Миротворчество без России?

Миротворчество без России?

Международное сообщество с каждым годом уделяет миротворчеству все больше внимания, т.к. оно является важнейшим инструментом поддержания мира. Миротворческие операции становятся все более сложными и многофункциональными. Мир не стоит на месте. С 1948 г. ООН осуществила 71 операцию по поддержанию мира (ОПМ), причем если за первые 40 лет было проведено 13 ОПМ, то с 1988 г. их проведено уже 58. В миротворческих операциях ООН приняли участие сотни тысяч военнослужащих, десятки тысяч полицейских и другого гражданского персонала. В настоящее время развернуты и работают 15 миссий ООН. Из 193 стран-членов ООН 124 страны поставляют свои воинские контингенты для проведения миротворческих операций. Основными странами-поставщиками являются Бангладеш, Пакистан, Индия, Иордания, Непал, Эфиопия, Уругвай, Гана, Нигерия и Южная Африка.

К сожалению, этого нельзя сказать о России, которая направляет в миссии ООН только своих военных наблюдателей (теперь их стали называть военными экспертами) и гражданских полицейских. На конец августа 2017 года в десять миссий ООН направлен 91 российский миротворец: 40 полицейских, 46 военных наблюдателей (2,43%), 5 офицеров штаба (0, 25%). Российские военные наблюдатели ООН представлены в шести миссиях (из 15). География и статистика нашего миротворчества такова: – Западная Сахара – 14 наблюдателей, - Конго – 25 наблюдателей и один офицер штаба, - Либерия – 1 наблюдатель, - Ю. Судан – 2 наблюдателя и 4 офицера штаба, - Район Абьей в Южном Судане – 1 наблюдатель, - Ближний Восток (ОНВУП - Ливан) - 3 наблюдателя). Полицейских направлено 40 человек ( в том числе 8 женщин). Полицейские служат в пяти миссиях: Гаити –7, Южный Судан – 2, Кипр - 25, Колумбия – 2, Косово -1. Всего в 15 миротворческих миссиях ООН проходят службу 1886 военных наблюдателей ООН и 1956 офицеров штаба (для ориентации, Эфиопия направила 100 и 119 офицеров соответственно). По количеству военных наблюдателей ООН Россия занимает 11 место. По количеству поставляемых контингентов в десяти миссиях Россия занимает 67-е место, а по количеству поставляемого воинского контингента Россия на последнем месте, т.к. вообще их не поставляет, хотя у нас есть свои миротворческие силы. У нас есть отдельная 15 миротворческая бригада. Есть подразделения ВДВ, которые проходят боевую подготовку по курсу миротворчества.

Почему так происходит? Неужели у нас не понимают, что миротворчество можно использовать как инструмент влияния на решения по кризисным ситуациям в различных точках земного шара, на определение будущей системы мироустройства, наконец, на изменение имиджа России за рубежом? Оказывается, у нас в стране далеко не все вообще понимают, что такое миротворчество и, к сожалению, в их число входят многие высокопоставленные государственные чиновники и политики. Вот несколько примеров.

В 2008 г. после начала Грузино-Южно-Осетинского конфликта по телевизору выступил Президент Медведев и заявил, что Россия начинает операцию по принуждению Грузии к миру. Конечно, президент не обязан знать тонкости миротворчества, но те, кто готовил ему документы должны были знать, что операции по принуждению к миру проводятся только по решению Совета Безопасности ООН, которого не было. Кроме того, отдельно взятая страна не может быть миротворцем и самостоятельно проводить миротворческие операции. Миротворческие силы должны быть обязательно многонациональными. В результате под давлением западных стран Россия была вынуждена переквалифицировать свои действия с 53 статьи Устава ООН на 51 статью (самооборона).

Второй пример. После того, как начались известные события на Украине в 2014 г. в средствах массовой информации стали появляться сообщения, в которых высказывались предположения, что Россия могла бы ввести свои миротворческие войска на Украину. Во-первых, у нас нет миротворческих войск. Есть миротворческие силы. А во-вторых, как мы уже знаем, для проведения миротворческой операции требуется решение СБ ООН, который направляет многонациональные миротворческие силы.

И, наконец, один из последних примеров. Этой весной 2017 г. на телевизионных каналах и, особенно, на так называемых политических шоу много говорили об успешном проведении Россией миротворческой операции в Сирии. Такие заявления, мягко говоря, не корректны потому, что в Сирии, с одной стороны, проводится антитеррористическая операция группой государств во главе с США, а, с другой стороны, Россия оказывает военную помощь Сирии по просьбе законного правительства этой страны. Ни о какой миротворческой операции России в Сирии речи быть не может.

Конечно, у нас есть специалисты по миротворчеству, которые пишут книги и научные статьи, но таких очень мало. В целом, российские СМИ почти не уделяют внимания вопросам миротворчества, а на государственном уровне нет никого, кто бы следил за миротворчеством и отвечал за него. Именно поэтому Межрегиональная общественная организация ветеранов миротворческих миссий ООН уже давно предлагает создать независимый орган (возможно при Президенте РФ), который бы курировал все государственные и общественные структуры, занимающиеся миротворчеством, координировал и направлял в нужное русло их деятельность. А работу надо начинать с создания Национальной концепции миротворчества, как в большинстве стран, принимающих участие в миротворческих операциях.

