Отношение Трампа к стратегической стабильности не внушает оптимизма

В Москве открылась научная конференция, посвященная итогам стодневного пребывания Д. Трампа на посту президента США. Она проводится совместно учеными ИМЭМО РАН им. Е. М. Примакова и Института США и Канады им. Г. А. Арбатова.

В течение двух дней участники конференции заслушают свыше тридцати докладов, которые охватывают практически все стороны внутренней, внешней и военной политики США, а также влияние на них президента Трампа.

Особое внимание в первый день заслуживает острокритический анализ отношения президента Трампа к проблеме стратегической стабильности, сделанный руководителем Центра международной безопасности ИМЭМО академиком РАН Алексеем Арбатовым.

Сообщает политический обозреватель Interfax Вячеслав Терехов.

Печальный список дел минувших

Академик начал свое выступление с констатации того, что отношение президента Трампа к достижению стратегической стабильности в мире уже в его первый срок нахождения в Белом доме "не внушало оптимизма". Более того, он уверен, что "ни один президент в истории США не нанес столько ударов и не причинил столько ущерба контролю над ядерным оружием", как это сделал президент Трамп. В частности, он напомнил про отказ от ядерной сделки с Ираном, про денонсацию договоров по ракетам средней и меньшей дальности и по открытому небу, про отказ продлевать договор СНВ-3 и, наконец, про угрозы возобновления ядерных испытаний и выхода из Договора о запрещении ядерных испытаний.

Арбатов считает, что Трамп зарекомендовал себя "как сторонник ядерного оружия", о чем свидетельствует, в частности, "его решение возвратить крылатые ракеты большой дальности морского базирования на флот с ядерными боеголовками, которые до того были с флота сняты".

Еще немаловажен второй пример – его решение оснастить некоторые стратегические баллистические ракеты Трайдент-2 боеголовками пониженной мощности, что позволит применять их наряду с тактическим ядерным оружием. "Представляете, Трайдент-2 – ракета, которая имеет дальность полета 10 тыс. км, специально оснащается маломощными боеголовками, чтоб ее можно было применить на театре военных действий!"

Академик считает, что это "прямой путь к обмену ядерными ударами". Но Трампа это не смущает, такие ракеты развернуты и остаются на вооружении США в настоящее время.

В Москве открылась научная конференция, посвященная итогам стодневного пребывания Д. Трампа на посту президента США. Она проводится совместно учеными ИМЭМО РАН им. Е. М. Примакова и Института США и Канады им. Г. А. Арбатова.

В течение двух дней участники конференции заслушают свыше тридцати докладов, которые охватывают практически все стороны внутренней, внешней и военной политики США, а также влияние на них президента Трампа.

Особое внимание в первый день заслуживает острокритический анализ отношения президента Трампа к проблеме стратегической стабильности, сделанный руководителем Центра международной безопасности ИМЭМО академиком РАН Алексеем Арбатовым.

Сообщает политический обозреватель Interfax Вячеслав Терехов.

Печальный список дел минувших

Академик начал свое выступление с констатации того, что отношение президента Трампа к достижению стратегической стабильности в мире уже в его первый срок нахождения в Белом доме "не внушало оптимизма". Более того, он уверен, что "ни один президент в истории США не нанес столько ударов и не причинил столько ущерба контролю над ядерным оружием", как это сделал президент Трамп. В частности, он напомнил про отказ от ядерной сделки с Ираном, про денонсацию договоров по ракетам средней и меньшей дальности и по открытому небу, про отказ продлевать договор СНВ-3 и, наконец, про угрозы возобновления ядерных испытаний и выхода из Договора о запрещении ядерных испытаний.

Арбатов считает, что Трамп зарекомендовал себя "как сторонник ядерного оружия", о чем свидетельствует, в частности, "его решение возвратить крылатые ракеты большой дальности морского базирования на флот с ядерными боеголовками, которые до того были с флота сняты".

Еще немаловажен второй пример – его решение оснастить некоторые стратегические баллистические ракеты Трайдент-2 боеголовками пониженной мощности, что позволит применять их наряду с тактическим ядерным оружием. "Представляете, Трайдент-2 – ракета, которая имеет дальность полета 10 тыс. км, специально оснащается маломощными боеголовками, чтоб ее можно было применить на театре военных действий!"

Академик считает, что это "прямой путь к обмену ядерными ударами". Но Трампа это не смущает, такие ракеты развернуты и остаются на вооружении США в настоящее время.

Новый срок – новые печальные инициативы!

Говоря о первых ста днях Трампа в Белом доме, А. Арбатов отметил и первое опасное новшество: Трамп объявил, что Соединенные Штаты фактически возвращаются к идее Стратегической оборонной инициативы. Это и известный "железный купол", который уже переименовали в "золотой купол" и который должен воплотить самые последние достижения науки и техники, включая искусственный интеллект, для использования в космических эшелонах противоракетной обороны. Эта система, конечно, будет многоэшелонной, так же как должна стать многоэшелонной и сама Стратегическая оборонная инициатива.

