Динамика во внешнеэкономической сфере, которая наблюдалась в 2023-м и в начале этого года, вряд ли сохранится до конца декабря. Здесь работает и ценовой фактор, и усилия наших геополитических противников, которые продолжают запугивать страны, которые заинтересованы в сотрудничестве с Россией. Фактор переориентации внешней торговли с Запада на Восток во многом уже отыгран, и дальнейшее расширение экспорта в пользу партнеров из развивающегося мира будет осуществлять все труднее. Кроме того, усложняются условия доступа к необходимым нашей экономике импортным товарам и технологиям. Впрочем, здесь ситуация отнюдь не безнадежна, что признают даже наши противники. В частности, согласно данным базирующегося в Брюсселе аналитического центра «Брейгель», в первом квартале текущего года импорт в Россию подсанкционных высокотехнологичных товаров был лишь ненамного ниже уровня, наблюдавшегося в начале 2019 года, когда еще не было жестких санкций. Против нас вводят все новые ограничения — мы находим все новые механизмы адаптации.
Правительство подвело официальные экономические итоги первого полугодия 2024-го. В целом они получились позитивными. В частности, главный показатель, ВВП, вырос на 4,7%, даже выше прогнозов. Реальные зарплаты и доходы населения прибавили сразу 8–10%. Экспорт российских компаний увеличился на 11,5%. Но и макроэкономические проблемы никуда не делись. И с точки зрения россиян, главная из них — растущая инфляция, которая уже перевалила за 9% в годовом измерении. Не случайно в Центробанке регулярно указывают на перегрев российской экономики. Как же трактовать полученные неоднозначные результаты? Об этом «МК» спросил заместителя директора по научной работе Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО), члена-корреспондента РАН Сергея Афонцева.
Замедление, но не торможение
— Рост ВВП за первые шесть месяцев оказался выше обновленного прогноза Банка России в 3,5–4% на весь 2024 год, что означает вероятность заметного торможения экономики во втором полугодии. Оправданно ли это ожидание?
— Прогнозы носят вариативный характер. У нас целый ряд официальных структур и независимых экономических организаций регулярно их дают, поэтому, какой из них сбудется и с какой степенью точности, вопрос дискуссионный. Тем не менее то, что до конца года произойдет определенное замедление экономического роста, практически никто не оспаривает. У России был очень мощный импульс в первом квартале, который достался в наследство от предыдущего года. Однако ожидать, что эта динамика сохранится на протяжении ближайших месяцев вплоть до декабря, очень сложно.
— Замедление будет сильным?
— В пределах, допускающих продолжение поступательного роста российской экономики. В прошлом году рост ВВП нашей страны впервые за много лет обогнал рост мировой экономики. Есть хорошие шансы повторить это достижение и в текущем году. Международный валютный фонд в июле дал прогноз, что глобальный ВВП увеличится за год на 3,2%. В России же темпы роста, по нашим оценкам, составят порядка 3,5–3,7%. И это очень хорошие показатели. Наша страна будет расти примерно в два раза быстрее, чем развитые государства, несмотря на все санкции, которые они ввели против нас, и вопреки всем трудностям, которые отечественной экономике приходится преодолевать. Это очень позитивная динамика.
— Какие сферы экономики России тогда находятся в зоне наибольшего риска?
— Динамика во внешнеэкономической сфере, которая наблюдалась в 2023-м и в начале этого года, вряд ли сохранится до конца декабря. Здесь работает и ценовой фактор, и усилия наших геополитических противников, которые продолжают запугивать страны, которые заинтересованы в сотрудничестве с Россией. Фактор переориентации внешней торговли с Запада на Восток во многом уже отыгран, и дальнейшее расширение экспорта в пользу партнеров из развивающегося мира будет осуществлять все труднее. Кроме того, усложняются условия доступа к необходимым нашей экономике импортным товарам и технологиям. Впрочем, здесь ситуация отнюдь не безнадежна, что признают даже наши противники. В частности, согласно данным базирующегося в Брюсселе аналитического центра «Брейгель», в первом квартале текущего года импорт в Россию подсанкционных высокотехнологичных товаров был лишь ненамного ниже уровня, наблюдавшегося в начале 2019 года, когда еще не было жестких санкций. Против нас вводят все новые ограничения — мы находим все новые механизмы адаптации.
