Миграция выполняет социальную функцию в обществе

Мы живем в такое время, когда миграция стала выполнять важную социальную функцию. Миграция требует каждодневного незамедлительного принятия решений. Это крупнейший мировой процесс, частью которого являются миллионы человек.

Источник: migrantocenter.ru

Мигранты из Центральной Азии и москвичи имеют разные жизненные ориентиры. Так, для мигрантов на первом месте стоит семья — это отметили почти 57% респондентов. Доля жителей Москвы и Подмосковья, назвавших эту же цель в числе важнейших, оказалась более чем в два раза ниже — 25%. Тем временем интересная работа, позволяющая проявить способности и таланты, важна для 30% мигрантов и 42% москвичей. Жить по правде, совести, справедливости является ценностью для 27% мигрантов и для 15% жителей столицы России. Кроме того, неограниченная свобода в высказываниях и действиях значима для 13% мигрантов и 6% москвичей[1]. Из этого всего следует вывод, что жители российской столицы нацелены на построение карьеры, а мигранты — на создание крепкой семьи. Для нас очень важно быть максимально открытыми и прозрачными в работе с мигрантами.

Важную роль в формировании миграционной модели должен сыграть и тот факт, что государства, служившие для нее источником пополнения рабочей силы, были близки ей не только в территориальном, но что еще более важно – в социокультурном плане. В РФ из общего числа мигрантов-иностранцев более 90% составляют граждане бывшего Союза. Другими словами, формообразующими миграционного массива стали именно те этносы, которые в совокупности свое время образовали национальную структуру советского общества. Недовольство местных жителей наличием в стране столь большого числа мигрантов вызвало жаркую дискуссию о путях развития рынка труда. Эта противоречивость мнений не могла не отразиться на политике властей. Она не была последовательной. С одной стороны, объявлялся курс на решительное сокращение занятости иностранцев, с другой – принимались меры, привлечение, интеграция и адаптация трудовых мигрантов в российское общество.

Сейчас Таджикистан получает сотни приглашений на работу в РФ. Представители российских компаний ездят по городам, приглашая на работу.

Есть два блока решений. Первый, достаточно большой блок, уже реализуется – он зависит от работы чиновников. Это оптимизация процессов – перевод миграционных процессов в цифровые решения. Мы должны в большей степени отвечать запросу современного рынка труда. Мы еще находимся в поиске правильной метафоры, отражающей суть миграционного процесса. Рабочая версия такая: мы должны из традиционной хаотичной миграции переформатироваться в логистического партнера на быстрорастущем рынке труда в мире, одновременно выполняя все текущие социальные функции и другие потребности, которые сейчас есть у мигрантов и их семей, только в более современном виде. Будущие мигранты до сих пор отправляются на заработки своим ходом или по приглашению своих близких родственников и друзей. В современном мире это неэффективные действия, к тому же не поддающиеся никакой цифровизации, такие отправления невозможно отследить. Все идет самотеком, самостоятельно, стихийно, неорганизованно и самопроизвольно.