Если бы у нас был такой орган, где специалисты отслеживали бы тенденции развития миротворчества, регулярно изучали бы документы ООН по миротворчеству и делали бы предложения о том, какую позицию должна занимать Россия по тем или иным проблемам миротворчества, то Россия могла бы не плестись в хвосте, а занять передовые позиции. А пока такого органа нет, Россия не принимает участия в важнейших мероприятиях ООН по миротворчеству, как бы говоря: «Вы уж там решайте все вопросы сами, без нас».

Вот примеры, подтверждающие нежелание России заниматься миротворчеством вместе с мировым сообществом.

В начале сентября 2016 г. в Лондоне прошла конференция министров обороны стран, принимающих участие в миротворческих операциях. На конференции были представлены 80 стран. Россия никого не прислала, хотя там обсуждались такие важные вопросы как усовершенствование механизмов планирования миротворческих операций и пути повышения эффективности этих операций. Следующая министерская конференция прошла в конце октября 2016 г. в Париже, на которой присутствовал лищь советник-посланник нашего посольства во Франции А.И. Студенников. А в ноябре этого года пройдет очередная конференция на министерском уровне в Канаде (Ванкувер). Опять пропустим?

Кстати, об упущенных возможностях. В сентябре 2015 г. был опубликован доклад Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна " Будущее миротворческих операций ООН: выполнение рекомендаций Независимой группы высокого уровня по миротворческим операциям". В этом докладе он высказал мысль о создании Сил быстрого реагирования ООН (СБР ООН) на постоянной основе для оперативного решения возникающих проблем по решению СБ ООН. Ведь для того, чтобы развернуть миссию обычно уходит порядка 6 месяцев после принятия решения. Если же ООН будет иметь свой собственный "спецназ", то это резко улучшит современное положение дел в миротворчестве ООН. В практической плоскости решение этого вопроса затормозилось. В этой связи у России был шанс выйти на передовые рубежи современного миротворчества. Россия могла бы выступить с поддержкой инициативы Пан Ги Муна и предложить создание будущих Силы быстрого реагирования ООН на базе 15-й миротворческой бригады или хотя бы предложить использовать 15-ю бригаду и подразделения ВДВ, проходящие боевую подготовку по программе миротворчества, при создании СБР ООН. Я писал об этом в статье «Самоустранение из войск доброй воли», которая была опубликована в НВО № 38 (874) за 16-22 октября 2015 г. Прошло три года и 29 сентября ООН опубликовала план работы на октябрь 2017 г. в котором говорится о том, что будет рассматриваться вопрос о создании Стратегических сил (Strategic Force Generation), по предложению Франции и Великобритании. Свято место пусто не бывает!

Так как ООН упорно идет к новым принципам формирования миротворческих сил, то об этом надо поговорить немного подробнее. Как известно, своих миротворческих сил в настоящее время у ООН нет. После принятия решения Советом Безопасности ООН о развертывании миссии, в зависимости от типа операции, СБ ООН обращается к странам-поставщикам с просьбой о выделении воинских контингентов для формирования многонациональных миротворческих сил. Есть два вида миротворческих операций. Операции по поддержанию мира (ОПМ) и операции по принуждению к миру. При проведении ОПМ миротворческие силы имеют только легкое вооружение, которое они могут применять только для самообороны и для защиты местного населения. При проведении операций по принуждению к миру может быть использовано и тяжелое вооружение. Участники миротворческих операций называются миротворцами.

Миротворцы ООН, в основном, солдаты-пехотинцы. Однако, при проведении современных миротворческих операций с расширенными функциями возникает необходимость в военнослужащих-специалистах, таких как инженеры, медики, вертолетные экипажи и т.д. Учитывая сложность современных миротворческих операций, к задействованному персоналу предъявляются высокие требования, поэтому сотрудники миссий ООН должны пройти серьезную подготовку еще до развертывания миссии. С этой целью ООН работает в тесном контакте со странами, предоставляющими войска и оказывает возможную помощь и консультативные услуги. Военнослужащие, к примеру, должны четко знать, что делать если они попадут в засаду до отправки в миссию.

Кроме того, рассматривается идея создания постоянного резерва, однако держать в постоянной готовности силы в составе нескольких тысяч человек будет дорого. И здесь у России появляется второй шанс предложить свою 15-ю миротворческую бригаду, которая имеет специалистов и проходит ежедневную подготовку по курсу миротворчества. Их не надо учить как разворачивать блокпосты, сопровождать грузы, сопровождать конвой, проводить мониторинг ситуации и т.д. Получив приказ о вхождении в состав миротворческих сил ООН, вся бригада или ее отдельные подразделения могут быть доставлены в нужную точку и развернуты в кратчайшие сроки. Никакой дополнительной подготовки нашим бойцам не требуется, да и финансируем мы содержание этой бригады на постоянной основе сами.

Эти предложения Россия могла бы сделать при обсуждении вопроса о создании стратегических сил. Идеи, предлагаемые для обсуждения были опубликованы еще в 2015 г. в рекомендациях Независимой группы высокого уровня по миротворческим операциям (High-Level Independent Panel on Peace Operations-HIPPO). Время подумать было. Поэтому с уверенностью можно сказать, что будет много интересных выступлений и предложений. Конечно, в октябре мы не ожидаем принятия каких-либо кардинальных решений по созданию стратегических сил (Strategic Force Generation), но если Россия и дальше будет безучастно относиться к вопросам миротворчества, то все важные решения будут приниматься без нее и, в конечном итоге, это может привести к самоустранению от миротворчества, что недопустимо!

Сергей Лавров, президент Межрегиональной общественной организации ветеранов миротворческих миссий ООН