В эти сто дней Трамп, продолжает академик, стал вдруг говорить то, чего не делал в первый срок своего президентства, а точнее, что "в годы холодной войны было накоплено очень много ядерного оружия". И даже задал вопрос: "А зачем нам новые ядерные вооружения?" Президент не просто обращает на это внимание, но и предлагает "серьезно сократить ядерные арсеналы России и США, а заодно и сократить военный бюджет" . Заявление Трампа о том, что в мире сейчас "слишком много ядерного оружия", академик считает ошибочным. "За последние десятилетия, - уточнил он, - благодаря контролю над вооружением практически в десять раз сократились глобальные ядерные арсеналы". Он с юмором заметил при этом, что Трампу "об этом тоже, наверное, не сообщили".

Теперь, что касается стратегической стабильности. Арбатов считает, что Трамп "пока очень далек от представления о том, что она означает, хотя при этом считает, что к обсуждению вопроса, помимо противоракетной обороны в ее новой инкарнации в качестве стратегической оборонной инициативы, можно привлечь Китай". "Правда, не сразу, а сначала Россия и США начнут обсуждение, а потом к ним подтянется Китай. С президентом Си якобы у них был очень хороший разговор, из которого он заключил, что Китай будет готов тоже принять участие в этом мероприятии", - говорит Арбатов.

Он заметил, что "судя по высказываниям околотрамповских представителей, его администрация считает, что "тактическое ядерное оружие больше не надо оставлять в стороне: им тоже надо будет заняться".

Но есть и позитивные новшества

"Вместе с тем, я не хочу все мазать черной краской. Кое-какие, помимо бессвязных рассуждений на тему ядерного разоружения, позитивные проявления все же имеют место. Например, Трамп отказался поддержать план Израиля ударить по ядерной инфраструктуре Ирана. Это разумное решение. В первый свой срок он не воздерживался, бил и по Сирии, и угрожал. Здесь он проявил некую разумность, назначил Бернарда Уильямса (морского офицера) возглавлять Национальную администрацию по ядерной безопасности. Эта организация ведает всем комплексом производства ядерных боеприпасов, а также их хранением, обеспечением их надежности и безопасности. И этот самый господин, капитан первого ранга, по-моему, уже успел сказать, что он не поддерживает идею возобновления ядерных испытаний. Что, вообще-то говоря, в настоящий момент, имеет ключевое значение для всей проблематики контроля над вооружениями", - говорит Арбатов.

Он считает, что эти и другие позитивные сдвиги необходимо использовать для укрепления международной безопасности и безопасности Российской Федерации. Но при этом, однако, академик подчеркнул, что у него нет ответа на вопрос, как это сделать.

И вновь о Договоре СНВ-3

Академик Арбатов остановился далее на проблеме Договора СНВ-3. Он отметил, что в этом вопросе пока полная неизвестность.

"Мы знаем, что обсуждалось на консультациях по стратегической стабильности в 2021 году. Тогда состоялись две сессии и там обсуждались эти вопросы и уже наметились контуры переговорных позиций – и американских, и российских, хотя были и серьезные различия в этих контурах. Но с тех пор ни разу не повторялось ничего на эту тему, поэтому остается только гадать, какова позиция, каковы планы России по этому вопросу?" - отмечает Арбатов.

Хотелось бы знать, собирается ли Россия прилагать усилия, чтобы каким-то образом оставить в силе договор СНВ-3, после того как его продленный срок истечет в феврале 2026 года? На эту тему пока нам ничего неизвестно, тем более от Трампа ничего неизвестно. Сложно себе представить, что Трамп будет очень стараться продлить срок этого договора, который был заключен и ратифицирован Обамой и продлен Байденом. Для него это, конечно, политически будет непросто, потому что Обама и Байден - это его самые злейшие враги", - говорит он.

Три мечты о том, как завязать диалог с администрацией Трампа

1. О продлении действия Договора СНВ-3

Арбатов: "Тем не менее, позвольте мне, как Мартину Лютеру Кингу, помечтать вслух о том, как можно было бы завязать диалог с администрацией Трампа на эту тему, какие могли бы здесь быть взаимовыгодные размены, которые укрепили бы и международную безопасность, и российскую безопасность. Во-первых, продлить действие договора СНВ-3. Формально продлить его во второй раз нельзя, ст. 14 не позволят это сделать, можно только один раз. Но можно принять поправки к этой статье и договориться о том, что мы можем не один раз продлить, а больше. Кстати, договор СНВ-1, который положил начало глубоким сокращениям стратегических вооружений, в статье 17 позволял продлевать этот договор на пять лет сколько угодно раз по решению и по согласованию сторон. Конечно, и тогда, и сейчас это требует ратификации, но попытаться во всяком случае стоит. Мне кажется, остаться в вакууме после 5 февраля 2026 года, не имея ничего, было бы очень неприятно".

