Уход из жизни Юрия Владимировича Дубинина вызвал целый ряд соболезнований, опубликованных в СМИ и Интернете. Многие из них повторяют одно – крупный дипломат, ученый, одна из наиболее авторитетных фигур советской и российской дипломатии. Наверное, так и должны писаться некрологи. Смерть, к сожалению, – обыденное явление. И некрологи неизбежно похожи друг на друга. Разделяя все, что написано в опубликованных соболезнованиях, я попробую написать о профессоре Дубинине с сугубо личной точки зрения, сквозь призму своего опыта работы с ним.
Уход из жизни Юрия Владимировича Дубинина вызвал целый ряд соболезнований, опубликованных в СМИ и Интернете. Многие из них повторяют одно – крупный дипломат, ученый, одна из наиболее авторитетных фигур советской и российской дипломатии. Наверное, так и должны писаться некрологи. Смерть, к сожалению, – обыденное явление. И некрологи неизбежно похожи друг на друга. Разделяя все, что написано в опубликованных соболезнованиях, я попробую написать о профессоре Дубинине с сугубо личной точки зрения, сквозь призму своего опыта работы с ним.
Мне довелось быть коллегой Юрия Владимировича как в МГИМО-Университете, так в Российском совете по международным делам. Но самый яркий эпизод моей работы с ним связан еще с самыми первыми годами моей карьеры, когда я получил от него важный урок. Из разряда тех, который вряд ли получишь на лекциях и семинарах.
Совершенно случайно я оказался с ним на международном семинаре. Из русских – только мы. Остальные – американцы. И далеко не мальчики. Нам предстоит выступить с сообщениями. За две минуты до начала выясняется, что мероприятие не обеспечено переводчиком. У меня это не вызывает ровно никакого беспокойства. Дубинин – бывший посол в США. Я тоже был подготовлен выступать на английском.
Однако Дубинин встает из президиума и спокойно направляется к выходу: «я не буду выступать без переводчика». За ним в смятении бегут организаторы … Переводчики появились очень скоро и работа началась. Содержание дискуссии – отдельная история. Дубинин завладел инициативой, мастерски направлял дискуссию, хотя сам не был модератором.
Уже после встречи мы вскользь коснулись инцидента с переводчиками. Я не считал их отсутствие критичным, учитывая то, что и встреча была неофициальной. Ответ Дубинина резанул: «У нас была встреча равных, а значит, мы должны были быть в равных условиях. Мелочь, учитывая формат встречи. Но каждая мелочь имеет значение».
Каждая мелочь имеет значение. Эти прописные истины начинают работать тогда, когда становятся частью твоей культуры, передаются через опыт. От старшего к младшему. Без всего этого, книги и дипломы – ничто.
Спасибо, Юрий Владимирович.
Иван Тимофеев
Программный директор РСМД
