На прошедшем в Северной Ирландии саммите между лидерами стран «большой восьмёрки» было достигнуто взаимопонимание о необходимости продолжить подготовку к Женевской конференции по урегулированию ситуации в Сирии. Эксперты уже окрестили итоги встреч на высшем уровне как победу российской дипломатии и лично главы Российского государства на пути к решению сложнейшей международной проблемы. За разъяснениями российской позиции по сирийскому вопросу, а также характеру глобальных процессов, происходящих в настоящее время на Арабском Востоке, и роли в них ведущих мировых держав мы обратились к члену Российского совета по международным делам, Чрезвычайному и Полномочному Послу доктору политических наук Александру ДЗАСОХОВУ.
- Александр Сергеевич, о чём свидетельствуют итоги состоявшегося саммита «большой восьмёрки», прежде всего в поисках решения сирийского кризиса?
- Итоги встречи на высшем уровне стран «восьмёрки» с особой убедительностью продемонстрировала международному сообществу, что российская дипломатия и политические подходы имеют основательную и убедительную логику. Наша страна, учитывая уроки новейшей послевоенной истории, не может согласиться с подходами, которые расшатывают мировые устои. В поисках взаимных компромиссов Россия настаивает на принципах последовательного мирного урегулирования конфликта в Сирии, выступая против любого вмешательства из вне, тем более против интервенции.
Мы против того, чтобы в противоправной форме свергались режимы, какими бы они ни были в любой стране мира. Это должно остаться в прошлом. Такие подходы не должны стать нормой межгосударственных отношений. Об этом говорил наш президент Владимир Путин на саммите «большой восьмёрки» в Северной Ирландии. Перед лицом происходящих событий к югу от российских границ мы, разумеется, держим руку на пульсе, чтобы обеспечить в том числе и свою безопасность.
- Почему большинство специалистов и вы тоже считаете, от разрешения сирийского конфликта, который длится не первый год, во многом зависит будущее всего региона?
- Если быть точным, кризис и последовавшее за ним военное противостояние в Сирии продолжается 2 года и пять месяцев. Борьба сирийских властей за сохранение государственного суверенитета, территориальной целостности и места в системе Арабского региона и Восточного Средиземноморья прежде всего имеет целью обеспечить стратегические интересы сирийского народа.
Но де-факто, и это все должны признать, Дамаск борется не только за свои интересы. Он борется за то, чтобы впредь больше не повторялись такие драматические события, когда взамен многоконфессиональных и многонациональных государств к власти приходили монополитические силы, которые либо объявляют войну, либо изгоняют со своей территории всех, кто не придерживается их взглядов. Поэтому нет никакого преувеличения в том, что сирийцы отстаивают универсальные представления о формах международных отношений.
Сирия, можно сказать, последний форпост, который во всеуслышание заявляет, что хочет оставаться светским государством. И уничтожение многонациональной и многоконфессиональной светской природы этого государства будет поражением не только для Сирии. Это событие может стать цивилизационным разломом, который выведет глобальное противоборство на опасную религиозную траекторию. Ведь это самый худший сценарий, если вдруг линия раскола пройдёт между двумя течениями ислама: суннитами и шиитами. Поэтому арабские и исламские страны должны реально взглянуть на ситуацию. В этом не только региональное, но и международное значение политического решения вопроса в Сирии.
- Большинство ведущих стран мира вовлечены в сирийский конфликт. Причём Запад стремится действовать явно в обход ООН.
- Последние 20 лет западная дипломатия, сначала в лице США, а потом и всех европейских стран, действовала в соответствии с принципами однополярного мира. То есть было решено, что наступило время, когда можно действовать в обход ООН. И вот сейчас Россия и те, кто нас поддерживают в исключительном приоритете политического урегулирования сирийского конфликта, продемонстрировали, что нельзя диктовать всему миру решения от имени группы государств или даже от имени Всемирной организации, но в нарушение устава ООН.
Поэтому сирийский вопрос является неким водоразделом в подходах и принципах современной мировой политики. Сейчас должно сформироваться взаимодействие государств - постоянных членов Совбеза ООН и стран ближневосточного региона, чтобы сблизить позиции и совместно выйти на стабильное, политическое урегулирование сирийского кризиса. Только такой подход приведёт к стабилизации обстановки и позволит избежать новых жертв и разрушений. Это событие может ознаменовать начало периода новых осознанных коллективных решений.
- Гражданская война в Сирии, революция в Тунисе, кровопролитная война в Ливии, египетские восстания... Какая взаимосвязь прослеживается в череде этих кризисных явлений Арабского Востока?
- События, которые вмещаются в это ласковое название «Арабская весна», произошли в невероятно короткие сроки. Представление о произошедшем, а лучше сказать, тех событиях, которые обязательно будут ещё иметь продолжение, не должны восприниматься как изменения исключительно регионального масштаба. В арабском мире, в этом регионе сосредотачиваются гигантские сырьевые ресурсы, здесь же крупные морские и океанические коммуникации и, конечно же, огромный демографический массив. Поэтому новый политический облик арабских стран по степени своего влияния сейчас во многом выходит за пределы региона.
