Россия и Латинская Америка: есть основания для сближения

Россия и Латинская Америка: есть основания для сближения

Ухудшение политических и экономических отношений между Россией, ЕС и США заставило нашу страну оглянуться вокруг в поисках новых союзников как на экономическом, так и на политическом фронтах. В последнее время все чаще говорят, что одним из таких союзников может стать лати-ноамериканский регион. О перспективах России наладить экономическое сотрудничество со странами Латинской Америки в свете санкций и о том, какие политические и экономические проблемы вынуждены решать сейчас государства латиноамериканского региона, рассказал в интервью NBJ директор Института Латинской Америки Российской академии наук (РАН) Владимир ДАВЫДОВ.

NBJ: Владимир Михайлович, насколько, с Вашей точки зрения, латиноамериканские страны экономически самостоятельны и политически стабильны?

В. ДАВЫДОВ: Можно констатировать, что в последние 10–15 лет уровень их экономической самостоятельности и политической стабильности существенно возрос. Произошло это благодаря смене политического и экономического курса этих стран. Они отошли от модели либерализма и стали создавать более практичные модели, в которых большое внимание уделяется реализации социальных программ.

Чтобы проиллюстрировать это на конкретном примере, давайте посмотрим на программы борьбы с бедностью, которые осуществляются во многих государствах данного региона. Приведу некоторые цифры: в 1990-е годы зона бедности в латиноамериканских странах охватывала 44–45% населения этих стран.

NBJ: По каким критериям определяется в данном случае зона бедности?

В. ДАВЫДОВ: Люди, попавшие в нее, живут меньше чем на два доллара в день. Так вот, к настоящему моменту эта цифра существенно изменилась: в зоне бедности в странах Латинской Америки проживает порядка 28% населения. Конечно, и это очень много, но мы не можем игнорировать тот факт, что за сравнительно короткий промежуток времени произошли колоссальные исторические изменения. Зона бедности сократилась почти вдвое, а ведь раньше это считалось практически невыполнимой задачей и главным препятствием как для экономического развития, так и для достижения политической стабильности в странах региона.

Это означает, что укрепился внутренний рынок. Значительная часть населения стала средним классом, люди получили возможность потреблять современную продукцию. Вполне логично, что благодаря этому улучшились макроэкономические показатели латиноамериканских стран. Они стали платежеспособными по внешним долгам, а это, в свою очередь, позволило им проводить более независимую политику. И, что особенно очевидно, они стали менее уязвимыми к внешним шокам. Если в 1990-е годы латиноамериканские государства пережили целый ряд экономических кризисов, то в 2000-е, за некоторыми исключениями, они развивались более или менее устойчиво и спокойно.

Свидетельством успеха выбранной ими экономической модели стал кризис 2008 года, точнее, тот факт, что он, несмотря на свой глобальный характер, не оказал разрушительного воздействия на страны Латинской Америки. Это объясняется тем, что к моменту перехода этого кризиса в острую фазу большинство государств региона сумело диверсифицировать свои внешнеэкономические связи.

NBJ: Тем не менее страны Латинской Америки до сих пор нет-нет да и оказываются жертвами финансовых шоков. Последний и, наверное, наиболее яркий тому пример – технический дефолт, который совершила Аргентина. С чем связана эта финансовая уязвимость?

С недостаточно высоким уровнем диверсификации их экономики, с какими-то пороками в структурах их экономики, с избыточной зависимостью от внешних финансовых рынков или с какими-то другими обстоятельствами?

В. ДАВЫДОВ: Вы знаете, сейчас можно констатировать, как я уже сказал, что страны региона стали менее уязвимыми к внешним шокам и, соответственно, они теперь реже оказываются жертвами финансовых коллапсов. Раньше дефолт латиноамериканских государств по своим суверенным долгам был действительно нередким явлением: его объявляли и Мексика, и Перу, и Чили. Сейчас все эти страны добились резкого снижения объема внешних долгов к национальным ВВП.

Должен сказать, с этой точки зрения они выглядят теперь даже более стабильными и предсказуемыми, чем некоторые страны, входящие в ЕС. Во многих латиноамериканских странах наблюдается небольшой дефицит бюджета, а ряд европейских государств уже вышли за те ограничения, которые были прописаны в Маастрихтском соглашении.

