У России и Китая всё заключается в нюансах, в том числе, к дальнейшему глобальному развитию. И хотя сам Форум, что интересно, был посвящён не политическим, а экономическим вопросам, они всё равно упирались в политические нюансы.
Во-первых, Китай предлагает заметно изменить концепцию своего продвижения в этом мире и предлагает странам так или иначе к этому присоединиться. Это базируется на идее о том, что теперь нам нужны не только прямые традиционные перевозки, но заметное расширение цифровых технологий в области логистики. Пекин называет это «цифровым Шёлковым путём», который предполагает использование в данном случае китайских технологий и заметное расширение цифровых рынков, цифровых площадок.
Во-вторых, Китай предлагает сделать упор на новые виды энергетики, на зелёную энергетику и тем самым уменьшить роль традиционных видов энергии — нефти и газа.
В-третьих, Китай предлагает заметно расширить то, что называется сервисность взаимодействия, стимулирует создание крупной туристической ассоциации в рамках «Пояса и пути», говорит о необходимости основного упора на науку, инновации и пр.
Российский подход чуть иной. Мы предлагаем, во-первых, активно взаимодействовать — выступление президента Путина к этому и сводилось — с китайской инициативой «Пояс и путь» по сопряжению транспортных путей. Прежде всего, это Северный Морской путь, и для нас, это, безусловно выгодно, хотя и дольше с точки зрения перевозки, но безопаснее.
Во-вторых, мы предлагаем расширение взаимодействия в области энергетики.
В-третьих, что тоже очень интересно, Россия не заявила о присоединении к «Поясу и пути». Мы в известной степени сохраняем свою независимость (в отличие от других стран), но при этом поддерживаем отдельно взятые проекты. Как точно сформулировал Путин: мы не становимся частью китайских проектов, а продолжаем развивать свои.
В эти дни в Пекине проходит III Форум китайской инициативы «Пояс и путь». В столицу КНР прибыли представители 130 стран, в том числе главы 23 государств, включая и президента России Владимира Путина. Итоги визита российской делегации в Китай PublicO попросило подвести ее участника директора института стран Азии и Африки МГУ им. М.В. Ломоносова Алексея Маслова.
Как в целом вы оцениваете визит президента Путина в Китай? Насколько он был успешным?
Визит, действительно, очень успешный, и это не пустые слова. Во-первых, удалось представить все необходимые инициативы, которые Россия хотела представить, в том числе по «Поясу и пути». Во-вторых, удалось подписать ряд соглашений на полях визита, прежде всего, по поставкам агропродукции, о чем мы давно говорили. Это очень важно, потому что верифицирует российско-китайскую торговлю и увеличивает количество несырьевого экспорта из России.
Во время визита было понятно, что и лично Путин, и вся российская делегация являются центральными гостями этого форума. Это заметно отличается от форума 2017 и 2019 гг. (I-го и II-го форумов), где Россия была важным, но не центральным гостем. Теперь все внимание было приковано именно к Путину, к России, что, в общем, конечно, показывает изменение внешней политики Китая.
Каковы перспективы российско-китайских отношений – экономические, политические и, возможно, военные?
Надо понимать, что у России и Китая всё заключается в нюансах, в том числе, к дальнейшему глобальному развитию. И хотя сам Форум, что интересно, был посвящён не политическим, а экономическим вопросам, они всё равно упирались в политические нюансы.
Во-первых, Китай предлагает заметно изменить концепцию своего продвижения в этом мире и предлагает странам так или иначе к этому присоединиться. Это базируется на идее о том, что теперь нам нужны не только прямые традиционные перевозки, но заметное расширение цифровых технологий в области логистики. Пекин называет это «цифровым Шёлковым путём», который предполагает использование в данном случае китайских технологий и заметное расширение цифровых рынков, цифровых площадок.
Во-вторых, Китай предлагает сделать упор на новые виды энергетики, на зелёную энергетику и тем самым уменьшить роль традиционных видов энергии — нефти и газа.
В-третьих, Китай предлагает заметно расширить то, что называется сервисность взаимодействия, стимулирует создание крупной туристической ассоциации в рамках «Пояса и пути», говорит о необходимости основного упора на науку, инновации и пр.
Российский подход чуть иной. Мы предлагаем, во-первых, активно взаимодействовать — выступление президента Путина к этому и сводилось — с китайской инициативой «Пояс и путь» по сопряжению транспортных путей. Прежде всего, это Северный Морской путь, и для нас, это, безусловно выгодно, хотя и дольше с точки зрения перевозки, но безопаснее.