Магия развития без военпрома
— Рост отечественной экономики идет в первую очередь за счет развития военно-промышленного комплекса?
— Это очень популярное заблуждение, распространенное в кругу западных аналитиков, которые на российскую статистику не смотрят, а ориентируются только на идеологические штампы и свои фантазии. Их любимый тезис заключается в том, что экономический рост в России обусловлен увеличением государственных расходов на ВПК. Чтобы убедиться в абсурдности этого тезиса, достаточно посмотреть на цифры. На сколько выросли расходы федерального бюджета в 2023 году по сравнению с 2022 годом? На 1,23 трлн рублей. Обратите внимание — это совокупные расходы, а не только расходы на ВПК. А на сколько вырос ВВП России в 2023 году? На 16,96 трлн рублей. Это в 13,7 раза больше прироста расходов! Покажите мне того эксперта, который в здравом уме стал бы утверждать, что 1 дополнительный рубль бюджетных расходов может увеличить ВВП почти на 14 рублей! Это же просто глупость. Да, государственные расходы вносят свой вклад в расширение внутреннего спроса, но главным двигателем роста они не являются.
— А что тогда является?
— На самом деле главной причиной роста ВВП в последние годы является изменение модели экономического развития России. В стране деньги наконец-то потекли не в заграничные инвестиции, не в государственные мегапроекты, а на внутренний рынок. И за счет этого растет широкий спектр отраслей национальной экономики, в том числе и ориентированных на гражданское производство. Какое отношение к ВПК имеет производство мебели? Никакого. А выпуск в этой отрасли за первое полугодие текущего года вырос на 29,2%. В пищевой промышленности производство выросло на 17,5%, в текстильной — на 33,1%. Это наглядные результаты ориентации экономики на внутренний рынок.
— Выходит, никаких перекосов в сторону военного производства в нашей стране нет?
— Правильно. Текущий акцент на выпуске продукции ВПК — это не «перекос», а реакция на геополитические обстоятельства, при которых данная продукция, увы, является востребованной. Если внешние угрозы будут устранены, то пропорции выпуска изменятся в соответствии со структурой спроса. Будем производить меньше танков, но строить больше мостов. Темпы роста экономики от этого не пострадают.
Не было бы счастья, да несчастье помогло
— Получается, что экономика России растет, несмотря на санкции. Каким отраслям пошли на пользу западные ограничения?
— Конечно, санкции дорого обошлись нашей экономике. Тем не менее она, во-первых, смогла минимизировать их последствия. Во-вторых, под влиянием санкций у нас поменялась экономическая модель. Мы почти 15 лет говорили, что российская экономическая модель очень инерционная и не позволяет выйти на высокие темпы роста. Парадоксально, но факт: наши геополитические противники хотели убить экономику России, а убили экономическую модель, которая России мешала развиваться. Сейчас начинается становление новой экономической модели. Что произошло в 2022 году? Мы сумели перестроить внешнеэкономические связи. А в 2023 году мы сумели найти источники внутреннего спроса. Что должно произойти в 2024 году и дальше? Мы должны развивать инвестиционную базу экономического роста. И пока это неплохо получается. В первом квартале 2024 года инвестиции в основной капитал показали рекорд роста — 14,5%. Важно не потерять импульс в этой сфере.
— Власти уже который квартал борются с инфляцией. Ставка ЦБ РФ достигла 18%, и есть прогнозы, что это не предел и в сентябре ее еще раз повысят. Почему, несмотря на все усилия денежных властей, цены продолжают расти?
