Павел Черкашин: Планы Республики Корея в отношении Арктики и перспективы российско-южнокорейского сотрудничества в этом регионе

На волне всеобщего ажиотажа и повышенного интереса крупных мировых держав и приарктических государств к освоению ресурсов Арктики Южная Корея, географически непосредственно не связанная с данным регионом, также стремится не отставать от них в этом вопросе и обеспечить себе определенные позиции. Подтверждением этому служит получение ею в 2013 году наряду с Китаем, Японией, Индией, Сингапуром и Италией официального статуса постоянного наблюдателя в Арктическом Совете - основной международной организации, курирующей деятельность в Арктике. В целях реализации в арктическом регионе своих национальных экономических интересов, а также внешнеполитических амбиций на международной арене, РК разрабатывает и реализует целый комплекс мер, о которых ниже и пойдет речь.

Так, в рамках реализации намеченного правительством РК курса в отношении Арктики уже создана административно-правовая основа, включающая в себя несколько документов. В частности, в ноябре 2012 года Министерством земли, транспорта и морских дел Южной Кореи был принят и опубликован «План активизации политики в отношении арктических областей»[i], который предусматривал выработку и принятие соответствующей юридической базы, изучение законодательства основных приарктических государств, регулирующего деятельность в Арктике, государственную поддержку научных исследований и НИОКР, связанным с арктическими морскими перевозками, промыслом, судостроением, разработкой и добычей природных ресурсов, формирование комплексной информационной базы данных по арктической проблематике, установление связей и взаимодействия между соответствующими научно-исследовательскими структурами внутри страны и за рубежом, подготовку специалистов по Арктике и Антарктике, а также привлечение к сотрудничеству влиятельных членов Арктического Совета и разработку конкретных бизнес-моделей освоения Арктики[ii].

В 2013 году он получил дальнейшее развитие в виде «Плана реализации комплексной политики в отношении Арктики»[iii], разработанного при участии целого ряда южнокорейских правительственных органов - Министерства океана и рыбного хозяйства, Министерства промышленности, внешней торговли и ресурсов, Министерства земли и транспорта. Данный документ направлен на достижение трех основных целей – формирование международного партнерства в Арктике, интенсификацию соответствующих научных исследований, создание новых арктических индустрий промышленности[iv].

Реализовать намеченное авторы документа предлагают путем укрепления основы международного сотрудничества в регионе с наиболее влиятельными членами Арктического Совета, активизации судоходства по Северному Морскому Пути, обеспечения участия РК в разрабатываемой Международной Морской Организацией (IMO) программе «Полярный код» (“Polar Code”), регулирующей требования и нормы судоходства в Арктике и Антарктике, и сокращения платы за использование оборудования и мощностей арктических портов, обслуживающих СМП[v]. Кроме того, предполагается увеличить базу для ведения арктических и антарктических исследований, а также конкретизировать бизнес-модели и проекты по разработке природных ресурсов Арктики[vi].

Необходимо отметить тот факт, что получение Южной Кореей наряду с Китаем и Японией официального статуса постоянного наблюдателя в структуре Арктического Совета в мае 2013 года в шведском г. Кируне, где состоялась последняя министерская сессия организации, интерпретируется в указанных странах преимущественно как «зеленый свет» для их вхождения в Арктику[vii]. При этом все три азиатских государства рассматривают друг друга в качестве прямых конкурентов в создании «портов-хабов» Северного Морском пути, а также в освоении природных ресурсов и использовании логистического потенциала Арктики.

Интерес Республики Корея к региону в значительной степени связан с возможностью эксплуатации Северного морского пути с задействованием крупнейших южнокорейских портов – Пусана, Ульсана, Кваньяна, а также участием судостроительных и судоходных компаний РК. В связи с перспективами освоения ресурсов Арктики и использования Северо-Восточного и Северо-Западного проходов в качестве международных морских путей ряд экспертов в Южной Корее указывают на своевременную необходимость принятия Сеулом адекватных шагов, способных обеспечить РК участие в развитии основных портов Северного Ледовитого и северной части Тихого океана, а также в удовлетворении потребностей всех заинтересованных стран в различного рода судах ледового класса, которые, согласно прогнозам, по мере освоения региона будут расти[viii].

