На минувшей неделе, с 27 февраля по 2 марта, член Совета Федерации от Псковской области Михаил Маргелов находился с рабочей поездкой в Пскове. Псковское агентство информации поинтересовалось у сенатора, что привело его в Псков, а также узнало его мнение по ряду важных внешнеполитических вопросов.
- Что вас на этот раз привело в Псков?
- Долг. Я давно не был здесь по объективным причинам. Динамизм международной политики таков, что какое-то время я большую часть времени просто проводил за рубежом. Это было связано с событиями в Африке и на Украине, с тем, что мы наконец-то с эстонцами подписали договор о границе. Но в регионе надо бывать регулярно и соответственно я не могу этого не делать. И делаю это с удовольствием.
- А чем конкретно вы занимаетесь в ходе этого визита?
- Что касается конкретики, то накопилось много людей, которые хотели поговорить со мной здесь. И у меня желание поговорить с людьми, пообсуждать, потому что мы же в постоянной переписке тут находимся и в перезвоне со многими.
Буквально последнее что мне удалось сделать в Совете Федерации – мы торпедировали антифермерский закон, о чем, кстати, просила и Псковская область, я поэтому встречался здесь и в Торгово-промышленной палате с бизнесменами. Кроме того, я провел прием граждан, повстречался с ветеранами, завтра [разговор состоялся 28 февраля] планирую принять участие в мероприятиях памяти шестой роты, повстречался с депутатами областного законодательного собрания, с вице-губернаторами, с избирательной комиссией.
Грядут выборы, мы с Андреем Турчаком идем в команде, это понятно. Завтра я планирую с губернатором обсуждать то, как мы будем организовывать нашу предвыборную кампанию. Понятно, что его роль ключевая, моя поддерживающая, но, тем не менее, это наша общая кампания.
- У вас в этой кампании должны были быть еще два партнера – уже известно кто эти люди? [В соответствии с федеральным законодательством, при выборах высшего должностного лица субъекта с кандидатом на пост губернатора идут в связке три кандидата в Совет Федерации. В случае избрания один из них будет наделен полномочиями сенатора - ПАИ].
Мне нет. Но я очень надеюсь, что это будут люди достойные, которые действительно добавят и Андрею Турчаку и кампании плюсов. Опыт показал, что идущий на выборы губернатор должен брать не просто одного потенциального сенатора и двух статистов, а брать вот эту команду из трех человек, каждый из которого что-то добавит его предвыборной кампании.
- Но, учитывая, что сенатором все равно станет кто-то один, двое других кандидатов все равно оказываются на скамейке вечных запасных…
- Что значит запасных? Вот бывает ситуация, например, из нашей палаты два сенатора назначены временно исполняющими обязанности губернатора, один назначен вице-губернатором. Сенаторов же тоже иногда федеральный центр забирает у региона. Поэтому возможна какая-то ротация и надо чтобы сенатор второго эшелона, скажем так, сенатора первого эшелона мог заместить и заместить достойно.
- Верно ли я понимаю, что вы для себя также не исключаете возможность резкого изменения курса карьеры?
- Я, честно говоря, этого не планирую. Я хотел бы поработать еще пять лет. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Я занимаюсь своей профессией. Это такая редкая возможность свое образование применить на практике. Я выпускник института стран Азии и Африки, Московского университета, арабист, и будучи председателем международного комитета и специальным представителем президента по сотрудничеству со странами Африки, я занимаюсь своим прямым делом. И я, честно говоря, не хотел бы на кануне своего пятидесятилетия оставлять свое любимое дело.
- То есть, скорее всего, двое ваших коллег все-таки сенаторами стать не смогут?
- В политике не бывает сослагательных наклонений. Давайте будем следить за развитием событий, как говорят в МИДе.
- Раз уж вы сказали, что это будет ваша с Андреем Турчаком общая предвыборная кампания, то наверное вы уже анализировали ситуацию и можете назвать основных конкурентов, основные проблемы, оценить ситуацию?