— Цены бывают разные, и в зависимости от отрасли на их динамику влияют разные факторы. Центробанк, принимая решение о повышении ключевой ставки и проведении других антиинфляционных мер, ориентируется в первую очередь на динамику потребительских цен. И в целом мы должны признать, что у него получается сдерживать их рост. Опять-таки обратимся к цифрам: в первом полугодии текущего года потребительские цены выросли на 7,9%, а, скажем, общий уровень цен производителей промышленных товаров — на 17,7%. Без проводимой Центробанком политики потребительская инфляция была бы еще выше, а значит, ниже были бы реальные доходы населения. В первом полугодии, несмотря на инфляцию, они выросли на 8,1%. А ведь еще несколько лет назад динамика реальных доходов была отрицательной. В целом коридор по инфляции в 6–10% для страны, которая находится под санкциями и вынуждена тратить большие ресурсы на решение геополитических проблем, я считаю вполне приемлемым.
— Чем обусловлен столь бурный рост доходов населения в первом полугодии? ЦБ РФ часто указывает, что зарплаты в нашей стране растут непропорционально производительности труда. Это справедливое замечание?
— Рост доходов — это закономерное следствие изменения модели экономического развития и соответствующей реорганизации денежных потоков, а также роста спроса на внутреннем рынке. Все это сопровождается высокой занятостью и ростом зарплат. Что же касается соотношения между темпами роста зарплат и производительности, то здесь вообще больше мифов, чем здравого смысла. Во-первых, если считать производительность труда не в расчете на одного работника, а в расчете на час отработанного времени, то ее динамика выглядит существенно лучше. Во-вторых, с точки зрения экономической науки вообще нет никакой связи между заработной платой и средней производительностью труда. Уровень заработной платы определяется той суммой, которую работодатель готов предложить работнику, которого он хочет нанять. Соответственно, в тех отраслях, в которых растет спрос, развивается производство, работодатели повышают зарплаты. Менее удачливые отрасли, которые не могут повышать зарплаты, в этом случае либо сталкиваются с утечкой персонала, либо вынуждены вкладываться в повышение эффективности производства. Это один из стандартных источников структурных изменений в экономике, ничего страшного в этом нет. Что же касается представителей Центробанка, то они опасаются, что рост заработных плат будет перекладываться в ускорение инфляции. Вот и приводят разные доводы, почему нельзя допускать «чрезмерного» роста зарплат. Хотя, на мой взгляд, продуктивнее было бы бороться с галопирующим ростом потребительского кредитования. Только в июне оно выросло на 18,6% по сравнению с прошлогодним уровнем — вот это действительно несет угрозу инфляции.
Полет под пулями
— Назовите, пожалуйста, самое большое достижение российской экономики за 8 месяцев 2024 года и самую большую проблему.
— Самое большое достижение в том, что сделаны важные шаги к запуску механизмов, совокупность которых называется «экономикой предложения». Они позволяют расширять выпуск товаров при данном уровне спроса: это и инвестиционный механизм, и механизмы государственной поддержки производителей, и механизмы адаптации к тем внешнеторговым и технологическим ограничениям, которые были введены извне.
Ну а главная проблема экономики России также связана как раз с этим: наши геополитические враги продолжают придумывать новые проблемы для нас, пытаются давить на наших партнеров, заставляя их действовать против своих интересов. В последние месяцы наблюдаются трудности даже в сотрудничестве с Китаем и рядом стран СНГ. Подобные проблемы для России — это реальное ограничение ее роста.
— Каким в итоге будет ВВП РФ за 2024 год?
— Я ожидаю, что рост экономики по итогам года превысит 3,5%. Рост реальных доходов населения продолжится, но вот удастся ли удержать их на уровне 8% — это вопрос как раз к эффективности антиинфляционной политики. Ключевыми драйверами роста будут отрасли, ориентированные на внутренний спрос, в первую очередь отрасли гражданского сектора экономики.
Источник: MK.ru