Вместе с тем, в Республике Корея осознают, что РК, не являющейся приарктическим государством, будет крайне проблематично самостоятельно обеспечить реализацию своих экономических интересов в Арктике, а также выдержать в регионе конкуренцию со стороны Китая. В этой связи, одним из основополагающих факторов, способных оказать решающее воздействие на проникновение РК в арктический регион и доступ к освоению его транспортно-логистических, энергетических и природных ресурсов, в Сеуле видят активизацию и укрепление партнерских отношений с влиятельными государствами-членами Арктического Совета. И здесь, по мнению некоторых южнокорейских экспертов, приоритетным направлением представляется сотрудничество с Россией[ix], так как согласно предположениям в том районе Арктики, на который в соответствии с конвенцией ООН по морскому праву распространяется суверенитет и юрисдикция РФ, залегают наиболее крупные запасы углеводородов. Кроме того, в случае эксплуатации Северного Морского пути в качестве нового международного торгового маршрута возникает необходимость прохождения через водную акваторию, контролируемую РФ, и пользования услугами российских портов, геонавигационной системы и ледокольного флота. Также отмечается, что в н.в. Россия занимает ведущие роли в системе международного партнерского управления арктическим регионом, в частности, в Арктическом Совете и Европейском Арктическом Совете Баренцева моря (BEAC)[x].

По мнению представителей корейской стороны, для формирования с РФ надежных партнерских отношений, предполагающих активное сотрудничество в Арктике, целесообразно реализовать ряд конкретных инициатив. Во-первых, основываясь на уже утвержденном «Плане реализации комплексной политики в отношении Арктики» выработать и принять на правительственном уровне «Общую стратегию сотрудничества с Россией в Арктике», после чего выйти к Москве с предложением подписания «мастер-плана» развития ресурсного и транспортно-логистического направлений освоения арктического региона. Во-вторых, в целях систематизации механизмов двустороннего взаимодействия предложить РФ создать при российско-корейской совместной комиссии по экономическому и научно-техническому сотрудничеству новый отраслевой комитет - по сотрудничеству в Арктике. Наряду с этим исследователи из РК также предлагают учредить в российском секторе Арктики совместный научно-исследовательский орган – «Российско-Корейский центр сотрудничества и изучения Арктики» (условное название), который в дальнейшем будет выделен в качестве основного «мозгового центра» российско-корейского сотрудничества в Арктике. В-третьих, совместно с РФ инициировать создание регионального, по аналогии с «Европейским Арктическим Советом Баренцева моря» (BEAC), механизма многостороннего сотрудничества в Арктике с условным наименованием «Азиатско-Тихоокеанский Арктический Совет» (APAC), что позволит Сеулу рассчитывать на повышение своего статуса и роли в качестве одной из ведущих стран арктического региона, выполняющей функции ворот, соединяющих РФ, АТР и Арктику. В-четвертых, изучить проекты возможного участия южнокорейского бизнеса в разработке природных ресурсов региона путем приобретения доли месторождений, развитии ядерных технологий и новых материалов, модернизации портов и т.п. В-пятых, в целях подготовки собственных квалифицированных специалистов по арктическому региону предлагается поддерживать освоение корейскими специалистами соответствующих знаний путем их направления на учебу в образовательные учреждения РФ и привлечения российских специалистов-полярников в РК. Приоритетным направлением такого сотрудничества представляется укрепление научно-технического и гуманитарного взаимодействия с Северным (Арктическим) федеральным университетом им. М.В. Ломоносова (г. Архангельск), а также с подконтрольным ему Институтом судостроения и морской арктической техники[xi].

В целом, необходимо отметить, что в своих концепциях построения и развития с Россией двусторонних отношений сотрудничества в Арктике Республика Корея исходит из того, что процесс освоения российских арктических пространств с целью закрепления их статуса, развития инфраструктуры, разработки и добычи запасов природных ресурсов весьма недешев, и потребует от Москвы привлечения масштабных инвестиций, в том числе и иностранных. Южная Корея готова их предложить в обмен на гарантии свободного доступа к использованию Северного Морского пути, а также в российский сектор Арктики для осуществления широкого спектра научно-исследовательских и геологоразведочных работ, и предоставления при этом необходимого сервисного обеспечения[xii].

