В зарубежных средствах массовой информации и аналитических материалах всё чаще признается тезис о том, что санкции в отношении России не приводят к ожидаемым результатам.
Но многое зависит от того, как мы рассматриваем эффективность санкций, что вкладываем в это понятие. Есть классическое определение, которое подразумевает, что эффективность определяется политическим результатом, то есть влиянием на курс страны-мишени — внешнеполитическим или внутриполитическим. Мы видим по текущей санкционной политике, что ни к каким политическим результатам, которые были бы выгодны Западу, санкции не приводят. Напротив, Москва ещё более настойчиво проводит свой политический курс.
Можно рассматривать эффективность санкций с точки зрения нанесения ущерба экономики, этот ущерб имеется. Санкции негативно повлияли на торговлю с нашими традиционными партнёрами в Евросоюзе и в других западных странах. Но и сами эти страны тоже несут санкционный ущерб, он обоюден.
В зарубежных средствах массовой информации и аналитических материалах всё чаще признается тезис о том, что санкции в отношении России не приводят к ожидаемым результатам.
Но многое зависит от того, как мы рассматриваем эффективность санкций, что вкладываем в это понятие. Есть классическое определение, которое подразумевает, что эффективность определяется политическим результатом, то есть влиянием на курс страны-мишени — внешнеполитическим или внутриполитическим. Мы видим по текущей санкционной политике, что ни к каким политическим результатам, которые были бы выгодны Западу, санкции не приводят. Напротив, Москва ещё более настойчиво проводит свой политический курс.
Можно рассматривать эффективность санкций с точки зрения нанесения ущерба экономики, этот ущерб имеется. Санкции негативно повлияли на торговлю с нашими традиционными партнёрами в Евросоюзе и в других западных странах. Но и сами эти страны тоже несут санкционный ущерб, он обоюден.
Но в реальности этот ущерб оказался не таким критичным, как ожидали. В марте 2022 года давались оценки, что экономика России просядет на 8-10%, но мы видим снижение лишь около 2%. Были ожидания и роста безработицы из-за ухода западных компаний. Сегодня же, наоборот, безработица очень низка, возникает даже дефицит трудовых ресурсов по разным причинам.
Однако нормальные рыночные отношения санкциями, безусловно, подрываются, но рынок находит другие пути. Бизнес переориентируется и на Китай, Индию, другие страны.
Что касается ценового порога на нефть, то пока трудно назвать эти меры эффективными в отношении России. Есть попытки со стороны американцев более внимательно отслеживать движение танкеров и даже блокировать некоторых из них, но всё это вряд ли будет иметь какой-то эффект.
В России поняли, что нужно опираться на свои силы, поэтому идёт наращивание нашего собственного танкерного флота. Судя по всему, принимается во внимание опыт Ирана и ряда других стран. Поэтому не думаю, что ценовой порог на нефть фундаментально на что-либо повлияет. Он, разумеется, заставляет наращивать издержки, которых не было бы в том случае, если бы рыночные отношения были бы нормальными и неполитизированными, но не является смертельным.
Новые санкции, конечно, будут — не только из-за неэффективности текущих, но и потому, что это велосипед, который нельзя остановить. Санкции западных стран против России будут расширяться и по внутренним причинам, и в целом в качестве внешнеполитической меры, символизирующей то, что политика по сдерживанию России продолжается. Основным станет расширение списков заблокированных лиц и списков экспортного контроля.
Влияние на экономику России подобных мер уже приняло рутинный характер: и рынок привык к санкциям, их восприятие даже атрофировалось. Безусловно, санкции будут продолжать вредить отдельным лицам и отдельным бизнесам, но страна перестроилась на новый алгоритм. Есть понимание того, что санкции — это надолго, ни у кого нет иллюзий, что их будут отменять или смягчать. Поэтому мы живем в новой реальности и продолжаем в ней работать.
Источник: Public O
