G7: скандал с «несистемным» Трампом оказался неизбежен

Не будет преувеличением сказать, что за 43-летнюю историю встреч лидеров государств «Группы семи» саммит в канадском Квебеке, прошедший 8–9 июня, впервые оказался откровенно скандальным.

Наиболее «взрывоопасным» оказалось обсуждение вопроса введения таможенных пошлин, обернувшееся в итоге размолвкой между канадским премьером Дж. Трюдо и американским президентом Д. Трампом, а также отзывом последним своей подписи под заключительным коммюнике. С 1 июня 2018 г. Вашингтон ввел повышенные импортные таможенные пошлины на металлы из Евросоюза, Канады и Мексики — 25% на сталь и 10% на алюминий. Юридическим обоснованием таких действий послужил принятый в США еще в 1962 г. «Закон о расширении торговли» (Trade Expansion Act, 1962), который позволяет ограничивать импорт товаров, если он представляет «угрозу национальной безопасности». И именно это «юридическое обоснование» было воспринято европейцами и канадцами как совершенно неприемлемое. По мнению экспертов, именно сейчас самые близкие зарубежные партнеры США в полной мере ощутили «несистемность» Трампа на практике.

Не будет преувеличением сказать, что за 43-летнюю историю встреч лидеров государств «Группы семи» саммит в канадском Квебеке, прошедший 8–9 июня, впервые оказался откровенно скандальным.

Напомним, что идея организации встреч лидеров наиболее развитых стран мира возникла в начале 1970-х гг. в связи с экономическим кризисом и обострением отношений в финансово-экономической сфере между США, Западной Европой и Японией. Первое совещание состоялось в середине ноября 1975 г. по инициативе действовавшего президента Франции Валери Жискар д’Эстена и прошло в формате «шестерки». Через год в группу влилась Канада, в результате сложился формат «семерки». Преобразование «семерки» в «восьмерку» шло поэтапно с период 1991–2002 гг. по схеме «7+1», и в итоге Россия стала полноправным участником группы. В 2014 г. лидеры семи государств не приехали на очередной саммит в Сочи из-за украинского кризиса, и группа вернулась к формату семи.

Андрей Кортунов:
Трамп показал несерьезное отношение США к "Большой семерке"

В повестке канадского саммита значились такие вопросы, как введение Вашингтоном новых пошлин на импорт стали и алюминия, ситуация на Корейском полуострове, иранская проблема, Парижское соглашение по климату, а также украинский кризис, «дело Скрипалей», санкции в отношении России. Как и ожидалось, «взрывоопасным» оказалось обсуждение первого вопроса, обернувшееся в итоге размолвкой между канадским премьером Дж. Трюдо и американским президентом Д. Трампом, а также отзывом последним своей подписи под заключительным коммюнике.

Как известно, с 1 июня 2018 г. Вашингтон ввел повышенные импортные таможенные пошлины на металлы из Евросоюза, Канады и Мексики — 25% на сталь и 10% на алюминий. Прошедшие до этого переговоры с партнерами о замораживании данной меры или замены ее на другие инструменты результата не дали. Как полагает нынешняя американская администрация, в последние годы в США произошло резкое снижение доли внутреннего производства металлов, что несет угрозу национальной безопасности. Это и стало поводом для принятого президентом Д. Трампом во второй половине марта 2018 г. решения о повышении пошлин на ввоз стали и алюминия из ряда стран.

Юридическим обоснованием повышения импортных пошлин для Вашингтона послужил принятый в США еще в 1962 г. «Закон о расширении торговли» (Trade Expansion Act, 1962), который позволяет ограничивать импорт товаров, если он представляет «угрозу национальной безопасности». И именно это «юридическое обоснование» было воспринято европейцами и канадцами как совершенно неприемлемое.

Использование правового документа более чем полувековой давности выглядит в данном случае, по меньшей мере, странно, полагают в Европе, Канаде, а также в Японии. Потому как за прошедшие десятилетия в международном экономическом регулировании произошли кардинальные изменения, главное из которых — становление полноценного многостороннего института регулирования торговли в лице Всемирной торговой организации (1995 г.), чему, кстати, в значительной мере поспособствовали именно Соединенные Штаты.

В рамках ВТО каждая страна имеет свои обязательства, базирующиеся на ее правилах, выработанных в ходе длительных и сложных переговоров Уругвайского раунда (1986–1993 гг.), которые были начаты по инициативе бывшего американского президента Рональда Рейгана. Эти правила допускают ограничения импорта строго в трех конкретных случаях: при демпинге, применении незаконных субсидий, угрозе национальным отраслям ввиду резкого роста импорта. При этом в каждом из этих случаев необходимо доказательство ущерба от упомянутых действий страны-поставщика. Ущерб устанавливается в ходе соответствующего прозрачного расследования с участием всех сторон. Однако нынешняя американская мера не вписывается ни в один из этих трех случаев, а вместо этого обосновывается «соображениями национальной безопасности». Но тогда дело приобретает совершенно иной юридический оборот.

В правовой базе ВТО предусмотрено ограничение доступа на рынок по соображениям национальной безопасности — соответствующие меры возможны в случаях нелегальной торговли оружием и ядерными материалами, опасности вооруженных действий, террористической угрозы и т.п. И потому в подобных случаях государство само определяет, какие меры по ограничению доступа на свой рынок следует принять, действуя в соответствии со статьей XXI ГАТТ, которая как раз посвящена «исключениям по соображениям национальной безопасности».

