Школы Конфуция ушли из Швеции

На протяжении последних месяцев в мире наблюдается более настороженное и негативное отношение к Китаю. Во многом это обусловлено пандемией COVID-19, а точнее, её трактовкой лидерами некоторых стран. Мы являемся свидетелями многочисленных призывов наказать Китай за вирус, обвинений Пекина в сокрытии масштабов пандемии и причин её начала, дело доходит до политического противостояния между моделями «свободного мира Запада» и «деспотического агрессивного Востока». Но всё это лишь яркая и броская часть противоречий между растущим китайским влиянием (прежде всего, экономическим) и стагнирующим западным, который отдал своё производство Азии в погоне за дешёвой рабочей силой. Нельзя сказать, что противостояние началось сегодня, просто чрезвычайность положения и даже своего рода паника из-за пандемии позволили политическим игрокам меньше стесняться выражений и под всеобщий шум и «перезагрузку» мироустройства смелее перекраивать нынешнюю картину мира каждому по своим причинам. Может показаться, что пересмотр порядка и отношений с Китаем — удел только крупных держав, которым есть за что побороться с Пекином. Но сворачивание двусторонних связей не обошло стороной и Швецию — страну, славящуюся своим толерантным отношением к разным культурам и траспарентностью при обсуждении любых вопросов. Причины китайско-шведского раскола уходят корнями в далекое прошлое.

Постепенное ухудшение отношений между КНР и Швецией на протяжении последних пяти лет достигло одной из своих низших точек. Давление Китая, которое выражается, прежде всего, в применении мягкой силы, введении санкций, отмене мероприятий, направлено на изменение публичной политики того или иного европейского государства.

Китай не рассматривает Евросоюз как эффективную и единую структуру, в связи с чем европейское направление шведской политики и стратегии звучит особенно чётко — это призыв сплотиться и дать твёрдый ответ Пекину на его «коммунистическую пропаганду», понимая, что по одиночке справиться с ним будет невозможно. Вслед за разрывом культурных и образовательных связей последуют и экономические меры давления.

На протяжении последних месяцев в мире наблюдается более настороженное и негативное отношение к Китаю. Во многом это обусловлено пандемией COVID-19, а точнее, её трактовкой лидерами некоторых стран. Мы являемся свидетелями многочисленных призывов наказать Китай за вирус, обвинений Пекина в сокрытии масштабов пандемии и причин её начала, дело доходит до политического противостояния между моделями «свободного мира Запада» и «деспотического агрессивного Востока». Но всё это лишь яркая и броская часть противоречий между растущим китайским влиянием (прежде всего, экономическим) и стагнирующим западным, который отдал своё производство Азии в погоне за дешёвой рабочей силой. Нельзя сказать, что противостояние началось сегодня, просто чрезвычайность положения и даже своего рода паника из-за пандемии позволили политическим игрокам меньше стесняться выражений и под всеобщий шум и «перезагрузку» мироустройства смелее перекраивать нынешнюю картину мира каждому по своим причинам. Может показаться, что пересмотр порядка и отношений с Китаем — удел только крупных держав, которым есть за что побороться с Пекином. Но сворачивание двусторонних связей не обошло стороной и Швецию — страну, славящуюся своим толерантным отношением к разным культурам и траспарентностью при обсуждении любых вопросов. Причины китайско-шведского раскола уходят корнями в далекое прошлое.

Дело Гуй Минхая

Сунь Чжуанчжи:
Распространение эпидемии COVID-2019 в Европе и мультилатерализм

Гуй Минхай — уроженец КНР, книгоиздатель, в конце 1980-х гг. переехавший в Швецию. В новой стране он поступил в докторантуру Гётеборгского университета, а после событий на площади Тяньаньмэнь получил вид на жительство в Швеции (позже — и гражданство). Позднее он занимался проблемой свободы слова в материковом Китае, организовав в Гонконге издательство, в котором публиковались книги с критичным взглядом на политику КНР. Осенью 2015 г. Г. Минхай пропал во время отпуска в Таиланде, а через несколько месяцев его нашли в Китае, что дало СМИ повод говорить о его похищении китайскими властями. Одновременно с этим в Гонконге пропали ещё несколько книгоиздателей и все они, как и Г. Минхай, были связаны с одним книжным магазином.

