БРИКС, БРИКС+ и Пакистан

В русле событий после 24 февраля и поворота России на Восток, а также — стремлении Пакистана улучшить взаимоотношения с Россией в рамках политики PTI или хотя бы сохранить нейтралитет в рамках политики PDM закономерно встает вопрос о контактах между Пакистаном и БРИКС. Стоит отметить, что в одном из условно «восточных блоков» Пакистан уже состоит. Речь идет о ШОС, куда страна шагнула одновременно с соседней Индией.

Источник: РИА Новости

В целом, БРИКС и ШОС различаются весьма сильно, несмотря на то, что часть стран, входящих в них, — общие. История ШОС началась в далеких 1996–1997 гг. с так называемой «Шанхайской пятерки», когда Россия, Китай, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан подписали соглашения об укреплении доверия в военной области и о взаимном сокращении вооруженных сил близ границ. 15 июня 2001 г. к этим странам присоединился Узбекистан, и началась собственно история Шанхайской организации сотрудничества, как некого «евразийского измерения безопасности», основными задачами которого являются: укрепление стабильности и безопасности на территории государств-участников; борьба с сепаратизмом, экстремизмом, терроризмом, наркотрафиком; развитие экономического сотрудничества, энергетического партнерства, научного и культурного взаимодействия. [1] В 2017 году полноправными членами ШОС также стали Пакистан и Индия, а в 2021 году — Иран.

В свою очередь БРИКС — группа из пяти стран: Бразилии, России, Индии, КНР, ЮАР, которая была образована в 2006 году в рамках Петербургского экономического форума и изначально носила название БРИК, которое изменилось на БРИКС в 2011 в связи с вступлением в ее состав ЮАР. Если изначально данную коалицию не рассматривали серьезно, поскольку она не имела географической привязки для реального объединения экономик, то со временем БРИКС приобрела черты «внезападного» геополитического сообщества крупнейших экономик развивающихся стран, характеризующихся мощной экономикой, большими запасами ресурсов и общей высокой численностью населения. [2] С 2014 года саммиты БРИКС стали проходить с участием приглашенных лидеров не входящих в организацию стран, но имеющих с ними тесные экономические отношения. Пакистан получал приглашения начиная с 2015 года (саммит в Уфе). 27 июня 2022 г. Аргентина и Иран подали заявки на вступление в БРИКС. Следует отметить, что высокими возможностями в присоединении к БРИКС имеют и так называемые страны «группы 11-ти (N-11)»: Мексика, Нигерия, Египет, Турция, Иран, Пакистан, Бангладеш, Индонезия, Вьетнам, Южная Корея, Филиппины, что особенно актуально ввиду современной геополитической ситуации. При этом: Нигерия, Египет, Турция, Иран, Пакистан, Бангладеш, Индонезия одновременно являются и ведущими странами исламского мира.

Между тем в 2017 году был анонсирован новый формат, так называемый БРИКС+ (БРИКС плюс). [3] Хотя начало ему было положено еще в 2011 году, когда в итоговой декларации было записано: «Мы открыты к наращиванию взаимодействия и сотрудничества с государствами, не входящими в БРИКС, в особенности со странами с формирующейся рыночной экономикой и развивающимися странами, а также соответствующими международными и региональными организациями». [4] Это дало возможность переключения формата БРИКС+ с площадки взаимодействия со странами «глобального Юга» в геополитический блок или интеграционную структуру мощных региональных держав (некую альтернативу устаревшему G7), способных противостоять глобальному Северу на международной арене в результате событий начала 2022 года. Саммит 24 июня это отчетливо доказал. Однако, не обошлось и без казусов.

Ситуация касается пакистанского прецедента. Если для большинства стран Азии ШОС и БРИКС представляются во многом альтернативными организациями, несмотря на разность декларируемых интересов, то для Пакистана подобная аналогия невозможна. Дело в том, что Индия — один из самых ярких внешнеполитических игроков, по многом определяющий внешнюю политику Пакистана в связи с Кашмирским конфликтом, вошла в ШОС в рамках паритета с Исламабадом и одновременно с ним. А в БРИКС — официальный Дели является страной-сооснователем организации и отношение к Пакистану в нем будет во многом зависеть от позиции Индии. Как собственно и произошло.

На последнем саммите 24 июня в формате «БРИКС Плюс» принимали участие такие страны, как Алжир, Аргентина, Египет, Индонезия, Иран, Казахстан, Камбоджа, Малайзия, Сенегал, Таиланд, Узбекистан, Фиджи и Эфиопия. А вот Пакистану было отказано, причем, как утверждается, отказал Китай с подачи Индии. Между тем, повестка саммита была более чем серьезная: сопряжение БРИКС с ЕАЭС, АСЕАН, Африканским союзом, Сообществом стран Латинской Америки и Карибского бассейна, Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива и Ассоциацией регионального сотрудничества прибрежных стран Индийского океана. В целом — начало формирования БРИКС как «глобального не-Запада». С учетом того, что Пакистан как страна ШОС, группы 11-ти и одна из ведущих стран исламского мира должная была приять активное участие в прошедшем саммите, однако — этого не произошло.