Вместе с тем, по мнению автора, далеко не все из указанных предложений корейской стороны выгодны РФ и отвечают ее национальным интересам. Прежде всего, инициатива создания так называемого «Азиатско-Тихоокеанского Арктического Совета» - Россия объективно не заинтересована в расширении числа международных институтов, в рамках которых обсуждаются вопросы освоения Арктики, хоть в региональном, хоть в глобальном масштабе.

Представляется маловероятным, что и предложение РК об учреждении в российском секторе Арктики «Российско-Корейского Центра сотрудничества и изучения Арктики» может встретить положительный отклик со стороны руководства РФ с учетом нацеленности Южной Кореи на получение необходимого плацдарма для своего проникновения в арктический регион, в качестве которой Сеулом и рассматривается указанная структура.

К возможным направлениям двустороннего сотрудничества в Арктике следует отнести кооперацию в развитии и модернизации российских арктических портов, подтверждением чему может служить факт подписания в январе 2014 году соответствующего меморандума о взаимопонимании[xiii]. С учетом высокого общего уровня технологического развития Республики Корея, а также богатого опыта судостроения, в том числе специализированного, и развития портовой инфраструктуры данную сферу можно смело назвать одной из наиболее перспективных.

Инициатива РК по созданию в рамках российско-корейской совместной комиссии по экономическому и научно-техническому сотрудничеству отдельного отраслевого комитета по вопросам Арктики не лишена смысла и вполне может быть реализована, т.к. это позволит получить достаточно эффективную площадку для поиска и обсуждения на правительственном уровне конкретных проектов двустороннего взаимодействия в арктическом регионе и соответствующих решений.

Целесообразность же совместной выработки и принятия некоего «генерального плана» российско-корейского сотрудничества в Арктике пока что вызывает вопросы как сама по себе, так и в плане содержательного наполнения этого документа предполагающего определенный статус двустороннего взаимодействия в данной сфере и обязательства между сторонами. Из того, что может предложить Южная Корея, Россию интересуют, прежде всего, инвестиции, технологии крупнотоннажного судостроения, опыт и наработки развития портовой инфраструктуры, информационно-коммуникационные технологии, научно-техническое сотрудничество и совместные НИОКР. В то же время, Сеул нацелен на получение доступа к освоению энергетических, минеральных и иных природных ресурсов арктического региона, использование логистического потенциала Севморпути, занятие российского рынка специализированного крупнотоннажного судостроения, осуществление научно-технического и гуманитарного взаимодействия в плане получения от РФ широкого спектра специальных знаний, опыта и технологических наработок, касающихся осуществления исследовательской и хозяйственной деятельности в Арктике. Анализируя вышеизложенное с учетом фактора конкуренции между РК, КНР и Японией за доступ в Арктику можно прийти к выводу, что скорее Сеул заинтересован в сотрудничестве с Москвой по арктической проблематике, нежели наоборот. Поэтому необходимость принятия документа, предполагающего масштабное двустороннее сотрудничество в вопросе Арктики, будь то «план», «концепция» или «стратегия» -  сомнительна.

Внедрение практики гуманитарных и образовательных обменов, в частности, с Арктическим Федеральным Университетом и входящими в него структурами представляется возможным в ограниченном масштабе в случае аналогичных шагов со стороны РК, обеспечивающих передачу опыта и знаний по интересующей Россию проблематике (информационные технологии, судостроение, и т.п.).

В свете последних обстоятельств сложившейся внешнеполитической ситуации в мире, вызванных кризисом на Украине и санкциями со стороны западных стран в отношении РФ, в частности, в отношении передачи технологий и поставок оборудования, используемого в разработке глубоководных, а также арктических месторождений нефти и природного газа[xiv], особую актуальность приобретает возможное российско-корейское научно-техническое сотрудничество в этом направлении. На данный момент РК не располагает технологиями, позволяющими осуществлять разведку и добычу природных ресурсов в Арктике, однако она заинтересована в их разработке и получении. В этой связи, в свете нейтральной позиции Сеула в отношении режима антироссийских санкций рационально было бы попытаться объединить усилия, знания, капиталы, наработки и технологии Южной Кореи и России в данной плоскости, равно как и в сфере энергоэффективных технологий, создании новых материалов, для достижения взаимовыгодных результатов.

В целом, подводя итог рассмотрению темы интереса Республики Корея к Арктике и перспектив российско-южнокорейского сотрудничества в регионе, можно прийти к заключению, что у двух стран определенно