Диалог про декалог

В августе 2015 г. исполняется сорок лет со дня подписания Хельсинкского Заключительного акта. Период, оставшийся до этой знаменательной даты, – достаточный срок для того, чтобы выполнить взятые на себя обязательства и, опираясь на фундамент прошлых достижений, разработать конкретные стратегии дальнейшего развития для ОБСЕ и стран-участниц. Генеральный секретарь Парламентской ассамблеи ОБСЕ Спенсер Оливер побеседовал с нами о роли ОБСЕ в современном мире, в частности, в разрешении украинского кризиса, а также рассказал о месте парламентской дипломатии в существующей системе международных отношений.

В августе 2015 г. исполняется сорок лет со дня подписания Хельсинкского Заключительного акта. Период, оставшийся до этой знаменательной даты, – достаточный срок для того, чтобы выполнить взятые на себя обязательства и, опираясь на фундамент прошлых достижений, разработать конкретные стратегии дальнейшего развития для ОБСЕ и стран-участниц. Парламентская ассамблея ОБСЕ совместно с Российским советом по международным делам и рядом других аналитических центров запустила проект «Хельсинки+40». Генеральный секретарь Парламентской ассамблеи ОБСЕ Спенсер Оливер побеседовал с нами о роли ОБСЕ в современном мире, в частности, в разрешении украинского кризиса, а также рассказал о месте парламентской дипломатии в существующей системе международных отношений.

Какова роль парламентской дипломатии в современном мире, особенно в контексте нового поворота в отношениях России и Запада?

Парламентская дипломатия основана на диалоге между выборными представителями в рамках демократической системы. Предполагается, что все страны-участницы ОБСЕ – демократические. Парламентарии – это люди, оказывающие влияние на политику и действия правительства. Опираясь на свой опыт и идеи, они могут внести определенный вклад в решение проблем, возникающих перед государством, в преодоление трудностей. Большинство лидеров в демократических странах избираются на свой пост в рамках парламентской системы. У всех парламентариев есть нечто общее: они избираются, представляют своих избирателей, свои регионы или штаты, они заинтересованы в благополучии своей страны и в значительной степени несут ответственность за обеспечение этого благополучия. Диалог, о котором мы говорим, позволяет парламентариям из разных стран, представляющим различные культуры и идеологии, обмениваться мнениями об общих проблемах и областях взаимного интереса. Всегда полезно иметь такой канал общения, поскольку, в отличие от правительств, выступающих на официальном уровне, парламентарии иногда могут позволить себе говорить прямо и открыто. Это важный дополнительный канал взаимодействия, обеспечивающий регулярный обмен мнениями между политическими лидерами разных стран.

www.rferl.org
Спенсер Оливер, генеральный секретат
ПА ОБСЕ и Жоао Соареш, глава
специального комитета ПА ОБСЕ по
вопросам транспарентности и
реформирования ОБСЕ

ОБСЕ принимает активное участие в урегулировании украинского кризиса. Господин Оливер, как Вы оцениваете текущую ситуацию? Каково важнейшее достижение ОБСЕ на данный момент? Что, на Ваш взгляд, служит основным препятствием для разрешения кризиса?

