Корейский полуостров: взгляд из Пхеньяна
Ким Чен Ын смотрит в сторону Южной
Кореи во время посещения оборонного
отряда на острове Jangjae
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
(Голосов: 3, Рейтинг: 3.33) |
(3 голоса) |
Ядерная проблема корейского полуострова в последние месяцы снова привлекла внимание мировой общественности новым обострением отношений между Северной и Южной Кореей. Помимо объективных политических противоречий ситуация усугубляется заметной разницей в подходах к этой проблеме в Пхеньяне и других мировых столицах. О том, как ситуацию на Корейском полуострове видит северокорейское руководство, мы побеседовали с послом РФ в КНДР в 2006-2012 гг. Валерием Сухининым.
Интервью
Ядерная проблема корейского полуострова в последние месяцы снова привлекла внимание мировой общественности новым обострением отношений между Северной и Южной Кореей. Помимо объективных политических противоречий ситуация усугубляется заметной разницей в подходах к этой проблеме в Пхеньяне и других мировых столицах. О том, как ситуацию на Корейском полуострове видит северокорейское руководство, мы побеседовали с Чрезвычайным и Полномочным Послом РФ в КНДР в 2006-2012 гг. Валерием Евгеньевичем Сухининым.
Валерий Евгеньевич, как нынешнее руководство КНДР оценивает состояние отношений между КНДР и Республикой Корея?
Если говорить коротко, то весьма негативно. Конечно, прежние руководители Северной Кореи Ким Ир Сен и Ким Чен Ир повидали многое на своем веку, были взлеты и падения в межкорейских отношениях, но для Ким Чен Ына все это впервые, и он, в силу своей молодости, все воспринимает ярче и, видимо, принимает близко к сердцу.
Чрезвычайный и
Полномочный Посол РФ
в КНДР (2006-2012)
У КНДР в последние годы были трудности с продовольствием, с материальным обеспечением. Логика нового лидера была такова: поскольку Северная Корея уже располагает средствами самообороны, ядерными средствами сдерживания, то Пхеньян может, полагаясь на них, не вкладываться, как прежде, в обеспечение безопасности, а больше средств вкладывать в развитие легкой промышленности и народного хозяйства в целом и в повышение жизненного уровня населения.
На фоне повышенных ожиданий Ким Чен Ына то, как восприняли в мире, в частности, в США и Южной Корее, успешный запуск спутника в декабре 2012 года его, видимо, серьезно обидело и вызвало непонимание.
В мире всего было запущено 9 тыс. спутников, из них северокорейцы запустили только четвертый. Запуск ни одного из 9 тыс. спутников ранее не сопровождался резолюциями СБ ООН, какими-либо осуждениями. Кроме того, страны, критикующие КНДР, постоянные члены Совета Безопасности, запустили 90 с лишним процентов этих спутников. Для руководства КНДР было неприятной неожиданностью то, что Совет Безопасности так резко осудил этот запуск, и, соответственно, это вызвало полное непонимание в Пхеньяне. Как говорят в Северной Корее, они не готовились к третьему ядерному взрыву, но поскольку их ударили по одной щеке, они решили не подставлять вторую и ответили третьим испытанием ядерного заряда (2006, 2009 и 2013 годы).
Северокорейцы постоянно говорят, что ядерная программа – вынужденная, оборонительная мера («ядерные средства сдерживания»), поскольку КНДР окружают ядерные державы и откровенно им угрожают. Они приводят в пример то, что прежние американские президенты неоднократно говорили о возможностях превентивного ядерного удара против ряда стран, включая КНДР, а также то, что КНДР была выведена из списка стран, против которых Вашингтон не будет применять ядерное оружие.
Существует распространенная точка зрения, согласно которой КНДР своей ядерной программой «торгует» в обмен на экономическую помощь, политические уступки. Возможно, Пхеньян добивается заключения мирного договора на приемлемых условиях?
На первых порах речь шла о немногом: о том, чтобы американцы признали КНДР, установили с ней дипломатические отношения, подписали договор о ненападении. Северокорейцы говорили, что их ядерная программа имеет сугубо мирный характер. Но американцы отказались от Рамочного соглашения 1994 года. И в ответ на выход США из Рамочного соглашения в Пхеньяне заявили, что Северная Корея тоже выходит из него и прекращает введенный ранее мораторий на выход из ДНЯО, восстанавливает свой статус государства, находящегося вне ДНЯО.
