Кому достанется «Манас»?

20 июня 2013 г. парламент Киргизии проголосовал за денонсацию соглашения о размещении на территории страны американской авиабазы. О том, как это решение отразится на отношениях США и Киргизии, на российско-киргизском сотрудничестве и на Центральной Азии в целом, РСМД рассказал д.и.н., действительный член РГО, координатор региональных программ Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН Александр Князев.

20 июня 2013 г. парламент Киргизии проголосовал за денонсацию соглашения о размещении на территории страны американской авиабазы. О том, как это решение отразится на отношениях США и Киргизии, на российско-киргизском сотрудничестве и на Центральной Азии в целом, РСМД рассказал доктор исторических наук, действительный член Русского географического общества, координатор региональных программ (старший научный сотрудник) Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН Александр Князев.

– Александр Алексеевич, что, на Ваш взгляд, могло послужить причиной принятия парламентом Киргизии решения денонсировать соглашение о размещении на территории страны авиабазы США, официально именуемой Центром транзитных перевозок (ЦТП)?

– Главная причина – понимание и парламентариями, и киргизским обществом (мнение которого в той или иной степени учитывается парламентариями), и в целом руководством Киргизии колоссальной зависимости республики от России. В первую очередь, это касается экономической сферы, в некоторой степени – сферы безопасности. Более того, существует понимание того, что вывод авиабазы «Манас» способен стимулировать те преференции, которые Россия могла бы предоставить Киргизии. Речь может идти, в частности, об инвестировании в гидроэнергетические и некоторые другие проекты, о сохранении льготного режима для киргизских трудовых мигрантов, наиболее либерального по сравнению с другими категориями мигрантов в России, а также об оказании военно-технической помощи, о перспективе участия в Таможенном союзе. Это основные преференции.

Александр Князев
действительный член РГО,
д.и.н., координатор региональных программ 
Центра изучения Центральной Азии,
Кавказа и Урало-Поволжья ИВ РАН

– А можно ли расценивать данный шаг как изменение вектора взаимоотношений между Киргизией и США? Или подобный жест является, скорее, исключением из правил?

– Комментируя решение киргизских властей, я не тороплюсь с категорическими оценками, поскольку политика руководства Киргизии носит достаточно противоречивый характер. В то время когда парламент принимает решение о денонсации соглашения о размещении ЦТП «Манас» на территории Киргизии, президент Алмазбек Атамбаев, находясь в Турции, обсуждает с руководством этой страны вопрос о реализации на территории нынешней базы совместного проекта с турецкими компаниями.

Важно отметить, что в конце 2012 – начале 2013 гг. в Бишкеке работала большая группа специалистов Министерства транспорта РФ вместе с коллегами из аэропорта «Манас». Был разработан проект создания совместно с Россией гражданского транспортного хаба, подготовлено технико-экономическое обоснование, просчитаны необходимые бюджеты. Российская сторона была готова участвовать в данном проекте. Однако уже в апреле, в ходе визита в Бишкек премьер-министра Турции Реджепа Эрдогана было официально заявлено, что хаб будет создаваться совместно с Турцией. Насколько мне известно, в перспективе предполагается, что часть возможностей этого хаба будет предоставлена Пентагону для выполнения всех тех функций, которые сегодня возложены на ЦТП «Манас». То есть речь идет об очередной «смене вывески». Это первый момент.

Второй момент. ЦТП «Манас» в дополнение к собственно транспортной функции (транзит грузов и личного состава сил США и НАТО из Афганистана и обратно) занимается радиоэлектронной разведкой, мониторингом пространства, используя имеющуюся на территории базы аппаратуру. В настоящее время в Бишкеке строится новый комплекс зданий для американского посольства (географически это пересечение проспекта Манаса и Южной магистрали), который будет располагаться в основном под землей, на глубине, насколько мне известно, 28 м, это порядка шести–семи этажей. Окончание строительства намечено на начало 2014 г. Именно туда будет перенесена вся радиоэлектронная аппаратура, которая сейчас находится в аэропорту «Манас». На сегодня более 200 военнослужащих базы, обслуживающих эту аппаратуру, официально получили статус дипломатических работников посольства США. То есть они уже не являются военнослужащими, но продолжают обслуживать эту аппаратуру. Иными словами, те задачи, которые выполняла американская база до сих пор, будут выполняться и дальше, но в несколько измененном виде. Над аэропортом будет развеваться не американский, а турецкий флаг. Турция, как известно, является членом НАТО, и, скорее всего, в перспективе транспортный хаб будет использоваться американцами. Но делаться это будет не под эгидой США, а, скорее всего, под эгидой НАТО. И определяющую роль будет играть не киргизское правительство, а совместное предприятие, которое будет создано для обслуживания данного транспортного узла.

– То есть, на Ваш взгляд, денонсация данного соглашения практически не скажется на позициях США в регионе? Как Вы в целом оцениваете военное присутствие Соединенных Штатов в Центральной Азии?

– Я думаю, что присутствие США в регионе будет только расширяться. Но если говорить конкретно о Киргизии, то статус-кво сохранится. Основные акценты сейчас делаются на юг Киргизии, конкретно на Баткенскую область. У США и Великобритании есть сильное желание разместить военные объекты в городе Ош, в очень важном узловом центре. Однако в городе сильны позиции местной власти, которая не в полной мере подчиняется Бишкеку. Поэтому здесь не удается реализовать планы американцев и англичан. Баткенская область в этом смысле более удобна: в транспортном плане она довольно изолирована от основной территории Киргизии – главная дорога проходит либо мимо, либо через узбекские анклавы. В последние полгода в районе этих анклавов, на мой взгляд, намеренно провоцируются разного рода конфликты, и их число неуклонно растет. В случае создания конфликтной зоны Баткенская область будет полностью изолирована от «материковой» части Киргизии. Она сама по себе станет тем анклавом, где можно будет финансово поддерживать местную власть, подпитывать местный сепаратизм и использовать эту территорию для своих военных целей.