Второй блок – это инициативы, самостоятельность, смелость, решительность, энергичность руководителей, отвечающий за трудовую миграцию. Речь идет о работе от сельсовета до министерства. Все думают, что миграция — это ответственность Минтруда. Миграцией должны заниматься все органы государственной власти. В силу закона и исторической функции министерства являются гарантирующим звеном и обязаны оказывать услуги любому гражданину страны, где бы он ни оказался. В России, во всех регионах от Магадана до Сахалина, работают и живут наши соотечественники. Цифровизация в миграционном процессе необходима как воздух, и это гарантия безопасности и защиты прав мигранта, и это вообще большое благо. Глубоко поддерживаю внедрение цифровизации в миграционном поле. Миграция для стран ЦА – важный мостик, который связывает их с Великой Россией. Обеспечение равного доступа всех граждан к таким базовым, важным услугам, как логистика, связь, Госуслуги, электронная коммерция, – важная для государства и для общества в целом задача. Именно мигранты, имея уже сложившийся 30- летний опыт работы на российском рынке труда, готовы подставить свое логистическое плечо. Если начнут создавать современную инфраструктуру для мигрантов, от этого выигрывают все. А ведь мало создать инфраструктуру – еще важно поддерживать ритмичность работы. А еще для многих регионов России миграция – это неотъемлемая часть экономического организма региона. Абсолютно правильно и логично действуют те регионы, которые разработали эффективный механизм совместной работы с диаспорами, работодателями, а также имеют тесный контакт с таджикскими регионами, где представлены мигранты. Поэтому более правильно в каких-то направлениях совместно работать и использовать инфраструктуру – это нормальный социальный подход бизнеса к решению таких важных задач и естественный вход в развитие любого рынка – это логическое продолжение программы устранения цифрового неравенства. Если людям провели Интернет, если у него есть мобильный телефон, то хотелось бы, чтобы они им могли умело воспользоваться. В ближайшее время начинается бурный экономический рост в России, компании будут конкурировать друг с другом за рабочую силу. Это очень правильный процесс, позволяющий, с одной стороны, улучшать качество сервиса, а с другой – улучшать экономику логистики. Надо стремиться к тому, чтобы отношения между работодателями, регионами России и Таджикистана переформатировались. В плотном взаимодействии с коллегами из РФ и РТ можно добиться значительных успехов. Если посмотреть чуть глубже, то речь идет о необходимых решениях для развития бизнеса в том или ином регионе. Сможем ли мы какую-то конструкцию в итоге согласовать? Убежден, что сможем. Идет нормальный конструктивный диалог. Но, к сожалению, медленно. Но их публичная позиция, при помощи популистов – политиков, которой они, видимо, намерены пока придерживаться, отличается. Уверен, что так будет не всегда. Базовый фокус последнего года был направлен на стабилизацию ситуации и в миграционном поле. Например, Госдума одобрила поправку к закону о принудительной депортации мигрантов из России. Данная поправка позволит судье определить штраф вместо выдворения, учитывая такие факторы, как уплата налогов, наличие жилья, законопослушное поведение, семейное положение, род деятельности и время пребывания в России, а также другие обстоятельства. Административный штраф в размере от 40 до 50 тысяч рублей или выполнение обязательных работ от 15 до 200 часов могут быть назначены вместо депортации. Какую картину мы замечаем на российском рынке труда? Сейчас на одной чаше весов – низкий уровень безработицы, а на другой – по-прежнему активный рост рынка логистики и высокий спрос на эти услуги. И этот дисбаланс уже не исправляется даже деньгами. Например, еще несколько месяцев назад зарплата сортировщика в Москве была на уровне 50 000 руб., а сейчас – больше 100 000. Курьер сейчас - один из самых высокооплачиваемых работников.

Недавно разговаривал с одним из больших чиновников, который приезжал в Душанбе, и он признался, что у него оклад меньше, чем зарплата у курьера в Москве. Сейчас действительно очень напряженная ситуация на российском рынке труда для всех. Во всех регионах много работы, услуги очень востребованы, поэтому рынку труда нужно больше людей. Мигрант находится в более уязвимой позиции. Особенно сейчас, когда вся Европа нуждается в рабочей силе, и ситуация в ближайшее время становится все более сложной. Бывает так, что в других компаниях обещают мигрантам золотые горы, но на деле все оказывается не так, как представлялось.

Надо добиться того, чтобы мигранты получали белую зарплату, гарантированный социальный пакет, что очень важно, и жесткое соблюдение условий трудового законодательства. Все беды трудового мигранта в этом и заключаются. Другой вопрос. Желание принадлежности к социальной группе – это то, что делает нас людьми. Как только мы начинаем к какой-то группе принадлежать, мы начинаем искать собственные отличия, чтобы понять, из чего состоит наша индивидуальность, неповторимая и прекрасная. Это все простые социальные, идеологические, психологические процессы, которые война катализирует. Взаимное отчуждение людей нарастает безусловно. Из обычного тренда сама актуализации превращается в определенную социопатию, социофобию. Между мигрантами и обществом есть такое разграничение. Оно строится не на прямой, оптимальной антипатии. А на том, что это миры с совершенно разными переживаниями, разными травматическими опытами. Проблема в том, что когда люди начинают меряться как бы глубиной своей личной травматизации, то кроме конфликта ничего из этого не может возникнуть в принципе. Потому что травматизация и ее уровень – глубоко субъективное понятие. Одни и те же люди, переживая один психотравматический эпизод, могут совершенно по-разному воспринять его. Оба будут поражены, но для одного — это будет легкое раздражение, а для другого мировоззренческая катастрофа. Отношение общества к мигрантам основывается в основном на субъективном ощущении трагедии взаимного непонимания. А дальше идет производное: неприятие, антагонизм, политизация, неуважение, оскорбление и так далее. Например, сколько информации, когда работодатели не выплачивают зарплату, собирают паспорта и не возвращают, общественность к этому относится толерантно. Совсем другая реакция, когда мигрант что-то совершает, нарушает, тогда общественность, СМИ беспрерывно об этом говорят, показывают и пишут. Требования к работодателям априори должно быть выше. Сбои в работе возникают у всех, главное – оперативно реагировать.

