События в Турции и реакция на Балканах

Попытка переворота в Турции в ночь на 16 июля 2016 г. интересна и с точки зрения влияния этого события на балканские страны. С 1992 г., когда был заключен военный союз между Турцией и Албанией, присутствие Анкары в балканском регионе нарастает и сегодня проявляется в различной форме — от миротворческих контингентов до инвестиций и «мягкой силы». На фоне трудностей турецкой политики на европейском, американском и ближневосточном направлениях Балканы остаются едва ли ни единственным регионом, где турецкие позиции последние 25 лет только укреплялись [1], не подвергаясь откатам назад (как это было, например, в отношениях с Россией и ЕС).

В субботу и воскресенье все республики бывшей Югославии, плюс Болгария и Албания, осудили путч, повторив формулу, предложенную Джоном Керри и Брюсселем, о поддержке «легитимной и демократически избранной» турецкой власти.

Копируя официальные заявления, каждая из стран, однако, руководствовалась собственными основаниями. Вряд ли чего-то особенного стоило ожидать от Словении и Хорватии. Первая сегодня слишком далека от Востока, вторая занята подготовкой к досрочным выборам, и там сейчас отсутствует нормальное правительство. Остальные страны можно разделить на две категории.

REUTERS/Alkis Konstantinidis

К первой категории относятся Босния и Герцеговина, Косово, Албания, мусульманские общины Сербии и Черногории, которые являются главными бенефициарами политической и финансовой помощи Анкары. Гипотетически падение турецкого режима могло привести к пересмотру этих отношений, так что неудивительно, что глубокой субботней ночью в Сараево, у старого фонтана Себиль, возник стихийный митинг под красными флагами с белым полумесяцем.

Политики данной категории рассыпались в словах поддержки турецкой власти. Лидер боснийских мусульман Бакир Изетбегович назвал Эрдогана «братом», премьер-министр Албании Эди Рама «другом», Хашим Тачи (Косово) отметил, что «воля турецкого народа оказалась мощнее любого танка». Предательством назвал действия путчистов главный муфтий Черногории Рифат Фейзич.

В протурецком потоке теряются оппозиционные голоса части мусульман в Боснии, которые выступают против абсолютной ориентации на Турцию. Основные претензии к режиму Р. Эрдогана с их стороны: вождизм, исламизм (который якобы вредит светскому началу в Боснии и «уникальной боснийской идентичности»), поддержка дискредитировавших себя сараевских лидеров (Б. Изетбегович). В ночь путча эти группы публиковали тексты под заголовками вроде «Ночь, когда должен был пасть Эрдоган» и скорее сочувствовали военным. Несмотря на слабость этого течения, его наличие представляет интерес, так как показывает, что боснийские мусульмане неоднородны в политическом смысле и что существует недовольство собственными национальными элитами.

Ко второй категории относится Сербия, Черногория, Болгария и Македония, где произошедшее отображается с точки зрения стабильности существующих режимов. Показательно высказывание президента Черногории Филипа Вуяновича отметившего, что в Турции удалось избежать «насильственной смены власти» и реакция сербских СМИ героизировавших Р. Эрдогана и реакцию народа, воспринявшего призыв выйти на защиту своего лидера (см. фото). Некоторым исключением, правда, стало либеральное сербское издание B-92, сделавшее как раз противоположный акцент — на проявлениях варварства сторонниками Р. Эрдогана в ходе разоружения военных.

Интересна оценка ситуации, сделанная частью черногорской оппозиции, выступающей против евроатлантической интеграции Черногории. Она также склонна осуждать путч, но оценивает его как акт насилия военной машины НАТО по отношению к гражданскому населению. Очевидно, проецируется ситуация на действия черногорских силовиков в случае новых протестов против режима Джукановича. В Сербии же оппозиция делает акцент на манипуляциях местных СМИ, говорит о схожем характере режимов Р. Эрдогана и Александра Вучича и отмечает, что поддержка Р. Эрдогана идет вразрез с реальностью, в которой Турция демонстративно ограничивает интересы сербов во всех спорных точках на Балканах и является противником России в сирийском и украинском кризисе.  

В ночь с 15 на 16 июля 2016 г. состоялось экстренное совещание Совета Безопасности Сербии. Было принято решение о формировании совместных сил армии и полиции (согласно статье 39 Закона об обороне страны). Поставлены задачи: усиление пограничного контроля в связи с вероятным притоком беженцев, предотвращение террористической угрозы и профилактика межэтнических отношений внутри Сербии, имеющей 3,2% мусульманского населения.

Действия А. Вучича связаны, впрочем, не столько с кризисом в Турции, сколько с нерешенным кризисом беженцев и односторонними действиями Венгрии, намеренной отвергнуть навязываемые Евросоюзом квоты на прием мигрантов. Если Венгрия это сделает и снова закроет границу, повторится ситуация 2015 г. с той лишь разницей, что больше мигрантов станет оседать на территории Сербии. Изменилась и риторика А. Вучича: год назад он говорил о сербском гостеприимстве, сейчас же утверждает, что Сербия не может стать «парковочной зоной» для беженцев.

В течение двух дней премьер Сербии намерен провести переговоры с Виктором Орбаном и премьер-министром Болгарии Бойко Борисовым о координации пограничных усилий между странами. А. Вучич ожидает от Венгрии помощь на сербско-македонской и сербско-болгарской границе. Таким образом, кризис в Турции — скорее повод для пересмотра стратегии Сербии в отношении приема мигрантов.

Что касается Турции, то представляется, что столкнувшись с серьезным кризисом и находясь на пороге конституционных перемен, турецкий режим нуждается в успехе, который мог бы легитимизировать его новый статус. Такой успех может быть найден на Балканах, где Турция имеет хорошие экономические и культурные позиции, несколько лояльных партнеров и конструктивное многолетнее взаимодействие с Брюсселем по Боснии и Косово. Заявление Р. Эрдогана на митинге 16 июля, а он сказал, что турки, бошняки и другие народы составляют единую, но разделенную нацию и страну на всем пространстве от Балкан до Кавказа, может пониматься как знак благодарности балканским лидерам. Но прежде всего это признак того, что, несмотря на внутреннюю смуту, Турция не собирается отказываться от неоосманских мотивов в своей внешней политике.

1. См.: Глазова А.В. Политика Турции на Западных Балканах // Проблемы национальной стратегии. № 2 (17) 2013. С. 22-34.