По сравнению с 1994 годом технически КНДР продвинулась вперед и заявляет, что вопрос о ядерном разоружении теперь может стоять лишь только в контексте всеобщего ядерного разоружения. Недавно прошла сессия Верховного народного собрания КНДР, на которой был принят закон об укреплении потенциала ядерного сдерживания. В статьях этого закона говорится, что КНДР как ответственная ядерная держава не будет распространять ядерное оружие, не будет никому его передавать, будет следить за его безопасным хранением и, когда другие ядерные державы откажутся от враждебной политики в отношении Северной Кореи и будут готовы к разоружению, тоже присоединится к этому процессу.
То есть, о свертывании ядерной программы за экономические бонусы речь не идет. Это не предмет торга, а инструмент, который требуется Пхеньяну для защиты безопасности, суверенитета страны.
Сейчас о подписании мирного договора говорить сложно, поскольку существует высокая степень напряженности в отношениях между КНДР и Южной Кореей, КНДР и США. С другой стороны, в дипломатическом багаже эта идея остается, и северокорейцы ее не отвергали.
Как бы Вы оценили реальное воздействие Китая на отношения между Пхеньяном и Сеулом? В западной прессе есть миф о том, что никто, кроме КНР, не может оказать влияние на северокорейцев.
Китайские ученые и политики действительно говорят, что у КНР и КНДР традиционно добрососедские, тесные, дружественные отношения. Но степень влияния Китая на КНДР не надо преувеличивать, поскольку это самостоятельное государство, и не факт, что оно следует всем советам и пожеланиям, исходящим из Пекина. Во время последних событий (это и запуск спутника, и ядерное испытание) китайцы участвовали в заседаниях Совета Безопасности ООН, на которых были приняты две резолюции, были и односторонние призывы из Пекина к Пхеньяну, но они не возымели действия. Да, объем торговли с Северной Кореей у Китая больше, чем у какой-либо другой страны, но это не значит, что северокорейцы делают все, чего от них хотят китайцы.
Одно время ходили разговоры о том, что Китай может побудить Северную Корею начать очередной раунд рыночных реформ по китайскому образцу. Как Вы считаете, реально ли это?
Хотя слово «реформы» северокорейцы не любят, изменения в системе управления происходят постоянно. Еще в 1980-е годы при Ким Ир Сене, деде нынешнего руководителя, были приняты законы о свободной экономической зоне, и тогда начала осваиваться зона «Раджин-Сонбон». Эксперименты разного рода проходили постоянно: то сливали ряд предприятий в комбинаты, объединения (как в СССР в свое время), делался упор на местную промышленность, было введено свободное ценообразование на некоторые товары после июля 2002 года, была предпринята попытка денежной реформы в конце 2009 года, и сейчас продолжают вводить изменения.
В Северной Корее хотят найти те вещи, которые подходят именно им, которые имеют меньше минусов и больше плюсов. Ким Чен Ын еще не был с визитом в Китае или в другой стране, но Ким Чен Ир, его отец, приезжал и в Россию, и в Китай, изучая устройство этих государств. Плюс, он направлял руководителей провинций, правительства для изучения торгово-экономических зон в Китае. То есть, как и что происходило в КНР, корейцы знают. И какое-то время назад, когда были благоприятные отношения с Сеулом, северокорейцы ездили в Южную Корею, смотрели, как у них налажена экономика, как работает промышленность. Но для того, чтобы пускаться в те или иные эксперименты, тем более радикальные, абсолютно необходима спокойная, безопасная обстановка, которой сейчас на Корейском полуострове нет.
Как в Северной Корее оценивают роль России в межкорейских отношениях? Что Россия могла бы сделать для улучшения двухсторонних отношений с Севером и для более конструктивного участия в делах Корейского полуострова?
С 2000 года, после визита В. Путина в Пхеньян, отношения пошли в гору. Следом за поездкой В.В. Путина было два визита Ким Чен Ира в Россию в 2001-2002 годах в Москву и на Дальний Восток, а незадолго до своей смерти в августе 2011 года он встречался в Улан-Удэ с Д. Медведевым.
КНДР хочет наладить отношения с Россией, это в ее интересах быть завязанными не только на Китай, но и на более широкий круг партнеров, найти такие направления сотрудничества, которые были бы ей выгодны. Осуществляется российско-северокорейский железнодорожный проект, завершается его пилотная часть.