Стоит отметить, что в самом Пакистане идеи присоединиться к БРИКС пока находятся на стадии «возможно когда-нибудь» и обсуждаются в крайне узких политических и дипломатических кругах. Чуть больше поддержки и развития в данном направлении было до 11 апреля, когда у власти находилась партия PTI и премьер-министр Имран Хан, которые начал активный разворот политики и экономики Пакистана в сторону России. Пришедшее ко власти «под американской рукой» PDM и нынешний премьер Шахбаз Шариф колеблется сразу во всех направлениях. Дело в том, что лояльность к Вашингтону и Лондону не поддерживается самими правительствами данных стран (они заняты противостоянием с Россией и Пакистан им нужен — ну просто хотя бы не пророссийским, а не активным участником их проектов), а лояльность или хотя бы нейтралитет к России находится под вопросом ввиду их проамериканизма. Фактически, в настоящее время Пакистан подобен маятнику, который двигается от «Запада» к «Не-Западу» и обратно, не решаясь окончательно остановиться на одном варианте, что только ухудшает ситуацию в стране (экономический и внутриполитический кризис) и положение Исламабада на международной арене (внешнеполитический кризис).

Возвращаясь к событиям 24 июня. Состав приглашенных на саммит БРИКС в рамках БРИКС плюс стран не разглашался до последнего момента. И отказ Пакистану — выглядел весьма шокирующим моментом. Министерство Иностранных Дел Пакистана заявило, что Китай проводил активные консультации относительно участия Исламабада в саммите, однако — буквально накануне поставил его в известность о невозможности участия в связи с блокировкой одной из стран БРИКС (с намеком на Индию). В принципе позиция Дели объяснима. С одной стороны — отношения между странами значительно ухудшились с августа 2019, когда Дели в одностороннем порядке изменили статус Кашмира и разделили его на две территории. С другой же, по настоянию Пакистана Индию не ввели в число стран, проводящих консультации относительно урегулирования ситуации в Афганистане двумя годами позднее, хотя Дели был заинтересован в участии. Однако, вся интрига заключается в том, что проводя саммит на своей территории Китай мог бы не обращать особого внимания на мнение Индии и достичь с ней консенсуса, приглашая участников по своему усмотрению, однако — решил этого не делать. В связи с этим, становится понятно, что внутриполитическая ситуация в Пакистане весьма серьезно задевает Китай, а возможно — и Россию. Несмотря на то, что обе страны подтвердили возможность выполнения соглашений, заключенных с правительством Имрана Хана, а сам Пакистан заявил от нейтралитете относительно ситуации с СВО на Украине, особого доверия Москва и Пекин к правительству Шахбаза Шарифа не испытывают. Да и само это правительство никак не решится к окончательной и безоговорочной поддержке одной из сторон, в основном в связи с «ненужностью» Вашингтону и отсутствием помощи с его стороны. Более того, правительство Шахбаза понимает шаткость своего положения, когда Имран Хан проводит частые антиправительственные митинги, требуя скорейшего проведения парламентских выборов (на которых вполне вероятно может снова победить ввиду того, что во время правления Шахбаза экономическая ситуация в стране резко ухудшилась), при том — что в течении года выборы в любом случае проведены будут.

Тем не менее МИД Пакистана отказался от жесткой критики и в заявлении обозначил: «… мы надеемся, что будущее участие организации будет основано на принципах инклюзивности с учетом общих интересов развивающегося мира и таким образом, который будет лишен узких геополитических соображений». А Китай со своей стороны заявил о всесторонней поддержке Пакистана и китайско-пакистанского сотрудничества. Фактически и Китай, и Россия в рамках БРИКС взяли паузу относительно Пакистана и явно ожидая развязки внутренней политической ситуации в стране, а также — будет ли американская политика разворачиваться относительно вовлеченности ее в пакистанские внутренние и внешние дела?

Между тем, существует и еще одна проблема, связанная с БРИКС косвенно. Это касается XVIII саммита G20, который будет принимать Индия в 2023 г. Пакистанская сторона предполагает, что Индия имеет планы провести саммит в Кашмире (возможно в его столице — Сринагаре), тем самым политически закрепив его статус как суверенной индийской территории.

Потенциально дальнейшее развитие БРИКС в рамках вовлечения в организацию новых стран вполне возможно, как возможно и развитие его до уровня глобального «Не-Западного G7». Участие в этих процессах Пакистана будет определяться не только и не столько самим Исламабадом (даже в условиях повторного прихода к власти партии Имрана Хана), но и позициями глобальных политических игроков: России, Китая, США, а также — готовности Дели к равноправному диалогу с Пакистаном и нацеленностью обеих стран на решение Кашмирского вопроса.

Библиография

1. Шанхайская организация сотрудничества: к новым рубежам развития / Сост.: А.Ф. Клименко. 1-ое. М.: ИДВ РАН, 2008, 400с.

2. Овчинников Е. А. Брикс и новая роль России на международной арене // Теоретические и прикладные аспекты современной науки: научная статья. Сибирский институт международных отношений и регионоведения, 2015. № 9(3) С. 170-172

3. Муратшина К. Г. Формат «БРИКС плюс»: истоки, особенности институционализации, региональная специфика // Ars Administrandi (Искусство управления). 2019. Том 11, № 1. С. 135-150

4. Декларация, принятая по итогам саммита БРИКС (г. Санья, о. Хайнань, Китай, 14 апреля 2011 года) // Офиц. сайт Президента РФ. 2011. 14 апр. URL: http://kremlin. ru/supplement/907 (дата обращения: 02.07.2022)