NBJ: Но все же Аргентина…

В. ДАВЫДОВ: Никто не говорит, что все проблемы решены, а препятствия устранены. В целом страны Латинской Америки доказали правильность выбранной ими социально-экономической модели развития, однако это не значит, что все из них застрахованы на 100% от попадания в сложные ситуации. Ценовая конъюнктура на внешних рынках, куда страны латиноамериканского региона экспортируют свою продукцию, сейчас не слишком благоприятная. Для них это является серьезным вызовом, и им приходится умело маневрировать, чтобы преодолеть риски дефолта.

NBJ: Неблагоприятная ценовая конъюнктура – вызов не только для них. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на динамику цен в последние полгода-год на рынке нефти и газа…

В. ДАВЫДОВ: Совершенно верно. Во многом те проблемы, которые сейчас решают страны Латинской Америки, характерны и для России. Нам, как и им, нужно научиться моделировать любую ситуацию, чтобы извлекать из нее максимальное количество выгод и минимизировать возможные риски и издержки. Если говорить о нашей стране, то причины для сдержанного оптимизма в данном вопросе лично у меня есть: рубль стабилизировался, в ряде отраслей наметилась тенденция к росту объемов производства. Но, конечно, расслабляться рано. Нам нужны не разовые успехи, а жестко концентрированная политика и четко определенные приоритеты.

NBJ: Обычно экономика оказывает непосредственное воздействие на политику страны. Вы сказали, что экономика стран Латинской Америки стала более диверсифицированной и стабильной. Сказалось ли это на политическом устройстве государств региона?

В. ДАВЫДОВ: Да, конечно. Внутриполитическое развитие стран Латинской Америки в последние годы также отмечено позитивными тенденциями. Диктаторские военные режимы ушли в прошлое. В подавляющем большинстве случаев смена власти происходит электоральным путем, а в некоторых странах демократизация привела к усилению влияния народных масс, ранее по тем или иным причинам исключенным из большой политики.

В настоящее время регион политически неоднороден. У власти в странах Латинской Америки можно увидеть представителей всего политического спектра – от леворадикальных до правоконсервативных режимов. Современные латиноамериканские левые, как правило, проводят курс на этатизацию (жесткое государственное регулирование) экономики, уделяют повышенное внимание социальной проблематике, а во внешней политике оппонируют США (в первую очередь это касается леворадикальных режимов, в то время как левоцентристы придерживаются более сдержанной внешней политики). Правые партии стремятся к либерализации экономики и общественной жизни и выступают за развитие тесных экономических и политических связей с США.

NBJ: Складывается впечатление, что вне зависимости от того, как те или иные страны Латинской Америки видят свои взаимоотношения с США, для них характерно одно – их тянет друг к другу. Так ли это?

В. ДАВЫДОВ: Да. В последние годы налицо их стремление к региональной интеграции. Среди множества интеграционных объединений можно выделить УНАСУР, объединивший государства Южной Америки, Тихоокеанский альянс (Мексика, Перу, Чили, Колумбия), отличающийся особым динамизмом в экономической сфере, и Сообщество стран Латинской Америки и Карибского бассейна (CELAC), в который вошли все 33 страны региона, включая Кубу (при этом США и Канада остались за рамками объединения). Особенно примечательно, по мнению экспертов, что CELAC возникло как альтернатива Организации американских государств, традиционно находившейся под влиянием Вашингтона.

Вместе с тем интеграционные процессы в регионе осложняют наличие целого ряда объединений, дублирующих друг друга, а также внутренние противоречия участников, зачастую мешающие им создавать зоны глубокой интеграции и более эффективно координировать свои действия.

NBJ: В международных делах роль стран Латинской Америки становится более заметной?

В. ДАВЫДОВ: Совершенно верно. Они хотят, чтобы их и создаваемые ими интеграционные союзы воспринимали как самостоятельных игроков при решении мировых проблем. Это становится очевидным, когда речь заходит о крупнейшей стране Латинской Америки – Бразилии, претендующей на место постоянного члена в Совете безопасности ООН и представляющей регион в БРИКС. Кроме того, три латиноамериканских государства (Аргентина, Бразилия, Мексика) являются членами «Большой двадцатки». За странами Латинской Америки зарезервировано два места среди непостоянных членов Совета безопасности ООН (в настоящее время их занимают Аргентина и Чили).

Стоит отметить один очень интересный момент. Позиции многих латиноамериканских стран во время сирийского и украинского кризиса показали, что они не намерены идти в фарватере внешней политики США. Большинство из них, если не все, дали понять, что имеют по этим и другим вопросам международной политики собственную аргументированную точку зрения. Показательно, например, что когда в ООН был внесен проект резолюции «О территориальной целостности Украины», осуждающей действия России в Крыму, из 11 стран, проголосовавших против этой резолюции, четыре были из Латинской Америки (Куба, Боливия, Венесуэла, Никарагуа). А многие другие латиноамериканские страны, в том числе и Бразилия, воздержались.