- Мне кажется, что за первый срок губернаторства, Андрей Турчак сделал достаточно много. И вот, положа руку на сердце, но реальных конкурентов-то в области не будет. Предположить, что кто-то там из крайне левого или крайне правого фланга сможет предложить реальную практическую программу, я не могу.
И потом, достаточно много серьезных проектов начато и мне сегодня на встрече в ТПП с бизнесменами, - это не я их тянул за язык, - сказали: это не тот случай, когда можно менять коней на переправе. Есть масса дел, которые надо доделать, начиная от «Моглино», набережной, и заканчивая еще бог знает чем.
Ну, понятно, что вся оппозиция будет так или иначе выдвигаться, заявляться, будировать обстановку. Но в чем я уверен на 100% - это в том, что в Пскове «Майдана» не будет.
- Вы упомянули подписание договора о границе между Россией и Эстонией. Скажется ли это как-либо на отношениях между нашими странами? На жителях приграничной Псковской области?
- Договор о границе, как бы это банально не звучало, это краеугольный камень отношений между любыми странами. Для нас подписание договора о границе будет означать практически сразу с нашей стороны ратификацию соглашения об избегании двойного налогообложения между нашими странами. Что это значит для псковского бизнеса, работающего с Эстонией, по-моему абсолютно понятно. Это будет означать подготовку соглашения о приграничном сотрудничестве. Это напрямую касается Псковской области. Это будет означать активизацию контактов по всем направлениям, в чем тоже заинтересована и Псковская область и приграничные волости южной Эстонии.
Эстонцы кстати, сейчас проявляют очень большой интерес к «Моглино», предлагают варианты сотрудничества Тартуского технопарка с Моглино. Если они приходят сюда со своими проектами, со своими деньгами, со своим ноу-хау, это уже создает такую хорошую «гантелю» Тарту – Псков. И плюс эстонцы очень заинтересованы развивать транспортное сообщение между Россией и Эстонией через Псков. В принципе, для нас это имеет очень много практических зацепок.
- То есть до сих пор отсутствие этого договора являлось реальным сдерживающим фактором?
- Да, потому что чисто психологически я понимаю и наше министерство и все наше правительство: ну как же так – договора нет, что ж мы будем активизировать деятельность межгосударственной комиссии по торгово-экономическому и техническому сотрудничеству? У нас до сих пор де-юре руководителем комиссии является Валентина Ивановна Матвиенко, которая стала им, будучи вице-премьером. Она давно уже председатель Совета Федерации и уже не может по закону быть главой этой комиссии, но - тем не менее. Так что этот договор - это действительно фундамент для всего на свете.
- Как долго, по вашему прогнозу, может затянуться процесс ратификации договора?
- Эстонцы заверяют, что они хотят это сделать до лета. Я говорил с нашими коллегами в Госдуме, они тоже, в принципе, не планирую тянуть. Ну, тут не возможно провести 100%-ые параллели, потому что у эстонцев одна палата, а у нас две. Но я знаю о том, что в Совете Федерации я сделаю все, чтобы ратификация прошла тоже быстро.
- Злободневная тема, которая сейчас всех волнует и вас, как международника, тоже напрямую касается – события на Украине. Какова ваша позиция по данному вопросу? Какова должна была быть роль России на предыдущем этапе и какой она должна быть сейчас?
- То, что произошло на Украине, - это не только трагедия украинского народа, но и трагедия европейской политики. Потому что когда в центре Европы в 21-м веке в результате политических дискуссий гибнет 88 человек, то это значит, что очень слабы институты, очень слаба политическая культура, очень слабые политические партии и очень слабы лидеры.
То, что происходит на Майдане, ну это Сирия, это не Европа. Это «арабская весна» пришла в Европу, это гуляй поле, это махновщина, это бандеровцы! Когда сносят памятник Кутузову, когда сносят памятник погибшим украинским, подчеркиваю, солдатам, это вандализм, это зверство, это фашизм, если хотите.