Коварство применения ст. XXI ГАТТ заключается в том, что в Органе по разрешению споров ВТО для истца в этих ситуациях практически нет перспективы. Этот механизм ВТО оказывается бессилен, поскольку государство, применяющее ограничение по указанной статье, само выступает конечным судьей в споре. Тем не менее, пока ЕС, Канада и, возможно, Япония намерены пойти правовым путем, предъявив Соединенным Штатам соответствующий иск в ВТО. Но одновременно Брюссель и Оттава формируют списки американских товаров, на которые могут быть введены ответные повышенные пошлины уже с 1 июля 2018 г. Разумеется, лучший вариант — правовой, но успех в данном случае не гарантирован. Другой вариант — эскалация новых барьеров в торговле, что фактически означает торговую войну.

Возвращаясь к характеру аргументации американской стороны, нельзя не заметить, что она явно по-своему формулирует «соображения национальной безопасности» в очевидном отрыве от существующих международных правил. Вашингтон видит угрозу национальной безопасности в «резком снижении доли внутреннего производства металлов», хотя в подобной ситуации следует говорить максимум об угрозе увольнения части работников или банкротстве отдельных компаний, не более того. И все это лишь нормальное следствие международной конкуренции. Напомним, что в 2003 г. США уже применяли повышенные пошлины на сталь ввиду очевидной для экспертов, но не продекларированной Вашингтоном, причины — неконкурентоспособности технологически устаревших сталелитейных предприятий США. После иска ряда стран в ВТО американцы вернулись к прежнему уровню пошлин, однако за время судебных разбирательств успели модернизировать свою черную металлургию, в чем была определенная логика.

Сейчас европейцев и канадцев действительно шокировал тот факт, что пошлины против них устанавливаются США «по соображениям национальной безопасности». Можно было представить, полагают они, что Вашингтон ввел бы подобные ограничения в отношении Китая, которого он рассматривает как своего стратегического противника. Но ограничения на таком же основании в отношении стратегического партнера, каким многие десятилетия для Америки является Европа, выглядят абсурдом. Еще всего 2–3 года назад Вашингтон и Брюссель воодушевленно обсуждали перспективы Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства, в котором вообще предполагалось обнулить все пошлины.

Поэтому, как подчеркнул глава Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер еще до начала встречи в Квебеке, «установленные американские односторонние пошлины являются необоснованными, противоречат правилам ВТО и представляют собой протекционизм в чистом виде». Президент Франции Эмманюэль Макрон назвал решение администрации США незаконным и ошибочным. Достаточно резко высказался премьер-министр Канады Джастин Трюдо, назвав принятые Вашингтоном меры «карательными», «неприемлемыми» и «оскорбительными».

Александр Крамаренко:
Квебекский Саммит «Семерки»: закат эксклюзивных форматов

Не располагая ясными, современными юридическими доводами, Д. Трамп попытался парировать упреки партнеров ссылками на установившийся «несправедливый», с его точки зрения, характер торговли, при котором Канада «взимает огромные тарифы с американских фермеров, рабочих и компаний», а ЕС имеет положительное сальдо в размере 151 млрд долл в торговле с США. Д. Трамп, разумеется, может приводить подобные доводы, но это еще не значит, что они должны убедить партнеров. Существующая в развитых странах Запада либеральная рыночная модель функционирует на основе десятилетиями отработанных процедур, которые в свою очередь основываются на выработанных демократическим путем правилах. Манера вчерашнего бизнесмена, который привык решать дела путем «наезда» и давления на партнера с последующими возможными частичными уступками трудно сочетается с действующими в западных обществах процедурами.

Доверие к экономическим аргументам главы Белого дома еще больше падает, когда вдруг выясняется, что пошлины в отношении ЕС могут быть предметом торга. Общаясь не так давно с канцлером Германии А. Меркель, Д. Трамп заявил, что готов отменить пошлины на сталь и алюминий, если Берлин откажется от поддержки «Северного потока — 2». Выходит, борьба Д. Трампа за снижение торгового дефицита США может отступить на второй план, если есть вопросы поважнее.

В январе 2017 г., непосредственно перед приходом Д. Трампа в Белый дом, известный американский политолог и философ Фрэнсис Фукуяма опубликовал статью, в которой говорилось, что Д. Трамп — это первый несистемный президент за всю историю Соединенных Штатов, и что ни один из лидеров США никогда не стремился подорвать существующие нормы и правила. В тот момент многим казалось, что рассуждения о «несистемности» нового американского президента скорее для политологов и аналитиков, но не для повседневной жизни. Теперь самые близкие зарубежные партнеры США в полной мере ощутили «несистемность» Д. Трампа на практике. Они явно стараются, но пока не могут подобрать «пароль» для входа в «персональную систему» нынешнего хозяина Белого дома. И в дальнейшем это будет сделать непросто, пока сам Д. Трамп может непредсказуемо «менять пароли» ежедневно, не слишком контролируя себя в этом. Таков «фирменный стиль» нынешнего главы американской администрации, к которому вынуждены приспосабливаться ближайшие партнеры Соединенных Штатов.