В целом, можно констатировать, что большинство государств Латинской Америки заинтересованы в перераспределении глобальной власти в пользу развивающихся стран. В связи с этим они выступают за реформирование мировой финансовой архитектуры и за изменение основ политического регулирования системы международных отношений.

NBJ: Как Вы оцениваете сотрудничество стран Латинской Америки с Китаем и Индией? Развивается ли оно с учетом того, что и государства региона, по Вашим словам, заинтересованы в диверсификации своих внешнеэкономических связей, а Индия и Китай экономически растут очень динамично?

В. ДАВЫДОВ: Я считаю, что отношения латиноамериканских стран с восходящими гигантами Китаем и Индией – это серьезная подпитка для динамики экономического роста государств Латинской Америки. Важно, чтобы стороны могли договориться и партнеры могли выбирать себе тех, с кем им предпочтительней сотрудничать. Чтобы у стран региона было поле для маневра при выборе альтернативных решений и альтернативных проектов.

NBJ: А как развиваются отношения с Южной Африкой и Азией?

В. ДАВЫДОВ: Южная Африка – это отдельная песня. Не все страны Латинской Америки имеют отношения со странами Южной Африки. Но если взять, например, Бразилию, то она традиционно хочет укреплять эти отношения. Она видит свое этническое и культурное родство с Африкой, поскольку треть населения Бразилии имеет частично африканское происхождение. Поддержка Южной Африки во многом дает Бразилии целый ряд преимуществ не только в экономическом или торговом плане, но и в социальном.

NBJ: Сможет ли улучшить экономическое и финансовое положение данных стран развитие объединения БРИКС и создание банка БРИКС как альтернативы МВФ?

В. ДАВЫДОВ: Могу сказать, что пока говорить о создании банка БРИКС и его перспективах преждевременно, он еще не создан и не функционирует. А утверждать, что он сможет заменить МВФ и ВБ, равносильно тому, что бежать впереди паровоза. Пока он наполнится средствами, пока появятся спонсоры и активы… Надо подождать два-три года, посмотреть, как он будет функционировать, какую репутацию себе заработает. После этого уже можно будет делать какие-то выводы, но не сейчас.

NBJ: Пока из стран Латинской Америки в БРИКС вступила только Бразилия, которая, по Вашим словам, является крупнейшим государством данного региона. Насколько, с Вашей точки зрения, ее пример может вдохновить другие страны региона на присоединение к БРИКС?

В. ДАВЫДОВ: Во всяком случае, пока никто из них таких желаний не высказывает. Но тут есть другой момент: страны БРИКС и страны Латинской Америки, входящие в другие интеграционные объединения, неплохо контактируют. Например, с Аргентиной и Мексикой у нас огромный потенциал в развитии экономических отношений, и я не исключаю того, что со временем обе эти страны могут стать кандидатами на вступление в БРИКС. Однако для присоединения Аргентины, например, потребуется большое количество согласований со странами-участниками. Как я уже заметил, надо подождать два-три года. В любом случае БРИКС не планирует расширяться за счет приема новых членов в течение этого периода. Нужно еще отработать механизм взаимодействия в пятистороннем формате.

NBJ: В заключение нашей беседы хотел бы спросить, каким Вы видите дальнейшее взаимодействие между странами Латинской Америки и Россией в условиях, когда против нашей страны введены санкции?

В. ДАВЫДОВ: Я думаю, что нашей стране с учетом санкций и в контексте ухудшения отношений с ЕС и США следует делать акцент на усилении сотрудничества с латиноамериканским регионом. Мы сможем преодолеть многие трудности, опираясь на государства Латинской Америки, и с точки зрения мирового общественного мнения, и с экономической точки зрения. Хочу подчеркнуть, что Латинская Америка будет сотрудничать и уже сотрудничает с Россией и другими странами, находящимися под санкциями. Где-то маневрируя, где-то обходя существующие правила, но сотрудничает. И в немалой степени это объясняется тем, что латиноамериканские страны в целом осуждают санкции в качестве инструмента, с помощью которого кто-то извне пытается оказать влияние на внутреннюю или внешнюю политику того или иного государства.

Источник: Национальный банковский Журнал