Четыре дня в Минске: путевые заметки

Будучи по своей первой специальности источниковедом, я имею склонность доверять всему тому, что непосредственно передаёт сведения о прошлом. Став международником, я по прежнему испытываю особое доверие к тому, что можно самому увидеть, услышать и потрогать. Поэтому, неожиданно предоставившаяся возможность увидеть своими глазами загадочную Белоруссию привела меня в неописуемый восторг. Впечатлениями от этой поездки я и спешу поделиться. Они не претендуют на глубокие научные обобщения, но смею заверить, что всё описанное я видел собственными глазами и почувствовал собственным сердцем.

Хоть я и знаю о Белоруссии несколько больше статистического россиянина, тем не менее, не был до конца уверен в том, что я увижу. Моё воображение рисовало чистое изоляционистское государство, тихий и спокойный осколок Советского Союза, наполненный чудаковатыми начинаниями своего вождя, профинансированными российскими налогоплательщиками. По крайней мере, мне казалось, что всё будет просто и предсказуемо.

Оказавшись на месте, я быстро понял, что со спокойствием и безмятежностью придётся проститься. Все четыре дня мозг напряженно работал, извилины интенсивно извивались. Причиной тому стало несколько моментов. Во-первых привычную картину мира постоянно что-то нарушало, особенно соседство взаимоисключающих элементов. Я постоянно пытался понять как это работает и не находил однозначного ответа. Начнём с аэропорта. Когда наш самолёт приземлился, практически сразу он поразил меня своей пустынностью, это особенно бросается в глаза, когда летишь из Шереметьево, которое гудит как осиный улей. А здесь, вспоминаются строки из песни: «Тихо как в раю, звёзды над местечком высоки и ярки»… Пяток Боингов «Белавиа» и чуть больше Ил-76, грозно возвышающихся вдалеке, терялись на огромном лётном поле и на фоне грозного вида здания аэропорта. Аэропорт напоминал огромный космический корабль из мультфильма про трансформеров. Надо полагать, советские архитекторы спроектировали его с расчётом на устрашение вероятного противника, а может даже надеялись использовать его как оборонительное сооружение на случай Третьей мировой войны. Интерьер зала прилёта поначалу тоже убеждал в том, что мы возвращаемся в Советский Союз. Чёрные пластиковые табло советского образца, похоже, помнили многое как и движущиеся ленты для выдачи багажа. Однако, на соседней стене обнаружилась огромная соблазнительная реклама казино, что вступало в жесткий клинч с образами советского прошлого. Знакомство с залом отлёта выявило ещё одно противоречие с рыночной действительностью. В аэропортовых киосках и магазинчиках отсутствует наценка. Бутылочка чёрной «Бела-колы» стоит 5500 белорусских рублей, как в минском ГУМе.

Белорусские деньги, это тоже отдельная тема, которая постоянно не давала расслабиться, потому что приходилось пересчитывать их в российские рубли. Сейчас, после прошлогодней девальвации один российский рубль стоит примерно 280 белорусских. Исходя из этого, мы придумали простое правило пересчёта – зачёркиваешь в уме два последних нуля, остальное делишь на три. Судя по таксисту, который вёз нас из аэропорта, местные жители в совершенстве владеют мастерством пересчёта рублей в доллары, евро и наоборот. И тут понимаешь, что человек, постоянно считающий в уме, продумывает также и варианты своего взаимодействия не только с валютой, экономикой, но и политикой России, Европы и США. С деньгами в Белоруссии творится много загадочных вещей. Реклама казино есть не только в аэропорту. Не только реклама, но и сами казино в городе повсеместно. Рассказывают, что на выходные туда приезжает изрядное количество машин с российскими номерами, пассажиры и водители которых с воодушевлением оставляют в Минске российские рубли.

Любопытная особенность связана с инфляцией белорусского рубля. Говорят, некоторые богатые россияне этим также пользуются, но уже себе на выгоду. Суть в том, что ставка рефинансирования белорусского Центробанка около 40 %. Соответственно и проценты по вкладам столь же велики. Соответственно, вложив российские рубли в белорусский банк, через год можно получить неплохую прибыль.

