Сирия - вызов европейскому единству

Хотя институт Общей внешней политики и политики безопасности (ОВПБ) создавался для всех без исключения вопросов внешней политики, лишь исключительные события позволяют проверить ее эффективность. К таковым относятся, прежде всего, войны, в которых европейское единство стоит под наибольшим давлением. Даже принимая во внимание договоренность Дж. Керри и С. Лаврова о контроле над химическим арсеналом Асада, вероятность войны все еще высока. Проводимые переговоры о «мирном решении конфликта», на самом деле, кажутся дипломатическими церемониями, дающими время на подготовку к решительной схватке. Никто не мешает Западу в дальнейшем обвинить Асада в невыполнении своих обещаний по уничтожению химоружия и, тем самым, оправдать международную интервенцию.

На этом фоне любопытно взглянуть на настроения европейцев в отношении силового решения сирийской проблемы. Со времен Ирака известно, что Европа действует консолидированно вовне скорее, когда речь идет об экономических и политических методах воздействия. Но когда на повестке дня стоит применение вооруженных сил, достичь единства крайне сложно. Учитывая, что столкновение США и Сирии не исключается и, вероятно, европейцы вновь будут вынуждены разделить бремя войны с американцами, имеет смысл дать характеристику позиций крупнейших стран ЕС в отношении возможной интервенции.

Германия. Когда появились первые слухи о применении химического оружия в Сирии, реакция Берлина была на удивление решительной. Не произнося слова «интервенци», Германия всячески намекал на подобные методы борьбы с режимом Асада.. «Это не должно остаться без последствий» [1] - заявил представитель правительства. Меркел даже созванивалась с наиболее про-интервенционистски настроенными лидерами ЕС Ф.Оландом и Д.Кэмероном по поводу «ясной и как можно более решительной» реакции. Правда, позднее миф о возвращении в эпоху кайзеровской милитаристской Германии был разрушен. Меркель заявила о том, что она против участия в интервенции и видит урегулирование в политическом русле. МИД ФРГ предложило свою помощь в уничтожении химического оружия в Сирии. Другим политическим жестом стало принятие у себя нескольких сотен сирийских беженцев и предоставление им материальной помощи. 11 сентября в аэропорту Ганновера была встречена первая сотня мигрантов из арабской республики.

Общая оценка: неопределенность, неучастие в интервенции.

Великобритания. Британский премьер был наиболее ярым сторонником военного подхода и готов был немедленно направить войска в Восточное Средиземноморье. Лишь отсутствие поддержки парламента удержала Кэмерона от участия в войне против него. Необходим казус-белли, чтобы легитимизировать милитаристские акции. Сейчас, когда сирийский режим вроде бы дал согласие на уничтожение химоружия, все меньше поводов, оправдывающих военные меры против Асада. Однако, несмотря на формальный дипломатический прогресс в сирийском вопросе, милитаристский настрой британского премьера не сходит на нет. Это видно по выступлениям Кэмерона на тему уничтожения химического оружия. В них политик отметил, что принятая резолюция (по ликвидации химоружия) ООН должна включать «строгий график, процесс и последствия, если она не будет исполнена» [2]. Британский лидер неоднократно повторял, что переговоры не должны быть использованы для выигрывания времени в пользу президента Башара Асада. Тон Кэмерона, судя по всему, говорит о том, что он остается верным силовому решению сирийского кризиса. На кону стоит и его престиж: сохранение Асада у власти было бы поражение его внешней политики, краеугольным камнем которой явилась поддержка повстанцев в арабских странах.

Общая оценка: решительность, готовность к интервенции.

Франция. Правительство в Париже также убеждено, что ответственность за химические атаки должна быть возложена на режим. До предложений Путина о мирном решении конфликта Франция активно выступала за организацию военной интервенции. Однако, когда самый главный участник антиасадовской коалиции США решили немного повременить с войной, французы тоже формально стали поддерживать политические меры. Очевидно, что и для французского руководства цель в сирийской кампании остается неизменной — во что бы то ни стало устранить режим Б.Асада. Еще до того, как были проведены расследования ООН, МИД Франции высказалось о бессмысленности отчета ООН, который лишь подтвердит ответы, «которые мы уже знаем» [3]. После обнародования доклада о применении запрещенного оружия единственное, что не хватает для организации интервенции — это поддержка Конгресса США. Таким образом, можно сказать, что наряду с Британией Франция — главный пропагандист использования «жесткой силы» против сирийского руководства.

Общая оценка: решительность, готовность к интервенции.

Италия. Хотя во внутренней политике итальянские президенты расходятся в позициях, во внешней политике прагматичный курс остается неизменным. Министр иностранных дел Э.Бонино исключает участие в военных акциях даже если будет принята соответствующая резолюция ООН [4]. У Италии больше всего причин для осторожности. Во-первых, географическая близость создает угрозу массовой миграции в случае обострения ситуации в Сирии. Во-вторых, в результате войны возрастет угроза безопасности Ливана, где итальянцы возглавляют миротворческую миссию ООН. В-третьих, свержение режима Асада усилит исламистов-радикалов, угрожающих христианскому меньшинству в Сирии, права которых защищает католическая Италия. Учитывая всю эту гамму рисков настроения в Риме по теме участия в коалиции достаточно скептичны.