При содействии Минтруда Таджикистана трудовым мигрантам в России выплатили более 244 млн рублей невыплаченной зарплаты[2]. Раньше не было информационного насыщения. Это тоже рождает у местного населения чувство несправедливости, чувство бессилия, чувство беспомощности, чувство отчаяния, гнетущее чувство, чувство тревоги. Конфликт с мигрантами есть, но конфликт – это и основа роста. Когда мы говорим "конфликт", ведем себя немного как дети, впадаем в панику. Но идет процесс развития общества. Неприятный, болезненный, переломный, но процесс развития. Информационное влияние на изменение поведения можно оказать только тогда, когда целевая аудитория готова к ней. Мы понемногу к этому приближаемся. Это вражески зомбировали несчастных людей хитрыми технологиями. Но главная причина таких явлений – многолетнее заблуждение о том, из кого, собственно, складывается общество, чего его разные группы хотят. Если мы хотим понять мигранта, мы должны начать мыслить, как мигрант. Существенных проблем сейчас мы не видим, но, конечно, не все работает идеально, как нам хотелось бы. Если говорить об общественных рисках, то они очень просты, они связаны с экономикой. Мы должны и обязаны использовать цифровые технологии для регулирования миграционных процессов, обновления и диверсификации человека труда так иначе мигранта. Уже поговорка «ломать – не строить» дает нам первый антоним: «ломать». Кроме того, можно подобрать такие глаголы, как «разрушать», «сносить» и т. Необходимыми «строительными блоками» для перехода на цифровые технологии в регулировании миграционных процессов являются соответствующие знания и навыки, но, кроме них, нужно еще и стремление к новому, креативному подходу.

Для трудовых мигрантов надо разработать собственные продукты, исходя из образовательного уровня мигранта, а также создать Единый реестр российского программного обеспечения для мигрантов. Чтобы это было доступно, понятно, качественно и по возможности с переводом на некоторые языки, например, таджикский или узбекский. Надо смотреть в первую очередь на финансовую модель, что будет выгоднее. Но нужно, конечно, более быстрыми темпами обновлять систему управления миграцией. Чтобы она стала более современной, более быстрой, более защищенной. Поскольку важна социальная функция миграции. А в чем именно заключается социальная функция миграции, помимо обеспечения связанности людей и территорий? Миграция – единственная точка притяжения и точка оказания самых базовых услуг. Например, тысячи мигрантов работают на дачах –ремонтируют, строят, нянчат, убирают, подметают, стирают, смотрят за престарелыми и так далее. Жителям больших городов может показаться, что все это какой-то атавизм, но по количеству транзакций мы видим, что это большой блок потребностей людей. Просто можно зайти в Интернет и запросить, сколько таджиков спасли людей, помогли вытащить из пожара, сколько утерянных денег вернули и так далее. А сколько таджикских врачей спасли людей! Такой можно увидеть социальную функцию трудовых мигрантов, и мне кажется, она находится в целом в логике задач. Однако в российском обществе абсолютно обезображена миграционная картина. В каждой стране есть системные разрывы между властью и обществом. В том числе и коммуникативный. В чем состоит феномен таких разрывов? У каждой власти и общества разные интересы – это просто нужно признать. Власти декларируют, что будут беспокоиться об обществе, на основании чего оно эту власть выбирает. Если эту схему применить к миграции, на правительственном уровне власть нутром чувствует, понимает, что без миграции невозможно поднимать экономику.

Каждое общество состоит из разных слоев с разными интересами. Надо достаточно стоически и спокойно воспринимать какие-либо намеки на угрозу. Тогда она как вода. Угроза затекает в любую щель и разрушает любой монолит, растворяет любую субстанцию. И превращает ее в ничто. В 2023 году в далеко непростых условиях трудовые мигранты закалилась и стали намного крепче. Что будет в 2024 году? Следим, изучаем, внимательно рассматриваем ситуацию. Трудового мигранта надо мотивировать прокачивать свои ИТ-навыки и получать значки «Готов к цифровой трансформации». Цифровизация в миграционном поле делается не ради цифровизации, а ради того, чтобы решать задачи и проблемы миграции в стране.

[1] ИА Спутник. Ученые РАН сравнили ценности москвичей и мигрантов из Центральной Азии.26.11.2023

[2] ИА Авеста. При содействии Минтруда Таджикистана трудовым мигрантам в России выплатили более 244 млн рублей невыплаченной зарплаты. 12 января 2024 года.