Полина Забелина: Шангри-Ла Диалог: непреодолимые противоречия?

В минувшее воскресенье, 1 июня, в Сингапуре завершилась 13-я Международная конференция по безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР) «Шангри-Ла Диалог». Начало регулярным встречам специалистов в сфере обороны со всего региона было положено в 2002 году с целью создания площадки для обмена мнениями по основным проблемам региональной безопасности, укрепления взаимного доверия между странами-участницами, а также для развития сотрудничества в данной сфере. Созданный по образцу Мюнхенской конференции, со временем форум превратился в ключевой элемент региональной архитектуры безопасности. В этом году в мероприятии приняли участие около 450 представителей высшего политического и военного руководства, включая министров обороны, высокопоставленных военных чиновников и экспертов по безопасности[1].

 

Конференция проходила на фоне роста напряжённости в АТР: источником нестабильности стали многочисленные нерешённые территориальные споры Китая со своими соседями - Японией, Филиппинами и Вьетнамом. Новый виток противостояния между Страной восходящего солнца и Поднебесной был вызван приватизацией островов Сэнкаку (Дяоюйдао) в 2012 году японским правительством. Несколько инцидентов вокруг спорных островов едва не привели к военным столкновениям, в результате чего отношения между двумя странами изрядно ухудшились. А в ноябре 2013 года Пекин объявил о расширении своей идентификационной зоны противовоздушной обороны, которая стала распространяться и на находящиеся под контролем Японии острова Сэнкаку[2]. Камнем преткновения в отношениях между Китаем и Филиппинами стала группа островов Спратли, расположенных в Южно-Китайском море. В феврале 2014 года китайская сторона впервые применила водомёт против филиппинских рыбаков, чтобы вытеснить их из вод, которые Пекин считает своими[3]. Наконец, на Парасельские острова одновременно претендуют и Китай, и Вьетнам. Попытка размещения Китаем буровой установки для добычи нефти в районе спорных территорий вызвала обострение в отношениях между двумя странами[4]. В рамках «Шангри-Ла Диалога» все существующие противоречия не были урегулированы; наоборот, они приобрели еще более ярко выраженный характер.

 

Фото: www.iiss.org

 

Это стало очевидно уже после первого дня работы форума. В пятницу с программной речью выступил премьер-министр Японии Синдзо Абэ. В ней глава японского правительства выразил желание Японии играть более важную и активную роль в обеспечении мира и безопасности в регионе, а также сделал акцент на необходимости соблюдения международного права. Абэ также подчеркнул, что Япония предложит свою глубочайшую поддержку странам АСЕАН, чтобы обеспечить безопасность на море и в небе, сохранить свободу судоходства и свободу воздушного пространства.

 

Говоря о принципе господства права, премьер-министр сформулировал три базовых принципа:

 

1.      Территориальные претензии государств должны быть основаны на международном праве. 

 

2.      Страны не должны использовать силу или давление, преследуя свои интересы.

 

3.      Все противоречия должны разрешаться исключительно мирным путем.  

 

«Мы столкнулись с угрозой применения оружия массового уничтожения и попыток изменить статус-кво с помощью силы или принуждения. Очевидно, что существуют очаги нестабильности», - заявил Синдзо Абэ[5]. Хотя этого и не было сказано напрямую, нет никаких сомнений в том, что под «очагами нестабильности» подразумевался Китай. 

 

В заключение глава японской делегации представил миру образ «новых японцев». По его словам, «новые японцы готовы взять на себя ответственность за обеспечение мира, порядка и стабильности в регионе»[6].

 

На следующий день форума американское видение будущего по вопросу безопасности в АТР высказал глава Пентагона Чак Хейгл. Он заявил, что переориентация США в сторону АТР является реальностью и перечислил конкретные шаги, предпринятые администрацией Обамы в этом направлении. По его мнению, США и их союзники должны играть ключевую роль в формируемой архитектуре безопасности в регионе. При этом он сослался на слова президента Барака Обамы о том, что «Америка должна всегда лидировать на мировой арене»[7]. В своей речи Хейгл оказался откровеннее премьер-министра Японии, и прямо обвинил Китай в «дестабилизирующих, односторонних действиях» в Южно-Китайском море. Он подчеркнул, что Соединённые Штаты будут противостоять попыткам любой страны использовать запугивание, давление или угрозу использования силы для достижения своих целей: «США не будут смотреть в другую сторону, в то время как ставятся под сомнение фундаментальные принципы международного порядка»[8]. Глава американской делегации также поддержал позицию Японии и добавил, что Америка будет использовать военную силу в случае, если безопасность её союзников окажется под угрозой. 

 

В заключительный день форума слово было предоставлено заместителю начальника генерального штаба Народно-освободительной армии Китая Вону Гуаньчжуну, который не упустил шанс прокомментировать критику своих коллег в адрес Китая. В своей речи представитель китайской делегации описал выступления Абэ и Хэйгла как провокационные и предположил, что они были «скоординированы»: «Выступления Абэ и Хейгла создают у меня впечатление, что они договорились друг с другом, они поддерживают и поощряют друг друга. Они получили преимущество, взяв слово первыми, и устроили провокацию против Китая»[9].  Он также отметил, что речь Чака Хэйгла была пропитана гегемонией, запугиванием и давлением, а также заявил, что именно США и Япония, а не КНР, ответственны за дестабилизацию обстановки в регионе. Возвратившись к своей запланированной речи, Вон Гуаньчжун подчеркнул, что Китай не допустит возвращения фашистской и милитаристской агрессии, намекая, таким образом, на планы ремилитаризации Японии.

 

По итогам конференции можно с уверенностью говорить об усилении структурных противоречий между ключевыми игроками в регионе по вопросам конструирования региональной архитектуры безопасности. В первую очередь, речь идет о том, будет ли она базироваться на Совещании по взаимодействию и мерам доверия в Азии или в рамках механизма АСЕАН и на основе двусторонних военных альянсов под эгидой США. Первый вариант активно продвигается китайской стороной, которая настойчиво утверждает, что страны Азии в состоянии самостоятельно, без участия США решить все территориальные споры, и считает сегодняшнюю структуру безопасности в АТР «пережитком Холодной войны»[10]. Второй вариант поддерживают CША и их союзники в АТР, обеспокоенные ростом военной и экономической мощи КНР. Другим серьёзным источником разногласий является роль Японии в регионе. С точки зрения японской стороны, Страна восходящего солнца должна занять центральное положение в новой архитектуре безопасности. Эти планы вызывают озабоченность Китая, претендующего на роль регионального лидера.

 

В свете словесной перепалки между представителями США, Японии и Китая, выступление российской делегации, возглавляемой замминистра обороны Анатолием Антоновым, не привлекло особого внимания. Угроза «цветных революций» в АТР и украинский кризис не вызвали отклика среди участников конференции[11].

 

«Шангри-Ла Диалог», который изначально задумывался в качестве площадки для обсуждения военно-политических вопросов и проблем безопасности в АТР с участием всех заинтересованных сторон, сегодня стал ареной противостояния за лидерство в регионе. Хотя форум проводится международным институтом стратегических исследований и формально является независимым, Пекин воспринимает его как механизм сохранения статус-кво и, следовательно, укрепления доминирования США. Политические амбиции Китая растут пропорционально его экономической мощи. КНР нужен новый региональный порядок, и с каждым годом Китай все больше готов бросить вызов существующему положению дел.