Точка бифуркации

Российско-американские отношения подошли к очередной точке бифуркации, то есть к моменту, когда даже относительно слабое внешнее воздействие на систему способно непредсказуемо и радикально изменить траекторию ее дальнейшего развития. Судя по первым комментариям сторон, полуторачасовой телефонный разговор президентов России и США оценивается ими как продуктивный и обещающий повышение активности контактов на разных уровнях в самое ближайшее время.

Естественно, сегодня никто не хочет какого-то формального и безрезультатного «Хельсинки-2». Если раньше отсутствие явного провала саммита можно было считать успехом, то теперь отсутствие явного успеха будет выглядеть как провал. Поэтому и в Кремле, и в Белом доме снова и снова подчеркивают важность тщательной проработки всех, даже самых скромных, практических возможностей добиться если не решительного перелома, то по крайней мере заметного сдвига к лучшему в двустороннем взаимодействии.

Сколько времени может потребоваться для качественной подготовки новой встречи на высшем уровне? Пока складывается впечатление, что Дональд Трамп очень торопится, желая продемонстрировать и своим сторонникам, и оппонентам эффективность подходов новой администрации к самым сложным международным проблемам. Его российский коллега, насколько можно судить, менее склонен к поспешности, но и затягивать подготовку к очной встрече тоже не хотел бы.

Для российской стороны, возможно, идеальным сценарием было бы проведение саммита на фоне празднования очередного Дня Победы в Москве 9 мая. Тем более что на этот праздник уже обещал прибыть председатель КНР Си Цзиньпин. Возможно, такой сценарий слишком оптимистичен. Вспомним, что администрации Джо Байдена потребовалось пять месяцев, чтобы подготовиться к российско-американскому саммиту в Женеве в июне 2021 года. А ведь тогда отношения между двумя странами, при всех уже имевшихся проблемах и конфликтах, в целом были гораздо лучше, чем сегодня. Скорее всего, и Трампу потребуется не меньше времени и усилий на подготовку саммита. В таком случае можно было бы рассмотреть возможность проведения встречи на высшем уровне в Пекине по случаю празднования Дня окончания Второй мировой войны в начале сентября.

Однако, как в свое время заметил Лев Толстой, «важно не то место, которое мы занимаем, а то направление, в котором мы движемся».

Наверное, в последние месяцы ни одного телефонного разговора в мире не ждали с таким нетерпением, как первого официального контакта президентов Владимира Путина и Дональда Трампа после смены власти в Вашингтоне 20 января. Кто-то ждал этого контакта с робкой надеждой, кто-то — со смутными сомнениями, а кто-то — с нескрываемым страхом. И неудивительно: российско-американские отношения подошли к очередной точке бифуркации, то есть к моменту, когда даже относительно слабое внешнее воздействие на систему способно непредсказуемо и радикально изменить траекторию ее дальнейшего развития.

Судя по первым комментариям сторон, полуторачасовой телефонный разговор оценивается ими как продуктивный и обещающий повышение активности контактов на разных уровнях в самое ближайшее время. В центре внимания двух лидеров вполне предсказуемо оказались перспективы урегулирования украинского кризиса, но были затронуты и острые проблемы в других регионах мира, а также двусторонние отношения.

Собеседникам не пришлось заново знакомиться — они давно хорошо знают и уважают друг друга. Правда, первый и последний официальный саммит Путина и Трампа состоялся в столице тогда еще нейтральной Финляндии уже почти шесть с половиной лет назад — в июле 2018 года. Тогда со встречей в Хельсинки связывались большие ожидания, которым, к сожалению, не суждено было реализоваться. Хотя разговор прошел вроде бы вполне успешно, Москве и Вашингтону не удалось переломить общий нисходящий тренд в отношениях, которые после саммита продолжали стремительно ухудшаться.

Естественно, сегодня никто не хочет какого-то формального и безрезультатного «Хельсинки-2». Если раньше отсутствие явного провала саммита можно было считать успехом, то теперь отсутствие явного успеха будет выглядеть как провал. Поэтому и в Кремле, и в Белом доме снова и снова подчеркивают важность тщательной проработки всех, даже самых скромных, практических возможностей добиться если не решительного перелома, то по крайней мере заметного сдвига к лучшему в двустороннем взаимодействии.

Работа над модальностями завершения вооруженного противостояния в центре Европы, несомненно, станет главным и самым сложным вопросом подготовки саммита. Тем более что проблемы мирного урегулирования нельзя отделить от более общих вопросов создания новой системы европейской и даже евроатлантической безопасности. В этом блоке вопросов у российской стороны есть определенное преимущество — уже потому, что Москва много раз четко и недвусмысленно изложила свои основные требования, а о позициях Вашингтона пока известно главным образом из отрывочных и часто противоречащих друг другу медийных утечек.

Однако в любом случае взаимодействие двух стран не может и не должно быть сведено только к одной, пусть даже крайне важной, европейской теме. Особенно с учетом того, что к разговору на эту тему так или иначе должны быть подключены как минимум европейские союзники и партнеры США и Республика Беларусь. Традиционно главной осью двусторонних советско-американских, а позднее — российско-американских отношений был контроль над стратегическими ядерными вооружениями. Именно договоренности в этой сфере, начиная от ОСВ-1 1972 года и кончая СНВ-3 2010-го, служили основным катализатором развития сотрудничества во всех других областях. Но Дональда Трампа контроль над вооружениями, по всей видимости, не слишком интересует. Значит, надо искать какой-то другой фундамент для отношений двух стран, где их позиции были бы сопоставимы друг с другом и где заинтересованность в сотрудничестве была бы обоюдной.

Сколько времени может потребоваться для качественной подготовки новой встречи на высшем уровне? Пока складывается впечатление, что Дональд Трамп очень торопится, желая продемонстрировать и своим сторонникам, и оппонентам эффективность подходов новой администрации к самым сложным международным проблемам. Его российский коллега, насколько можно судить, менее склонен к поспешности, но и затягивать подготовку к очной встрече тоже не хотел бы.

Для российской стороны, возможно, идеальным сценарием было бы проведение саммита на фоне празднования очередного Дня Победы в Москве 9 мая. Тем более что на этот праздник уже обещал прибыть председатель КНР Си Цзиньпин. Встреча в российской столице лидеров «большой тройки» в день 80-летия окончания Второй мировой войны в Европе стала бы не только крупной победой российской дипломатии, но и личным политическим триумфом Владимира Путина.

Возможно, такой сценарий слишком оптимистичен. Вспомним, что администрации Джо Байдена потребовалось пять месяцев, чтобы подготовиться к российско-американскому саммиту в Женеве в июне 2021 года. А ведь тогда отношения между двумя странами, при всех уже имевшихся проблемах и конфликтах, в целом были гораздо лучше, чем сегодня. Скорее всего, и Трампу потребуется не меньше времени и усилий на подготовку саммита. В таком случае можно было бы рассмотреть возможность проведения встречи на высшем уровне в Пекине по случаю празднования Дня окончания Второй мировой войны в начале сентября.

Как в свое время заметил Лев Толстой, «важно не то место, которое мы занимаем, а то направление, в котором мы движемся». Это наблюдение, безусловно, в числе прочего справедливо применительно и к нынешнему состоянию российско-американских отношений. Самое главное сегодня — воспользоваться обозначившейся точкой бифуркации и изменить вектор дальнейшего развития этих отношений, который уже много лет был направлен исключительно вниз.

Источник: Известия.