Мировая экономика, возможно, стала более фрагментированной в результате пандемии COVID. Множество страновых моделей борьбы с пандемией, «конкуренция вакцин», разрыв глобальных производственно-сбытовых цепочек, их национализация и регионализация – всё указывает на большую локализацию и самодостаточность. В то же время существует потребность в большей синхронности между странами, особенно в контексте текущего пандемического кризиса.
Пандемия COVID выявила ряд недостатков в существующей системе глобального управления. В первую очередь речь идёт о слабости в плане скоординированного реагирования на глобальный экономический спад. Глобальная экономика не является полностью «глобальной», если она лишена способности скоординировано и эффективно реагировать на глобальные экономические кризисы. Может потребоваться более гибкая структура управления мировой экономикой, способная демонстрировать большую синхронность экономической политики в разных странах и регионах. Такая структура управления должна придавать больший вес региональным интеграционным механизмам и их институтам развития на уровне ключевых решений G20, касающихся координации международной экономической политики.
Мировая экономика, возможно, стала более фрагментированной в результате пандемии COVID. Множество страновых моделей борьбы с пандемией, «конкуренция вакцин», разрыв глобальных производственно-сбытовых цепочек, их национализация и регионализация – всё указывает на большую локализацию и самодостаточность. В то же время существует потребность в большей синхронности между странами, особенно в контексте текущего пандемического кризиса. О том, какая синхронность нужна мировой экономике пишет пишет Ярослав Лисоволик, программный директор Валдайского клуба.
Синхронность – это вездесущая реальность для тех, у кого есть глаза, чтобы увидеть её.
Карл Юнг
Пандемия COVID выявила ряд недостатков в существующей системе глобального управления. В первую очередь речь идёт о слабости в плане скоординированного реагирования на глобальный экономический спад. Глобальная экономика не является полностью «глобальной», если она лишена способности скоординировано и эффективно реагировать на глобальные экономические кризисы. Может потребоваться более гибкая структура управления мировой экономикой, способная демонстрировать большую синхронность экономической политики в разных странах и регионах. Такая структура управления должна придавать больший вес региональным интеграционным механизмам и их институтам развития на уровне ключевых решений G20, касающихся координации международной экономической политики.
Потребность в большей синхронности мировой экономики возникает по нескольким траекториям:
· Большая синхронность антикризисных мер реагирования в разных странах и регионах – по мнению МВФ, именно скоординированный ответ делает экономические стимулы более эффективными в противодействии глобальному спаду.
· Синхронность изъятия стимулов в крупнейших экономиках – без такой координации сроки нормализации политики могут быть отложены с негативными последствиями для макроэкономической стабильности.
· Большая синхронность при открытии границ, снятии ограничений и других мер, связанных с реагированием на пандемию – такая синхронность предоставляет больше возможностей межстрановым и межрегиональным цепочкам создания добавленной стоимости увеличивать производство.
· Большая синхронность в обеспечении восстановления миграции и передвижения людей через границы.
Конечно, рост синхронности экономической политики не должен подрывать автономию национальной экономической политики – речь идёт скорее о способности национальных и региональных экономик демонстрировать большую координацию во время спадов, а не о продвижении разных стран к единой модели экономической политики.
Синхронность – это не только координация политики как таковая, но и создание инфраструктуры, которая облегчает такие совместные действия.
Это включает в себя заключение цифровых соглашений, которые значительно повышают потенциал для координации экономической политики. Ещё одно направление – развитие физической инфраструктуры, особенно в транспортной сфере. Такие меры служат для улучшения региональной и межрегиональной взаимосвязанности и обеспечивают более прочную основу для региональной экономической интеграции.
Парадокс, с которым столкнулась мировая экономика, заключается в следующем: даже несмотря на то, что текущий кризис ведёт к фрагментации и изоляционизму, существует большая потребность в координации и синхронности политики для преодоления экономического спада. Эта потребность в синхронности вполне может возрасти в будущем, учитывая расширяющийся спектр глобальных рисков, таких как риски кибербезопасности, а также энергетической безопасности и изменения климата. Существует также риск истощения резервов для противодействия кризису COVID, который сопровождается ростом уровня долга в развитых и развивающихся странах. Кроме того, скорость распространения кризисных импульсов (которая фактически увеличивается с развитием технологий и глобализацией) не соответствует способности координации экономической политики и эффективности антикризисной политики.
Может существовать несколько способов достижения большей синхронности в международных отношениях. Один из возможных вариантов – использование крупной сверхдержавой своего влияния в преимущественно однополярной среде для облегчения координации политики. Другая возможность заключается в поддержке такой координации со стороны глобальных международных институтов, таких как ООН, ВТО, бреттон-вудские институты и т. д. Другие варианты включают координацию между различными странами мировой экономики, а также между региональными интеграционными соглашениями и институтами.
Достижение большей синхронности между странами потребует изменений в глобальной структуре управления, которая в настоящее время характеризуется слабыми многосторонними институтами на верхнем уровне и фрагментированной структурой управления на уровне отдельных стран. Может потребоваться больший охват региональных интеграционных механизмов, который будет способствовать большей координации синхронности на региональном уровне, а также между регионами. Преимущество предоставления большего веса региональным институтам в борьбе с глобальными экономическими спадами проистекает из их большей эффективности в координации антикризисных мер реагирования на региональном уровне посредством инвестиционных/инфраструктурных проектов, а также координации макроэкономической политики. Институты регионального развития также имеют сравнительное преимущество в использовании региональной взаимозависимости для содействия экономическому восстановлению.
В заключение можно сказать, что мировая экономика, возможно, стала более фрагментированной в результате пандемии COVID. Множество страновых моделей борьбы с пандемией, «конкуренция вакцин», разрыв глобальных производственно-сбытовых цепочек, их национализация и регионализация – всё указывает на большую локализацию и самодостаточность. В то же время существует потребность в большей синхронности между странами, особенно в контексте текущего пандемического кризиса. Механизмы и институты региональной интеграции могли бы способствовать такой координации экономической политики в основных регионах мировой экономики, да и между ними.
Источник: Международный дискуссионный клуб «Валдай»
