной раз. Такое развитие событий приведет если не к количественной гонке вооружений, то к наращиванию качества ракетных вооружений — всенепременно.