– Александр Алексеевич, а какими Вам видятся перспективы взаимоотношений России и Киргизии? На Ваш взгляд, будет ли денонсация данного соглашения способствовать улучшению двустороннего сотрудничества и, возможно, даже наращиванию военного присутствия России в стране?

– В сфере публичной дипломатии – безусловно, да. Но само по себе решение о денонсации – это еще не заключительный акт, а лишь один из шагов к изменению геополитического ландшафта на его киргизском участке. Поэтому я думаю, что позиция России должна быть осторожной, не должно быть головокружения от успехов. Голосование в парламенте за отмену соглашения еще не означает, что решение юридически вступило в силу, поскольку соответствующий закон должен подписать президент. Атамбаев известен своей непредсказуемостью, и неизвестно, с каким настроением он вернулся из Анкары. По регламенту он имеет возможность протянуть с подписанием законопроекта, поскольку парламент на днях уходит на каникулы. В июле–августе у него есть некий временной карт-бланш, но в сентябре ему придется принимать решение. Что касается позиции России, то я бы сейчас тоже сделал паузу и подождал бы, по меньшей мере, подписания решения президентом, а лучше всего – реального вывода военных объектов и военнослужащих США и НАТО с киргизской территории.

– А как Вы оцениваете позиции Киргизии в целом в регионе? Какие вызовы сегодня, на Ваш взгляд, стоят перед страной? Насколько стабилен сам режим?

– Эти вопросы взаимосвязаны. Начиная с 2013 г. происходит «разгосударствление территории» или, как я назвал это явление еще в 2005 г., «афганизация» Киргизии. Налицо деградация государственных институтов и уход власти на места. Такой же процесс происходил и происходит в Афганистане. Вспомним недавние события вокруг рудника «Кумтор». В конце 2012 г. на золоторудном месторождении «Апрельское» в Баткенской области был незаконно разгромлен лагерь геологоразведочной российской компании. Сейчас этот вопрос разбирается в международных арбитражных инстанциях. Изъята доля собственности казахстанской компании в одном из горнорудных предприятий, зафиксированы два серьезных инцидента (один – в конце 2012 г., второй – в мае 2013 г.) с китайскими горнорудными компаниями. То есть реальная власть находится на местах, и любой приходящий в страну инвестор должен сначала договориться с местным «полевым командиром», как бы он ни назывался – руководитель района, города или вообще какой-то неформальный лидер, и уже потом подгонять это решение под рамки действующего законодательства и согласовывать с центральной властью. В Киргизии этот процесс зашел достаточно далеко. И устойчивость власти невысока.

Вся парламентская система республики, о неэффективности которой очень многие, включая и российское руководство, предупреждали киргизских политиков в 2010 г., сегодня уже показывает свою несостоятельность. Когда нет центральной ответственной фигуры – нет и ответственности вообще. В конце 2012 г. на саммите ОДКБ в Москве Атамбаев подписал соглашение о недопущении присутствия военных сил стран, не являющихся членами ОДКБ, на территории государств-членов ОДКБ. Однако после его возвращения в Бишкек в парламенте возникла тема импичмента, поскольку президент без согласования с парламентом не имел права подписывать такой документ. Парламент настолько разнороден и раздроблен на мелкие группы по интересам, что он может обсуждать подобные решения очень долго. Его работа вообще вызывает большие сомнения по части эффективности, особенно законотворчества. Ни правительство, ни президент, ни парламент республики не облечены полномочиями и не несут ответственности за принятие каких-то оперативных решений. Показателен закон о государственном языке, на который Атамбаев наложил вето и вернул в парламент. Если сейчас парламентарии не согласятся с вето президента, то произойдет либо роспуск парламента, либо отставка президента и очередной политический кризис. И череда таких кризисов, на мой взгляд, будет только нарастать. У меня абсолютно нет уверенности в том, что и нынешний президент, и нынешний парламент доработают до конца своего конституционного срока. Думаю, что изменения произойдут значительно раньше.

Что касается Центральной Азии в целом, то Киргизия вызывает определенные опасения у своих соседей, за исключением, может быть, Таджикистана, где тоже все далеко не благополучно, и Китая, который сохраняет свои интересы с точки зрения безопасности и пользуется ситуацией для решения собственных, пусть не масштабных, но, тем не менее, важных экономических задач. Для других стран региона, в том числе Казахстана, Киргизия – источник угроз. Здесь действуют антиправительственные силы Казахстана и Узбекистана, издается оппозиционная пресса, которую затем провозят через границу, готовятся кадры для антиправительственных организаций, в частности, казахстанских. В 2005 г. на территории Киргизии велась подготовка боевиков для андижанских событий. Затем этих боевиков вывозили из страны под видом беженцев. Как видим, территория, не обладающая достаточным уровнем государственности, становится плацдармом для формирования угроз, направленных против стран-соседей.

– Александр Алексеевич, большое спасибо за интересную беседу.

Беседовал Александр Елисеев, программный координатор РСМД