Иран и арабские страны: сотрудничество или противостояние?
1 декабря 2017
0
комментариев
17190
Просмотров
В ридер
Распечатать
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
Автор: Игорь Черемных, 3 курс факультета Международных Отношений МГИМОРазвитие политической ситуации в мире в 21 веке во многом определяется повышением потенциальной конфликтогенности между различными международными акторами, как традиционными мировыми державами, так и новыми набирающими силу игроками. Один из самых взрывоопасных очагов напряженности сложился на Ближнем Востоке, который отягощен многочисленными конфликтами. Традиционный расклад сил на протяжении большей части холодной войны в 20 веке выглядел следующим образом: СССР поддерживал ряд арабских стран, выбравших социалистический или схожий с ним путь развития, а Запад во главе с США ориентировался на Израиль. При этом существовали и арабские монархии Персидского залива, которые относились враждебно и к Израилю, и к СССР, ориентировались исключительно на США, но при этом спонсировали различные радикальные антиизраильские силы. Арабский мир никогда не был абсолютно единым, даже в период подъёма идей панарабизма при Г.А. Насере. Затем в конце 20 – начале 21 вв. произошло два ключевых и судьбоносных события: первое – в 1991 году, когда распался СССР и как следствие исчез влиятельный противовес гегемонии США в регионе, второе – в 2003 году, когда США и их союзники вторглись в Ирак и свергли режим Саддама Хуссейна. К чему это привело? В регионе возник вакуум силы и его стремительно заполнил Иран, новый региональный игрок с гегемонистскими амбициями. [1] Именно этому и будет посвящена моя статья – роли Ирана на Ближнем Востоке в качестве державы претендующей на лидерство, также я рассмотрю возможным потенциал как для сотрудничества, так и для конфликтогенности между Ираном и арабским миром. В первую очередь стоит отметить один из важнейших факторов для всех ближневосточных государств – фактор религии. В мире существуют два основных ответвления ислама – суннизм и шиизм. При этом подавляющим преимуществом по абсолютной численности последователей обладают сунниты. На данный момент в мире насчитывается 1,6 миллиардов мусульман и только 20% из них – шииты. [2] Из них в свою очередь около 40% проживает в Иране, что неизбежно делает Иран лидером в шиитском мире. Также крупные общины шиитов проживают в соседних Ираке, Йемене, Бахрейне, Ливане, Азербайджане. [3] В меньшей степени представлены шииты в Сирии, Афганистане и регионе Центральной Азии. Естественным образом шииты ориентируются на Иран, государство, которое открыто бросает вызов и США, и Израилю, проводит самостоятельную внешнюю политику, обладает довольно сильной экономикой, видится своеобразным покровителем изащитником шиитов. Важно учитывать, что не в каждой стране шииты пользуются равными с суннитами правами. Почти идеальный пример – Ливан, где уживаются суннитская, шиитская и христианская община благодаря системе распределения власти между религиозными общинами. Антипримеры – Саудовская Аравия, где шииты составляют 10-15% процентов населения и их права ущемляются (например, казнь шиитского проповедника Нимр ан-Нимра в 2016 году и жесткие разгоны шиитских митингов) и Бахрейн, где правящая династия относится к суннитской ветви ислама, а подавляющее большинство населения – к шиитской ветви, власти также используют жесткие методы подавления митингов и т.п.Второе важное замечание – у Ирана есть свои геополитические интересы, с учетом того, что главными региональными соперниками считаются – Саудовская Аравия, своеобразный иранский антипод в регионе в целом, Израиль, как идеологический противник и Турция, также стремящаяся к гегемонии на Ближнем Востоке. Иран сформулировал концепция «шиитского полумесяца», в рамках которого он стремится создать союзное для себя пространство, простирающееся от Персидского залива до Средиземного моря, куда входят территории Ирана, Ирака, Сирии и Ливана. Это своеобразная зона и влияния, и безопасности, позволяющая держать на земле самые различные проиранские силы под боком и у Израиля, и у Турции, и у Саудовской Аравии. После свержения Саддама Хуссейна в 2003 году в Ираке возобладали шииты, которые составляют в стране большинство, страна резко пошла на сближение с шиитским Ираном, Иран занял важную роль в политике Ирака. Иран оказал Ираку значительную помощь наравне с США по борьбе с ИГИЛ, направив шиитских добровольцев