Постпред России при ЕС Владимир Чижов рассказал в интервью ТАСС о положении дел в Евросоюзе с учетом британского фактора, о ситуации вокруг "Северного потока — 2", а также назвал страны, выступающие за ужесточение санкций в отношении Москвы.
— Владимир Алексеевич, как известно, в связи с "делом Скрипалей" ряд стран ЕС объявил некоторых российских дипломатов персонами нон грата, Москва ответила. Прибыли уже новые сотрудники российских диппредставительств?
— Из постпредства России при ЕС никого не выслали. Поэтому для меня эта проблема, слава богу, не стоит. У моих ближайших по географическому размещению коллег — в постпредстве при НАТО — проблема стоит иначе: альянс не просто выслал сотрудников, а сократил численность состава миссии. То есть речь о восстановлении, направлении кого-то взамен не идет. Было 30 человек, стало 20.
— И пока нет постпреда...
— Постпреда нет потому, что нет позитивной повестки дня. НАТО готово продолжать диалог об Украине. Мы не против этого, но давайте по-серьезному подходить. Альянс же пока к этому не готов.
— Как вы считаете, после выхода Великобритании из ЕС Лондон и страны сообщества продолжат общую внешнеполитическую линию, как это было по "делу Скрипалей"?
— Журналисты могут восхищаться, как премьер-министр Великобритании Тереза Мэй, стоя одной ногой вне Евросоюза, сумела "построить" все его страны по "делу Скрипалей". После выхода Лондона из ЕС консенсуса, возможно, не будет. Великобритания уже сейчас пытается продвигать свой очередной лозунг Global Britain, насыщать его содержанием и наращивать, хотя пока не очень успешно, контакты с Канадой, Австралией, Новой Зеландией и с бывшими колониями в рамках Содружества.
За всем этим внимательно наблюдает Евросоюз, который заранее их предупредил: до 29 марта 2019 года никаких сепаратных сделок с Великобританией. Дело в другом. Евросоюз помимо внутренних нормативных документов, которые будут так или иначе пересматриваться в связи с выходом Великобритании, связан со всеми остальными государствами мира разного рода договорно-правовой базой, в том числе и с Россией. Разумеется, встанет вопрос о необходимости модификации данной договорно-правовой базы.
Один германский коллега в беседе привел пример. В ЕС действует соглашение о едином европейском небе, регулирующее вопросы гражданской авиации. Если Великобритания выпадает из этого соглашения — а она выпадет с выходом из ЕС, — то встанет вопрос, как дальше жить участникам этого сектора экономики. Если не будут найдены иные решения, то вернутся в действие двусторонние соглашения между странами ЕС и Великобританией, существовавшие до присоединения Лондона к сообществу в 1973 году.
Например, между Великобританией и ФРГ было заключенное в 1956 году соглашение. Оно предусматривало два рейса в неделю, причем по установленному маршруту и определенными авиаперевозчиками. Таковыми являлись компании British European Airways, ныне не существующая, и Lufthansа. Соглашение, правда, работало только на территории ФРГ и не касалось ГДР.
Возвращаясь к теме Скрипалей: приведу противоположный пример, когда 27 остающихся стран ЕС сплотились против Великобритании. Они заранее гарантировали поддержку тем странам сообщества, которые находятся в наиболее уязвимом положении. Это Ирландия — из-за границы с Великобританией, Испания — из-за Гибралтара, Кипр — из-за британских военных баз.
Иными словам, что будет — никто не знает. Счетчик запустила сама премьер-министр Великобритании Тереза Мэй 29 марта 2017 года. Три четверти времени уже прошло, осталось полгода, а британцы до сих пор не сформулировали свою позицию.
— Говорится даже о возможности заключения соглашении об ассоциации?
— Теперь ЕС им предлагает: почитайте соглашение с Украиной об ассоциации, это для вас подойдет. Большее издевательство, конечно, трудно представить.
— Как идет процесс защиты активов "Газпрома" в европейских судах по искам "Нафтогаза"? Осталось ли у нас доверие к европейской юридической системе?
— В Берлине 17 июля состоялась трехсторонняя встреча России, Украины и ЕС на министерском уровне. Подтверждением того, что в Киеве рассматривают этот вопрос в первую очередь как политический, стало то, что в отличие от России, которую представлял министр энергетики Александр Новак, украинскую делегацию возглавлял глава МИД Павел Климкин. А министру энергетики Украины Игорю Насалику, похоже, не доверили [вести переговоры].
Почему Еврокомиссия развила такую активность? Замглавы Еврокомиссии по энергосоюзу Марош Шефчович довольно просто скалькулировал, что настанет конец 2019 года и закончится десятилетнее соглашение о транзите газа, подписанное еще премьером Украины Юлией Тимошенко. К концу 2019 года, при отсутствии каких-либо возражений со стороны кого бы то ни было, "Северный поток — 2" физически не будет достроен, как и вторая нитка "Турецкого потока". Поэтому зима-2019/20, в представлении Еврокомиссии, — это потенциальный риск дефицита газа в странах ЕС в случае отсутствия соглашения по транзиту и в условиях, когда два других маршрута не достроены.
— Есть ли риск, что под давлением США некоторые участники "Северного потока — 2" выйдут из проекта?
— Если почитать американский закон CAATSA ("О противодействии противникам Америки посредством санкций"), то там есть параграф, требующий от администрации делать все, чтобы "Северный поток — 2" не состоялся. Почему? А в следующем параграфе: администрация США должна делать все для расширения экспорта американского сжиженного природного газа (СПГ) в страны ЕС.