Китайские власти не отвечали на запросы Швеции о местонахождении Г. Минхая, а в январе 2016 г. объявили, что он сам сдался властям из-за дела о вождении в нетрезвом виде в 2003 г. (тогда он получил 2 года условного заключения, но покинул Китай до истечения этого срока). Но эти доводы не убедили коллег Г. Минхая и шведскую сторону, которые обвинили Пекин в похищении и политическом давлении.

В то же время разгорелся ещё один скандал с задержанием в Китае шведского правозащитника Питера Далина, работавшего с неправительственной организацией «Chinese Urgent Action Working Group». Пекин объявил П. Далина в «угрозе государственной безопасности» (ввиду вопросов иностранного финансирования организации, что в КНР может трактоваться как грубое вмешательство во внутренние дела), но после его признательных показаний, которые транслировались по китайскому телевидению, освободил и депортировал его в Швецию. С аналогичными признаниями на телевидении тогда же выступал и Г. Минхай, но западные масс-медиа, и шведские в частности, посчитали это актом принуждения и не поверили в искренность показаний (по их мнению, это метод самооклеветания, который давно практикуется в КНР для давления на политических заключённых с целью добиться помилования).

Дело Г. Минхая обсуждали шведский министр иностранных дел Маргота Вальстрём и премьер-министр Стефаном Лёвен во время визита последнего в Пекин в июне 2017 г., но переговоры не принесли результат. 17 октября 2017 г., после двух лет заключения, китайские власти объявили, что Гуи Минхай освобождён, однако некоторое время после этого ни его родные, ни шведское посольство не знали о его местонахождении. В январе 2018 г. в сопровождении шведских дипломатов он направлялся из Шанхая в Пекин на поезде и во время поездки был снова арестован по подозрению в передаче государственной тайны. Инцидент закончился вызовом китайского посла в шведский МИД для разъяснений и очередным признанием Г. Минхая на телекамеру, в котором он обвинил Швецию в «раздувании этого дела ради своих политических целей» и даже выразил готовность отказаться от шведского подданства. Стокгольм и ряд организаций, таких как Human Rights Watch и Amnesty International, сочли это очередным «актом принуждения». Помимо этого, Пекин ограничивал доступ шведских дипломатов к их задержанному подданному, что является нарушением Венских конвенций.

Ухудшение отношений в 2018–2020 гг.

Помимо ситуации с Гуй Минхаем, китайско-шведские отношения были омрачены ещё рядом скандалов. В сентябре 2018 г. в Стокгольме произошел инцидент — шведская полиция насильно вывезла пожилую пару туристов из КНР из отеля на кладбище посреди ночи, потому что они приехали на день раньше заселения и хотели дождаться своего времени в холле. Пекин в ответ осудил действия правоохранительных органов, потребовал наказать сотрудников, причастных к скандалу, и призвал своих граждан быть осторожнее во время поездок в Швецию, попутно обвинив Королевство в нарушении прав человека. В том же месяце по случайному совпадению в двусторонних отношениях возник ещё один раздражитель — визит Его Святейшества Далай-ламы XIV в Швецию и встреча с изгнанными из Китая тибетцами. Официальный Пекин не признаёт Его Святейшество в качестве духовного лидера Тибета и всячески пытается уйти от западной трактовки его проблемы.

South China Morning Post
Gui Minhai

В феврале 2019 г. Швеция отозвала своего посла Анну Линдстедт из Китая, после того как она организовала в Стокгольме несанкционированную встречу двух бизнесменов с дочерью Гуи Минхая с целью освобождения её отца из заключения в КНР. Взамен её просили временно прекратить информационную кампанию по освобождению отца. Стокгольм заявил, что ничего не знал о происходящем, и сменил посла. А. Линдстедт перешла в разряд обвиняемых, но утверждала, что предупредила шведский МИД о переговорах.

В июле 2019 г. Швеция стала одной из 22 подписантов письма в Совет по правам человека ООН, осуждающего политику КНР в отношении уйгуров. В письме была раскритикована система массовой слежки в Синьцзяне, ограничения передвижения нацменьшинств в регионе и аресты лиц, нелояльных Пекину. В ответ на это 37 стран выступили с поддержкой КНР, оправдав принимаемые меры борьбой с терроризмом. Пекин по-прежнему отрицал какие-либо нарушения прав человека в Синьцзяне и поблагодарил эти страны за поддержку. Среди подписавшихся в первом списке доминировали западные европейские государства, во втором — страны Африки и Ближнего Востока.

