2 апреля 2024 г. РСМД совместно с Центром африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России провел ситуационный анализ на тему «Конфликт в районе Великих африканских озер (РВО) и позиция России». Цель мероприятия состояла в проведении комплексного политико-экономического анализа ситуации в РВО и оценке текущего конфликта на востоке Демократической Республики Конго.
Участники ситуационного анализа высказали соображения относительно возможных перспектив урегулирования конфликта, дали анализ российской позиции по конфликту на современном этапе, а также предположили возможные позиции России в ее долгосрочной политике в районе Великих африканских озер.
2 апреля 2024 г. РСМД совместно с Центром африканских исследований ИМИ МГИМО МИД России провел ситуационный анализ на тему «Конфликт в районе Великих африканских озер (РВО) и позиция России». Цель мероприятия состояла в проведении комплексного политико-экономического анализа ситуации в РВО и оценке текущего конфликта на востоке Демократической Республики Конго.
Участники ситуационного анализа высказали соображения относительно возможных перспектив урегулирования конфликта, дали анализ российской позиции по конфликту на современном этапе, а также предположили возможные позиции России в ее долгосрочной политике в районе Великих африканских озер.
В ситуационном анализе приняли участие ведущие эксперты-африканисты академических институтов, университетов, научных и образовательных центров России, включая Институт Африки РАН, ИМЭМО РАН, Институт всеобщей истории РАН, РУДН им. П. Лумумбы, СПбГУ, МГИМО МИД России, НИУ «Высшая школа экономики», Московская региональная делегация МККК.
С африканской стороны в ситуационном анализе приняли участие представители стран региона Великих африканских озер, включая Кению, Танзанию, Уганду, ДРК, Руанду.
Основные выводы
Конфликт в районе Великих африканских озер — не новое явление. Он уходит корнями в XVIII–XIX вв., когда начались спорадические миграции населения с территории нынешней Руанды на восток Конго. С тех пор он претерпел несколько циклов, связанных с эпизодами межэтнического насилия и войнами, и их распространением в соседних странах. В настоящий момент основным очагом конфликта можно считать провинции Северное и Южное Киву, где с конца 2021 г. возобновились столкновения между конголезскими войсками и вооруженной группировкой М23 при негласной поддержке руандийских ВС.
Численность беженцев в районе конголезско-руандийской границы на настоящий момент достигла 7 млн человек.
Учитывая высокую степень поддержки М23 руандийскими силами, происходящее можно охарактеризовать как межгосударственный конфликт низкой интенсивности. В качестве основных факторов обращают на себя внимание:
1. Слабая центральная власть в Демократической Республике Конго (ДРК), неспособность осуществлять эффективное управление территорией.
2. Борьба за контроль над минеральными ресурсами, в частности, касситеритом, вольфрамитом и колтаном, в переориентировании экспортных потоков, в которых заинтересованы и внешние по отношению к региону акторы.
3. Межэтнические противоречия, нагнетание риторики ненависти по отношению к тутси и положение руандафонного (говорящего на киньяруанда языке) населения в ДРК.
Большинство участников конфликта, за исключением самой ДРК, заинтересованы в его консервации в нынешнем состоянии, которое способствует взаимному сдерживанию экспансионистских устремлений всех региональных игроков. Однако значительная военно-техническая оснащенность и насыщенность региона оружием дает все основания полагать, что в случае, если эскалация все-таки произойдет, весьма вероятна новая большая африканская война.
С учетом всего вышесказанного становится очевидно, что для конфликта не существует военного решения, например, через проведение спецоперации; не просматриваются и подходящие опции в русле судебных механизмов. В свою очередь, международное давление на стороны конфликта в его нынешнем виде доказало свою неэффективность, а миротворческие контингенты ВАС и САДК один за другим расписались в несостоятельности.
Таким образом, урегулирование конфликта в РВО так или иначе ложится на плечи самих воюющих сторон: ДРК, М23 и Руанды, при существенной роли Уганды и других региональных держав — Бурунди, Танзании, Кении. Его оптимальная формула исключает варианты с нулевой суммой: в рамках национального диалога важно создать условия, при которых все воюющие стороны, включая местных полевых командиров, получат для себя хотя бы частичные выгоды. В долгосрочной же перспективе задачей номер один остается укрепление институциональных и силовых возможностей центральных властей ДРК, повышение эффективности государственных институтов на всей территории страны.
Кризис в РВО — один из самых недофинансированных в мире. В связи с этим важно поддерживать деятельность в регионе гуманитарных организаций, привлекая к нему внимание на международных площадках. Удобной платформой для этого представляется, в частности, БРИКС, чьи участники не ограничены жестким мандатом. Россия может вынести вопрос на обсуждение в группировке, с возможным предложением коллективного посредничества в конфликте. Это одновременно придаст БРИКС дополнительный вес в глазах африканских партнеров
В этом контексте позиция России не должна быть связана с однозначной поддержкой лишь одной из сторон. Однозначное преимущество нашего положения заключается в том, что Россия — актор с реальным, а не фиктивным влиянием на Африканском континенте, одновременно не связанный никакими формальными обязательствами конкретно в РВО. Через уже существующие институциональные механизмы и переговорные форматы Москва способна воздействовать на всех участников конфликта и выступить как гарант принимаемых ими решений. Параллельно с официальными треками может быть инициирован и конфиденциальный диалог между сторонами.
Наконец, поддержка и укрепление конголезской государственности имеет большое значение с точки зрения поддержания баланса сил в регионе, общерегиональной и панафриканской безопасности. В этом контексте Россия может внести свой посильный вклад, участвуя в локализации производств по обработке полезных ископаемых и помогая разрабатывать выгодные для государств региона схемы по контролю над своими собственными недрами и другими ресурсами. Кроме того, обучение конголезцев востребованным в ДРК профессиям в российских учебных заведениях будет способствовать развитию кадрового и научно-интеллектуального потенциала страны и ее человеческого капитала в целом.
