Взгляд Китая на безопасность в Центральной Азии: выводы для России

За последние десять лет действия Китая на мировой арене становятся все более уверенными, и его внимание обращено, в первую очередь, на соседние страны и регионы, ведь их стабильность – один из залогов успешного внутреннего развития Китая. Особое внимание уделяется развитию западных, менее экономически развитых районов КНР, поэтому западные соседи особенно важны для Китая. Так, в 2020 г. в формате видеоконференции впервые прошла встреча министра иностранных дел Китая Ван И и министров иностранных дел стран Центральной Азии (отметим, что в том же году встреча министров иностранных дел России и стран Центральной Азии прошла уже в третий раз). Среди направлений сотрудничества Китая и центральноазиатской «пятерки», упомянутых в приветственной речи Ван И, вопросы безопасности заняли почетное третье место после борьбы с пандемией и развития экономического сотрудничества. Министр иностранных дел КНР выделил следующие составляющие сотрудничества в сфере безопасности: во-первых, стороны должны придерживаться концепции общей, комплексной, устойчивой и основанной на сотрудничестве безопасности; во-вторых, создать механизмы сотрудничества по обеспечению безопасности Инициативы пояса и пути; в-третьих, способствовать мирному урегулированию афганской проблемы. Что эта повестка значит для политики России в сфере безопасности в Центральной Азии?

ТАСС

Принцип общей безопасности, о которой говорил Ван И, лежит в основе «новой концепции безопасности», закрепленной в 2002 г. в «Позиционном документе китайской стороны о новой концепции безопасности». Эта концепция предполагает отказ от односторонней безопасности, базирующейся на военных союзах и наращивании вооружений. О необходимости создания пространства общей безопасности идет речь и в программном документе Инициативы пояса и пути, в которой участвуют страны Центральной Азии. Следует отметить, что призывы к общей безопасности и «новая концепция безопасности» перекликаются с тем видением безопасности, которое предлагает Россия. Так, во время выступления на Мюнхенской конференции в 2020 г. С.В. Лавров призвал страны соблюдать принцип равной и неделимой безопасности, чтобы восстановить утраченное доверие друг к другу и вместе справиться с глобальными вызовами. Общность подходов налицо, и это значит, что Россия и Китай смогут продолжить свое сотрудничество, в частности, в рамках ШОС, которая предлагает механизмы сотрудничества по всем проблемами безопасности Центральной Азии, перечисленным в речи министра иностранных дел КНР: «три силы зла» (терроризм, сепаратизм, экстремизм), наркоторговля, нелегальная миграция и транснациональная организованная преступность. Так, страны проводят совместные антитеррористические учения «Мирная миссия», принимают Антинаркотическую стратегию ШОС и Программу по ее выполнению, вместе борются с преступностью. Несмотря на существование проблем в двусторонних отношениях стран – членов ШОС, эти страны стремятся использовать Организацию для нахождения взаимоприемлемых компромиссов по вопросам безопасности. Так, в 2018 г. со второй попытки страны-участники приняли Антинаркотическую стратегию ШОС 2018–2023 гг., а в 2019 г. даже провели антинаркотическую операцию «Паутина».

Говоря об «общей безопасности», Ван И упомянул не только ШОС, но и двусторонние механизмы сотрудничества в сфере безопасности. Двустороннее сотрудничество Китая со странами Центральной Азии развивается по следующим направлениям: безвозмездные поставки военного оборудования, продажа оружия, проведение совместных учений, обучение военных, а также сотрудничество в сфере охраны китайских предприятий за рубежом. Что касается первого направления, то полные количественные данные о таких поставках отсутствуют; сообщается, что в 2014 г. Китай оказал военную помощь Таджикистану и Киргизии (последней было выделено 16 млн долл.), а также построил жилые дома для военнослужащих этих стран; в 2015 г. Китай на безвозмездной основе поставил Казахстану военные грузовики. Для сравнения: в 2012 г. Россия потратила 1,1 млрд долл. на модернизацию армии Киргизии.

О продаже оружия известно, что, по данным SIPRI, Китай занимает первое место по общей стоимости оружия (измеренной в условных единицах TIVs, применяемых SIPRI), импортированного в Узбекистан за 2013–2020 гг., тогда как Россия – на втором месте. Такая же картина до недавнего времени наблюдалась и в отношении поставок оружия в Туркменистан (только Россия была уже на третьем месте после Китая и Турции). В 2019 г. Китай перестал продавать оружие Туркменистану из-за неуплаты долга; по данным SIPRI, в 2019–2020 гг. поставок китайского оружия в Туркменистан не было. Примечательно, что по поставкам оружия за 2013–2020 гг. Россия занимает первое место в оружейном импорте Казахстана, Таджикистана и Киргизии; более тесное военно-техническое сотрудничество этих стран с Россией можно объяснить тем, что они входят в ОДКБ и связаны с Россией взаимными обязательствами по коллективной обороне. Однако это не мешает им импортировать оружие и из других стран, в том числе Китая, в том случае, если оно не имеет российских аналогов или по каким-то отдельным параметрам их превосходит.