Подозреваю, что инфляционные ожидания можно использовать и по-иному. Как известно, руководство Белоруссии призывает население страны: «Купляйце берарускае!» И не только призывает, но и требует у министров освобождать склады любой ценой. По крайней мере, об этом говорят белорусы. Вот и зародилась у меня мыслишка, не была ли девальвация 2012 года, когда с прилавков сметалось абсолютно всё, ещё одним ненасильственным способом отъёма денег у населения в обмен на товары белорусского производства.

Полиэтничное, поликонфессиональное и многовекторное общество обострило чувство поиска самоидентичности. У меня как у Айпэда включился поиск геолокации, кто я, где я, на чьей я стороне? Казалось бы, все эти поли… не сразу бросаются в глаза. Более того, одна из характерных особенностей Белоруссии – жесткая миграционная политика. На улицах не встретишь такого количества мигрантов из Средней Азии и Закавказья, как у нас. Белорусы продают виноград и яблоки, мостят тротуары плиткой, моют пол в универмагах, сидят на кассах и водят автобусы. Но здесь есть иное, европейское влияние. Все православные храмы, которые я видел, судя по элементам готики и барокко,  когда-то были костёлами. Молодёжь выглядит абсолютно по-европейски, но говорит по-русски. Минск, с одной стороны – столица сталинского ампира, настолько величественного, что более мощный ампир, наверное, можно найти только в Риме. С другой стороны, это абсолютно европейский город. Дороги ровные, широкие, чистые. Лично ходил несколько дней и ботинки нисколько не запачкались, как в Берлине. Интересно, что и состав автомобилей на улицах как в Германии. В основном, немецкие, японские, французские. Советские и российские машины – в рамках статистической погрешности. Даже «Логаны» и «Сандеро» чаще попадаются румынской сборки, а не российской. Белорусская милиция предпочитает передвигаться на «Опелях». Мною были замечены, например, модели «Инсигния» и «Корса». Белорусские автолюбители очень болезненно, в этой связи, переживают вступление страны в Таможенный Союз с Россией. Теперь вместо 700 евро таможенной пошлины они вынуждены платить 8-10 000 евро таможенного платежа за машину. И они говорят: «А мы всё равно не будем покупать ваши машины! Даже немецкие, собранные у вас. Потому, что они хуже! Мы лучше переплатим, но купим немецкой сборки».

А что говорить о других товарах! Очень многие белорусы из страны «последней диктатуры Европы» имеют открытые шенгенские визы и спокойно ездят за покупками в Литву или Польшу. До Вильнюса от Минска рукой подать! Там покупают даже продукты, потому что, говорят, там дешевле и качественнее. Население Белоруссии выбирает, где им удобнее.

Тем временем, борьба за белорусский рынок продолжается. Буквально накануне нашего отлёта в Минск, 17 сентября, Президент России поддержал главу российской ассоциации производителей сельхозтехники «Росагромаш» Константина Бабкина, который заявил: «Россия за пять лет не поставила ни одного комбайна на белорусский рынок, при этом только за последнее время в Россию белорусскими компаниями продано 3,5 тысячи комбайнов». Примерно так и начинаются торговые войны. И причины их вполне объяснимы. Белорусы не хотят покупать наши легковушки, но хотят продавать нам свои комбайны и грузовики. Эти и многие другие интересы нам придётся согласовывать, но делать это нужно осторожно и уважительно, потому что у Белоруссии есть выбор, как и у России.

Об этом мне подумалось, в последний, четвёртый день пребывания в Минске, когда я заглянул в дом-музей I съезда РСДРП. Тогда мне подумалось, что белорусская земля удивительна ещё и тем, что коммунистический эксперимент, начавшийся в начале марта 1898 года в доме на улице Захарьевской 133, завершился 8 декабря 1991 года в другом уютном белорусском домике, в Беловежской пуще.