В рамках проекта «Глобальная наука» РСМД представляет интервью с профессором политологии Университета штата Теннеси (США) Андреем Коробковым, автором более сорока научных работ, опубликованных в США и России. Профессор Коробков делится своим опытом публикации в американских научных журналах и рассказывает о том, почему в них не так много публикаций российских ученых.
В рамках проекта «Глобальная наука» РСМД представляет интервью с профессором политологии Университета штата Теннеси (США) Андреем Коробковым, автором более сорока научных работ, опубликованных в США и России. Профессор Коробков делится своим опытом публикации в американских научных журналах и рассказывает о том, почему в них не так много публикаций российских ученых.
Интервьюер: Мария Просвирякова, РСМД
Как американская политическая наука воспринимает труды российских политологов, международников?
Восприятие российской науки можно разделить на два блока: пользующиеся уважением естественные науки (физика, химия, биология, математика) и гораздо менее котирующиеся общественные науки. Вначале это объяснялось изоляцией и доминированием марксизма, в настоящее время – политизацией общественных наук. К тому же, в годы холодной войны тема России была стратегически важной, сейчас же происходит общее изменение региональной ориентации общественных наук и международных отношений. Все больший интерес вызывают Восточная, Южная Азия, Ближний Восток, Латинская Америка, соответственно, снижается интерес как к постсоветскому пространству, так и к Западной Европе.
О научном потенциале отдельных исследователей и стран, как правило, судят именно по количеству публикаций и их цитируемости. Большой ли спрос среди российских ученых на публикации в американских научных журналах на политические и международные темы?
Да, в последнее время это стало модным. Российские коллеги часто обращаются ко мне с просьбой процитировать их: им очень важно иметь упоминания их работ на Западе в целом и особенно в конкретных журналах. Причем это стало «идеей фикс» не только в России, но и на всем постсоветском пространстве.
Чем это мотивировано?
На это стали обращать внимание при распределении грантов, при продвижении на работе. Поэтому наличие публикаций и цитируемость в зарубежных научных журналах стали необходимым условием для продвижения в карьере.
Почему же в международных научных журналах не так много публикаций российских ученых?
Первая причина, как я уже упоминал, это то, что в годы холодной войны американская внешняя политика по сути равнялась американской военной политике, и Советский Союз и противостояние ему были основными ее фокусами. В настоящее время идет изменение региональной ориентации. Россия – важная, интересная страна, но она не угрожает Америке глобальной войной.
Вторая причина заключается в том, что российские ученые до сих пор очень часто плохо владеют английским (по крайней мере, английским такого уровня, который требуется для публикации в серьезных журналах).
Третья причина – методологическая: люди не знакомы с западной моделью написания подобных работ.
Также, когда российские ученые посылают свои работы в западные научные журналы, то само качество как перевода, так и оформления статьи очень часто «убивает», публикацию, которая по своей сути могла бы, наверное, подойти журналу.
Чем отличается западная методология?
Любые заявления и цифры в работе должны обосновываться. В России очень часто общественные науки воспринимаются как политическая публицистика, а не как наука. Заявления, неподкрепленные цифрами или другими соответствующими фактами, получают негативный отзыв.
Как можно решить эту проблему и увеличить число международных публикаций российских ученых?
Необходимо соответствующее знание английского языка и западной методологии, а также понимание того, как отбираются материалы для публикации в западных научных журналах. Стоит отметить, что дискриминации по национальному признаку нет и быть не может, поскольку издательский бизнес на Западе – это жесткий рынок: журналам все сложнее выживать в жестких условиях конкуренции не только друг с другом, но и с Интернетом.