2. По поводу КНР

Арбатов: "Безусловно, ее вовлечь в переговоры на данном этапе невозможно. Но поспособствовать диалогу США с Китаем мы бы могли, и это было бы очень оценено там. Это не значит, что Китай согласился бы сразу и пошел на сокращение, хотя Трамп об этом мечтает, но во всяком случае за это мы могли бы потребовать содействия США в привлечении к диалогу Великобритании и Франции. Это для нас стало действительно важным вопросом не столько со стратегической, хотя и со стратегической, но еще и с политической точки зрения. Если вы помните, решение в 2023 году приостановить участие в договоре СНВ-3, в том числе, было обусловлено тем, что этот договор не затрагивает арсеналы Франции и Великобритании, а нам бы хотелось, чтобы у нас здесь была определенность".

3. По поводу тактического ядерного оружия

Арбатов: "Исключительно сложная тема, но если бы мы согласились хотя бы начать предварительные консультации по этому поводу... Во-первых, очень может быть, что американцы очень скоро сами бы отошли бы от этой идеи, увидев, насколько она сложна. Во-вторых, мы могли бы за это получить от них какие-то уступки в той области, в которой они пока на уступки не идут. А именно, в ограничениях на высокоточные ракеты с обычными боезарядами большой дальности. Это то, о чем вопрос был поставлен нами на консультациях в 2021 году. Ну и, конечно, вместе содействовать сохранению и укреплению договора по ядерным испытаниям, вместе содействовать сохранению и укреплению договора о нераспространении ядерного оружия и по целому ряду других вопросов можно было бы с американцами сотрудничать.

Вы скажете, что это мечты? Ну что же, мечтать не вредно.

***

Доклад был внушительным по объему, но у участников конференции, - а это были приглашенные студенты университетов, - оставались вопросы, которые они хотели задать Арбатову для более точного понимания разоруженческих проблем.

- В чем сложность переговоров о тактическом ядерном оружии?

- Основная сложность состоит в том, что все тактическое ядерное оружие находится в хранилище. Мы засчитываем развернутое стратегическое вооружение: ракеты наземного базирования, ракеты подводных лодок, тяжелые бомбардировщики, которые, кстати говоря, не только в развернутом состоянии, но и в достаточно высоком состоянии боеготовности поддерживаются. То есть, то ядерное оружие, которое для них предназначено, постоянно находится или на этих носителях, или очень близко от них на аэродромах, в хранилищах для тяжелых бомбардировщиков.

Тактическое ядерное оружие - это совершенно другая ипостась. Оно находится в разного типа централизованных хранилищах при военных базах, но оно не стоит на носителе, и как их считать, мы до сих пор не знаем, не научились. То есть, кроме как приходить в хранилища и начинать пересчитывать там боеприпасы, лежащие на стеллажах и в контейнерах, и еще их сортировать, потому что они разного класса. Некоторые из них резервные, которые могут быть быстро доставлены в войска, другие держатся просто про запас, а третьи предназначены к разборке и утилизации.

И вот все это надо будет разгребать и рассматривать, и договариваться, как считать, как проверять, и на каком принципе основывать соглашение. Когда я был депутатом Госдумы, мне довелось бывать в таких хранилищах. Там каждодневно идет регламентная работа. Инспекторы не могут по своему желанию приехать туда, как на ракетную базу или базу подводных лодок, там идут проверка и обслуживание этих боеприпасов, у каждого свой паспорт, это большая каждодневная работа. И посещение этих баз инспекторами может нарушить эти регламентные работы, и даже создать некоторые угрозы технического характера. Наверное, можно как-то договориться. Но в принципе пока не просматривается таких путей контроля.

- Вы считает многосторонний формат переговоров по ядерному разоружению жизнеспособным?

- Я так не считаю. Контроль над ядерными вооружениями очень специфичен. Вот у нас с американцами есть 55-летний опыт этого контроля, 10 договоров и соглашений на эту тему, этап за этапом. Огромный опыт, три поколения дипломатов и военных сменились в этом процессе, передавая в наследство своим преемникам знания и опыт.

Как может какая-то третья страна, которая никогда об этом всерьез не слышала, не занималась, вдруг прийти и сказать: вот я теперь буду вместе с вами вести переговоры? О чем России с Китаем вести переговоры? У нас нет состояния взаимного ядерного сдерживания. Нам нечего ни ограничить, ни сокращать взамен на китайские ограничения и сокращения. А вот с Америкой у Китая есть. Хотя Китай все еще значительно отстает от США, у них четко выражены отношения взаимного ядерного сдерживания. Значит, в перспективе Китай и Америка могут договориться о взаимных сокращениях и ограничениях вооружений с результатом укрепления общей безопасности. Они заинтересованы друг в друге.

А в пятистороннем формате? Ну о чем вести переговоры Великобритании и Франции с Китаем? Они даже вне досягаемости основных своих целей. О чем вести переговоры Великобритании с Францией, или Великобритании и Франции с США? Это абсурд! Поэтому я и говорю: переговоры возможны, теоретически, между США и Китаем, между Россией и США, между Россией с одной стороны и Великобританией и Францией с другой, потому что у нас отношения взаимного ядерного сдерживания, хотя это симметричный потенциал.

Источник: Interfax.