Кроме того, по данным Института национальных стратегических исследований США, в 2003–2016 гг. Казахстан был самым частым партнером Китая из стран Центральной Азии по проведению совместных учений (16 раз), далее следуют Таджикистан (11), Киргизия (10) и Узбекистан (2); о Туркменистане данных не представлено. При этом с Россией было проведено 38 учений – больше, чем с какой-либо другой страной.

Еще одним направлением двустороннего сотрудничества Китая со странами Центральной Азии в сфере безопасности является подготовка военных стран Центральной Азии в китайских военных вузах. Информации по этому вопросу очень немного, однако в нескольких исследованиях отмечается, что ключевую роль в зарубежной подготовке военных из стран Центральной Азии по-прежнему играет Россия.

Ван И особо отметил сотрудничество в сфере охраны китайских предприятий в Центральной Азии: он призвал как можно скорее создать механизмы сотрудничества по обеспечению безопасности Инициативы пояса и пути. На данный момент это сотрудничество имеет формы тесного взаимодействия с силами безопасности принимающей стороны и получения разрешений на деятельность китайских частных охранных компаний. По некоторым данным, эти компании наиболее активны в Киргизии, где существуют наиболее либеральные условия для выхода на рынок частных охранных услуг. Тем не менее, на официальном уровне Китай подчеркивает, что ключевую роль в обеспечении безопасности китайских проектов играет принимающая сторона. Так, в 2019 г. в г. Ляньюньган прошел семинар для офицеров полиции Казахстана, Киргизии, Туркменистана и Узбекистана по обеспечению безопасности Инициативы пояса и пути. Кроме того, можно предположить, что в целях укрепления взаимоотношений со странами Центральной Азии для защиты своих экономических проектов Китай пойдет по тому же пути, что и с Эфиопией: по пути подписания меморандумов о взаимопонимании по механизмам обеспечения безопасности «большого проекта сотрудничества» Инициативы пояса и пути (текст меморандума с Эфиопией не опубликован, поэтому давать какие-либо оценки, тем более применительно к Центральной Азии, едва ли возможно).

Третьим вопросом, по которому Китай планирует развивать сотрудничество со странами Центральной Азии, является решение афганской проблемы: из Афганистана в Центральную Азию идет поток террористов, контрабандного оружия и наркотиков, который далее направляется в Россию и Китай. Для Китая эта проблема особенно важна в связи с тем, что с Афганистаном граничит китайский Синьцзян-Уйгурский автономный район, где существует проблема сепаратизма этнических меньшинств, проживающих также и в соседних с Китаем странах. До недавнего времени влияние нестабильности в Афганистане на ситуацию в Центральной Азии обсуждалось в рамках двух форматов: рабочей группы по Афганистану при СМИД ОДКБ, на заседания которой приглашали представителей Региональной антитеррористической группы (РАТС) ШОС (в том числе и китайскую сторону), и контактной группы «ШОС – Афганистан». В работе обоих форматов принимала участие Россия: после вывода большей части сил НАТО из Афганистана в 2014 г. она усилила военную и экономическую помощь центральноазиатским участникам ОДКБ, была инициатором создания контактной группы «ШОС – Афганистан» и в 2020 г. предложила провести ее очередное заседание (встреча так и не состоялась). На настоящий момент интересы России в Афганистане ограничены вопросами безопасности, но развивать широкое сотрудничество с этой страной в вопросах безопасности она не может, так как на ситуацию в Афганистане существенное влияние оказывает американское присутствие и тот факт, что Афганистан взял курс на построение армии по западному образцу. Китай же, напротив, имеет в Афганистане широкий круг интересов, военных (охрана своей границы с Афганистаном) и экономических (разработка природных ресурсов Афганистана, участие Афганистана в Китайско-пакистанском экономическом коридоре в рамках Инициативы пояса и пути). По-видимому, это стало причиной того, что Китай стал создавать собственные механизмы взаимодействия в Центральной Азии для противостояния угрозам, исходящим из Афганистана: так, в августе 2016 г. было объявлено о создании антитеррористического объединения Китая, Таджикистана (член ОДКБ), Афганистана и Пакистана. В его рамках в 2016 г. между Китаем и Таджикистаном было достигнуто соглашение о строительстве Китаем четырех пограничных постов и учебных центров для военных на таджикско-афганской границе, которые некоторые СМИ назвали «военными базами». Кроме того, Китай сотрудничает напрямую с Афганистаном в обеспечении пограничной безопасности своего участка границы с афганской провинцией Бадахшан (т.н. Ваханский коридор). Опасения Китая за свою безопасность вполне понятны, однако попытки решить одну из проблем безопасности Центральной Азии без участия России создают атмосферу некоего недоверия в регионе, что в перспективе может негативно сказаться на безопасности в целом.

Таким образом, в последнее время Китай заметно активизировал контакты со странами Центральной Азии в сфере безопасности, что создает новые условия для проведения политики России в регионе. Как никогда актуальным становится сотрудничество в рамках ШОС, в том числе и совместное обсуждение афганской проблемы (тем более что Россия предоставляет нейтральную площадку для межафганского диалога). Кроме того, у России появляется новый стимул повышать свою конкурентоспособность как в сфере военно-технического сотрудничества, так и во внешнеэкономической деятельности.