Я считаю, что ОБСЕ использовала практически все доступные ей инструменты для предупреждения, предотвращения и разрешения украинского кризиса. У нас есть офис и координатор проекта на Украине. Он находится в стране уже долгое время и поддерживает регулярные контакты с руководителями правительства, неправительственными организациями, парламентариями и др. После начала кризиса на Украине мы отправили туда наблюдателей, но, к сожалению, им не разрешили въехать в Крым. Несмотря на то, что Хельсинкский Заключительный акт и ряд других документов ОБСЕ требуют предоставить доступ наблюдателям, они не были допущены. Мы направили в страну представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ, и он выступил с резко критической оценкой, после чего его тоже лишили права въезда. Затем на Украину отправился Верховный комиссар ОБСЕ по делам национальных меньшинств, чтобы опросить татарское население, но и его не пустили. Таким образом, наши представители не смогли попасть в Крым, чтобы выполнить свою работу. Хотя в определенный момент соглашение о направлении в Крым специальной миссии наблюдателей было достигнуто, она долгое время оставалась в Вене – Россия ставила условия, затягивала процесс, ограничивала доступ в ряд зон и накладывала иные географические ограничения на деятельность наблюдателей. Когда решение было наконец-то принято, ОБСЕ продемонстрировала оперативность, развернув миссию в кратчайший срок, 21-22 марта. Таким образом, специальные наблюдатели, и специальные представители там работали. Помимо этого, была создана особая группа по переговорам, модератором которой выступил руководитель офиса. На мой взгляд, она сыграла важную роль в налаживании коммуникации между конфликтующими сторонами, в поиске возможностей для обсуждения проблем и их разрешения мирным путем, без применения насилия. Очевидно, что о полном успехе говорить нельзя, но я считаю, что эта группа внесла свой вклад в предотвращение дальнейшей эскалации конфликта.

ОБСЕ – единственная организация, где все участники представлены на равных условиях. Но правило консенсуса иногда используется во вред, когда, например, делегаты прибегают к праву вето для того, чтобы не дать ОБСЕ оперативно отреагировать на возникший кризис, как это и произошло в случае Украины. Я вижу здесь опасность в том, что в ходе событий на Украине, в частности, в восточных регионах страны, в Крыму были нарушены почти все основополагающие принципы Хельсинкского Заключительного акта. И теперь встает вопрос: сможет ли ОБСЕ пережить это?

Парламентская ассамблея ОБСЕ и РСМД
согласовали программу первого семинара
«Хельсинки плюс 40»

Итак, сможет ли ОБСЕ пережить это? В последнее время велись многочисленные дискуссии о необходимости реформирования и укрепления ОБСЕ. Какие процессы идут сейчас в организации? Происходят ли изменения в структуре, полномочиях и в процессе принятия решений?

Никаких изменений в структуре или в процессе принятия решений, к сожалению, нет. Мы, как Парламентская ассамблея, поддерживаем изменения, в первую очередь, правила консенсуса. Организация существует уже долгое время. Правило консенсуса – очень ценное средство защиты национальных интересов и суверенитета. Однако его подчас используют для шантажа, чтобы добиться назначения представителя страны на ту или иную должность либо застопорить работу организации, не давая ей осуществлять необходимые меры и снижая тем самым ее эффективность. Поэтому данному аспекту следует уделить внимание. В условиях кризиса мы должны иметь возможность действовать, и нельзя допускать, чтобы виновник кризиса блокировал эту возможность.

В качестве примера можно вспомнить конфликт в Югославии. Когда он начался, ОБСЕ (тогда это было еще Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе – СБСЕ) объявила о созыве экстренного совещания. У всех участников были свои варианты решений по предотвращению перерастания конфликта в полномасштабную войну, но югославская сторона блокировала эти решения. Страна, послужившая источником кризиса, воспрепятствовала ОБСЕ принять какие бы то ни было меры. Поэтому нам необходимо тщательно рассмотреть возможности реформирования организации в этом направлении. Вероятно, во время кризиса эти вопросы подниматься не будут, но после его окончания люди будут оглядываться назад и думать: «Что мы могли бы сделать, чтобы этого не случилось?» Должны быть какие-то механизмы реагирования на экстренные проблемы и кризисные ситуации, которые не были бы подвержены вмешательству сторон, нарушающих положения Хельсинкского Заключительного акта, Парижской хартии и других международных договоров.

ОБСЕ приняла ряд ценных положений – в принципах Заключительного акта, во второй и третьей «корзинах» затрагиваются не только вопросы безопасности, но и вопросы сотрудничества в области охраны окружающей среды, экономики, защиты прав человека и фундаментальных свобод. На политическом уровне все страны-участницы согласились соблюдать эти положения. Они очень полезны, альтруистичны и, как мне кажется, охватывают не только общие вопросы межгосударственных отношений, но и обязательства государств перед собственными гражданами. К сожалению, некоторые страны не соблюдают эти положения, нарушают обещания, которые были даны ими в Хельсинки и в Париже. В результате мы имеем очень серьезный кризис. Следует задать вопрос: чего стоят подобные соглашения, если подписавшие их стороны не хотят их соблюдать?

