Роль России в дальнейшем развитии партнерства БРИКС

Более чем удвоение членства стран БРИКС в рамках блока за счет новых крупных стран - важных игроков в своих регионах, придает дополнительный вес группе БРИКС.

Теперь, благодаря присутствию развивающихся стран практически из всех основных регионов Глобального юга, блок может считаться более значительным и репрезентативным. Это расширение дает дополнительные возможности для эффективного взаимодействия между странами БРИКС и другими развивающимися странами, в целом для Глобального юга. Расширение можно считать успехом всех стран БРИКС. Нельзя относить этот успех только на счет одной или нескольких стран. Это общий успех.

С другой стороны, есть некоторое разочарование относительно проекта по запуску единой валюты. Наверное, у многих ожидания были не очень высоки относительно того, насколько может продвинуться этот проект по результатам прошедшего саммита БРИКС.

В конце августа в городе Йоханнесбурге в ЮАР прошел XV саммит стран БРИКС — Бразилии, России, Индии, Китая и Южно-Африканской Республики (ЮАР). В этом году о своем участии в саммите, кроме постоянных членов, заявили свыше 40 стран, причем 23 из них направили официальные заявки на вступление в союз. Лидеры стран-участниц БРИКС обсудили ключевые вопросы, связанные с расширением объединения, глобальной политикой, международной безопасностью и торговлей.

По итогу саммита было согласовано решение о расширении объединения, к которому с нового года присоединятся Аргентина, Египет, Иран, ОАЭ, Саудовская Аравия и Эфиопия.

О роли России в дальнейшем развитии партнерства БРИКС, о рисках, связанных с его расширением и о значении гуманитарного сотрудничества мы поговорили с ведущим специалистом по исследованию БРИКС в России, одним из авторов аутрич-формата БРИКС+ — д.э.н, директором компании BRICS+ Analytics, экспертом Национального комитета по исследованию БРИКС, профессором Школы бизнеса и международных компетенций МГИМО, членом Российского совета по международным делам (РСМД) Ярославом Дмитриевичем Лисоволиком.

***

— Ярослав Дмитриевич, поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями от прошедшего саммита БРИКС.

— Я думаю, можно говорить о том, что саммит получился историческим. Более чем удвоение членства стран БРИКС в рамках блока за счет новых крупных стран - важных игроков в своих регионах, придает дополнительный вес группе БРИКС.

Теперь, благодаря присутствию развивающихся стран практически из всех основных регионов Глобального юга, блок может считаться более значительным и репрезентативным. Это расширение дает дополнительные возможности для эффективного взаимодействия между странами БРИКС и другими развивающимися странами, в целом для Глобального юга. Расширение можно считать успехом всех стран БРИКС. Нельзя относить этот успех только на счет одной или нескольких стран. Это общий успех.

С другой стороны, есть некоторое разочарование относительно проекта по запуску единой валюты. Наверное, у многих ожидания были не очень высоки относительно того, насколько может продвинуться этот проект по результатам прошедшего саммита БРИКС.

Стоит отметить, что в рамках итоговой декларации лидеров стран БРИКС дается поручение руководителям центральных банков и министерств финансов проработать вопрос об использовании национальной валюты, в том числе возможной расчетной единицы общего платежного средства. Фактически к следующему саммиту, когда Россия будет председательствовать в 2024 году, возможно, что в рамках мероприятия будет организована дискуссия по итогам подготовки соответствующих документов. Это, в свою очередь, может стать отправной точкой для более действенных шагов в направлении запуска единой валюты. Некоторые робкие попытки обсуждения этого направления есть, но, мне кажется, что всем странам БРИКС+ стоит здесь действовать более решительно и скоординировано.

— Хотелось бы узнать Ваше мнение относительно дальнейшего развития партнерства БРИКС в связи с расширением союза. Какую роль в этом направлении может сыграть Россия?

— Я ожидал, что страны БРИКС не оставят без внимания все те многочисленные заявки на вступление в БРИКС, которые последовали от крупнейших развивающихся стран. Фактически расширение уже произошло в силу того, что десятки стран высказались «за» взаимодействие с блоком БРИКС. Это уже само по себе делает их союзниками и партнёрами стран БРИКС. Все остальное – скорее лишь формальности и организационные формы того, как структурировать сотрудничество с развивающимися странами со стороны стран БРИКС.

Что здесь может сделать Россия? Россия может сделать очень многое. Во-первых, Россия председательствует в БРИКС в следующем году. В значительной степени она будет определять дальнейший вектор расширения БРИКС. Здесь очень важно какие у России будут инициативы по продвижению этой расширительной повестки. Один из возможных путей — это то, о чём говорили представители Министерства иностранных дел РФ Сергей Лавров и Сергей Рябков: возможность использования механизма «интеграции интеграций», то есть взаимодействия между региональными блоками, в которых членами являются страны БРИКС. Например, если это Бразилия, то подключается МЕРКОСУР, если это Африка, то Африканский союз, если это Россия, то Евразийский экономический союз и так далее.

На мой взгляд, расширение, которое произошло, дает дополнительную подпорку для реализации проекта «интеграция интеграций», потому что в рамках всех ключевых регионов теперь увеличилось присутствие стран БРИКС. Мы видим, что если речь идет об Африке, то это уже не только Южная Африка, подключаются Эфиопия и Египет – такие континентальные тяжеловесы, которые безусловно будут способствовать более активному взаимодействию африканской региональной платформы с региональными платформами других стран БРИКС. То же самое можно сказать о Латинской Америке. Если Аргентина вступит в БРИКС, то это усилит позиции БРИКС в МЕРКОСУР как в ключевом экономическом блоке Латинской Америки и в целом Латинской Америки как региона. Конечно, все это создает предпосылки для того, чтобы региональные платформы более активно взаимодействовали друг с другом при посредничестве и центральной роле БРИКС +.

