Технологическое развитие страны — задача, решение которой требует решительных шагов со стороны государства, но и не меньшей вовлеченности академического сообщества. Технологического рывка можно ждать, когда школьник в 7-м классе идет в кружок по физике или химии не потому, что так надо, а потому, что это интересно; когда он в 10–11-х классах выбирает физику, биологию, химию, зная, что эти предметы честно и справедливо учитываются при поступлении на инженерные направления с учетом их большой трудоемкости.
Когда в университетской аудитории бывший школьник, как мы говорим на Физтехе, «ботает», на третьем курсе открывает для себя реальные инженерные задачи индустриальных партнеров в базовых организациях, а через несколько лет практической инженерной работы возвращается в университет, чтобы повысить свою квалификацию. Это и есть инженерный континуум — непрерывная, управляемая, мотивирующая цепочка, где каждый элемент отвечает за следующий.
День инженера в России отмечают 30 октября. Ни одна современная экономика не строится без инженеров. И мы должны признать честно: выбор школьных экзаменов — это дизайн будущего нашей экономики. Как мы настраиваем связку «математика — физика — информатика» на входе в университеты, так мы распределяем таланты между отраслями на десятилетия вперед.
Обсуждение ЕГЭ должно сводиться не к спору о справедливости тестов, а к выстраиванию инструмента, которым страна перераспределяет способности и амбиции молодого поколения между фундаментальной наукой, инженерией и сервисной экономикой. Сегодня эта тема особенно чувствительна, если смотреть на нее через призму всей цепочки подготовки инженера: школа — университет — индустрия — развитие компетенций в течение всей карьеры.
В МФТИ мы доверяем результатам ЕГЭ и считаем его прозрачной и справедливой процедурой. Уровень абитуриентов МФТИ сегодня не ниже, чем 50 лет назад, — мы это проверяли экспериментально: первокурсники успешно решали задачи вступительных испытаний 1973 года. Несмотря на очевидные проблемы с уровнем преподавания предметов естественно-научного цикла и дефицит учителей, дискуссия про «падение школы» часто отрывается от фактов: там, где среда и планка высокие, ребята показывают очень достойные результаты.
Но важно не только, «как измеряют», но и то, на что эта система мотивирует школьника. Экзамен по физике важно синхронизировать с профильной математикой и сделать его сопоставимым по уровню сложности с информатикой — иначе мы сами искажаем мотивацию абитуриентов, рационально уходящих в более легкий предмет.
При этом экзамен должен базироваться на реальном уровне, достаточном для успешного старта в университете, без избыточных для школы разделов вроде основ квантовой механики или теории относительности. Это не упрощение, это рационализация и приведение требований к разумной норме для школьной ступени, чтобы дальше интенсивность и углубление происходили в вузе, исходя из целевых профилей.
Инициатива по усилению веса профильных ЕГЭ в конкурсе абитуриентов на технические направления, прорабатываемая сейчас Минобрнауки, — одна из мер, которая позволит выровнять ситуацию в отборе наиболее подготовленных и мотивированных абитуриентов. Важно, чтобы на уровне правил учета баллов при поступлении физика, биология, химия имели соответствующую весомость, ведь усилия школьников по освоению этих предметов значительно выше, чем по предметам гуманитарного цикла. Это вопрос не престижа того или иного предмета, а согласования образовательной архитектуры с экономическими целями развития страны.
Однако любые разговоры про экзамены теряют смысл, если на школьной стороне нечем поддержать интерес к естественно-научному циклу. Сегодня число сдающих ЕГЭ по физике, несмотря на рост последних двух лет, заметно меньше числа бюджетных мест на инженерных направлениях. И на 30% меньше, чем в 2019 году. Это означает, что мы, несмотря на то что технические вузы преимущественно закрывают бюджетные места, растим будущих инженеров без системного базиса, заложенного в школе. А в этом случае никакая «магия вуза» не компенсирует качество инженерных кадров в будущем.
Ответ здесь очень практический: новые учебники по физике и математике, оснащенные школьные лаборатории, живые кружки и предметные смены, мотивированные учителя. Одновременно с этим ведущие университеты идут в школу с профильными классами и кружками, приглашают школьников к себе в лаборатории, выстраивая непрерывность подготовки и ответственности за результат.
И, продолжая говорить о вузе, важно, чтобы он тоже отвечал вызовам времени. Дискурс про срок подготовки инженера в университете — не вопрос переименования бакалавриата, а признание того факта, что четырех лет недостаточно, если мы отвечаем перед работодателем за своих выпускников. На Физтехе обсуждается развилка: пятилетняя базовая программа, которая будет дополняться однолетней магистратурой или интегрированными траекториями «магистратура + аспирантура» для тех, кто выбирает научный трек, или традиционная для МФТИ 70-х и 80-х годов шестилетняя программа.
На возражения о том, что пятилетняя, а тем более шестилетняя программы — слишком долго, рынок требует специалистов быстрее, ответ один: старт в инженерных профессиях может опираться только на прочный фундамент, на закладку которого требуется время.
Но даже пять или шесть лет — это не финал академического трека инженера, который хочет быть конкурентоспособным. Базовый цикл дает старт в профессии, а дальше инженера будет сопровождать экосистема повышения квалификации, в которую должны быть вовлечены работодатели и вузы. Университет в этой модели — не только первая ступень, но и оператор качества модульных программ вместе с индустрией.
Технологическое развитие страны — задача, решение которой требует решительных шагов со стороны государства, но и не меньшей вовлеченности академического сообщества. Технологического рывка можно ждать, когда школьник в 7-м классе идет в кружок по физике или химии не потому, что так надо, а потому, что это интересно; когда он в 10–11-х классах выбирает физику, биологию, химию, зная, что эти предметы честно и справедливо учитываются при поступлении на инженерные направления с учетом их большой трудоемкости.
Когда в университетской аудитории бывший школьник, как мы говорим на Физтехе, «ботает», на третьем курсе открывает для себя реальные инженерные задачи индустриальных партнеров в базовых организациях, а через несколько лет практической инженерной работы возвращается в университет, чтобы повысить свою квалификацию. Это и есть инженерный континуум — непрерывная, управляемая, мотивирующая цепочка, где каждый элемент отвечает за следующий.
Источник: Известия.