- Аналогия с «арабской весной» здесь, конечно, напрашивается. По вашему мнению Украина может стать «Тунисом», который катализирует аналогичные процессы на постсоветском пространстве?
- По-моему для нашей страны то, что сейчас там происходит, это хорошая прививка он «политической махновщины». Абсолютно уверен в том, что 99% нашего населения повторения такого вот у нас не хочет. И мне кажется, что для нас это скорее прививка, нежели угроза. Что касается других стран на постсоветском пространстве – то не знаю. Грузия по-моему свой этап в политической шизофрении уже пережила. Как раз наоборот Грузия сейчас пытается вырулить из этого саакашвиливского кризиса. Другие страны? Посмотрим. Но надеюсь, нет.
- Есть популярное мнение, что события на Украине – это результат действий некой пятой колонны, инспирированные Западом: США, Евросоюзом.
- Знаете, по моему ощущению, конечно, и западное влияние здесь есть: не знаю, чье в большей степени американское или евросоюзовское. Но главные причины все-таки лежат внутри страны.
Понятно, что радикалы Западной Украины никогда не оставляли амбиции доминировать в Киеве и на всей остальной территории Украины. Понятно, что тех боевиков, которые резвились на Майдане, их тренировали, накачивали, учили. Нельзя так слаженно и четко действовать, разбившись на отделения взводы и роты, если ты к этому заранее не готовился. И понятно, что деньги на Майдан давал украинский бизнес, который был возмущен тем, как организовывал отношения бизнеса и власти Янукович.
Так что я бы не сводил все только к роли Запада. Внутренние факторы чрезвычайно серьезные здесь.
- Говоря об успехе России на Олимпиаде некоторые наблюдатели отмечают, что во многом он стал возможен благодаря «точечной натурализации» иностранных спортсменов накануне Игр и привлечению «легионеров» в олимпийскую сборную. Как вы оцениваете эту ситуацию?
- Да, конечно между Олимпиадой 80-го года и Олимпиадой 2014-го года есть большая разница. Тогда в советской сборной иностранцев не было. Но мир изменился, мир открылся, мир стал взаимозависимым, перетекающим. То, что в сборной по хоккею Финляндии играют русские из Эстонии, тоже никого не удивляет, да?
Потом, не так уж много у нас было иностранных спортсменов в сборной. Мы показали большие успехи в новых для нас видов спорта, и это, наверное, не удивительно, потому что когда вид спорта новый, туда бросаются все усилия. И мы потерпели сокрушительную катастрофу в традиционных для нас видах спорта, таких как хоккей.
Как президент Федерации хоккея в Псковской области я должен сказать, что лично для меня на эмоциональном уровне многое в Олимпиаде закончилось в тот вторник, когда мы в последний раз проиграли.
И вот это как раз должно нас насторожить, поставить перед нами действительно новые задачи по приложению больших усилий в развитии массового детско-юношеского спорта. Заставить нас вновь посмотреть на то, в каком состоянии у нас хоккей профессиональный, хоккей любительский.
Кстати, я в этом смысле очень рад, что у нас очень активная хоккейная федерация в Псковской области. Последний раз когда был в Эстонии, прямо каждый эстонский политик мне говорил: «Да, кстати, наши к вам в хоккей ездят играть. Из Тарту, из Вярску, откуда-то еще. И ваши к нам приезжают играть!» Вот это очень хорошо, это очень правильно. Это любительский хоккей.
Я думаю, что про хоккей будет отдельный большой разговор на уровне министерства спорта и на уровне федераций, континентальной хоккейной лиги, потому что, конечно, ну чего тут говорить – при всем успехе Олимпиады, хоккей – это наше знамя. Мы не вправе играть так, как сыграли. Как сказал один мой коллега – похоже, некоторые наши хоккеисты играли в керлинг, а не в хоккей. «Нам такой хоккей не нужен!» – говорил Николай Озеров.
Источник: Псковское агентство информации