в страну. Тоже самое произошло и с Сирией, где против исламистов и противников режима воюют не только добровольцы, но и бойцы КСИР (Корпус Стражей Исламской революции – самое элитное воинское подразделение Ирана). В Ливане же господствующее положение занимает Хизбалла, военизированная шиитская организация и политическая сила одновременно, которая также задействована в Сирии в борьбе с исламистами и является проиранским острием, направленным непосредственно против Израиля. То есть в делах этих трех арабских стран Иран задействован непосредственно, оказывает им значительную поддержку, имеет сильное влияние. Соответственно с этими государствами, за исключением Ливана, сунниты и христиане которого пытаются уменьшить роль Ирана и не согласны на столь тесные отношения, перспективы для сотрудничества весьма позитивные, особенно в контексте наведения порядка после победы над ИГИЛ и начала восстановления стран - Ирака и Сирии. Несколько по-другому выглядит ситуация в Йемене и Бахрейне. Там Иран проводит политику косвенной помощи шиитам, в пику влиянию Саудовской Аравии. В Йемене идет война между хусситами (военизированная группировка шиитов-зейдитов), которых поддерживает Иран и свергнутым правительством Хади, в поддержку которого путем военного вмешательства выступили следующие арабские страны: Саудовская Аравия, Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Египет, Иордания, Судан, Марокко, Сомали. Соответственно трудно себе представить, что между этими странами и Ираном может возникнуть тесное сотрудничество, поскольку они видят в поддержке Ираном шиитов вмешательство в свои внутренние дела. Дирижирует всем этим конечно же Саудовская Аравия. Особенно враждебны к Ирану так называемые государства Залива, из которых исключение составляют Оман и Катар, у которых для этого свои причины. Оман занимает в регионе роль беспристрастного медиатора и наблюдателя, имеет со всеми государствами региона хорошие отношения, а все потому что в Омане преобладают ибадиты, которые не относят себе ни к шиитам, ник суннитам. У стран значительный потенциал для сотрудничества в нефтегазовом секторе, в особенности по добыче углеводородов и строительстве газопроводов. Оман сыграл не последнюю роль в урегулировании Иранской ядерной программы, Иран об этом прекрасно помнит. Что же касается Катара, то он выступает своеобразным мостом между Турцией и Ираном, а сам стремится за счет иранцев потеснить Садовскую Аравию в качестве гегемона в Заливе. Катарские финансовые возможности ничуть не меньше, чем саудовские. То же самое и с амбициями. «Братья мусульмане» финансируются как раз-таки в основном на катарские нефтедоллары, чем очень недовольна Саудовская Аравия. Когда в июне 2017 года разразился кризис в отношениях Катара и других стран Залива, Иран не поддержал никакие санкции против Катара. Иран и Катар сотрудничают по сирийской проблематике, поскольку у Катара как оказалось имеется куда больше влияния на антиасадовские группировки, чем у той же Саудовской Аравии. С 2014 года между странами действует свободная экономическая зона и идет активная торговля, поэтому никакие санкции Саудовской Аравии не заставят Катар подчинится. [4] Не случайно одним из требований саудитов стало прекращение тесных отношений между Дохой и Тегераном. Плюс Иран хочет наладить рабочие отношения с Турцией для урегулирования сирийского конфликта и раздела сфер влияния на Ближнем Востоке. Этой новый трехсторонний альянс оставляет за бортом Саудовскую Аравию и не учитывает ее интересов. Это означает, что саудиты будут стараться испортить отношения Тегерана с как можно большим количеством арабским стран, ведь во многих из них они имеют преимущественное влияние (например, ОАЭ, Египет, Бахрейн и т.д.). Таким образом, противостояние по линии Иран – Саудовская Аравия будут только нарастать. Тем самым, можно сделать вывод о том, что арабский мир не однороден, часть стран имеют позитивные перспективы для сотрудничества с Ираном, с другими же государствами отношения могут только обостриться и ухудшиться. Ряд стран не самостоятельны в определении своих отношений с Тегераном, а лишь молчаливо следует курсом Эр-Рияда. Иран имеет собственные геополитические амбиции, просто кто-то согласен с этим, а кто-то нет.
Поделиться статьей
ДРУГИЕ ЗАПИСИ
В поисках баланса интересов: позиция Республики Корея в контексте украинского кризиса
25 марта 2024
НСО МГИМО
Феномен Вагенкнехт
25 марта 2024
НСО МГИМО