В сентябре 2019 г. на совещании в шведском МИД была представлена стратегия Швеции в отношении Китая. В документе была выражена озабоченность растущим влиянием Китая в мире, его отношениями с Россией и призыв к Евросоюзу занять общую и четкую позицию, чтобы справиться с растущими геополитическими амбициями Пекина. Среди инструментов для проведения подобной политики были представлены следующие: пересмотр национального механизма проверки инвестиций, призыв к более тесному сотрудничеству ЕС и США, противодействие проекту «Один пояс, один путь» и китайскому влиянию в Арктическом регионе, повышение конкурентоспособности европейских технологий на мировом рынке. Уточняется, что Швеция будет придерживаться общеевропейской внешней политики в отношении Китая, но Союз критикуется за отсутствие общего плана действия на мировом рынке разделения труда. В области прав человека Королевство повторяет всё вышеупомянутое в отношении Гуй Минхая и проблем уйгурского населения.

Ещё один камень преткновения возник в ноябре 2019 г., когда министр культуры и демократии Швеции Аманда Линд объявила о вручении литературной премии Курта Тухольского [1] Гуи Минхаю за его усилия по защите свободы слова. Посол Китая в Стокгольме пригрозил шведскому министру запретом на въезд в страну и анонсировал некоторые ограничения в экономическом сотрудничестве двух стран. Китайское посольство также не ограничилось в выражениях, заявив, что присуждение премии было «издевательством над подлинной свободой слова» и что «Швеция пострадает от последствий», а также что «мы угощаем наших друзей хорошим вином, но для наших врагов у нас есть дробовики». Угрозы китайской стороны шведским руководством были проигнорированы, а Риксдаг осудил давление Пекина. Позже китайский посол заявил, что Китай наложит ограничения на ряд экономических и культурных контактов со Швецией, но подробности грядущих санкций не опубликовал. Китай также отменил визит двух бизнес-делегаций в Швецию и показ нескольких шведских фильмов. В январе 2020 г. посол КНР добавил, что будет отказывать в визе шведским журналистам, критикующим Китай и Коммунистическую партию, сравнив отношения двух стран с боксёрским поединком «легковесной» Швеции и «тяжеловесного» Китая. До этого шведский МИД в очередной раз обвинил Китай в «безответственной атаке на страну, которая ценит свободу слова».

Сергей Андреев:
Шведский нейтралитет — стратегия и вооруженные силы

Несмотря на всеобщие заверения в прозрачности и доступе к информации, очевидно, что понятие свободы слова не только разнится от страны к стране, но и является политическим инструментом. Швеция по праву гордится своим положением в числе лидеров по индексу свободы прессы или восприятия коррупции, но к организациям, которые составляют подобные рейтинги, тоже есть вопросы относительно их финансирования и методик подсчёта, поскольку всё самое лучшее, по их мнению, из года в год почему-то относится только к «золотому миллиарду».

В феврале 2020 г. произошло очередное обострение. На этот раз оно было связано с требованием Швеции освободить Гуй Минхая, приговорённого к 10 годам лишения свободы за «предоставление разведывательных данных заграничным организациям». К осуждению китайской стороны присоединился ЕС, заявив, что «не все процессуальные нормы были соблюдены». Не остался в стороне и Госдепартамент США, который выступил с заявлением о том, что США будут «и впредь поддерживать (…) партнеров и союзников, чтобы способствовать большему уважению прав человека и основных свобод в Китае». Шведское подданство Пекином фактически игнорируется, поскольку, по заверениям китайской стороны, Г. Минхай в 2018 г. добровольно подал заявления на получение гражданства КНР, которое было удовлетворено, а двойное гражданство в Китае запрещено, соответственно, китайское гражданство фактически «аннулировало» шведское. Говоря о других противниках политики Поднебесной, сохранивших китайское гражданство и принявших иностранное, Пекин заявлял, что они «являются гражданами Китая в первую очередь». Стокгольм продолжает считать Г. Минхая своим поданным. Усугубляет ситуацию пандемия COVID-19 — Китай фактически прекратил обсуждение дела Г. Минхая из-за распространения коронавируса, отчего переговорный процесс неизбежно затянется.