Конечно, это недобросовестная конкуренция с негодными средствами. При любом раскладе, если у американцев будет столько СПГ, чтобы залиться до ушей, а танкеров будет как трамваев, все равно цена будет минимум на 30% выше. Иначе быть не может.
На восточном побережье США пока что находится один терминал СПГ. Да, строится еще шесть, но к концу 2019 года они не будут построены. Есть еще три на западном побережье, но если оттуда возить, то стоимость будет еще выше.
— А что хочет тогда Дания?
— Для датчан это вопрос сугубо внутренней политики. Они должны понимать: что бы они ни сказали, "Северный поток — 2" все равно будет. Самый худший вариант: будет немного изменен маршрут, он пойдет в обход.
Это изменение маршрута обойдется чуть дороже. Но вопрос все равно будет решен. Хотя, конечно, все равно найдутся и те, кто будет против.
— Россия и ЕС ведут обмен данными и оперативной информацией по антитеррору?
— Нет.
— Но ведь заместитель министра иностранных дел России Олег Сыромолотов встречается с европейскими коллегами по данной теме?
— Олег Владимирович Сыромолотов консультируется по политическим аспектам, по методологии. Что касается обмена оперативной информацией — это затрагивает не только антитеррор, но и сотрудничество с Европолом, Евроюстом, — то они "подвесили" фактически готовые соглашения. Потому что их надзорные органы определили: якобы в России недостаточно обеспечена защита персональных данных.
Есть десять стран, с которыми в ЕС пошли на заключение оперативных соглашений. Это в том числе Алжир, Египет, Израиль, Иордания, Ливан, Марокко, Тунис, Турция. Ясно, что уровень защиты персональных данных там явно не соответствует стандартам ЕС.
Мы еще в 2003 году подписали с Европолом рамочное соглашение. Все хорошо, мы контактируем, обмениваемся опытом, но по конкретным уголовным делам взаимодействовать не можем. Соответственно, и по борьбе с терроризмом.
Какой-то обмен информацией идет по национальным каналам, а со структурами ЕС идет экспертный диалог — как на уровне заместителя министра Олега Владимировича Сыромолотова, так и на экспертном уровне. Следующая встреча будет в Брюсселе в начале осени.
— Великобритания, Франция и ФРГ заявили о своей приверженности Совместному всеобъемлющему плану действий по иранской ядерной программе (СВПД) после выхода США из сделки. Однако ряд компаний, в частности французских, уже предпочли уйти из Ирана. Что в итоге возобладает? Приверженность соглашению или нежелание ссориться с США?
— Есть такая немецкая компания Siemens, они говорят так: у нас 40% бизнеса в США и 1,5% в Иране. Что вы от нас хотите? Для крупного бизнеса, безусловно, это будет определяющим фактором, они не захотят терять американский рынок.
В Европе есть тысячи компаний следующего уровня, среди которых сотни, которые не используют доллар в своих расчетах. Данные компании начинают видеть для себя прекрасное поле деятельности. Есть один недостаток: компании такого размера не торгуют нефтью, а Ирану в первую очередь нужен рынок для своей нефти.
— И кто в этих странах будет влиять друг на друга — бизнес на политиков или наоборот?
— Ситуация в ближайшее время проще не станет. Пока что на политическом уровне весь Евросоюз привержен соглашению.
Если подходить формально, то СВПД единогласно одобрен СБ ООН. То есть США, выходя из сделки без основания на то, нарушают резолюцию.
— Киев продолжает нарушать минские соглашения, а санкции вводят и ужесточают против России...
— Чем только стимулируют нарушение Киевом минских соглашений.
— Когда произойдет перелом в политике ЕС, когда кулуарные признания, что Киев действительно не выполняет свои обязательства, отразятся в конкретных действиях и призывах?
— Здесь ЕС сам загнал себя в угол. С чего все начиналось? 2014 год: "майдан", Крым, санкции. Какая была мотивировка? Что санкции будут сняты, когда стороны сядут за стол переговоров, ибо военного решения быть не может, только переговоры.
Февраль 2015 года, приняты минские соглашения, в этот же день надо санкции отменять. Нет, надо еще выполнить соглашения! Что означает "выполнить"? Все и сейчас же, и тогда мы посмотрим, отменять ли [санкции]. Это очередная тупиковая позиция.
Санкции продлеваются каждые полгода. Есть три пакета: один, крымский, продлевается сразу на год, еще один — черный список лиц, а также секторальные, то есть экономические санкции.
У каждого пакета свой срок. Политики собираются вместе и говорят: подходит время, надо что-то делать. Тогда некоторые страны заявляют, что санкции не работают, это бесполезное дело, поэтому давайте их отменим, а то бизнес страдает. Тогда вскакивают другие — Польша и страны Балтии — и говорят: "Да, мы согласны, санкции не работают, но это лишь потому, что они недостаточно жесткие. Надо их ужесточить, и все будет нормально".
Председательствующий на встрече заявляет: "Раз такой разброс мнений, то я предлагаю оставить все как есть, через полгода вернемся к этому. Главное — сохранить единство". Потом мне звонят: "Господин посол, была такая серьезная угроза ужесточения санкций, но нам удалось ее предотвратить".
— И все же, когда понимания перейдут в действия?
— В марте 2019 года будут выборы на Украине, в мае — выборы в Европарламент. В октябре-ноябре предстоит формирование новой Еврокомиссии, утверждение нового председателя Евросовета вместо Дональда Туска. Это просто цепь событий.
— На вопрос, нужна ли отношениям России и ЕС перезагрузка, вы когда-то ответили, что скорее необходима педаль акселератора. Какие комплектующие нужны сейчас?
— Сейчас нам нужен новый мотор.
Источник:
ТАСС