Такая платформа взаимодействия между региональными интеграционными группировками открывает новые возможности для гармонизации существующих форм экономического взаимодействия стран.

Также напомню, что президент Беларуси Александр Лукашенко с 2015 года говорит о формате «интеграции интеграций» как об очень перспективном. Белоруссия в последние месяцы делает отчётливые шаги в сторону более тесного сотрудничества с БРИКС.

Здесь Евразийский экономический союз может сыграть достаточно активную роль. Потому что у Евразийского экономического союза заключены соглашения о партнёрстве с целым рядом региональных блоков, где лидерами являются страны-члены БРИКС. Поэтому я ожидаю, что в следующем году возможно этот формат сопряжения региональных блоков, в том числе и Шанхайской организации сотрудничества, и Евразийского экономического союза с БРИКС получит дальнейший импульс.

— С какими рисками сталкивается сегодня БРИКС?

— Определенные риски есть, но пока на данной стадии я бы не считал их чрезмерными.

Появилось очень много вопросов новых, важных, ключевых, как, например, либерализации взаимной торговли, возможность создания единой валюты, работа той же платформы «интеграция интеграций», запуск других проектов – принятие по ним совместного решения становится потенциально более сложным, потому что теперь надо достигать консенсуса для более чем 10 стран, которые участвуют в рамках платформы БРИКС.

Можно отметить и другие риски. В первую очередь текущую ситуацию в мировой экономике, когда мы видим недостаточно высокие темпы экономического роста со стороны стран БРИКС, волатильность обменных курсов.

Есть вызовы, связанные как с экономической динамикой, так и с финансовыми показателями, но всё это может преодолеваться. И, прежде всего, может преодолеваться за счёт активизации экономического взаимодействия между странами БРИКС и их партнёрами по БРИКС+. Поэтому я бы сказал, что риски есть, но в то же время есть и свои плюсы, связанные с большим ростом роли БРИКС на международной арене, с большим вовлечением числа стран в эту общую платформу.

Скорее пока можно констатировать, что преимущества от расширения блока перевешивают возможные риски, но необходимо сделать так, чтобы эти преимущества дальше росли за счёт того, как новые страны будут вовлекаться в экономические проекты взаимодействия блока БРИКС по открытию взаимных рынков и созданию альтернативных платежных систем.

Более активным взаимодействием друг с другом страны БРИКС смогут преодолеть те вызовы и риски, с которыми они сейчас сталкиваются.

— Как может выстраиваться дальнейшее взаимодействие стран БРИКС в условиях противостояния России и Запада?

— Если посмотреть на расклад мнений и саму парадигму развития БРИКС за последние годы в контексте БРИКС+, я думаю, что для БРИКС важно быть открытыми, инклюзивными, в том числе и для развитых стран. Это не значит, что, скажем, в краткосрочной перспективе представители западных стран уже будут принимать участие в мероприятиях БРИКС и БРИКС+. Но, скажем, на первых этапах можно было бы открыть возможность для участия международных и региональных банков развития, региональных финансовых организаций с западным участием. С тем, чтобы обсуждать международные проблемы уже не в масштабах только Глобального Юга, а всей мировой экономики.

Предметом разговора там должны быть конкретные проекты инвестиционные, если мы говорим об институтах развития с участием западных стран. Кстати, здесь может в первую очередь идти речь о таких институтах развития как Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. Одна из ключевых ролей в его создании принадлежит Китаю, но в то же время там представлены и западные акционеры.

Участие такого рода институтов, а также региональных интеграционных группировок, таких как Всестороннее региональное экономическое партнёрство, которое было во многом запущено усилиями Китая и стран АСЕАН, может быть оправдано. Эта региональная группировка сейчас считается одной из крупнейших в мире. Она тоже могла бы подключиться к формату взаимодействия со странами БРИКС. Напомню, что в рамках этой группировки, помимо Китая, есть такие страны, как Япония, Южная Корея и некоторые другие, которые скорее относятся к лагерю западных стран. Поэтому взаимодействие может быть вполне прагматическим, основанным прежде всего на взаимных экономических интересах. Я думаю, что оно возможно.

Страны БРИКС для этого, я уверен, будут открытыми. Мы видим, что, в целом, вектор развития и дух инициатив со стороны БРИКС, прежде всего, таких как БРИКС+ — это больше открытости и инклюзивности.

— Многие эксперты отмечают, что одной экономикой ограничить интеграцию в рамках союза нельзя. Какие перспективы гуманитарного сотрудничества стран-участниц БРИКС Вы видите, и какая роль здесь будет отведена России?

— Да, безусловно. Я думаю, что Россия может и должна сыграть важную роль в решении тех глобальных проблем, с которыми сталкивается мировая экономика и, прежде всего, наименее развитые страны. В первую очередь это продовольственная безопасность, продовольственная помощь. Российские гуманитарные инициативы в этой сфере могли бы сыграть важную роль, в том числе и с точки зрения большего сближения Африки и БРИКС. Собственно говоря, это одна из главных тем председательства Южной Африки в этом году.

Конечно, повестка, связанная с культурным обменом, с налаживанием взаимопонимания и информационного обмена между странами – очень важна. Для того чтобы экономическое сотрудничество развивалось, должны быть более интенсивные информационные потоки. Здесь гуманитарное сотрудничество может играть одну из ключевых ролей как фактор, который во многом облегчает дальнейшее экономическое взаимодействие стран БРИКС.