Таким образом, к весне 2020 г. страны подошли с испорченными отношениями. Швеция и прежде критиковала любые, по её мнению, авторитарные режимы, но тесные отношения с крупнейшим мировым производителем и партнёром в Азии ещё заставляли Стокгольм лавировать между критикой прав человека и Компартии и прагматичной внешнеэкономической политикой. Швеция продолжит настаивать на освобождении Гуй Минхая, поскольку для неё он не просто «узник совести», но и поданный Королевства. Впрочем, после заявлений китайского посла о сокращении контактов, Стокгольм нанёс удар по культурно-образовательной сфере.

Институт Конфуция в Швеции: история, сокращение и упразднение

Институт Конфуция представляет собой международную сеть культурно-образовательных центров, поддерживаемую Министерством образования КНР. Помимо самих «институтов» также организовываются «школы» и «классы» на базе высших учебных заведений. Основная цель — популяризация китайского языка и культуры, развитие двусторонних связей, консультации по обучению в китайских вузах, стажировки и т.п. История организации началась в 2004 г. Подобные «институты», созданные разными странами, являются инструментами их мягкой силы, с помощью которых они представляют с себя с лучшей стороны и налаживают, прежде всего, экономические связи, и впоследствии имеют влияние на ход политических процессов. Успешный исход этой борьбы даёт выигравшей стороне влияние в культурно-идеологическом и дипломатическом плане, т.е. повышает престиж страны и её привлекательность, в отличие от инструментов жесткой силы, часто отталкивающих от сотрудничества. Продвижение языка и культуры — вот чем собираются «воевать» страны после довольного долгого нахождения в стрессовом состоянии от постоянного увеличения и порой непредсказуемого передвижения жесткой силы во времена холодной войны. Культурная, дипломатическая и экономическая победа без единого выстрела предпочтительней гипотетического обмена ядерными ударами.

Сергей Андреев:
Американский судебный фронт против Китая и его перспективы

В Европе первый такой китайский институт появился в Стокгольмском университете в 2005 г., но в 2015 г. он же стал первым в Европе, который был закрыт. Институт Конфуция обвиняли в ограничении академической свободы, наблюдении за китайскими студентами за рубежом и продвижении идей и целей Коммунистической партии Китая. В Стокгольмском университете добавили, что «создание институтов, финансируемых другой страной, в рамках университета, является довольно сомнительной практикой». Не обошлось и без политических заявлений: «Сейчас ситуация совершенно иная, чем была 10 лет назад. В то время институт был открыт для контактов с Китаем, что было важно для нас. Сегодня у нас совершенно другой академический обмен с Китаем, и нам кажется менее важным продолжать это сотрудничество». Помимо этого, в стране оставалось ещё три Института Конфуция — в Карлскруне, Карлстаде и Лулео.

В 2011 г. при поддержке Юго-западного университета Цзяотун Институт был открыт в Университете Карлстада. Тогда политики обещали оказывать всю возможную поддержку китайско-шведским культурным отношениям — связи с Институтом поддерживали даже местные школы. Но в 2016 г. истёк срок соглашения между университетами, и Институт в Карлстаде был закрыт.

В том же 2011 г. Технологический институт Блекинге в Карлскруне принял у себя Институт Конфуция при поддержке Куньминского университета науки и техники (Юньнань). Атмосферу дружбы тех времён дополнял тот факт, что китайская провинция Юньнань и шведский лен Блекинге ещё в 2000 г. установили партнёрские отношения. В 2016 году Институт в Карлскруне прекратил существование.