Общее, что характеризует происходившие в недавнем прошлом события, прежде всего их начальная стадия. Протестные выступления начинались при активном участии молодёжи и демократической интеллигенции с требованиями замены тоталитарных режимов современными формами правления. В дальнейшем всё это конвертировалось в рост религиозных политических объединений исламского толка, которых в целом принято называть «Братьями мусульманами». К моменту разрешения кризиса, начиная с Туниса и заканчивая Египтом, именно эти радикально настроенные политические силы, имеющие опыт политической борьбы, в том числе в подпольных условиях, оказались наиболее подготовлены к приходу к власти.
- На фоне этих событий в регионе заметно активизировалась Турция. Чем объясняется такое поведение Анкары?
- Как только по известным странам прокатилась «Арабская весна»: сменились режимы и к власти пришли представители радикальных исламских течений, в Анкаре почему-то решили, что наступило время предложить новым политическим силам себя как образец. Демонстрируя достижения в политическом устройстве, сильную экономику, традиции умеренного ислама, Турция надеялась выдвинуться в качестве регионального лидера. Внешняя политика руководства страны, их практические дела в короткие сроки оказались полностью переориентированы с европейских ценностей на приоритеты регионального характера. В реальности же это оказалось непомерно амбициозным проектом.
Издержки чрезмерной региональной активности Турции вскрыли как внутренние, так и внешние проблемы. Каким бы противоречивым ни был большой арабский мир, он всё же имеет общие ценности. И если кто-то пытается заменить его в геополитической конфигурации, это вызывает прямое отрицание. Даже страны залива после таких демаршей Анкары не сблизились с ней, а, скорее, заняли дистанцированную позицию. Не говоря уже о том, что беспрецедентные ещё совсем недавно связи с Сирией, которые сулили региону огромную перспективу, сейчас утрачены. Подспудно это вселило беспокойство в сознание большинства турецких граждан. Часть населения вынесла своё негодование на улицы, поняв, что больше молчать нельзя.
- Схожие черты «арабской весны» в разных странах также дают основания полагать, что ситуация могла подогреваться извне. Насколько оправданны подобные суждения?
- Стихийное и стремительное развитие конфликтов в арабских странах исключает возможность какого бы то ни было заговора. Представить себе, что одно или группа евроатлантических государств могли бы запустить целый цикл выступлений, которые впоследствии привели к такому хаосу, непредсказуемости и неопределённости, просто невозможно. Подобные конспирологические теории уводят нас от ответственного подхода по отношению к происходящему и дальнейшим последствиям.
Другое дело, что европейское и североамериканское сообщества сейчас пытаются выработать некую долгосрочную стратегическую линию своей дипломатии в отношении арабских стран. Такое впечатление, что на наших глазах конструируется своего рода неоколониалистская стратегия. Она пока рыхлая, но вполне вписывается в поведение бывших колониальных держав: Великобритании, Франции и других, не без активного участия, конечно, Соединённых Штатов. Это открытая форма экспансии - уже не экономической, а идеологической, культурной и цивилизационной. Речь идёт о попытках подмены традиционных ценностей арабского мира массовой культурой под маской западных ценностей. Предлагается демократия в совершенно эклектичной, неприемлемой для них форме. Вот что сейчас является серьёзным стимулирующим радикализм-фактором на Арабском Востоке.
- На примере Ливии мы уже можем наблюдать, к чему приводит такой подход. А чем грозит развитие прозападного сценария в масштабах всего арабского мира?
- Конечно, история не терпит сослагательных наклонений. Но я утверждаю, что если бы ведущие политические лидеры Парижа, Рима и, тем более, Лондона, не повели себя так агрессивно, то введение на первом этапе демократических форм правления, может быть, и прижилось в странах «арабской весны». Теперь даже самые искренние намерения в распространении демократических ценностей в арабском мире наталкиваются на консолидацию ретроградских сил, связанные с сохранением и защитой традиционных ценностей через религию. И вместо того, чтобы прививать демократию, авторы, подталкивающие эти события, получили обратный эффект. Это радикализация, распространение исламского экстремизма, с одной стороны, и отторжение всего западного и вместе с тем растущая цивилизационная пропасть, с другой.
То же самое касается и Ливии, которая к моменту переворота прошла определённый путь эволюционного развития. После такой садистской расправы с её бывшим руководителем Муаммаром Каддафи страна фактически погрузилась в хаос, была поделена на сферы влияния отдельных военно-криминальных группировок. Ливия, которая до недавнего времени держала под контролем все племена кочевников в регионе, сама стала своего рода детонатором событий, произошедших затем в отдельных африканских странах. Не исключено, что завтра она может стать убежищем для различных террористических групп. Получается, что международное сообщество своим вмешательством разрушило с трудом созданную систему сдерживания, лишив себя реальных точек опоры в арабском мире.
Источник: Красная звезда