Однако, на саммите «большой двадцатки» в Петербурге президент Энрико Летта все же поставил свою подпись под заявление, оправдывающее военную операцию в обход резолюции ООН. Как и в ливийском кризисе итальянская позиция довольно двусмысленна. Напомним, что когда начались волнения в Ливии, Берлускони отказался «беспокоить» Муаммара Каддафи и не поддержал повстанцев. Но позднее, когда было принято решение бомбить Ливию, Италия выразила солидарность европейским партнерам и предоставила свои военные базы. По всей видимости, такой сценарий вполне может повториться и сегодня.

Общая оценка: неопределенность, возможное участие в интервенции.

Испания в силу своего геополитического потенциала не может быть активистом в антиасадовской кампании. Тем не менее кабинет М.Рахоя сохраняет солидарность с теми, кто осуждает действия сирийского режима. Максимум на что готов пойти Мадрид — предоставить в случае необходимости свои военные базы, о чем уже заявлял министр иностранных дел Х.М. Гарсия-Маргальо [5]. Позиция идентична той, которую занимала Италия в ходе войны в Ливии.

Общая оценка: поддержка интервенции.

Польша в отличие от других стран-членов ЕС решительно отвергает силовые методы решения сирийского вопроса. Премьер-министр Д.Туск перед сессией НАТО в Брюсселе заявил: «Я говорил с Сикорси [министром иностранных дел] и попросил его передать нашим партнерам, что Польша не будет участвовать в какой бы ни было интервенции в Сирии» [6]. Памятуя о войне в Афганистане и Ираке, Туск добавил, что опыт направления войск заграницу подтверждает, что военная интервенция, даже подркрепленная добрыми помыслами, не достигает желаемого эффекта.

Общая оценка: против интервенции.

В целом, оценивая настроения крупнейших стран ЕС, можно сказать что большинство из них (Британия, Франция, Италия и Испания) готово участвовать в войне против сирийского режима. Явно антимилитаристский настрой демонстрирует только Польша. Но учитывая, что она самая слабая в этой шестерке, ее мнение несильно отразиться на эффективности европейской позиции. Гораздо большей проблемой остается пассивность Германии. В период между Ираком и Ливией, хотя наметился прогресс*, но вопрос о материальном участии в интервенции не стоит на повестке дня. Немецкий лидер не поставила подпись под заявление, инициированного Обамой на саммите G20. Ясно, что только тогда, когда сильнейшая страна континента будет стоять на одной линии с другими, можно говорить о подлинном европейском единстве и ЕС как о глобальном акторе.

Сирийский кризис подтверждает, что европейская солидарность сохраняется лишь в том случае, когда методы ведения внешней политики не переходят черту дипломатических и политических средств. Единственное, по чему 28 странам удалось договориться на последней встрече в Вильнюсе, так это единогласное осуждение использования химического оружия. Общей европейской позиции по поводу интервенции пока что нету.

Сейчас, когда окончательное решение об атаке Сирии еще не принято, ничто не угрожает спаянности внешней политики Евросоюза. Но как только таковое будет сделано, ОВПБ можеть снова дать сбои. Ее слабость заключается не только в том, что необходимо согласовать позиции почти тридцати стран, но и в том, что ОВПБ уязвима перед внешним влиянием, в особенности США. Во многом сплоченность стран-членов зависит от того, будут ли американцы атаковать Асада или нет. Именно вопросы войны и мира больше всего могут разъединить или же сплотить страны Европы, чем другие.

Несмотря на дипломатический прогресс, на мой взгляд, война против Сирии неизбежна. Оставить Асада у власти означало бы поражение для осуждающего его Запада. Вряд ли сирийскому президенту будет дан один год на сдачу оружия. Ведь этого времени вполне достаточно, чтобы разобраться с повстанцами и установить полный контроль на всей сирийской территорией. Речь не идет о гуманности и применении химоружия, главная задача — устранить непокорного сирийского лидера Башара Асада.

Между тем будущая война даст ответы на многие вопросы мировой политики, один из важнейших среди которых — вопрос о европейском единстве. В сирийской войне станет ясно, возможна ли сплоченность европейцев, когда дело касается интервенций за пределами ЕС?

* В лийиской войне, отказываясь от участия в интервенции, Меркель скорее была на стороне союзников и выступила против пребывания у власти М.Каддафи.

Список источников:

1.Merkel fordert Konsequenzen aus Giftgas-Angriff. Die Bundesregierung geht davon aus, dass das syrische Regime "mit sehr hoher Wahrscheinlichkeit" Chemiewaffen eingesetzt hat. Kanzlerin Merkel verlangt eine Reaktion. Zeit-Online. 26.08.2013. (http://www.zeit.de/politik/ausland/2013-08/syrien-gitgas-bundesregierung-merkel).

2.UK to table UN Syria resolution with France and US. BBC News. 10.09.13.