Maxim Zmeyev/Reuters
Члены миссии ОБСЕ и судебно-медицинские
эксперты на месте падения MH-17,
21 июля 2014

Какой же выход?

Я считаю, что выход – это диалог, и чем больше диалога, тем лучше. В этом весь смысл проекта «Хельсинки+40». В августе следующего года мы будем отмечать сороковую годовщину Хельсинкского Заключительного акта. Незадолго до этого, в июле 2015 г., в Хельсинки пройдет ежегодная сессия Парламентской ассамблеи ОБСЕ. В настоящее время мы в партнерстве с Российским советом по международным делам в России, Германским фондом Маршалла в США, Стокгольмским институтом исследования проблем мира (SIPRI) в Швеции, а также Советом по международным делам в Финляндии готовим серию семинаров и встреч по вопросам деятельности ОБСЕ. Мы обсудим, что было сделано за прошедшие годы, каково нынешнее положение организации, и, надеюсь, сможем выработать рекомендации относительно ее дальнейшего развития. Мне хотелось бы верить, что кризис пройдет, ОБСЕ его переживет и адаптирует свои механизмы и процедуры таким образом, чтобы подобные кризисы в будущем больше не возникали.

Как Вы думаете, проект «Хельсинки+40» и предстоящие семинары будут иметь практическое значение?

Надеюсь, что да. Как вы знаете, мы пригласили к участию очень опытных и знающих людей – дипломатов, бывших дипломатов, парламентариев, академиков и экспертов, и у них, несомненно, будет возможность вступить в диалог по обозначенным вопросам. Сейчас самое время для такого диалога. Первый семинар пройдет 25 сентября в Москве, второй – 18 ноября в Вашингтоне при поддержке Германского фонда Маршалла, следующий – в марте 2015 г. в Швеции. Разумеется, главной темой будет кризис на Украине. Речь пойдет о сложившейся там ситуации, о том, что ОБСЕ могла бы предложить для разрешения проблемы, о том, что она может предпринять в будущем, чтобы не допустить повторения произошедшего и оправдать свое существование в качестве механизма, обеспечивающего безопасность, процветание и доверие между всеми странами-участницами Европы и Северной Америки.

И еще один вопрос об Украине, если позволите. Какой статус Новороссии Вам кажется наиболее приемлемым с точки зрения урегулирования кризиса и стабилизации международной ситуации? Следует ли ей быть частью Украины, частью России или независимым государством?

Это предстоит решить гражданам Украины. Все стороны Хельсинкского Заключительного акта признали границы, существовавшие на момент его подписания. Единственный легитимный, признанный способ изменения этих границ – взаимное соглашение, как это было в случае разделения Чехословакии на Чешскую Республику и Словакию или воссоединения Восточной и Западной Германии. Это должно быть взаимное соглашение, силовые методы исключаются. Изменение границ силовым путем не будет признано, оно подорвет авторитет Хельсинкского процесса и поставит под вопрос его основу. Мы знаем, что между восточными и западными регионами Украины существуют различия – культурные, в какой-то степени языковые и т.д. Должен быть способ их преодолеть. Однако если жители этих регионов настаивают на разделении, то это должен быть их собственный выбор, их потребность. Например, в Крыму решение о нахождении в составе Украины или о присоединении к России должно было быть принято самими крымчанами. Оно не должно было приниматься под дулом пистолета. Я хочу сказать, что крымский референдум был проведен в условиях оккупации. Поэтому он определенно не был легитимным, и, конечно, его не признает ни одна страна мира, которая понимает, что такое демократия.

Беседовала Наталья Евтихевич, программный менеджер РСМД