Ответы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на вопросы российских СМИ по итогам встречи с Генеральным секретарем НАТО А.Фогом Расмуссеном, Брюссель, 18 февраля 2013 года
Вопрос: Как прошли Ваши переговоры с Генсекретарем НАТО А.Фогом Расмуссеном?
С.В.Лавров: Мы рассмотрели общее состояние отношений России и НАТО прежде всего в контексте выполнения договоренностей, достигнутых на высшем уровне на лиссабонском саммите 2010 г. Уже обсуждали процесс выполнения этих решений здесь же, в Брюсселе, на заседании Совета Россия-НАТО на уровне министров иностранных дел в декабре 2012 г., где была принята программа работы на текущий год. Это конкретная программа, нацеленная на интенсификацию взаимовыгодного взаимодействия по Афганистану, включая вопросы транзита, подготовки «наркополицейских» и других сотрудников правоохранительных органов Афганистана, Центральной Азии и Пакистана. А также т.н. «вертолетный пакет», в соответствии с которым за выделяемые членами Альянса средства Россия предоставляет вертолеты для оснащения сил безопасности Афганистана. В программе работы также был большой блок, касающийся взаимодействия в противодействии терроризму и в сотрудничестве по предотвращению и преодолению последствий природных и техногенных катастроф. Все очень предметно и важно.
Сегодня мы констатировали, что по всем этим направлениям у нас идет неплохое сотрудничество, продвигается совместный проект по созданию аппаратуры для дистанционного обнаружения взрывчатых веществ – это важный шаг на пути к созданию эффективных средств борьбы с самодельными взрывными устройствами, которые используют террористы.
Есть прогресс и в нашей совместной антипиратской борьбе, и в том, что касается обсуждения наших планов на будущее в борьбе с наркотрафиком и экстремизмом.
Конечно, у нас есть и проблемы. Прежде всего, это противоракетная оборона. Мы привлекли внимание к тому, что натовские партнеры неизменно говорили нам, что существует план США, утвержденный в Брюсселе, и в нем нельзя изменить ни одной запятой. Несмотря на это, в самих США американский аналог Счетной палаты выразил сомнение в том, что конфигурация, которая сейчас одобрена решением Конгресса, будет достаточно эффективна. То есть, система ПРО в том виде, в котором она замышлена в США и одобрена в НАТО, подвергается сомнению уже с другого угла – не с точки зрения рисков для Российской Федерации, а с точки зрения эффективности, как ее понимают США. Это означает только одно – в системе есть моменты, подлежащие обсуждению. А раз так, то она не является истиной в последней инстанции. К этому мы привлекли сегодня внимание наших натовских коллег, вновь напомнив о предложениях, которые Президент России В.В.Путин вносил на рассмотрение наших американских партнеров еще в 2007 г. Эти предложения в целом могут и сегодня служить основой для достижения взаимопонимания и согласия в тех формах, которые ни для кого не будут создавать риски. Безусловно, натовские коллеги прекрасно понимают (и это подтвердила сегодняшняя беседа), что основное решение в этом вопросе должно быть найдено в отношениях между Москвой и Вашингтоном. Мы к таким беседам готовы и продолжаем диалог и с НАТО как организацией, и США как главным автором этой американской глобальной противоракетной обороны. Диалог будет продолжен.
Естественно, мы обсудили предстоящий график контактов. В январе в Брюсселе прошла встреча Совета Россия-НАТО на уровне начальников Генеральных штабов, где участвовал НГШ ВС России В.В.Герасимов. Запланированы и другие мероприятия, в том числе поздней весной должна состояться очередная встреча СРН на уровне министров иностранных дел. Во второй половине мая Министерство обороны России планирует крупную конференцию по различным военно-политическим аспектам евроатлантической безопасности, на которую мы приглашаем и наших натовских коллег. Сегодня я передал А.Фогу Расмуссену приглашение от имени Министра обороны России С.К.Шойгу.
У нас также есть планы встреч на уровне заместителей министра иностранных дел, постпредов – это очень интенсивный диалог.
Важно понять, какой же будет главная миссия НАТО после 2014г., в ситуации, когда Альянс уйдет из Афганистана, но оставит там усеченный персонал, который будет заниматься в основном подготовкой афганских кадров и оказанием консультативных, советнических, услуг. Естественно, нас это интересует, потому что порой раздаются голоса в пользу того, чтобы главной миссией НАТО вновь стала совместная территориальная оборона. Если такие предложения есть, то возникает вопрос: «От кого и против кого эта оборона?». Например, планируются учения в северо-восточной части Европы. От кого там можно обороняться? Тем более что эти учения собираются проводить по сценарию, связанному со ст.5 Вашингтонского договора, которая предполагает обязанность рассматривать нападение на любого члена Альянса как нападение на всех членов НАТО.
Вопросы у нас есть, и, наверное, ни в НАТО, ни в России нет никого, кто бы в здравом уме предполагал военный конфликт. Но если есть люди, пытающиеся искать дальнейшее обоснование существования закрытых военных блоков в возвращении к логике холодной войны, то на эти темы нужно откровенно разговаривать, чтобы не возникало никаких взаимных подозрений.