Пхеньян хочет торговать с Россией, хочет возобновить техническое сотрудничество, но вопрос заключается в том, как финансировать это сотрудничество, проблема также в состоянии российской экономики. Например, когда я был послом, встал вопрос о том, чтобы модернизировать большой текстильный комбинат, который изначально был построен при содействии Советского Союза и в 1980-е годы оснащался ткацкими станками с Чебоксарского завода текстильного машиностроения. Даже когда возник вопрос о поставке запчастей для этих станков, выяснилось, что в Чебоксарах завода, который производит это оборудование и запчасти к нему, фактически уже нет, он уже не функционирует. И по другим объектам то же самое – Восточно-Пхеньянская ТЭЦ строилась при советской помощи и не была достроена до распада СССР. Весь Советский Союз осуществлял поставки: что-то шло с Украины, что-то – из России, что-то – из других республик. Сейчас Россия в одиночку поставки обеспечить не может, поскольку прежний машиностроительный комплекс в том виде, в каком он был в советское время, уже не существует.
Однако существует проблема платежей. Давать новые кредиты мы не хотим и не можем. У северокорейцев не так много средств, чтобы оплачивать такие большие поставки. После встречи в Улан-Удэ был решен вопрос северокорейской задолженности, она была реструктурирована, большая часть списана. Но это вопрос не решает. Мы рассчитываемся со старыми долгами, а для сотрудничества нужны новые капитальные вложения, новые деньги. Надо искать новые взаимоприемлемые формы сотрудничества.
У России и КНДР есть договор от февраля 2000 года «О дружбе, добрососедстве и сотрудничестве», который пришел на смену союзническому договору 1961 года между СССР и КНДР. Но не секрет, что северокорейцы очень недовольны позицией Москвы в Совете Безопасности ООН, когда она вместе с КНР поддерживаем вносимые США резолюции с санкциями против КНДР.
Мне трудно советовать, чем следует руководствоваться России: сколько стран, столько и мнений. Москва исходит из необходимости во что бы то ни стало сохранить ДНЯО, поскольку считает, что если этот договор распадется, то будут самые негативные последствия для международной обстановки. Если говорить о двусторонних отношениях, то Северная Корея – сосед и традиционный партнер России, с одной стороны, с другой – Соединенные Штаты и экономически, и политически для нас – очень большая величина, с которой мы не можем не считаться. Северокорейцам не так важны общемировые структуры, перед ними стоит задача выжить, и для этого они делают все, что, как они считают, им позволяет их экономический, военный, политический потенциал. Подход к проблемам у них совсем другой, с точки зрения собственных интересов.
У Вас есть какой-то рецепт – как вывести нынешний корейский кризис из острой фазы?
Понятно, что нужно найти компромисс, но компромисс требует уступок со всех сторон. В Северной Корее считают, что они в максимальной степени все, что могли сделать, уже сделали. Для мировых держав, Соединённых Штатов это и вопрос международного престижа, и общая философия внешней политики. Они говорят: почему мы должны идти на уступки тем, кто неправильно себя ведёт? А что значит «правильно вести»? Что значит «неправильно вести»? С точки зрения американцев, северные корейцы неправильно себя ведут. С точки зрения северокорейцев, американцы ведут себя неправильно. Поэтому должны быть уступки и подвижки, толерантность со всех сторон.
Но, скажем, реально ли восстановить шестисторонние переговоры через какое-то время?
В принципе, конечно, это весьма позитивный формат. Но что на шестисторонних переговорах обсуждать? Американцы и японцы считают, что повестка одна: ядерное разоружение Северной Кореи. Северокорейцы же полагают, что следует обсуждать урегулирование отношений, и если отношения будут продвинуты, урегулированы, то можно будет обсуждать и ядерную проблематику. То есть, у них совсем другой подход. В истории этих переговоров, а я в них принимал участие с августа 2003 года, было много упущенных возможностей для всех сторон.
Мое личное мнение, все резолюции СБ ООН в отношении КНДР пишутся как под копирку. К многосторонним резолюциям добавляются односторонние санкции, которые японцы, американцы предпринимают вне рамок Совета безопасности. Это тоже раздражает Пхеньян, не способствует конструктивному диалогу. Обидно, что конфликт, который можно было на более ранних этапах предотвратить, довели до точки кипения. Но рано или поздно всё равно придется разбираться со сложившейся ситуацией. Особенно России следует сохранять добрососедские отношения с КНДР. А это, в свою очередь, будет способствовать и решению глобальных проблем, ведь ситуация на корейском полуострове тесно связана с ситуацией в мире.
(Голосов: 3, Рейтинг: 3.33) |
(3 голоса) |