Во-вторых, мы предлагаем расширение взаимодействия в области энергетики.
В-третьих, что тоже очень интересно, Россия не заявила о присоединении к «Поясу и пути». Мы в известной степени сохраняем свою независимость (в отличие от других стран), но при этом поддерживаем отдельно взятые проекты. Как точно сформулировал Путин: мы не становимся частью китайских проектов, а продолжаем развивать свои.
Идея президента Путина — развивать взаимодействие между блоками «Пояс и путь» с одной стороны. И с другой стороны развивать форматы ЕАЭС, БРИКС и так далее, то есть осуществлять более широкое развитие. На мой взгляд, такие нюансы — даже не столько разница подходов, сколько взаимодополнение.
Обсуждались вопросы по новым поставкам газа в Китай, более того, они заметно продвинулись. Речь идёт о том, что пока называется «Сила Сибири-2», это тот проект, который должен пройти через Монголию. По этому поводу были встречи и с монгольским президентом.
Россия заметно начинает продвигаться в экономических планах в сторону Вьетнама и Таиланда. Эти страны, хотя для нас не являются ключевыми партнерами по сравнению с Китаем, но, тем не менее, важны. Речь идёт о торговле, электронных торговых площадках и энергетике. Пока странами Россия делает упор на энергетику, но, например, есть и прорыв в области сельского хозяйства, — прежде всего, поставки зерна, а также другой продукции: рапса, частично сои. Это заметно поддержит развитие нашего АПК: Алтайский сельхозкомплекс, Южный Федеральный округ и др. Для России это важный прорыв.
Что бы Вы могли рассказать о личной встрече Владимира Путина с Си Цзиньпином?
Встреча была важная, как сказал президент Путин, по чувствительным вопросам. Могу высказать только предположение, что обсуждались лидерами вопросы кризиса на Ближнем Востоке и возможная совместная позиция по этому вопросу. Очень важно, что эти вопросы не выносились на Форум, поскольку на нем присутствовали самые разные государства с самыми разными представлениями, и было принято решение не тревожить делегации политическими аспектами. Китай традиционно ставит на торговлю и мало говорит о политике.
Может ли Северный Морской путь с учётом нынешней ближневосточной ситуации стать самым безопасным вариантом российско-китайских торговых путей?
Да, это абсолютно так. Мы разрабатывали эту идею ещё до событий на Ближнем Востоке, но все правильно: это большое хеджирование рисков. Надо понимать, что, во-первых, для создания полномасштабного пути потребуется несколько лет и большие капиталовложения. Поэтому поддержка стран-пользователей и Китая, прежде всего, крайне важна.
Во-вторых, далеко не все товары можно перевозить в таких условиях. Например, некоторые компоненты радиоэлектроники нельзя перевозить в особо холодном климате, как и некоторые продукты. Поэтому есть определённые, но не критические ограничения. Создание соответствующих контейнеровозов, где поддерживается особая температура, тоже возможно, но и это определённые затраты.
Сама идея развития СМП очень хороша. Россия может играть центральную роль в регионе, но это требует колоссальных капиталовложений, в том числе не только денежных, но и научно-технических.
Есть ли сегодня угроза Тайваню со стороны США с учётом турбулентной международной обстановки?
Буквально в последние несколько недель США несколько уменьшили давление на Тайвань и ослабили критику. Но ситуация остаётся по-прежнему напряжённой. Мы видим высказывания некоторых тайваньских политиков и бизнесменов о том, что есть только один способ решения конфликта — мирный путь. Ни Тайвань, ни тем более Китай не хотят переводить ситуацию в горячую фазу. Если возникнет большой конфликт, то он будет не между Пекином и Тайбэем, безусловно, пожар вспыхнет по всей Восточной и Юго-Восточной Азии. Многие страны, в том числе Япония, Южная Корея, не исключено, что Северная Корея, будут так или иначе втянуты в это столкновение. Рухнет вся азиатская торговля.
Надо понимать, что США пытаются использовать тайваньский фактор для давления на Китай с точки зрения раскола прокитайской коалиции и отмежевания от Китая ряда стран, которые активно его поддерживают, прежде всего, стран Юго-Восточной Азии. Но мы видим, что ситуация на Ближнем Востоке многих напугала, в том числе, и на Тайване. Люди понимают, что в дальнейшем подобная эскалация может привести к кризисным мерам. Поэтому сейчас вряд ли существуют серьёзные предпосылки того, что вокруг Тайваня в ближайшее время могут начаться боевые действия.
Источник: PublicO