Так что, считаю сегодняшний разговор очень полезным. Он позволил продвинуться чуть дальше в понимании необходимости глубже рассматривать ключевые проблемы в наших отношениях, потому что от их решения в значительной степени зависит стабильность в глобальном масштабе.
Вопрос: Вам, наконец-то, удалось переговорить с Госсекретарем США Дж.Керри. Не могли бы Вы подробнее осветить эту тему, в том числе в контексте недавнего заявления МИД России об увязке ПРО с предложением Президента США Б.Обамы о сокращении в дальнейшем ядерных арсеналов?
С.В.Лавров: Мы действительно вчера поговорили с Госсекретарем США Дж.Керри. Я начал с того, что очень рад, что, наконец-то, мы с ним вместе можем сделать счастливой В.Нуланд. Вместе посмеялись над этим. Смешно было слышать комментарии о том, что кто-то увиливает от разговора. Когда Дж.Керри попросил о разговоре по телефону, в разгаре была моя африканская поездка, и я сказал, что с первых же минут по возвращению буду готов к телефонной беседе. Американская сторона откликнулась на это предложение не сразу по моему возвращению, а вечером в воскресенье. Мы тут же организовали такой разговор.
Мой американский коллега звонил, чтобы переговорить исключительно по Сирии. Рассмотрели ситуацию, прежде всего, в контексте появившихся ростков надежды на то, что и правительство, и оппозиция всерьез, хотя и обставляя это какими-то условиями, заговорили о необходимости диалога. Мы обсуждали то, как можно помочь не делать эти предварительные условия препятствием к такому диалогу. И Москва, и Вашингтон, как подтвердила наша с Дж.Керри беседа, убеждены в необходимости полностью использовать этот шанс и с обеих сторон сделать все, чтобы контакт между правительством и оппозицией состоялся, чтобы были урегулированы второстепенные, по моему убеждению, вопросы о том, кто с какой стороны будет приемлемым переговорщиком, где нужно проводить такой диалог. Главное – чтобы они сели за один стол и постарались использовать этот шанс. Пока они не попробуют, мы не будем знать, насколько реально задействовать этот шанс, сделать его основой для дальнейшего продвижения вперед. Вот, о чем мы говорили.
Мне также было важно узнать о мнении США относительно Северной Кореи. Поэтому, когда, обсудив сирийский сюжет и не затронув других вопросов, мой коллега стал прощаться (правда, мы договорились, что постараемся в ближайшее время где-нибудь пересечься), я отметил, что нам важно быть в контакте по проблеме Корейского полуострова в связи с произведенным КНДР ядерным взрывом. Именно по моей инициативе мы обсудили эту тему. Я читал спекуляции о том, почему мы с Дж.Керри не сразу смогли поговорить: все уважаемые эксперты в различных газетах и журналах делали вывод о том, что Россия мечется и не знает, какую занять позицию, поэтому-то, по их мнению, «С.В.Лавров уклоняется от разговора с Дж.Керри». Это просто смешно. Во-первых, МИД России в тот же момент, когда состоялся взрыв, сделал заявление, в котором четко осудил это явление как грубо нарушающее резолюции СБ ООН. Во-вторых, в том же заявлении было подчеркнуто, что это не останется без последствий и СБ ООН обязательно будет реагировать, а сейчас мы обсуждаем проект новой резолюции. В-третьих, было отмечено, что это не должно служить предлогом для перевода всей ситуации вокруг КНДР и Северо-Восточной Азии, Корейского полуострова исключительно в военную плоскость. Было сказано и о недопустимости военного сценария в том или ином виде, а также о том, что единственным разумным путем после того, как мы примем все адекватные меры в ответ на неприемлемое поведение Северной Кореи, будет возобновление шестисторонних переговоров, которые должны быть нацелены на денуклеаризацию Корейского полуострова при обеспечении «железобетонных» гарантий безопасности всех государств, включая КНДР. Россия вместе с другими участниками переговоров готова предоставить такие гарантии. Мы будем готовы закрепить их и в решениях СБ ООН.
Относительно ядерного сокращения мы с Дж.Керри не говорили. Мы давно сделали нашу позицию ясной и четкой – любые дальнейшие шаги в сфере разоружения в отношениях между Россией и США, в контактах на многосторонних площадках могут рассматриваться исключительно в совокупности всех факторов, которые влияют на стратегическую стабильность. Такими факторами являются стратегические ядерные вооружения, нестратегические ядерные вооружения, стратегические неядерные вооружения, планы выведения оружия в космос, ПРО, серьезные дисбалансы в обычных вооружениях в Европе – вот самое основное, что нужно учитывать, когда рассуждают о намерении подступиться к очередному раунду переговоров о разоружении.
Вопрос: На минувшей неделе в СМИ появились сообщения о том, что в Финляндии задержан некий груз на корабле, шедшем из России?
С.В.Лавров: Мы пытаемся навести справки об этом корабле. Ни о каком правительственном грузе речи не идет.
Источник: МИД России