В 2012 г. Институт Конфуция появился в Технологическом университете Лулео при участии Сианьского университета архитектуры и строительства. Несмотря на постоянные обвинения Китая в цензуре и ожесточённые дебаты в местных органах власти, в 2018 г. было решено продлить сотрудничество с Институтом до 2022 г. Но в ноябре 2019 г. муниципальный совет поднял вопрос о прекращении работы Института в Лулео. В качестве причины было указано де-факто сворачивание сотрудничества между университетами двух стран. На фоне ухудшения отношений двух стран не обошлось без обвинений Институтов Конфуция некоторыми политиками и общественными деятелями в «шпионской деятельности», «коммунистической агитации» и сравнений их с фашисткой Италией 1930-х гг. Иногда даже высказывались подозрения, что Институты «учат превосходству китайской нации». В декабре 2019 г. Институт в Лулео был закрыт. Одновременно с этим в Бельгии разгорелся скандал с запретом на въезд в Шенгенскую зону бывшему главе Института Конфуция в Брюссельском свободном университете Сун Синьнину после обвинений в шпионаже. На тот момент в Швеции оставалось две Школы Конфуция — при гимназии в Бурлэнге и школе в Фалькенберге. В апреле 2020 г. последний класс Конфуция в Фалькенберге был закрыт. Швеция была первой европейской страной, открывшей Институты Конфуция, и стала первой европейской страной, закрывшей их.

Но одновременно с этим некоторые шведские города разорвали побратимские и партнёрские отношения с Китаем. Например, второй по величине город Швеции — Гётеборг — не стал продлевать особые отношения с Шанхаем, существовавшие с 1986 г., Лулео разорвал связи с Сианем, Вестерос — с Цзинанем, Линчёпинг — с Гуанчжоу. Мэры некоторых городов заявляли об угрозах со стороны китайского посольства. Среди причин также была упомянута пандемия коронавируса, из-за которой отношение к Китаю в Швеции ухудшилось. Как отмечали СМИ, отношения между двумя странами окончательно «переросли в враждебность и взаимное подозрение».

***

Иван Тимофеев:
Конгресс США против КНР: какими могут быть санкции за COVID-19?

Постепенное ухудшение отношений между КНР и Швецией на протяжении последних пяти лет достигло одной из своих низших точек. Давление Китая, которое выражается, прежде всего, в применении мягкой силы, введении санкций, отмене мероприятий, направлено на изменение публичной политики того или иного европейского государства. Издание «Svenska Dagbladet» отмечает, что Швеция — испытательный полигон, на котором Китай будет пробовать свои методы давления на малые страны с целью постепенного разрушения единства Евросоюза. И одна из главных задач Пекина — добиться благоприятного для себя решения по участию компании «Huawei» в развёртывании сети 5G. Отношение рядовых шведов к Китаю нельзя назвать одобрительным — ещё в конце 2019 г. исследования Pew Research Center демонстрировали, что 70% шведов негативно настроены по отношению к Поднебесной (самый высокий показатель в Европе).

Китай не рассматривает Евросоюз как эффективную и единую структуру, в связи с чем европейское направление шведской политики и стратегии звучит особенно чётко — это призыв сплотиться и дать твёрдый ответ Пекину на его «коммунистическую пропаганду», понимая, что по одиночке справиться с ним будет невозможно. Вслед за разрывом культурных и образовательных связей последуют и экономические меры давления. Коронавирус только обострил отношения Запада с Китаем. Например, шведская газета «Expressen» выступила с антикитайским нарративом и призывами ответить за вирус и его последствия (при этом основные нападки совершаются на права человека и цензуру в стране, поскольку, по мнению шведских СМИ, это и есть первопричина пандемии). Не обошлось без критики политической модели КНР и «опасности закрытых границ» — отчего сейчас «пострадает международное и внутриевропейское сотрудничество». Нельзя забывать и о внутриполитическом дискурсе — если правящие социал-демократы во главе с премьер-министром Стефаном Лёвеном рассчитывают на возобновление контактов с китайской стороной после окончания пандемии, то правоцентристская оппозиция стоит на принципах непримиримости по отношению к Пекину и призывает к более решительным мерам; теоретически дело может дойти до санкций в отношении нарушителей прав человека в КНР. Швеция, как часть ЕС, рискует транслировать антикитайскую повестку на других членов объединения, чем сейчас активно занимаются США, собирая союзников в информационной борьбе из-за причин возникновения вируса.

1. Курт Тухольский (1890-1935) – немецкий журналист и писатель. Пацифист, антифашист и антимилитарист, он предостерегал в своих публикациях от прихода к власти национал-социалистов. В 1929 году эмигрировал в Швецию, после прихода к власти нацистов был заочно лишен германского гражданства, а его книги и публикации запрещены и сожжены.